----------------------------------------------------------

    № Прот. 680

    К Высокопреосвященнейшему                                                             В Фили Аттики

    Владыке Митрополиту                                                              11-го Октября 2013 церк. Кал.

    Первоиерарху Агафангелу                                                  + Святого Апостола и Диакона Филиппа

    В Одессе, в Украине

ПОСЛАНИЕ МИРА

            Высокопреосвященнейший и возлюбленный во Христе брат и сослужитель наш Владыка Митрополит Агафангел, Первоиерарх Сестры Русской Православной Церкви Зарубежом, облобызаем Вас с радостью, и с уверенностью, что Христос посреди нас, и есть и будет во веки. Аминь!

    Будучи возвышен, Благодатью Божией, голосованием и настойчивостью Членов Иерархии нашего Священного Синода при недавнем XL-ом Заседании Ее (4-17.10.

    2013), на место Митрополита Ороповского и Филийского, и также Председателя Синода, спешу с этим моим Посланием Мира осведомить официально об этом Ваше Высокопреосвященство вместе с Сестрой Русской Зарубежной Православной Церковью, посылая сердечное приветствие и Лобзание Любви, Мира и Единения, благодаря от души за посланным уже Вами Синодальным поздравлением, и испрашивая также Ваших Святых молитв.

            Святость личности и тяжелое Наследство нашего усопшего во Христе пять месяцев тому назад Высокопреосвященнейшего Митрополита и Отца Киприана, делает наше Служение особенно ответственным и трудным; соразмеряя же свою слабость, я полагаюсь на заступление и подкрепление Божье, ходатайством Пресвятой Владычицы Богородицы и всех Святых, и особенно на любовь во Христе и на братские молитвы Вашего Высокопреосвященства.

    Мы же считаем долгом, Честнейший и Высокопреосвященнейший Брат наш во Христе, уверять Вас о том, что мы стоим твердо и неподвижно в Православной Вере, Божьей Благодатью, веруя как постановили наши Духоносные Отцы в Семи Вселенских Соборах, ничего не добавляя и ничего не убирая, и стараясь соблюдать неуклонно Предписаниям Священных Канонов и Священных Преданий, под руководством Которых мы провозглашаем, что Экуменизм – церковная ересь, и Изменение Календаря – Нововведение заслуживающее порицание.

    Божьим попущением, мы не имели радость видеть Вас здесь на Престольном Празднике нашего Митрополического Центра в прошлой неделе, но мы надеемся что благодать Господа нашего возбудит в Вас благородное усердие, дабы мы имели вскоре благословение провозглашать наше единение вблизи, в единении наших сердец в общем Исповедании, совершая вместе Таинство Божественной Евхаристии, назидая о Христе себя самих и всех.

    При случае мы уведомляем Вас, что наш Священный Синод, имея доброе желание прекратить бесспокойство причиняемое неправильным пониманием некоторых Своих экклезиологических выражений, на которых Он конечно не настаивает догматично и неуступчиво, объявляет что Он принципально (in principio) соглашается с «Экклезиологическими Позициями» Сестры Православной Церкви Отеческого Календаря в Болгарии, под Преосвященнейшим Епископом Триадицким Владыкой Фотием, которые, как известно, почти уже год выпустили в интернет на русском переводе, копию которых мы присоединяем; эти позиции могут послужить удовлетворительной основой для встречи-соединения Православных Антиэкуменистов Отеческого Календаря по всему миру.

            Мы также уверяем Вас, что наш Официальный Диалог с Церковью И.П.Х. (Истинных Православных Христиан)  Греции под архиепископом Каллиником проходит, Божьей благодатью, ответственно и серьезно в духе взаимного уважения, с основанными надеждами на позитивные результаты.

            Надеясь и молясь усердно о том, чтобы Божественный Зиждитель Церкви Господь наш Иисус Христос даровал нам богатство Своей спасительной Ичтины, дабы мы ее проповедовали всей вселенной в мире и согласии, мы Вас опять облобызаем, и в Вашем честном лице всех Ваших верных, Духовенство с Мирянами, в Духе Святом, во славу Бога Отца, оставаясь с уважением и с искренней любовью,

Дорогим во Христе Братом и Сослужителем

Вашего Высокопреосвященства

Митрополит

+ Ороповский и Филийский Киприан

Председатель Священного Синода Противостоящи

О ВРАЖЬИХ ИСКУШЕНИЯХ
Е.О.Ч.

    Самое обыкновенное оправдание при совершении какого либо греховного поступка бывает ссылка на вражие искушение. Так ли это? Нет! Существенная причина греха – не во вражьем искушении, а в нашем злом произволении. Святой Апостол Иаков говорит: «кийждо искушается от своея похоти влеком и прельщаем; таже похоть заченши рождает грех, грех же содеян рождает смерть(1, 14)» При  поврежденном состоянии природы человеческой, грех гнездится в сердце человека от первых лет бытия его на земле. Я в беззакониях зачат, и во грехе родила меня мать моя (Пс. 50, 7), взывает св. псалмопевец Давид. От юности моея мнози борют мя страсти – должен сказать каждый из нас. Но это прирожденное влечение ко греху не есть непреоборимое влечение, которому невозможно противиться и победить. Грех мертв в нас, пока мы своим произволением, согласием не возбудим его, не дадим ему пищи, пока сами не поможем ему возрасти и укорениться в нашей душе. Питается же грех и возбуждается в помышлениях и желаниях нашего сердца. Враг получает доступ к человеку уже после того, как человек сам возбудит в себе греховное пожелание и произведет в душе своей зловоние греховное. Это зловоние и привлекает к себе злых духов, подобно тому, как труп привлекает и собирает хищных птиц. Злой дух безприпятственно приближается к человеку беспечному о своем спасении, вторгается в его душу, не огражденную страхом Божиим, раздувает искры страстей и таким образом овладевает человеком, делая его рабом греха. Весьма поучительно в этом отношении видение, сообщаемом в отеческих сказаниях.

    Преподобный Марк встретил однажды диавола в образе человека, обвешанного тыквенными сосудами и направлявшегося в ближайший монастырь. «Куда идешь?» спросил старец. – «Иду навестить братию», отвечает лукавый. – «А зачем у тебя столько сосудов?» снова спросил старец. Диавол отвечал: «Это – различные кушанья для монахов – какое понравится и придется по вкусу, тем и соблазню». Сказавши это, диавол удалился. Преподобный, дождавшись, опять его спросил, как он был принят в монастыре. "«удо, - отвечал лукавый, -все от меня отвратились, только один инок, по имени Ферапонт, еще допускает к себе и слушается меня"» Узнав о таком погибельном состоянии брата, преподобный Марк немедленно отправился в монастырь. Братия торжественно, с ваиями в руках, встретили старца и каждый желал принять его к себе. Но он, узнав, кто был Ферапонт, отправился к нему и, вступивши с ним в беседу, привел к сознанию, что его одолевает плотское искушение. «До которого часа ты постишься?» спросил его преподобный – «До третьего», отвечает Ферапонт. Преподобный сказал ему: «старайся соблюдать пост до вечера, читай Слово Божие и, если придет злая мысль, всеми мерами гони ее прочь, и Господь поможет тебе победить врага». Ферапонт обещался последовать по совету. Вскоре святому было опять открыто, что в том монастыре, где был Ферапонт, уже совсем закрыт был вход искусителю. Никто не поддавался его лукавым прельщениям, отражая их строгим воздержанием, бдением над своими помыслами и молитвою.

    В показанном откровении Божиим святому старцу об искусительном действии злого духа на человека нельзя, братие, не обратить внимания на то обстоятельство, что диавол представляется обвешанным разными сосудами. Это – наглядное изображение того, что дух злобы в действиях своих на человека пользуется, главным образом, личными его пристрастями и похотями греховными, действуя не на всех одинаково, но приспособляясь, так сказать, ко вкусу каждого грешника. Вот в чем и состоит сила и неотразимость вражия искушения. Мы любим делать все по своему, как нам нравится, не привыкли ограничивать себя, оттого незаметно впадаем в сети диавола. Кто же виноват, если мы сами добровольно отдаемся в рабство диаволу? Хозяин, не стерегущий своего дома и не запирающий дверей, сам привлекает к себе вора. И мы от своей беспечности и чувственности делаемся легкою добычей искусителя, который, по свидетельству св. Апостола Петра, как рыкающий лев ходит, ища кого поглотить (1 Петр, 5, 8)

ВНОВЬ К ВОПРОСУ О ЛЕГИТИМНОСТИ ГОГЕНЦОЛЛЕРНОВ.

МЕЖДУНАРОДНАЯ ОПЕРАЦИЯ "ТРЕСТ" ПРОДОЛЖАЕТСЯ...

В.Д. Сологуб

    Нынешний, 2013 год, отмечен знаменательной для русского народа датой -- исполнилось 400 лет со дня восшествия на Царский Престол Династии Романовых. Хотя история династии делится на два неравных периода: 300 лет законной православной власти до государственного переворота и после, когда произошло кровавое уничтожение Самодержавной Монархии, без которой Россiя, лишившись своей исторической государственности, едва существует без малого уже 100 лет. История Династии Романовых, ее судьба - это история Россiи, царско-православной и безбожно-большевистской. Как эти два периода истории Россiи непохожи друг на друга, хорошо видно по тем выставкам, мероприятиям, документальным фильмам, посвященным этой дорогой для нас дате, которые широко прошли в этом году. Повторяться не буду, эти событийные мероприятия широко освещали СМИ. Нас интересует главное: ТАК ЧТО ЖЕ МЫ НЫНЧЕ ПРАЗДНУЕМ?

    Святого Царя Мученика Николая Александровича свергли и ритуально вместе с Августейшей Семьей в 1918 г. убили. Без "Хозяина земли Русской", что воспринимал Государь как свою священную обязанность, Дом Романовых перестал существовать. Бежавшие из Россiи во время государственной смуты и гражданской войны Романовы создали зарубежом Объединение Членов Дома Романовых, в которое вошли потомки Царской династии, проживающие сейчас в разных странах. Самым почетным, авторитетным его членом был старейший представитель царского рода В.К. Николай Николаевич, дядя Государя. Сегодня Главой Объединения является Кн. Николай Романович,  праправнук  Императора Николая I. Последние годы многие из потомков Династии Романовых, родившиеся в изгнании, посещают Россiю, некоторые уже переехали сюда жить и даже помогают, по мере своих возможностей и сил, возрождению национальной культуры, особенно не афишируя свои труды. О них не трубят по ТВ, их не принимают по царскому чину, на что они и сами не претендуют, хотя встречают с любовью и доброжелательно. А больше всего звучит совсем другое наименование - так называемый "Дом Романовых". Многие мероприятия нынешнего года прошли под девизом "400-летия Дома Романовых".  "Дом Романовых" возглавляет Кн. Мария Владимировна, и входят в него... Мария Владимировна и ее сын Кн. Георгий Гогенцоллерн, претендующие на Россiйский Престол. Больше порог этого "дома" никто из Романовых переступить не пожелал. Мария Владимировна, особенно за последний год, часто совершала вояжи в разные города Россiйской Федерации и Украины, на Северный Кавказ, участвовала в открытии юбилейных выставок, разрезала ленточки, произносила приветственные речи, с трудом выговаривая русские слова и излагая свои небогатые мысли, много и охотно заразительно смеялась и аплодировала на встречах присутствующим представителям церковной и светской власти... А еще было, что не привлекло внимания прессы, - она, как "законная императрица", звонко оказывая "царские" милости, дарила, дарила и дарила ордена и медали, совершая массовое награждение находящихся во власти высокого ранга и разного калибра чиновников, олигархов, сергианских иерархов, гламурной богемы, попавших в струю художников-дельцов, политиков либерального толка, прикормленных казачьих атаманов и даже патриотов, угодивших демократическому режиму... От имени кого она награждала, вряд ли кто  понимал. Окружавшая ее свита, тоже громко аплодировала и в знак поддержки заразительно смеялась, откровенно радуясь государственной прозорливости "Её Императорского Высочества", сумевшей выделить из толпы поклонников нужных людей. И за это везде "благодарный народ" дарил ей цветы и устраивал званные приемы... Простецов, казаков и патриотов, конечно, жаль. Никто из них наверняка не знает Законов Россiйской Империи, особенно о престолонаследовании. И рассказать им об этом некому. Но важнее другое. Народ, оторванный большевиками от своих национально-духовных корней и до сих пор лишенный навыка изучать истинную историю Царской Россiи,  в лучшем случае знакомый с ней по советским учебникам и нынешним демократическим вымыслам, легко покупается на подделки, принимая за царственных особ самозванцев. Никто из тех, кто оказывал почести сомнительным гостям, к сожалению, не заметил, что во всех этих мероприятиях, под грифом "400 лет Дома Романовых" с участием Марии Владимировны и Георгия Гогенцоллерна, другие потомки Династии Романовых участия не принимали, потому что знают, что они не настоящие. Но эти праздничные встречи говорят и  о том, что в русском народе, как сто лет ни выкорчевывали, сохранилось, на генном уровне, чувство любви к  Царю-батюшке. Этим чувством и этим историческим невежеством и пользуются очередные самозванцы, рвущиеся на Россiйский Престол...

    Кн. Мария Владимировна принадлежит к ветви Династии Романовых, известной сегодня как Кирилловичи, давно утратившей право на Россiйский Престол. Ее прадед, В.К. Владимир Александрович, сын Императора Александра II, женившись на неправославной, подписал акт об отказе от права на Престол за себя и свое потомство, потому что, следуя  законам Россiйской Империи, такое право имели только православные. Ее дед, В.К. Кирилл Владимирович, женившийся на двоюродной сестре во-первых вопреки воле своего Государя, а во-вторых нарушивший церковные каноны, запрещающие браки между близкими родственниками, по Законам Россiйской Империи, также терял право на Престол, если бы даже его имел. При Государе они на это не претендовали. Однако, находясь в эмиграции в 1921 г. Кирилл Владимирович не постыдился объявить себя "Императором Кириллом I", вопреки воле вдовствующей Императрицы-Матери Марии Феодоровны. Ни канон, ни закон, ни мораль для него не существовали. Отец Марии Владимировны, Кн. Владимир Кириллович, состоял в морганатическом браке с Леонидой Георгиевной, вдовой американского миллионера Кирби, от которого та имела дочь и которая не была представительницей царствовавшего и владетельного рода. А ее сестра, в скобках заметить, была замужем за кровавым большевиком Лаврентием Берией. Поэтому право Владимира Кирилловича на престол Законы Россiйской Империи также аннулировали. Все эти правовые вопросы широко и аргументировано рассмотрены в хорошо известной книге М. Назарова "Кто наследник Российского Престола?", а также в недавно выпущенном Обществом ревнителей памяти св. Царя Мученика Николая и свт. Филарета Нью-Йоркского Альманахе "Русскiй Престолъ", посвященном данной теме "Кирилловщина: Самозванцы атакуют Россiйский престол", где авторы пишут об истории династии и ее вышеназванных сегодняшних потомках.  Но это не всё. Кроме государственных есть еще законы нравственные, установленные Богом, что для русского народа являются главнейшими.

    Все три поколения этой ветви Романовых совершили предательство по отношению к своему Государю и русскому народу. В доме Владимира Александровича созрел заговор о свержении Царя и Царицы, ждали только подходящий момент. Кирилл Владимирович такой момент дождался. Когда произошел государственный переворот, он нацепил красный бант и повел роты своего Гвардейского экипажа, призывая других к нему присоединиться, к Зимнему дворцу для принесения присяги масонскому Временному правительству, оставив Семью своего законного Государя без всякой защиты. На его дворце в это время развевалась на флагштоке красная тряпка. Это была измена. За такое предательство, особенно в военное время, полагается расстрел. В Утвержденной Грамоте Великого Всероссiйского Собора в Москве Церковного и  Земского, о Призвании на Царство Михаила Феодоровича Романова, состоявшегося 21 февраля 1613 года, сказано: «Заповедано, чтобы избранник Божiй, Царь Михаил Феодорович Романов был родоначальником Правителей на Руси из рода в род, с ответственностью в Своих делах перед Единым Небесным Царем. /И кто же пойдет против сего Соборного постановления – Царь ли, патриарх ли, и всяк человек, да проклянется таковой в сем веке и в будущем, отлучен бо будет он от Святыя Троицы. <...> А кто похочет <...> искати и хотети иного Государя из каких людей ни буди, или какое лихо похочет учинити; то <...> на того изменника стояти всею землею за один".  Наверное, когда они произносили присягу на верность Самодержцу, читали и эту Грамоту, особенно про изменников и что им полагается, но, очевидно, о анафеме и проклятии они забыли, но которые  на них и их роде с тех пор лежат...

    Владимир Кириллович, предал Русское Зарубежье, связав себя, своей женитьбой на Леониде Георгиевне, с врагами Россiи и ее мошеннической родней. В Зарубежье они вместе с Леонидой Георгиевной агитировали за Ельцина, после очередного государственного переворота Владимир Кириллович выразил свою готовность  оказать всяческую ему поддержку, незаконно ставшему президентом... Но их предательство не ограничилось только этим. Владимир Кириллович предал православную веру, перейдя из истинной, исторической РПЦЗ в еретическую Московскую патриархию. Марии Владимировне и ее наследнику не на Престол бы рваться, а колени стереть в покаянных поклонах за преступления своих предков перед Св. Царем и нашим народом, вымаливая у Бога их прощение. Правда, есть ли за эти преступления, не имеющие срока давности, прощение?.. Но если даже предположить, что этого ничего не было, а всего лишь наговоры злючих недоброжелателей, и  Кн. Мария Владимировна является законной наследницей престола, то все ее сегодняшние действия и вояжи по Россiи говорят об обратном. Но об этом позже.

    Окружение Марии Владимировны яростно защищает права Кирилловичей на Престол, своим аргументом выдвигая тот факт, что  Первоиерархи РПЦЗ Митрополиты Антоний (Храповицкий) и Анастасий (Грибановский), Свят. Иоанн Шанхайский признали В.К. Кирилла Владимировича в статусе Императора. Хотя известно, что Митр. Антоний временами высказывал свои сомнения по этому поводу, окрестив его притязания "Кирилловщиной". Как же объяснить эту позицию иерархов? Митр. Антоний, живший тогда в Харькове, как и другие иерархи не будучи столичными архиереями, многого тогда могли не знать. С секретными документами Царской канцелярии они не были знакомы, Императорского Указа о лишении Кирилловичей права на престол они не видели - семейные документы носили закрытый характер. Находясь в 1917-18 гг. на Поместном Соборе в Москве, Митр. Антоний не был осведомлен о предательской присяге Кирилла Временному правительству, не мог знать, что происходило во время революционного бунта в Петрограде и как себя повел в этой ситуации Кирилл, рассказывавший в эмиграции небылицы про свои тогдашние страдания и чудесное спасение от большевиков, которому архиереи верили и не могли даже предположить, что Кирилл, будучи Членом Царской Династии, мог лгать.  Кстати говоря, эти басни Кирилла, зная, что это не соответствует действительности, до сих пор рассказывает в своих интервью Директор Канцелярии Марии Владимировны А. Закатов, при этом не объясняя, почему тот "бежал по льду (в середине марта!) Финского залива, неся на руках беременную жену" (которая на самом деле в это время оставалась в Петрограде), а не как боевой офицер встал на защиту Семьи и Престола, что обязан был сделать, исполняя присягу. Свидетелей его предательства тогда не слышали, не знали о том, что благодаря большевикам, охранявшим его поезд, Кирилл вагонами вывез из Россiи драгоценности - безплатно такие подарки комиссары не делали. И если вспомнить, какое это было тяжелейшее трагическое время, когда русские беженцы пытались с неимоверными усилиями выжить, лишившись всего, не имея ни работы, ни крова над головой, ни уверенности в завтрашнем дне, то понятно, что заниматься выяснением обстоятельств было некому. Потом эти свидетельства стали постепенно раскрываться. Но перед иерархами стояла еще одна, самая главная задача - сохранить в Зарубежье русский православный народ, русскую цивилизацию, объединив его вокруг авторитетной фигуры, привести его в Церковь. Поэтому они признали Кирилла, повторяю, не зная всех компрометирующих обстоятельств. Да, очевидно, в выборе Кирилла они сделали большую ошибку, но другого представителя Романовых, имеющего право на престол, они тогда на этом месте не видели. Но при этом они совершили великий подвиг, создав РПЦЗ и сохранив православную веру, собрав бежавших, лишенных родины, растерянных, рассеявшихся по всему мiру людей в единый русский православный народ. Апологеты Марии Владимировны в вопросе легитимности Кирилла ссылаются на их авторитет, но ведь все люди могут ошибаться, в том числе и весьма достойные.  Могли ошибаться и наши, высокочтимые и  святые иерархи. Но Господь учит полагаться не на людей, а следовать истине, которая не всегда раскрывается сразу. И здесь надо добавить, о чем не говорят клевреты Княгини, что свят. Филарет Нью-Йоркский держался на расстоянии от Владимира Кирилловича, так и не откликнувшись на его настойчивые просьбы принять его в резиденции. Митр. Виталий еще более резко отнесся к Кирилловичам, отказавшись отпевать Владимира Кирилловича. М.б., и они тоже ему за это отомстили, ускорив его кончину?

    Что же касается самой Марии Владимировны, то легитимисты яростно нападают на тех, кто права престолонаследования Марии Владимировны категорически отрицает, и ссылаются на архивы, в которых хранятся таинственные документы, подтверждающие эти права, считая своих противников невежественными, неискушенными пользователями интернета, откуда те черпают искаженную информацию. Никто не будет отрицать, что знание архивных документов ценно и необходимо. И если по поводу предков Марии Владимировны можно еще как-то дискутировать, то сама она живет в наше время, и ее деятельность, хотя бы та, которая проходит на виду, ее поступки и предпочтения уже являются такими неопровержимыми документами. Ее визиты к Папе Римскому, общение с масоном-еретиком Вселенским Патриархом Варфоломеем,  тесные контакты с сергианским патриархом Гундяевым и иерархами МП, ее заискивание перед оккупационной властью РФ,  любовь и дружба с олигархами, грабящими Россiю, работа Георгия в "Никеле" у Дерипаски и т.д. и т.д. о многом говорят без всяких документов.

    Общаясь с сергианскими иерархами, Мария Владимировна вряд ли задалась вопросом, почему многие верующие не признают МП, причисляя себя к исторической РПЦЗ и истинной Катакомбной Церкви, ведущих свое начало от св. Патриарха Тихона, что за свое стояние в вере их иерархи и духовенство, отцы и деды перенесли гонения, страдания, смерть в тюрьмах и лагерях, а нынешние верующие до сих пор не получили от власти возвращения отобранных храмов, церковных прав и никакой помощи на свою церковную жизнь. Всё валом идет в официальную МП, приватизировавшую понятие пострадавшей церкви, этой организации с религиозным уклоном, созданной Сталиным на крови преданных Сергием Страгородским и замученных исповедников. Да, среди "благодарного народа" истинных верующих она наверняка не увидит. А живя зарубежом, вряд ли поинтересовалась и тем,  почему русские эмигранты, остались верны исторической РПЦЗ, не приняв унию с Московской патриархией, за что тоже претерпели гонения от нее, потеряв многие храмы, которые созидали и сохраняли на собственные средства. Нет, ни разу она не подала свой голос в защиту терпящих бедствие и гонимых - зачем усложнять себе жизнь? Всё это красноречиво говорит, какие нравственные и национальные ценности она исповедует, какого она духа и крови. О ее культурном уровне красноречиво говорят ее публичные выступления. Архивы, конечно, нужны, но этого недостаточно. Исследователю, историку, публицисту еще необходимо иметь живое нравственное чувство и совесть. Почему у легитимистов оно молчит? Мария Владимировна наверняка хочет, претендуя на императорский статус, чтобы "благодарный народ" ее любил. Но ведь она, как и ее родители, особенно мать, совсем не знает русского народа - в праздничном фейерверке его не увидишь. А почему Мария Владимировна только наносит визиты в нашу страну, а не переедет, как ее некоторые династические родственники на свою историческую родину (или она у нее другая?), чтобы ей с сыном потрудиться на благо русского народа, приложить собственные силы в возрождении нашей порушенной убийцами Царя национальной культуры и государственности, помочь нищим семьям, едва сводящим концы с концами, откликнуться сердцем на горькую участь детей-сирот, которых  сейчас у нас так много - миллионы! И воспитать в этом сочувствии угнетенному безправному русскому народу своего сына. В этом и будет их покаяние за преступление своих предков, отчасти по вине которых русский народ терпит страдание! Царское служение - служение жертвенное, можно много привести примеров из Династии Романовых, как наши государи понимали свое служение Россiи. Наш Святой Николай Александрович  за свой народ принес в жертву себя и Свою Семью. А здесь нет, только фанфары и рукоплескания. Какие еще нужны документы?..

     Складывается серьезное впечатление, что прирученному и прикормленному окружению Гогенцоллернов, да и самой Марии Владимировне, Самодержавная Монархия в Россiи вовсе не нужна. А чем плохо? Их жизнь, под дланью "монархини", опекаемой демократическим режимом, а может быть, и не только россiйским, напоминает нескончаемый карнавал: везде, даже на самом высоком уровне, их принимают как желанных гостей, смех, музыка, обильные застолья, поездки зарубеж в свите семьи, рекой шампанское, шикарные подарки как из рога изобилия... И все это под грифом "400 лет Дома Романовых"! М.б., если их монархическая деятельность и в дальнейшем не будет никому причинять неудобства и  пугать государственным переворотом в обратную сторону, - ну этого, конечно, нынешним власть предержащим не стоит опасаться, - то Марии Владимировне с сынком со временем в Кремле и флигелёк какой-нибудь выделят, и вывеску красивую "Дом Романовых" нарисуют: тук-тук, кто в домике живет?.. А почему бы нет, как хорошо под боком, на всякий случай иметь свою карманную монархию, чтобы и высоким гостям из-за рубежа показать, какая у нас широкая демократическая власть, и с заданием,  когда понадобится, послать, и народ обнадежить: мы дадим вам монархию, когда надо будет...   Ведь не просто же так их держат...

    А под конец еще раз о правах Марии Владимировны и Георгия Гогенцоллерна на Россiйский Царский Престол. Недавно по ТВ был показан документальный  фильм  "Романовы. Последние 100 лет". Там много интересных фактов о жизни династии из прошлого времени и нынешнего. Об этом рассказывает Глава Объединения Членов Дома Романовых Кн. Николай Романович,  праправнук  Имп.  Николая  I, в конце сказав, что  никто  из Романовых  не  имеет права на Престол: ни Кн. Мария Владимировна, т.к. брак  Кн.  Владимира Кирилловича был не с царской особой, ни я, потому что  у меня жена тоже не царского рода - никто... Кроме того, в этом году объявился еще один представитель ветви Кирилловичей. Внук старшей дочери Кирилла Владимировича, принц Лейнингентский, и его супруга  из лютеранства крестились в православие, с именем Николай Кириллович и Екатерина. Приняв православие, он отказался от прав на Лейнингентский престол, но заявил, что будет претендовать на престол Россiйский по своему праву старшего в роде.  Т.к. его дядя Владимир Кириллович состоял в морганатическом браке, то права наследования переходят к нему - Мария Владимировна никаких прав на престол не имеет.  Имеет ли сам принц такое право, ведя свою родословную от Великих Князей Владимира Александровича и Кирилла Владимировича, этот вопрос можно дискутировать. Но во всяком случае, свои династические правовые утверждения эти представители рода Романовых черпают не из интернета, чем пытаются нас дискредитировать яростные легитимисты. Интересно, что же теперь легитимисты им возразят, в том числе и заигравшаяся медальками княгиня-самозванка? Такого же  мнения относительно прав Марии Владимировны и ее сына Георгия держатся и другие Романовы, более полно они представлены в нашем Альманахе "Русскiй Престолъ". Но хочется привести еще одно свидетельство  представителя Династии:

    Никто из членов семьи Романовых не претендует на трон, потому что мы живём в другое время. Нет сейчас Великого Князя как такового. Претендентом на российский трон должен быть сын родного брата царя, кем Владимир Кириллович не является. Он очень дальний родственник последнего Русского Царя Николая II. Он является Князем, как и я и все другие члены семьи Романовых. Я не могу вообразить, что русские люди поверят в человека, который прожил всю свою жизнь вне их страны, и который не разделял с ними боли и страдания, а сейчас пытается навязать им образ жизни, который он хочет для себя и своей семьи. Ростислав Ростиславович Романов. 1991 год.

    Ну как не напомнить, что плохо кончали на Руси самозванцы. Со временем и на нынешних найдутся - и Гермоген, и Минин и Пожарский...

    ...Так что же мы праздновали - юбилей несуществующего, так называемого "Дома Романовых" и торжество самозванцев, которые уже давно к Династии Романовых отношения не имеют? Нет, это праздновали рассиянские власти. Для Русского Народа священной является дата 21 февраля (ст.ст.) 1613 года, когда 400 лет назад на Царскiй Престолъ взошел Богом избранный законный Русскiй Царь. И если мы покаемся,  очистимся от всякия скверны, накопившейся в наших душах за последние 100 лет советского и демократического безбожия  и обратимся за помощью к Богу, Господь дарует нам Царя, как предсказывали святые старцы. Но нам трудиться надо, трудиться, скрести эту накопившуюся мерзость запустения в своих душах. И в своем Отечестве... Да буде, буде!

УТОЧНЕНИЕ О ПРОШЛОМ ЛЕОНИДЫ ГЕОРГИЕВНЫ

Г. Солдатов

Во время проведения суда со стороны Кирилловичей против К.К. Ваймарна выплыли на свет многие мало известные зарубежникам документы. Во многих ранее составленных биографий Леонида Георгиевна названа как вдова миллионера Кирби. Это не соответствует истине. Она ко времени своей женитьбы с Князем Владимиром была разведена официально с Кирби

Документ фотостат с официальной записи о браке ур. Княжны Л.Г. Багратион-Мухранской  Князем Владимиром,  хранящийся в архивах Высшего Монархического Совета,  предъявленный К. Ваймарном в переводе знакомит нас со следующим: Перевод с французского

«На краю документа: «№1452 Кэрби Самнер Мур и Багратион де Мухранский Леонида». Затем текст:

«Шестого ноября тысяча девятьсот тридцать четвертого года в десять часов в нашем присутствии объявились публично касательно общего дома Самнер Мур Кэрби, без профессии, род. В Вилкс Бар, (Соединенные Штаты Америки) пятого сентября тысяча восемьсот девяносто пятого года, живущего в Ницце, Авен. Валроз, Шато Монтебелло, сын Фред Морган Кэрби, без профессии, в Вилкс Бар, и Джесси Амели Оуен, его жена, умершая, - разв. Валентин Вагнер – с одной стороны, и Леонида Багратион де Мухранский, без профессии, род. В Тифлисе (Грузия) двадцать третьего сентября тысяча девятьсот четырнадцатого года, живущая в Ницце, Авеню Валроз, Шато Монтебелло, дочь Георгия Багратион де Мухранский и Елены Злотницкой, его жены, без профессии, живущие в Ницце, присутствующие и согласившиеся – с другой стороны. Будущие супруги, отец и мать будущей жены – объявляют, что заключили брачный договор двадцать девятого октября тысяча девятьсот тридцать четвертого года при помощи адвоката Луи Дюмаркэ, нотариуса в Ницце – Самнер Мур Кэрби и Леониде Багратион де Мухранский заявили один за другим, что берут другого в супруги, и мы объявили от имени закона, что они объединены браком. В присутствии Антуан Носси, доктор медицины в Баден-Баден (Германия) и Ираклий Багратион де Мухрани, без профессии, в Ницце, Авеню Валроз, Шато Монтебелло, главные свидетели, прочитавшие, подписали  вместе с супругами и отцом и матерью жены – и мы Дени Боттоне, кавалер Почетного Легиона, городской советник, в Ницце, чиновник по делам гражданского состояния по делегации.»

Следуют подписи

На краю документа написано:

«Брак расторгнут судебным решением о разводе данным гражданским трибуналом Ниццы девятнадцатого ноября тысяча девятьсот тридцать седьмого года и утвержденным двадцать шестого апреля тысяча девятьсот тридцать восьмого года. Двадцать шестого апреля подп. Чиновник по делам гражданского состояния по делегации.»

Подпись.

Итак, из этого документа видно, что Князь Владимир Романов женился не на вдове, а на разведенной женщине с нарушением  религиозных и Российских Государственных Законов. Князь Владимир оказался окруженным людьми обладавших ловкостью, алчностью к наживе, непривыкшими к труду, лживостью и беспринципностью. По этой причине так легко произошло соглашение между Кн. Владимиром и Леонидой. У обоих семьи не обладали чувством лояльности к  Церкви, государствам и людям. Как хамелеоны их родители, родственники и затем они сами  меняли свои краски.

TRANSPLANTS AND THE GENERAL RESURRECTION

Dr. Vladimir Moss

     Cannibalism, vampirism, necrophilia – for generations these ideas have been regarded with horror and loathing not only by Christian but also by non-Christian peoples. They have been the stuff of bad Hollywood horror movies, which frighten children and disgust adults. But they are becoming reality now… Since the 1960s, with extraordinary stubbornness, surgeons and doctors have been attempting to heal diseases by transplanting organs from dead or even – horror of horrors! – living donors. This has led to a new form of organized crime – the extraction of body parts from living people (often Chinese criminals being executed or poor peasants in Turkey or India) in order to prolong the lives of rich sick people in the West.

     “But no! this is a gross distortion!” some will say. “The selfless donation of organs to save the lives of others has nothing to do with such nefarious practices! After all, we’re talking about science, not magic!”

     Are we? A recent BBC documentary on the greatest of scientists, Sir Isaac Newton, was entitled “The Last Magician”. For Newton, in addition to writing his great works on light and the movement of bodies, also practiced alchemy and tried to find the philosopher’s stone… Many writers, from C.S. Lewis to Fr. Seraphim Rose, have emphasized the roots of science in magic, and their common aim, by fair means or foul, not only to understand nature, but also, and primarily, to gain control over it. This desire to control nature independently of, and sometimes in conscious opposition to, the will of nature’s Creator, cannot lead to good. Of course, modern science likes to think that it always does its work for the common good of mankind; but successive tragedies, from Hiroshima to thalidomide to recent attempts to create human beings from three different parents paint a different picture.

     An experiment at the CERN elementary particle collider near Geneva could, we are told, have blown up the whole world… But the chance of it doing that was very small… Well, that’s alright then! So we can continue to throw tens of billions of dollars into experiments that might – just might – blow up the world with a good conscience! Crazy scientists! Can we really believe that the motivation for such work was pure altruism?! How can such extreme irresponsibility be condoned?!

     God’s greatest work, the crown of His creation, is the nature of man. Science with all its ingenuity has never come close to creating anything as extraordinary as a man, and can certainly not improve on man as God has created him. Once there was a scientific conference that tried to establish ways of improving on the human hand. The conclusion was: we cannot improve on it. You cannot do better than God. For “Thou hast fashioned me, and hast laid Thy hand upon me. Thy knowledge is too wonderful for me; it is mighty, I cannot attain unto it…” (Psalm 138.4-5). When man attempts to overstep the bounds of nature by trying to improve on it, he is always silently rebuked. Thus attempts to transplant organs from one human body to another always come up against an obvious and decisive sign of God’s displeasure – rejection. Only by massive doses of drugs administered daily and for the rest of one’s life will the body be persuaded to accept the foreign invasion of the donor’s body part.

     Inadvertently, in the course of these transplant operations, scientists have discovered what the Holy Fathers always knew but which our modern mechanistic theories have caused us to forget: that there is a very mysterious, even ineffable union between the soul and the body, between certain functions that we would term psychological and certain “purely” physical organs. We are not here talking about the crude materialist theory that mental activity is simply the same as brain activity. We are talking about the fact that memory, emotion, even personal identity seem to be linked with every organ of the body.

     We have always known this about the heart. And the first heart-transplant operations produced frightening results. The family of the man who received a new heart could not recognize him after the operation; he seemed to be a different person. Later transplants have confirmed that many of the characteristics of the donor seem to be transplanted with his heart into the patient. Some of these characteristics are trivial, such as tastes in food; others are more serious, such as sexual orientation, or suicidal thoughts…

     More recently, as Dr. Danny Penman writes, scientists “started claiming that our memories and characters are encoded not just in our brain, but throughout our entire body.

     “Consciousness, they claim, is created by every living cell in the body acting in concert.

     “They argue, in effect, that our hearts, livers and every single organ in the body stores our memories, drives our emotions and imbues us with our own individual characters. Our whole body, they believe, is the seat of the soul; not just the brain.

     “And if any of these organs should be transplanted into another person, parts of these memories – perhaps even elements of the soul – might also be transferred.

     “There are now more than 70 documented cases… where transplant patients have taken on some of the personality traits of the organ donors.

     “Professor Gary Schwartz and his co-workers at the University of Arizona have documented numerous seemingly inexplicable experiences… And every single one is a direct challenge to the medical status quo.

     “In one celebrated case uncovered by Professor Schwartz’s team, an 18-year-old boy who wrote poetry, played music and composed songs was killed in a car crash. A year before he died, his parents came across a tape of a song he had written, entitled, Danny, My Heart is Yours.

     “In his haunting lyrics, the boy sang about how he felt destined to die and donate his heart. After his death, his heart was transplanted into an 18-year-old girl – named Danielle.

     “When the boy’s parents met Danielle, they played some of his music and she, despite never having heard the song before, knew the words and was able to complete the lyrics.

     “Professor Schwartz also investigated the case of a 29-year-old lesbian fast-food junkie who received the heart of a 19-year-old vegetarian woman described as ‘man crazy’.

     “After the transplant, she told friends that meat now made her sick, and that she no longer found women attractive. In fact, shortly after the transplant she married a man.

     “In one equally inexplicable case, a middle-aged man developed a newfound love for classical music after a heart transplant.

     “It transpired that the 17-year-old donor had loved classical music and played the violin. He had died in a drive-by shooting, clutching a violin to his chest.

     “Nor are the effects of organ transplants restricted to hearts. Kidneys also seem to carry some of the characteristics of their original owners.

     “Take the case of Lynda Gammons from Weston, Lincolnshire, who donated one of her kidneys to her husband Ian.

     “Since the operation, Ian believes he has taken on aspects of his wife’s personality. He has developed a love of baking, shopping, vacuuming and gardening. Prior to the transplant, he loathed all forms of housework with a vengeance.

     “He has also adopted a dog – yet before his operation he was an avowed ‘cat man’, unlike his wife who favoured dogs…”[1]

     Not surprisingly, there is nothing on transplants in the patristic writings. And to the present writer’s knowledge, there are no contemporary conciliar church decisions. However, Church Tradition provides us with some important clues in our search for guidance in this question…

     Thus St. Philaret of New York wrote: “The heart is the center, the mid-point of man's existence. And not only in the spiritual sense, where heart is the term for the center of one's spiritual person, one's ‘I’; in physical life, too, the physical heart is the chief organ and central point of the organism, being mysteriously and indissolubly connected with the experiences of one's soul. It is well known to all how a man's purely psychical and nervous experiences joy, anger, fright, etc.,—are reflected immediately in the action of the heart, and conversely how an unhealthy condition of the heart acts oppressively on the psyche and consciousness... Yes, here the bond is indissoluble—and if, instead of the continuation of a man's personal spiritual-bodily life, concentrated in his own heart, there is imposed on him a strange heart and some kind of strange life, until then totally unknown to him—then what is this if not a counterfeit of his departing life; what is this if not the annihilation of his spiritual-bodily life, his individuality, his personal ‘I’? And how and as whom will such a man present himself at the general resurrection?

     “But the new attainment does not end even here. It is intended also to introduce into the organism of a man the heart of an animal—i.e., so that after the general resurrection a ‘man’ will stand at the Last Judgement with the heart of an ape (or a cat, or a pig, or whatever). Can one imagine a more senseless and blasphemous mockery of human nature itself, created in the image and likeness of God?

     “Madness and horror! But what has called forth this nightmare of criminal interference in man's life—in that life, the lawful Master of which is its Creator alone, and no one else? The answer is not difficult to find. The loss of Christian hope, actual disbelief in the future life, failure to understand the Gospel and disbelief in it, in its Divine truthfulness—these are what have called forth these monstrous and blasphemous experiments on the personality and life of man. The Christian view of life and death, the Christian understanding and conception of earthly life as time given by God for preparation for eternity—have been completely lost. And from this the result is: terror in the face of death, seen as the absolute perishing of life and the annihilation of personality; and a clutching at earthly life—live, live, live, at any cost or means prolong earthly life, after which there is nothing!”[2]

     St. Philaret’s reference to the general resurrection and the last judgement provides us with the clue, not just to the evaluation of transplants, but also of a whole host of medical innovations that appear to have as their hidden aim the transformation and degradation of our understanding of man.

     The Orthodox Church teaches, on the one hand, that the soul survives the death of the body, and continues to function with full consciousness even after the body has been reduced to dust; but on the other hand, that the body will be resurrected at the last day in order that soul and body together may receive the reward fitting to them for the deeds they have performed together in life. This illustrates two important truths. First, man, the whole man, is not soul alone, still less body alone, but soul and body together. Just as they are conceived together and simultaneously, so they will enter into eternal life together.[3] And secondly, every soul will be judged with his own personal body, and not with any other’s.

     This second truth is sometimes doubted on the grounds that in the course of a man’s lifetime every single cell in his body dies and is replaced many times, so that it makes no sense to speak about “his own personal body”. We borrow the elements of our body from outside organisms and replace them in a constant interchange that unites us indissolubly with the nature around us and with each other. However, the discovery of DNA in the 1950s weakened this objection in that it showed how, in principle, a man’s body can be said to be the same throughout his lifetime and in spite of the fact that the entire cellular composition of his body may be different from what it was at birth. His bodily identity may be said to be encapsulated in his DNA. Thus every organ and every cell of my body is marked by a seal showing that it belongs to me and me alone – my personal DNA. This is who I am, physically speaking. This is the natural order, the foundation of my personal physical identity and the earnest of the re-establishment of my personal physical identity at the General Resurrection.

     Of course, scientists may find new forms of personal identification that are still more exact and indestructible than DNA. But that is not the point. The point is that we now know how in principle a body can be said to be the same and unique and belonging to only one person in spite of the most radical overhauls in its cellular and atomic composition.

     In view of this, it is not difficult to understand why God has ordained that my body rejects the invasion of a body part with a different DNA – it’s simply not me! Physical rejection by the body should be accompanied by moral rejection by the soul – it cannot be God’s will for this mixing of persons (and even of species) to take place! Of course, this general thesis raises as many questions as it answers. Are all organ transplants to be rejected? Or only transplants of the most complex and central organs, such as the heart, and perhaps the liver?

     The present writer will make no attempt to provide answers to such questions. Only a truly Orthodox Synod, employing the expertise of doctors and scientists, can determine such matter. But we can continue to explore the issue in its more general aspects…

     The mixing of the body parts of different people in one organism can be compared to the sin of fornication. Some will immediately reject this comparison, saying that the sin of fornication consists in the experience of illicit sexual pleasure whereas transplants involve only pain… However, the presence of pleasure or pain is neither here nor there. Fornication is a sin, not because it involves sexual pleasure, but because it involves the mixing of two bodies leading (in the case of conception) to the creation of a new human from the mixing of the bodies and their DNA. Such a mixing is forbidden by God except under the circumstances of lawful marriage. Transplants also involve a mixing of DNA. And no Synod has yet declared under what circumstances it is and is not lawful…

     Chaste people have a strong sense of personal identity, both spiritual and physical. While loving other people, they retain a strong sense of their individuality, and jealously preserve that individuality and sexual purity for the sake of union with God. For God will not enter into union, whether spiritually or physically (in His Body and Blood), with those who are promiscuous, who mix their own identity with others’. It can hardly be coincidental that the development of organ transplant techniques has gone in parallel with the development of various new techniques in the field of sexual reproduction. Contraception, in vitro fertilization and surrogate motherhood all involve sins against chastity; GM crops and genetic therapy are further violations of God’s order concerning the natural bounds that must be preserved between species and individuals.

     All this is taking place within the context of an evolutionist world-view that rejects the idea of the separate creation of species and individuals, but sees everything as having evolved from something else, so that nature is a kind of huge pan-cosmic soup in which every element can be interchanged with every other. For those who think like this there is no reason why man, as the summit of evolution, should not stir the pot still more… But in the dietary laws of the Old Testament God indicated that some things should not be mixed with other things; and even if these laws have been superseded in the New Testament, the principle they teach remains valid: certain things are different and separate from each other, and should remain different and separate. Thus men are different from women and should remain so. The attempt to create some kind of unisex or “metrosex” hybrid, and still more the practice of men acting as women or women acting as men in sexual relations, is unnatural and an abomination in the sight of the Lord…  

     The goal of life is union, union in love with God and with our neighbour. But this union is unity in diversity, not unity in perversity; it transcends, but does not destroy, the natural differences that God has installed into creation for all ages. Recent developments in organ transplants and gene therapy witness, not to man’s ability to mix the immiscible (for nature will always take its revenge and reject false unions), but to his fallen, demonic desire always to rebel, to remove the boundaries set by the Creator within His creation and thereby to fulfill the ancient dream of our forefathers: “ye shall be as gods...”

            April 5/18, 2013.

ХРИСТИАНСТВО И СТАТУС ЖЕНЩИНЫ

Джон Блаймаер

    Современное общество, контролируемое средствами массовой информации (СМИ), охвачено разными мифами и фальшивыми стереотипами. А те силы, которые контролируют СМИ, делают все возможное для фальсификации исторических фактов с позиций антихристианства. Используя газеты и особенно телевидение, современные СМИ стараются переиначить наш мир и наше сознание. Одним из инструментов в достижении этой цели является  заведомо ложная трактовка  истории человечества. Как ревизионист, я считаю своим долгом отстаивать альтернативную точку зрения и истинные факты.

    Одним из распространенных ложных тезисов, пропагандируемых СМИ, является тезис о том, что христианство и христианская культура нарушают права женщин и подавляют их интересы. Ничто не может быть столь же далеко от правды, чем данное утверждение. Обращаясь к истории, мы видим, что именно христианство и христианская культура обеспечивали  постоянное развитие естественных прав и интересов женщины в обществе. Чтобы в этом убедиться, достаточно сравнить положение женщины в христианских государствах с аналогичным статусом в обществах нехристианских и дохристианских. Становится совершенно ясно, что только с возникновением христианства человечество вполне осознало важность духовной и социальной роли женщины в обществе.

    Можно принять как аксиому тот факт, что моногамия (союз в браке одного мужчины и одной женщины) наиболее соответствует женской природе и интересам. В полигамных обществах, где мужчина может иметь несколько жен одновременно, роль женщины в семье и  обществе существенно принижена. Христианская семья — это союз мужчины и женщины для рождения и воспитания детей. Полигамная семья (например, в исламе) – это диктатура мужчины, в которой женщины вольно или невольно вступают между собой в жесткое противостояние в борьбе за внимание мужа. Дети, воспитывающиеся в такой полигамной семье, с самого начала привыкают считать, что роль женщины в семье ниже, чем роль мужчины.

    Христианство – единственная из всех крупных мировых религий отрицает полигамию целиком и полностью. Языческие культы Востока и ислам, религии древних Греции и Рима принимали многоженство. Традиционный ветхозаветный иудаизм – также. Только после проповеди Христа иудеи, живущие в христианских обществах, отказались от принципа многоженства и иудаизм постепенно отошел от древней практики. Христос был первым, кто дал нам заповедь о том, что один мужчина должен иметь только одну жену. Тем самым он открыл путь к развитию и продвижению огромному числу женщин. То, что во всех цивилизованных обществах мы имеем сегодня моногамный брак как общепринятый, есть безспорная заслуга христианства, которое распространилось по всему миру. Христианская доктрина моногамии более, чем что бы то ни было еще, опровергает лож о подавлении женщины в христианстве.

    Кроме этого, христианство всегда понимало и развивало духовную жизнь женщин. Когда Христос жил на земле и проповедовал, среди тех, кто следовал за ним и принимал его учение, были многие женщины. Некоторые из них посвятили всю свою жизнь служению идеям Христа. Факт важности женщин в нашем христианском обществе ясно подчеркивается тем обстоятельством, что многие женщины стали святыми и мученицами как в первые века христианства, так и в наши дни. Духовное совершенствование и вопросы спасения души женщин рассматриваются в Евангелии наравне и нераздельно с вопросами развития и индивидуального спасения мужчин. Устанавливая тот факт, что Господь заботился о спасении души всех женщин, мы не можем сомневаться и в том, что он предопределил им почетную и важную роль в обществе.

    Верующие христиане живут по моральным принципам, изложенным в Библии. Это — показатель их Веры. Можно смело утверждать, что вся система христианских моральных ценностей как нельзя лучше отражает интересы женщин. Христианские принципы обеспечивают женщине максимально благоприятные условия для создания семьи и воспитания детей и защищают ее от мужского эгоизма и агрессии, если они появляются. Мораль христианской семьи обеспечивает женщине возможность полноценного  материнства и воспитания детей. Состояние, которое Гоббс описал в своем «естественом обществе», для женщины жестоко и обременительно. Христианство и созданный им моральный дух обеспечивают женщинам жизнь благопрятную и продуктивную.

    Христианская мораль также относится более милосердно к тем, кто вольно или невольно совершил отступление от моральных норм. В Новом завете, когда женщина была обвинена в супружеской неверности и по иудейским законам должна была быть предана смерти «побиванием камнями», Христос сказал: — «Пусть тот, кто без греха, первым бросит камень». Христос показал свое милосердие к тем, кто не устоял от соблазна. Очень важно также и то, что в христианстве подчеркивается равная ответственность мужчины и женщины за соблюдение семейной верности. Этот принцип выражен в Новом завете очень отчетливо по сравнению с Ветхозаветным иудаизмом, в котором есть строгие требования к женской верности и не столь строгое — к мужской. Именно такая равная ответственность мужчины и женщины за соблюдение супружеской верности и сформировала нашу христианскую семейную мораль. Христос, который сам был безгрешным, не бросил в грешника камень но сказал: «иди, и не греши».

    Важно заметить, что христианство, требуя уважительного и справедливого отношения к женщине, вовсе не ставит знак равентсва между мужчиной и женщиной в любом контексте. В христианском обществе создана система регулировки прав и обязанностей сильного и слабого пола в зависимости от их природных и психологических свойств. Она учитывает, что женщина обладает меньшей физической силой, чем мужчина и более уязвима в некоторые периоды своей жизни. Поэтому беременная женщина и мать малолетних детей пользуется в христианском обществе особым покровительством.

    Именно гражданское общество в христианских государствах первым проложило путь  к получению женщинами политических прав. В конце ХIХ столетия в США существовала организация  «Христианский женский  союз за трезвость» (Women’s Christian Temperance Union), которая возглавила борьбу за избирательные права женщин. В Америке общество дало женщинам право голосана выборах в первую очередь с целью поддержать ее семейный статус. В грубых, необразованных слоях общества, где мужчины часто злоупотребляли алкоголем, массово имели место случаи физического насилия мужчин над их женами и детьми. Женское христианское движение возникло для того, чтобы женщины, получив право голоса на выборах, могли бороться с влиятельным алкогольным лобби в США, чтобы организовывать жизнь общества и семьи на трезвых религиозных началах.

    И в наше время те, кто выступает против христианства, на практике являются врагами прав женщины. Стремясь разрушить христианскую нравственность, они лишают женщину ее духовного начала, превращают ее исключительно в объект сексуальных и чувственных интересов мужчин.  Христианское общество, выступая против проституции и порнографии, дает женщинам возможность занимать высокое общественное положение независимо от их роли в семье и системе репродукции. Законы против коммерческого секса (проституции) и промискуитета обеспечили социальные и общественные права женщин раз и навсегда.

    Христианская нравственность всем своим авторитетом противодействует таким порокам, как добрачный секс и супружеская неверность и тем самым укрепляет роль женщины в семье. Христианство устанавливает обязанность женатого мужчины заботиться о своей жене и детях. В обществе, лишеном такой морали, дети и женщины неизбежно станут первыми жертвами. Конечно, наш мир несовершенен, и христианские общества в целом, как и отдельные христиане, часто не следуют на практике тем идеалам, которые проповедует их Вера. Тем не менее, именно и только христианство в своем идеальном виде дает как мужчинам, так и женщинам, высокий образец и реальную возможность жить в справедливом обществе и спасти свои безсмертные души.

    В ХХI поверхностные люди и злонамеренные «властители» дум из СМИ пытаются обвинить именно христианство и христианский образ жизни во всех бедах и неприятностях, которые встречаются в жизни женщины в нашем мире. Это очевидная и сознательная лож. Христос заботился о женщинах. Они принимали его учение и следовали за ним. Он давал им исцеление души и тела. В момент своей смерти на кресте он особо размышлял и заботился о своей матери. Мы также должны следовать его примеру и отстаивать духовные и житейские интересы наших матерей, сестер и дочерей. 

БЕСТЕЛЕСНЫ ЛИ БЕЗГРЕШНЫЕ КАТАКОМБЫ: ЗАПАДНЫЕ ПУБЛИКАЦИИ О ПРАВОСЛАВНОМ ПОДПОЛЬЕ В СССР

(по материалам Кестонского архива)

Инокиня Татиана (Спектор) 

    В 2008 году Алексей Львович Беглов (1974-) выпустил книгу, в названии которой В поисках «безгрешных» катакомб слово «безгрешных» взято в кавычки. Почему? Не потому ли, что это  цитата - из Письма Александра Исаевича Солженицына (1918-2008) к Третьему Собору РПЦЗ 1974 года? В Письме сказано, что православного подполья в СССР нет и что «безгрешная, но и бестелесная катакомба» существует лишь в воображении «деятелей Зарубежной Церкви» (Солженицын 1974: 7). Эту же мысль чуть иными словами выражает и Беглов, называя православные катакомбы «мифом», созданным «авторами, принадлежавшими к Русской Православной Церкви Заграницей» (2008: 10).

    Цитата всегда указывает на связь между двумя текстами и часто предполагает единомыслие их авторов. Так ли это в нашем случае? Беглов, будучи историком официальной российской Церкви выражает официальную точку зрения на православное подполье, которая включает три тезиса. Один мы уже рассмотрели, второй - о том, что нелегальные приходы были подпольной частью Церкви легальной, -  заявлен Солженицыным в том же Письме, где сказано, что «реальный православный русский народ», в том числе и те верующие, которые молятся «у источника», принадлежит к официальной «Русской Церкви» (1974: 7). Третьего тезиса - о том, что те «немногие» истинно-православные общины, которые противопоставляли себя официальной Церкви, были на самом деле сектантскими, - у Солженицына нет, но его настойчиво высказывал в западной прессе о. Димитрий Дудко (Дудко 1979-3: 40, 1979-7: 38).

    Как видим, цитата из Письма Солженицына в названии книги Беглова действительно выявляет единомыслие между современными историками официальной Церкви и величайшим историком сталинской эпохи. Вполне может быть, что Беглов сослался на Солженицына. чтобы придать дополнительный вес официальной концепции. Выполнена ли эта задача? Отчасти, да, выполнена, потому что поддержка пришла из, казалось бы, оппозиционного лагеря: Солженицын и Дудко - самые известные на Западе диссиденты 1970-х годов. Тот факт, что оба, тем не менее, подчёркивали свою принадлежность к Московской патриархии, не особенно известен и потому во внимание не берётся. В своём докладе я приведу аргументы в пользу существования Катакомбной Церкви, которые содержатся в действительно постороннем источнике, не имеющем отношения ни к Зарубежной Церкви, ни к Московской патриархии. Речь пойдёт о трёх сериях публикаций об Истинно-Православной Церкви в правозащитных и массовых западных изданиях в 1970-е - 1980-е годы.

    Хрущёвская антирелигиозная кампания пробудила интерес западного мира к религиозной жизни за железным занавесом, в том числе и к православному подполью. В 1960-е годы в академической и церковной печати на Западе активно публиковались материалы о православных катакомбах, но в массовой прессе эти сведения не появлялись до тех пор, пока усилиями Майкла Бурдо и его сотрудников не открылся в 1969 году Центр изучения религии и коммунизма, ныне известный всему миру как Кестонский институт.

    Кeston College сообщал об истинно-православных, наряду с другими религиозными группами, в инфомационных выпусках Keston News Service и в сборниках Christian Prisoners in the USSR и Religious Prisoners in the USSR, где помещал списки имён людей, арестованных за веру. Помимо Кестона, о православных катакомбах писали Amnesty International, Die Glaube in der Zweiten Welt, Radio Liberty, Reuter, Le Figaro, les Catacombes, Les Cahiers du Samizdat, Наша Страна, Новое Русское Слово, Посев, Русская Мысль, Русское Возрождение.

    В отличие от других заключённых, которые активно писали на Запад и просили помощи в своей борьбе с тоталитарным режимом, истинно-православные узники молчали, и о судьбе их сообщали представители других конфессий, неверующие политические диссиденты и профессиональные журналисты. В Кестонском архиве, который с 2007 года находится в техасском университете Бэйлор, мне удалось обнаружить три серии  таких сообщений, опубликованных в эмигрантских и собственно западных правозащитных и массовых изданиях в 1970-е и 1980-е годы. 

    Самой известной среди таких публикаций была серия сообщений о судебном процессе над истинно-православным архимандритом Геннадием (Секачом), который проходил в Сухуми в 1976 году. Московский корресподент агенства Reuter Роберт Еванс узнал об этом процессе из газеты Советская Абхазия, и 13 мая 1976 года Reuter опубликовал это сообщение, а другие газеты и журналы перепечатали его (Die Glaube in der Zweiten Welt, No. 6 October 1976, 6-7; Наша Страна 26 апреля 77: 3). Относительно конфессионального статуса, иерархического ранга и личности о. Геннадия существует много противоречивых сведений, но они не влияют на содержание и качество информации, полученной из официальной советской газеты. Там было сказано о том, что в течение десяти лет (1964-1974) в Абхазии существовали тайные общины и монастыри ИПЦ. Приглашённые соратниками о. Геннадия, молодые люди и девушки приезжали в абхазский город Ткварчели со всех концов Советского Союза, устраивались на работу на местной фабрике, а вечером отправлялись на занятия в подпольные религиозные семинары. Многие из них принимали монашеский постриг и возвращались домой, где продолжали подпольную деятельность. Сведения об о. Геннадии и его общинах публиковались в правозащитных изданиях в течение одиннадцати лет. Одно из последних сообщений - о том, что он был, по-видимому, предан осведомителем КГБ, внедрённым в его группу, - появилось в Информационном бюллетене Кестона в августе 1987 года (Keston News Service No. 282, 20 August 1987: 6).

    Другая серия публикаций - о десяти истинно-православных женщинах, заключённых в «малой зоне» политического женского лагеря в Барашево в Мордовии, -  выходила с 1977 по 1981 годы. Парижская эмигрантская газета Русская Мысль опубликовала в августе 1977 года большую самиздатскую статью «Женщины в лагерях» (№ 3166, 25 августа), сведения из которой затем были распространены в других изданиях на разных языках: Die Glaube in der Zweiten Welt, Radio Liberty, Les Cahiers du Samizdat. Сообщалось, что с 1972 года в «малой зоне» 385/3-4 отбывали наказание одиннадцать истинно-православных женщин, но в 1976 году их осталось десять. Трём из них ещё не было сорока лет, одной - пятьдесят, двум - больше семидесяти, а остальные были старше шестидесяти. Пять женщин были «опасными рецидивистками», то есть отбывали второй или даже третий срок в 10 лет с последующей ссылкой на 5 лет или больше. В 1972 году они получили свои сроки за то, что оставляли в патриархийных храмах записки с призывом к духовенству отказаться от сотрудничества с властями. Какая-то часть их группы, а может быть, и все они побывали в Москве в 1971 году и вручили такую записку Патриарху Пимену (Извекову) в Елоховском храме. Их судили и за другие преступления: ни у одной из них не было паспорта, не было официальной прописки, как не было и постоянного места работы.

    В лагере эти женщины не вступали в контакт с администрацией, не участвовали ни в каких мероприятиях и не ходили на работу. За это их постоянно жестоко наказывали - отправляли в ШИЗО (штрафной изолятор-карцер) на 15 суток, где морили голодом и, главное, холодом - отнимали всю одежду, кроме ситцевого тюремного платья, вместо сапог давали шлёпанцы, отняв даже и носки, а температура в карцере нередко бывала ниже +10°С. Выйдя из карцера, они опять отказывались от работы и опять шли в карцер. Однако, женщины никогда не роптали, а отправлялись в ШИЗО с радостью, земно поклонившись перед этим всем сокамерницам и попросив у них прощения.

    Распорядок дня у них был такой: они вставали в 6 утра и молились все вместе два часа, только после этого приступали к еде, то же самое и вечером. В кестонском документе КС 3454 сказано, что они вставали ещё и ночью, в 2 часа, и молились с земными поклонами, отчего у них были мозоли на руках и коленях (2 September 1981). Все они держали строгий пост по средам и пятницам, а некоторые и по понедельникам, что в лагере требовало особой заботы и изобретательности. Они поражали своей добротой, кротостью, усердием к молитве и сочувствием друг к другу и к сокамерницам. С администрацией они держались с удивительным достоинством и никогда не лгали. Эти женщины имели строжайшим образом скрываемые от посторонних связи с единомышленниками в лагере и на свободе.

    Больше всего сообщений, причём противоречивых, было опубликовано о судьбе одиннадцатой женщины, учительницы Раисы Ивановой, точнее, о её смерти, в изданиях: Chronicle of Current Events, No. 33 (1976) No. 52 (1980); Бюллетень № 2 (1977) и Бюллетень № 15 (1979) Рабочей группы по использованию психиатрии в политических целях, Keston Book No. 11 (1979). До сих пор так и неизвестно, что именно произошло с Раисой: она скончалась, была убита или покончила с собой; где это случилось: в лагере, в Казанской психиатрической тюремной больнице или по пути в больницу из лагеря; когда это случилось - ясно только, что в какое-то время между 1974 и 1977 годом. Известно, что её объявили психически больной и отправили на обследование в Институт Сербского, откуда она вернулась с диагнозом «психически здорова», однако, администрация лагеря на этом не успокоилась: вскоре заключённая Коган, осведомительница, заявила, что Иванова хотела её убить. Иванову отправили в психиатрическое отделение лагерной больницы, а что случилось потом, мы так и не знаем.

    Третья серия публикаций - в тех же изданиях и примерно в те же годы (1974-1984) - рассказывает о Михаиле Васильевиче Ершове. В некоторых статьях его называют Владыкой, но гораздо чаще - иеромонахом или монахом. Наиболее полные сведения об этом человеке дают российские авторы Ирина Ивановна Осипова (1998, 2008) и Игорь Васильевич Ильичёв (2011), но и западные публикации о Ершове заслуживают внимания, потому что вносят особый вклад в историю истинно-православного движения.

    Волна публикаций об о. Михаиле была вызвана известием о том, что в 1976 году он был отправлен из Мордовских лагерей в Казанскую тюремную психиатрическую больницу. Об этом сказано в статье Анатолия Эммануиловича Краснова-Левитина (1915-1990) «Гонения продолжаются», опубликованной в газете Русская Мысль в декабре 1977 года. Следующая статья, «Жив или мёртв иеромонах Ершов?», напечатанная в той же газете в мае 1978 года, даже включает официальный ответ Управления медицинской службы МВД СССР на запрос об о. Михаиле. Заместитель начальника этого Управления писал 2 декабря 1976 года: «Ершов М.В. находится на принудительном лечении в психиатрической больнице МИЗО СССР по определению судебных органов и отменить его может только суд» (РМ 11 мая 1978: 5). 

    Западные публикации, посвящённые о. Михаилу, говорят о нём в агиографических терминах. Его пребывание в тюрьмах и лагерях описано как аскетический подвиг: за 40 лет заключения он прошёл почти через все советские тюрьмы и лагеря, 15 лет из этого срока он был закован в цепи, в 1944 году он провёл 81 день в камере смертника, где его морили голодом (РМ 11 мая 1978, Cahiers 1978). Во многих статьях речь идёт о благодатных дарованиях о. Михаила: прозорливости, даре исцеления, даре рассудительности, - и они тоже описаны высоким житийным слогом. В статье журнала Catacombes 1984 года рассказано о том, как о. Михаил исцелил в Мордовии от застарелого диабета своего сокамерника, осуждённого за антисоветскую агитацию на 6 лет лагерей, научил его молиться Богу, и после трёх месяцев совместной молитвы, тот был освобождён «за отсутствием состава преступления» (Catacombes 1984: 16).

    В статье Алексея Киселёва, основанной на интервью с  Анатолием Красновым-Левитиным и опубликованной в нью-йоркской газете Новое Русское Слово, говорится о том, как в лагере с Владыкой Михаилом (как он назван в статье) встретился в 1960-х годах Владимир Николаевич Осипов (НРС 1 февраля 1975: 3; цит. по Andreev 82: 560). Осипов косвенно подтверждает эту встречу в своих воспоминаниях, не называя имени о. Михаила и считая его диаконом (Осипов 2003: 60-61). Возможно, строго традиционные националистические и славянофильские взгляды если не сформировались у Осипова, то хотя бы окрепли, под влиянием бесед с истинно-праволславным священнослужителем Михаилом Ершовым.

    Сообщение о переводе иеромонаха Михаила из лагеря в Казанскую психиатрическую тюрьму, якобы состоявшемся в 1976 году, имело особую трагическую перспективу, потому что 17 июля 1974 года Хроника текущих событий извещала о его кончине 4 июня 1974 года (№ 32: 80). Многие источники утверждают, что о. Михаил скончался от паралича, разбившего его после того, как ему насильно сбрили бороду (Catacombes  1984: 16, Вагин 1977: 258 и 1978: 40; см. также Осипова 2008: 105).

    Обратим внимание на три обстоятельства: количество, качество и время появления этих материалов. Во-первых, публикаций было много - это была целая лавина сообщений на разных языках, вышедших в разных странах. Во-вторых, это были публикации в правозащитных, значит неправославных органах, тем не менее, все они с доверием и почтением говорят о тайных монастырях в Абхазии, о подвижничестве десяти истинно-православных женщин в «малой зоне» политического лагеря, о благодатных дарах истинно-православного архиерея, проведшего почти всю жизнь в заключении. Большое количество непривычных, шокирующих сведений привлекло внимание к Катакомбной Церкви широких читательских кругов. В-третьих, все эти сообщения вышли вскоре после того, как Солженицын заявил в своём Письме, что катакомбная Церковь в СССР не существует. Словно в ответ ему, многочисленные сведения о живой и сильной Катакомбной Церкви, в которой активно действует «реальный русский православный народ», были опубликованы в таком источнике, который нельзя обвинить в предвзятости.  Наконец, и это главное, в западных публикациях 1970-х и 1980-х годов отчётливо выражена мысль об осознании катакомбниками своей принадлежности к Истинно-Православной Церкви и о непризнании  ими Московской патриархии.

    О том, что единственной причиной 43-летнего заключения истинно-православного священнослужителя Михаила (Ершова) в советских тюрьмах и лагерях был его отказ признать официальный Московский патриархат, сказано на разных языках:

    L’unique crime de cet homme de Dieu est de ne pas reconnaξtre l’autoritι du Patriarcat de Moscou et donc d’appartenir ΰ l’Eglise des Catacombes (Les Cahiers du Samizdat 1978: 46)  

    Der Grund seiner Haft liegt einzig darin, das er sich weigerte, das vom Staat kontrollierte Moskauer  Patriarchat kirchenrechtlich anzuerkennen (Die Glaube in der Zweiten Welt 2 December 1977: 2)

                Was arrested 40 years ago for refusing to recognize Soviet State control of the  Orthodox  Church (Reuter, 23 November 1977)

                Ершов отказывался раскаяться и принять официальную церковь (Хроника  текущих  событий № 32, 1974: 80).

    В 1976 году Евгений Александрович Вагин (1938-2008) вывез на Запад Завещание о. Михаила, которое получил от его духовных чад в лагере. «Оно было записано на белой полотняной рубахе, вшитой в тюремный бушлат, и таким образом сохранилось» (Вагин 1978: 41). Завещание было опубликовано в нескольких эмигрантских изданиях, откуда оно свидетельствует миру об Истине, кровью и муками сбережённой русским православным народом в годы беспримерного насилия тоталитарной безбожной власти и подчинившейся ей официальной церкви.

            Литература

А.К. «До и после Гонолулу» Русская Мысль 8 декабря 1977, 5

Беглов, Алексей Л. В поисках «безгрешных» катакомб. Церковное подполье в СССР. Москва:      Издательский Совет Русской Православной Церкви «Арефа». 2008

Бюллетень No.2 Рабочей группы по использованию психиатрии в политических целях (1977) Вольное слово. Самиздат. Избранное. Вып. 31-32. Посев. 1978, 32-33

Вагин, Евгений A. “Интервью Вестнику РХД‘” Вестник Русского Христианского Движения № 122, III    (1977): 252-262

Вагин, Евгений A. “Изгнании правды ради” Русское Возрождение 4 (1978): 33-57

Вагин, Евгений A. “Россия сегодня - искание пути” Русское Возрождение № 6, II (1979): 168-188

Дудко, Димитрий, свящ. “Письмо митрополиту Филарету” Посев 3 (1979): 40-41

Дудко, Димитрий, свящ. “На сегодняшний день” Посев 7 (1979): 37-38

“Женщины в лагерях (Самиздат)” Русская Мысль 25 августа 1977, 5

“Жив или мёртв иеромонах Ершов? (Самиздат)” Русская Мысль 11 мая 1978, 5

«Завещание катакомбного священнослужителя» Православное Обозрение 43 (1977): 79-80

Ильичёв, Игорь В. Воин Христов верный и истинный. Тайный епископ ИПЦ Михаил (Ершов) Москва:       Братонеж. 2011

Краснов-Левитин, Анатолий Э. “Гонения продолжаются” Русская Мысль 8 декабря 1977, 4

O.A. “Об «истинно-православных» христианах в СССР ” Русская Мысль 20 апреля1978, 5

Осипов, Владимир Н. Дубровлаг: Воспоминания о ГУЛАГе. Москва: Наш современник. 2003

Осипова, Ирина И. «Сквозь огнь мучений и воду слёз…» Москва: Серебряные нити. 1998

Осипова, Ирина И. «О, Премилосердый … Буди с нами неотступно…» Москва: Братонеж. 2008

Солженицын, Александр И. “Письмо А.И. Солженицына Третьему Собору Русской Зарубежной Церкви”          Православная Русь 18 (1974): 6-11

Хроника текущих событий № 32, 17 июля 1974 года

Andreev, Ivan M. Russia’s Catacomb Saints: Lives of the New Martyrs Platina: Saint Herman of Alaska Press. 1982

Christian Prisoners in the USSR 1979 Keston Book No. 11 Keston: Keston College

Chronicle of Current Events, Amnesty International, Nos. 32 & 33, 1976

Chronicle of Current Events, Amnesty International, No. 52 , 1980

“Das Schicksal zehn inhaftierter «Wahrer Orthodoxer Christinnen»” Die Glaube in der Zweiten Welt, No. 725, 31           May 1978, 20

“Destin du pθre Mikhail Erchov” Les Cahiers du Samizdat No. 52, julliet 1978, 7 

Evans, Robert “Sowjetische Polizei zerschlagt Untergrundkloster” Die Glaube in der Zweiten Welt, No. 6 October 1976, 6-7

Evfrosinia (Molchanov), Prioress, and Sister Tatiana (Spektor) «Women of the Russian Catacombs: Monastics, Mothers and Martyrs » Part II Keston Newsletter  14 (2011): 5-17

Keston News Service No. 282, 20 August 1987, 6

“Le moine russe Mikhail Erchov vient d’etre internι ΰ l’hopital psychiatrique de la ville de Kazan” Catacombes fevrier 1978, 7

“Lebt Priestermonch Erschov nach 40 Jahren Haft in Psychiatric Anstalt?” Die Glaube in der Zweiten Welt No. 9, 31 Mai 1978, 18-19

“Orthodoxer Mφnch zwangsweise in psychiatrische Klinik eingewiesen” Die Glaube in der Zweiter Welt № 12, 2 December 1977

“Qu’il vous soit fait selon votre foi…” Catacombes novembre-decembre 1984: 15-16

Rowe, Michael “Christian Prisoners in the USSR 1979-1980: Chronicle” Religion in Communist Lands Keston College Vol. 9 Nos. 3-4 Autumn 1981: 80-83

“Russian Orthodox Monk” Reuter 23 November 1978

“True Orthodox Christians Begin to Speak Out” Keston News Service, No. 287, 5 November 1987

«True Orthodox Christians in Labour Camp» Radio Liberty Script No. 270, 4 November 1977

ТРЕЗВОСТЬ – ЭТО ПОЛИТИКА.

ПОРВАТЬ ЦЕПИ «ВТОРОГО РАБСТВА»

                                                                                    Мы не сомневаемся, что все честные и благородные люди

                                                                                     нашей страны, все истинные патриоты, кому дорого наше

                                                                                     будущее и наш народ, встретят «сухой закон» с огромным

                                                                                     удовлетворением и претворят его в жизнь.

                                                                                                            Академик МН СССР Ф.Г. Углов (1904-2008)

    Трезвость – это политика! – неоднократно приходилось слышать столь категоричное утверждение из уст, доминирующих в информационном пространстве трезвеннической среды, персон. Трезвость – это политика! – уверенно заявляли вслед за ними их слушатели-адепты. Трезвость – это политика! – вторили друг за другом сторонники безалкогольной жизни. Но так ли это? Может быть политика – это трезвость?

    Современное трезвенническое движение зародилось в СССР в 70-80 годах. Тому предшествовали ряд контралкогольных мероприятий, предпринятых членами КПСС, в противовес экономической политике государства, взявшего курс на массовую алкоголизацию советского народа. 

    Нельзя сказать, что ранее в недрах  партии все единогласно поддерживали политику спаивания советских людей, но в силу различных причин не каждый коммунист отваживался выступить против линии руководства. Но, тем не менее, такие «отщепенцы» находились. Одним из них был русский писатель П.П. Дудочкин. Он в 1981 г. в своём Открытом письме: «Начистоту и на прямоту» Госплану СССР и Академии Наук СССР, известном ныне, как «МАНИФЕСТ ТРЕЗВОСТИ», поставил последнюю точку словами: «"Сухой закон" и дальнейшая трезвость - вот самый насущный лозунг социализма,  да, да, самый насущный из самых насущных, насущный, как хлеб». Ещё одним изгоем был доктор Ф.Г. Углов, который, обращаясь через участников Всесоюзной конференции по борьбе с алкоголизмом (г. Дзержинск, 1981 г.) к руководству партии и правительства, вопрошал: «Если не будет введен «сухой закон», то необходимо объяснить народу, во имя каких «высших» идеалов мы делаем хроническими алкоголиками миллионы сограждан, содержим сотни тысяч людей, которые их обслуживают? Во имя каких «великих» целей мы производим на свет сотни тысяч идиотов и дефективных людей, которые всю жизнь сами мучаются, мучают других людей и ложатся бременем на плечи государства? Во имя чего мы несем огромные материальные и людские потери, ослабляем нашу экономику и обороноспособность?».

    Были и другие «партийные вырожденцы», которые, будучи членами КПСС, были категорично настроены против спаивания народа. Не уверен, что все они сегодня бы поддержали партию трезвенников и вступили б во Всероссийскую политическую партию Сухого закона России, но фактом остаётся то, что во многом благодаря именно их гражданской позиции, продуктам их интеллектуального и душевного труда, стало возможно создание такого политического объединения.

    Партия трезвости возникла не на пустом месте. Её вдохновителями стали трезвенники, как минимум, пяти веков, которые в той или иной форме боролись не только против спаивания российских этносов, но за трезвость. Ближайшими к нам оракулами стали наши современники, которые не только открыли глаза на проблему алкоголизации, но и освободили сознание от ложных сведений и губительных стереотипов поведения. Только после этого мы начали трезветь, обретая по пути трезвения опыт предшествующих поколений, сбирая жемчужины и богатства мысли трезвенников былых времён.

    Идея о создании партии трезвости не раз посещала умы соратников. По утверждению А.Н. Маюрова, уже в 70-х годах ХХ столетия лично им предпринимались попытки организации такой «подпольной» партии. В конце прошлого века публицист Е.Г. Батраков создал в Хакасии подобное региональное политическое объединение. И т.д.

    Какую задачу, в задумке инициаторов, должна была решать политическая партия? – введение «сухого» закона, т.е. наложения полного запрета на реализацию спиртного в стране. Известный русский юрист А.Ф.Кони назвал пьянство вторым рабством, и если бы им удалось претворить идею в жизнь, то, вероятно, цепи алкогольного рабства были б уже разорваны. Увы, на тот исторический период не было создано условий для появления подобной политической структуры.

    Анализируя современное состояние трезвеннического движения, приходится признать, что оно, по своей рыхлости, мало чем отличается от 20-40-летней давности, но, тем не менее, имеет некоторые особенности. Его преимуществом является информационная сеть, которая, благодаря Интернет, объединяет ментальность отдельных субъектов в виртуальное коммуникативное сообщество. Как показывают наблюдения, такие объединения не опасны своей социальной активностью, т.к. им хватает импульса только для выражения эмоций на электронных страницах содружеств.

    Ложные ориентиры, которые задают инфотипы, доминирующие в информационном пространстве трезвеннической среды, уводят реальных людей, находящихся перед мониторами компьютеров, в мир мечтаний, фантазий, иллюзий. Для них даже встреча с реальным, живым, но легендарным пропагандистом, не что иное, как знакомый ранее трезвеннический или антиалкогольный инфотип из видеоролика.

    На первый взгляд, среда трезвенников расширяется, но это видимость, т.к. на деле оказывается, что их в обновлённой оболочке не так уж и много. Более того, при анализе складывается впечатление, что сознательных трезвенников становится меньше. Возможно, что причиной этому является отсутствие их систематической подготовки на курсах «по методу Шичко», которые, собственно, некогда сформировали ядро современного трезвеннического движения.

    Проблемы, с которыми столкнулись трезвенники, дозревшие до идеи создания своей партии,  были не только организационного плана, но мировоззренческого. Оказалось, что трезвенническое мышление подменено собриологическим, а слушатели и зрители доминирующих инфотипов понимают под трезвостью только неупотребление спиртного. Т.е. в сознание масс, трезвость перестала быть политикой, выродившись в обыкновенное неупотребление алкоголя, преподносимое, как «трезвость для себя». В сознании соратников (или, по словам Е.Г. Батракова, попутчиков?) трезвость заместилась спортом, фитнесом, хобби и пр. К сожалению, во многом и борьба за народную трезвость переродилась в борьбу за трезвость буржуазную …

    Аполитичность яркая черта обновлённой трезвеннической среды. Возможно, что причиной этому является то, что молодёжь, в силу своего возраста, ещё не разобралась в политических нюансах бытия. Собственно,  трезвенники-ветераны также не возгорели желанием стать членами создаваемой партии. Даже те, кто громче всех ратует за сухой закон, отказались вести политические баталии за провозглашаемый идеал и в партию не вступили, тем самым дав повод думать, что трезвость для них и риторика про «сухой» закон, не более, чем коммерческий бренд, приносящий экономическую прибыль пользователю.

    Так нужна ли партия Трезвости? Нужна ли партия Сухого закона?  На странице в контакте Всероссийской партии Сухого закона России зарегистрировалось более 99 тысяч участников, но стать партийцами решились чуть более 500 человек, что говорит о слабой политической активности сторонников Сухого закона. К тому же оказалось, что не во всех регионах нашлись трезвенники, готовые поддержать партстроительство.  В результате, почти за полтора года в трезвеннической среде идея создания «своей» партии мало кого зажгла.  Аргументы были разные, от «занимаюсь бизнесом, поэтому вне политики» и «состою в рядах другой партии», до «сухой закон это абсурд», «это узко» и т.д. Как следствие, только в предпоследний день перед сдачей документов в минюст РФ было до-собрано нужное количество голосов. В силу тяжёловесности и неповоротливости, а также некомпетентности трезвенников, ряд документов были оформлены ненадлежащим образом и возвращены на доработку.

    Вместе с тем, несмотря на то, что де-юре партии нет, де-факто партия трезвенников создана. УРА!

    Однако пройден только первый, не самый трудный этап. Нам предстоит ещё стать одним политическим телом, думающим и делающим правильно одно общее дело.

    Напомню некоторые тезисы, на которых базируется наша идеология:

    Мы строим общество свободных людей, где нет места алкоголю, табаку и другим наркотикам.

    Мы партия правды и справедливости.

    В основе нашей программы лежат идеи социал-патриотизма: социализм, патриотизм, национализм.

    Для нас нация это не отдельная этническая группа, а ментально-духовный сплав коренных народов России, выражающийся в любви и служении Отечеству.

    Политическое устройство России – парламентская республика.

    Территориальное деление страны по климатическим особенностям.

    Демографическая политика – поддержка многодетной семьи, стремление к «русскому» миллиарду.

    Жилищная политика – земля в частную собственность под малоэтажное (родовое) строительство без права продажи.

    Образование – всем бесплатное  высшее образование.

    Экономическая политика – пересмотр итогов приватизации, национализация земель и неэффективных предприятий.

    Миграционная политика – отказ от привлечения зарубежной рабочей силы.

    Культурная политика – основана на традиционных культурах народов России, прежде всего возрождения культуры русского народа.

    Номенклатурная политика – привлечение в сферу управления, экономики, права, образования и т.д. представителей коренных народов России.

    Информационная политика – укрепление и развитие нравственных основ нации. И т.д.

    Чтобы достичь желаемого результата – трезвого общества, нам предстоит ожесточённая политическая борьба. Тезис: трезвость – это политика - не пустой звук. Это словосочетание скрывает под собой  реалии побед и поражений. Но следует понимать, что в данном случае за словом «трезвость» кроется смысл праведности, которая противостоит обману и вероломству. Одновременно с тем, тезис: политика – это трезвость, столь же верен, т.к. для принятия правильного, верного решения нужно быть трезвым. «Трезв буди всегда», - завещали нам предки. И здесь имеется в виду трезвость не в упрощённой банальной трактовке, а в исконно русском его значении, т.е. всегда будь на службе правды – истины и нравственности, всегда бди, чтобы ложь и кривда не проникли в дом твой. Поэтому партия трезвости отличается от иных политических объединений не лукавством, а политической премудростью, т.е. принятия решения во благо Общему делу.

    В современной России доминирует желание некоторой части общества паразитировать на народе, с помощью коварства, капитала, власти завладеть его  душой. Навязывается социальная и политическая модель противоестественная не только для жизни, но и существования вообще. Противостоять этому можно через революцию и гражданскую войну или выборы. Второй вариант менее болезненный, но более длительный и, соответственно, эффективный. Но ждать, когда общество протрезвеет, нерентабельно. Трезвенникам надо самим участвовать в политической жизни. Игнорирование сообществом этой возможности отвращает от него лучшие силы, и соратники находят партии, где могут активно приложить свои политические возможности. Трезвенникам самим надо участвовать в политической жизни страны. В этой связи вспомним высказывание Президента РФ В.В. Путина на встрече с представителями Народного фронта, когда на сетование, что в стране всё плохо, глава государства рекомендовал участвовать в выборах, занимать депутатские кресла и преобразовывать страну.

    Трезвенники – это особая социальная группа, имеющая иные взгляды на будущее России, чем другие россияне. Трезвенники – оптималисты, и видят перспективу в здоровом сочетании множества факторов. Но развитие государства – это политический процесс, который во многом зависит от политической активности самих граждан. Поэтому, трезвенники, будьте активны, вступайте в партию себе подобных – партию Трезвости и берите власть на местах в свои руки. И, может быть, тогда нам удастся разорвать цепи второго рабства и начать жить вольно и свободно.  Ведь именно для этого создана партия Сухого закона.

    В заключении, перефразируя слова П.П. Дудочкина, отмечу, что   Сухой закон и дальнейшая трезвость - это самый насущный лозунг социал-патриотизма,  самый насущный из всех насущных, насущный, как хлеб!

    Кто же, если не мы, собратья, приведём Россию к Сухому закону? Кто же, если не мы, трезвенники, поможем простому человеку и всей нашей нации обрести трезвость? Спешите, соратники, делать добро! На данном историческом этапе создание партии Трезвости самое доброе для нас и самое важное для нации дело. И помните, лозунг: «Я сам в ответе за свой род, за жизнь потомства, за народ» – касается каждого.

    Или ты, соратник, всё ещё думаешь, что дядя Вова или дядя Боря, дядя Исак или дядя Абдула придут и сделают мир, в котором ты живешь, лучше и чище?

    Ну-ну…

                        Аникин С.С.

ВО ФРАНЦИИ ОФИЦИАЛЬНО ОБЪЯВИЛИ О НАЧАЛЕ ГОНЕНИЙ НА ХРИСТИАН 

 Алексей Николаев

    Как и во всех других странах Евросоюза во Франции последовательно проводится антирелигиозная, в первую очередь антихристианская политика. Причины этого очевидны - христианство, по мнению руководства ЕС несет угрозу идеям евроинтеграции, поскольку противоречит новым "европейским ценностям". Таким, например, как однополые "браки" или система тотального контроля.

    Под знаменами толерантности и политкорректности христиан последовательно стремятся вытеснить из всех сфер общественной жизни - из школы, армии, пенитенциарных заведений, органов власти. Даже с улиц европейских городов стараются убрать рождественские елки, которые, дескать, оскорбляют чувства иудеев и мусульман. Во многих странах ЕС под запретом оказались даже крестные ходы. Так, например в Дрездене не разрешили проведение крестного хода даже в память жертв варварских бомбардировок, стерших город в 1945 году с лица земли.

    Но это не все, христиане непрерывно подвергаются шельмованию через СМИ, их обвиняют во всевозможных грехах, в фанатизме и мракобесии. В европейских городах развешивают антихристианскую рекламу.

    Но события месячной давности во Франции, когда по всей стране прошли массовые акции протеста против однополых "браков" и отмены в официальных документах понятий "отец" и "мать", показали, что, несмотря на все усилия "евроинтеграторов", христианские ценности все еще продолжают играть для французов значительную роль.

    И вот власти Франции объявили, что намерены расформировать религиозные сообщества "члены которых демонстрируют признаки фанатизма", в частности католиков традиционалистов.

    СМИ сообщают, что на полицию теперь возложена задача по выявлению "клерикалов, которые представляют собой потенциальную угрозу безопасности страны".

    Конечно у многих возникает вопрос, а какую такую угрозу безопасности страны могут представлять католики-традиционалисты, являющиеся законопослушными гражданами, исправно платящими налоги, отдающие "Кесарю - кесарево", патриотически настроенные?

    Чтобы убедить общественность в опасности христиан, телевидение многократно показывает эпизод, когда дорогу маршу протеста пытались перекрыть полуголые украинские эксгибиционистки из "Femen" исписанные богохульными нецензурными высказываниями и в головных уборах католических монахинь, выкрикивая матерные кричалки, оскорбительные для христиан. Тогда молодые люди из католической группы Civitas разогнали провокаторш, и теперь это показывают как доказательство агрессивности христиан и их опасности для безопасности общества.

    Однако эта натяжка слишком очевидна, и поэтому власти утверждают, что готовящиеся репрессии будут обращены не только против христиан, но и вообще против всех "религиозных экстремистов", в частности против салафитов. Было объявлено, что власти Франции намерены депортировать из страны радикально настроенных имамов-иммигрантов.

    В ходе состоявшейся накануне пресс-конференции глава МВД Франции Мануэль Вальс заявил, что эти меры вызваны усилением радикального исламизма и, в частности, кровавой бойней, учиненной в марте этого года "тулузским стрелком" Мухммадом Мерой, жертвами которого стали четверо евреев и трое солдат.

    Однако никто из наблюдателей не сомневается, что это не более чем предлог, тем более что заявление было сделано спустя два дня после того, как президент страны Франсуа Олланд объявил о создании специального агентства, призванного следить за соблюдением принципа отделения Церкви от государства во Франции - этакого аналога советского Совета по делам религий, в компетенцию которого борьба с ваххабизмом, никогда не соединенным с французским государством не может входить по определению.

    Тем более, что Мануэль Вальс особо подчеркнул, что данные меры будут применены не только в отношении мусульман-салафитов, но также и групп типа Civitas и организации Общество святого Пия X, объединившее католиков-традиционалистов, не признавших решение Второго Ватиканского собора.

    Можно даже не сомневаться, что вся борьба с салафитами завершиться депортацией нескольких самых оголтелых проповедников. Какие-то более серьезные шаги, если даже кто-то попытается их сделать, вызовут жесткую реакцию ЕС, и будут немедленно заблокированы.

    Иное дело - христиане. Очевидно, что разворачивается долгосрочная и продуманная кампания по полному вытеснению из общественной жизни тех, кто желает быть последователями Христа не только по названию, но и на деле, и жить в соответствии с Божьими заповедями и своей совестью. Против них начинается юридическое преследование, настоящие гонения, их будут загонять в подполье. Представляя в качестве альтернативы "вменяемых" и "адекватных" "христиан", которые венчают педерастов, и готовы выполнить все, что от них потребуют власти, евроинтеграторы, или Антидиффамационная лига.

    Похоже, в современном мире Россия остается одним из немногих мест, где христиане все еще могут открыто и свободно исповедовать свою веру.

    Источник: http://www.rosinfonet.ru/politics/118510

НЕОБХОДИМОЕ РАЗЪЯСНЕНИЕ

20-11-2013 на сайте В. Черкасова «Меч и Трость» появилась статья Н.Е. Дмитриева, секретаря Архиепископа РПАЦ Андрея Маклакова, сообщающая об ультиматуме редактору «Верность».

Поскольку содержание статьи касается «Общества Блаженнейшего Митрополита Антония (Храповицкого)», РПАЦ и ее Иерархов, газеты «Наша Страна», ее редактора Н.Л. Казанцева и целого ряда духовных лиц и мирян, то я считаю себя обязанным  сделать пояснения.

Есть хорошая игра «испорченный телефон», в которой один слушает, не хорошо расслышав, или услышав только то, что ему понравилось, после чего передает это другому и т.д. В результате такой передачи первично сказанного, получается Бог знает какое искажение. Также имеется выражение «слышал звон да не знает где он». И это подходит к содержанию опубликованной статьи. Безобидно когда это игра. Однако,  когда это касается жизни людей, то сообщать заведомо ложные сведения считается для порядочного человека недостойным и предосудительным.

«Верность» - электронный орган «Общества», редактором которого я являюсь. Но кроме меня имеется редакционная коллегия, члены которой неоднократно  вносили свои предложения и советы по поводу содержания. Редколлегия состоит из лиц Правления Общества официально зарегистрированных (почти 10 лет тому назад) в документах правительственных органов США. Эти же имена отмечены в «Верности». Вопреки упоминаемой в статье Н. Дмитриевым, среди этих лиц, помощницы Митрополита Виталия Л. Ряснянской нет. Мы знаем, кто она. Как нам говорили, она была прихожанкой в Трентоне (РИПЦ) у Владыки Стефана. Однако она никогда ни в Правлении, ни в членах Общества не состояла и никакого отношения к нему не имеет.

Авторы статей на сайтах «Меч и Трость», «Аншанте» и другие со сделанными ими заявлениями делают вид, что они защищают РПАЦ и обиженного Владыку Андрея. На самом же деле они стараются в глупом виде выставить как самого Владыку, так и часть прежней РПЦЗ. Только враги могут желать посеять недоразумения как среди архиереев в оставшихся частях прежде единой РПЦЗ, среди мирян, так и среди редколлегии «Общества» и его Правления.

Владыка Андрей американец – английского происхождения. Он изучал русский язык, будучи в окружении покойных владык Григория и Антония Граббе, Арх. Андрея Рымаренко и других. Конечно, будучи среди этих духовных лиц, Владыка Андрей не мог постичь тонкостей богатого русского нецензурного языка и поэтому не знал, что он подписывал, написанное другими. Он мне прислал статью, которая вызвала у меня сперва недоумение, а затем настоящий ужас, своим содержанием совершенно грубой некорректности и неприличия по отношению к другим духовным лицам и мирянам. В частном разговоре, но не для оповещения другим, я сообщил секретарю Владыки, что редколлегия «Верности» естественно не может публиковать такую статью. Конечно в редакцию приходит и от других лиц много статей, которые не совместимы по своему содержанию с принципами и задачами принятыми «Обществом»: достичь мира и согласия между теми, кто не пожелал быть в административном подчинении у МП и нео-коммунистического правительства Кремля. Поэтому ничего нет особенного в том, что статья Владыки Андрея не была принята.

В «Обществе», например, не состоит ни одного  духовного лица из РПАЦ, в то время как из другого «осколка» прежней РПЦЗ, два архиерея и ряд духовных лиц являются почетными членами «Общества». Поэтому вероятно духовные лица и миряне в РПАЦ не осведомлены о целях и работе «Общества».

Как я сказал секретарю Владыки Андрея, Н.Е. Дмитриеву, мы благодарны за статьи Владыки Андрея о преследовании РПАЦ. За их содержание мы их помещали и ожидаем для следующего выпуска Верности продолжение цикла статей.

Никто в «Обществе» не проявлял протеста против публикации этих статей Владыки. Не высказывался против также и вице-председатель «Общества» Н.Л. Казанцев. Выделение его из числа других членов редколлегии и выставляемые потив него грубые обвинения является завистливым отношением к нему со стороны авторов статей и явным желанием только очернить газету «Наша Страна». Мы говорили с ним о статьях, о преследованиях РПАЦ и он знаком с их содержанием. Поэтому безосновательно говорить, что он, или другие члены Правления Общества, против статей Владыки Андрея. Несогласие косалось только одной статьи и сделанного интервью, в которых не видится желания достигнуть согласия и мира среди архиереев, духовенства и мирян отказывающихся находиться под административным контролем МП. Поскольку статья и интервью написаны в РПАЦ то было бы резонно ожидать, что они появятся на сайтах РПАЦ в Суздале и на американском в Нью-Джерси. К сожалению рпатовцы пожелали что-бы кто то другой взял на себя грех такой публикации, на что редколегия Общества, как известно, не могла согласиться. Но вполне зная что обвинения против «Общества» и Н.Казанцева ложны, РПАЦ не поместила статьи на своих сайтах, использовав беспринципный сайт «Мечь и Трость» Черкасова.

Насчет сообщения, что «Верность» не будет временно выпускаться, то это соответствует действительности. Я недавно перенес сердечный удар. Поэтому я не буду у дел на продолжении некоторого времени. Прошу, однако, продолжать присылку по Интернету и почте статей, которые я, по мере возможности буду готовить для журнала. Успех и победа достигаются чрез терпение, стадания и боль. Наше «Общество» будет продолжать свою борьбу против МП и нео-коммунистического правительства в Кремле, не пугаясь статей с не просто несправедливыми, а с ложными обвинениями, которые ничего не дают полезного, внося только раздор и вызывая вражду. Фальшь и ложь не украсишь ничем.

Содержание опубликованных статей фактически почти на 100 процентов не касаются ни «Общества», ни «Верности», ни «Нашей Страны» и ее редактора, а являются саморекламой РПАЦ, с повторением оправданий по отношению обвинений против Митрополита Валентина. Упоминание «мальчиков и девочек» в связи с Митрополитом Валентином и Владыкой Андреем может напрашиваться на добавочные суждения по поводу этих обвинений среди зарубежных читателей в результате чего, у них может пропасть всякое желание иметь даже отдаленное отношение к РПАЦ и ее архиереям. Помимо сказанного, ясно тоже что цели статей -- продолжение весьма сомнительных и лживых обвинений РПАЦ против Первосвятителя РПЦЗ Митрополита Агафангела и РПЦЗ(А).

Георгий Солдатов

Миннеаполис 28 ноября 2013

О НАПРАВЛЕНИИ  ГАЗЕТЫ «Наша Страна»

    Время от времени доходят слухи о том, что Наша Страна будто поменяла своё направление или даже изменила своему прежнему курсу — быть органом монархической мысли зарубежом, превратившись в полемический церковный листок. Попытаемся ответить на эти обвинения, в основном исходящие из современной России.

    Берём на себя эту ответственность в частности потому, что за последние пять лет в газете часто стали появляться наши статьи именно на церковную тему. И на самом деле, отрицать не будем, что газета стала уделять большое место церковным вопросам.

    Но надо ли этому удивляться ?

    Если уж говорить о монархии, настоящей, не декоративной, бутафорной, а Богоугодной, то непременно мысль переключается на понятие о симфонии власти. В этом ведь смысл Русской монархии. Боже Царя храни — одновременно гимн и молитва. Святая Русь. Все эти понятия тесно связаны и переплетаются. Симфония власти символически изображена в нашем, столь близком каждому русскому сердцу, двуглавом орле. Одна коронованная глава представляет царскую власть, другая — церковную власть. А над обеими главами большой венец, изображающий Божественный источник, благодаря Которому обе власти должны в полном согласии, т.е. симфонии, управлять страной и народом.

    Итак — всему есть своё время. Есть время для большего размышления над практической и идеологической стороной монархии, есть время для большего осмысления церковной сущности монархии и соответственно время уточнения понятия о Церкви.

    А какое сейчас именно время ?

    Каждый серьёзно мыслящий без труда понимает, что сейчас никак не время раздираться и спорить о предполагаемом, возможном и гипотетическом кандидате на трон. Истинный монарх есть Царь-Батюшка — любящий, и любимый своим народом отец. Налицо ли условия для восстановления монархии, когда в сегодняшней России более половины граждан с ностальгией вспоминают советское время, а другая половина вожделенными «глазами Шимены» смотрит на Америку и Запад вообще ? Настало ли время для монархии, когда на смену заядлым безбожным коммунистам сегодня стали править страной олигархи, они же бывшие коммунисты ? Настало ли время для монархии, когда казалось бы верующий, церковный народ в своём подавляющем большинстве с восторгом облек в патриаршие ризы олигарха, табачного-митрополита Гундяева ?

    Нам скажут — а лучше ли предстояло дело в середине двадцатого века ? Не берёмся давать однозначный ответ, но всё же скажем — с одной стороны было лучше в том, что разграничение между Злом и Добром было ясно, бросалось в глаза. Было чёрное, было белое, а сегодня доминирующим цветом стало серое. Конечно, тем не менее, ни минуты не смеем жалеть развала Советского союза, но что пришло на смену ?...

    Когда смотришь, правда со стороны, на весь спектр нынешнего т.н. патриотического движения, то можно и порадоваться и ужаснуться. С каким «багажом» каждый приходит, с каким представлением о России, о монархии, о Церкви ... Порою дыбом волосы становятся, когда читаешь или узнаёшь міровоззрении некоторых патриотов-монархистов, вчерашних комсомольцев, обвиняющих Нашу Страну в измене монархическим принципам и идеалам. Тут можно встретить патриархийного батюшку-монархиста способного отслужить молебен по Царской Семье и считать кощунством желание убрать Ленина из мавзолея. Тут можно встретить человека, якобы исповедующего монархические убеждения и одновременно считающего Диоклетиана добродетельным и смиренным императором ... Одним словом — полная каша в голове.

    Как объяснить такое кричащее смешение понятий ? Очень просто — полным непониманием сути церковной и нежеланием понять её.

    Знаем, что наживём себе ещё недругов. Прошло ведь время, когда в разваливающемся Советском Союзе воспринимали как манну небесную каждое слово, исходящее из зарубежных уст. Сегодня, коренным образом картина изменилась и с надменностью относятся к отжившим эмигрантским взглядам. Одна крайность не лучше другой. Учить никого и ничему не намерены, но говорить о монархии имеем больше прав нежели наши оппоненты, так как монархические принципы, как и само понятие о России, получили мы с материнским молоком и воспитанием Отцов, а не вчера открыли для себя. И в этой воспитательной миссии, Наша Страна продолжает занимать сегодня, как и вчера, первостепенное значение.

    Наша Страна не орган теоретической мысли, своего рода схоластическое пособие, а практический, т.е. живой орган, живущий не вне времени и пространства, а развивающийся согласно духу переживаемого нами времени. В прошлые десятилетия Наша Страна не задавала себе вопросов о Церкви, так как Белая Эмиграция имела в лице маститых, принципиальных Архиереев Зарубежной Церкви прочную духовную основу, и не дело монархической газеты было заниматься церковными вопросами. Но когда в одночасье, можно сказать, с треском провалился этот прочный фундамент и не осталось ни одного печатного церковного органа, защищающего истинность Церкви, то, долго не думая, Наша Страна взяла на себя миссию вещать Белую идею о Церкви.

    Каждый истинный патриот, монархист или просто Русский человек должен быть ей в этом благодарен. И так оно и есть — число читающих газету значительно увеличилось за последние годы.

    Итак, Наша Страна никак не переключилась на церковную тематику, предав монархическую, а сумела совместить обе тематики — Белую, монархическую и церковную, Зарубежную. Иными словами претворяет в жизнь на своих страницах принципы симфонии. Произошло не изменение тематики, а добавление тематики. То-есть — обогащение.

    Наши оппоненты явно упускают из виду, что до обострения церковного конфликта Наша Страна выходила на четырех страницах, причем намного меньшего формата. С 2003 года её размер был удвоен. И если теперь выделить из каждого вышедшего за последние пять лет номера все церковные материалы, то, в среднем, выйдет, что 4 страницы каждого выпуска заняты не церковной темой.

    Будет нам всё же позволено сказать нашим обвинителям, что прежде, чем заниматься монархической тематикой, надо хорошо усвоить принципы чистого Православия. Под чистым не подразумеваем крайний, а прозрачный. Оттого церковная тематика столь сегодня необходима и неотделима от монархической. Без прояснения для самого себя что такое Истина, ни о каком настоящем монархизме речи быть не может. Говорить о восстановлении монархии, не поняв первостепенности церковного вопроса — просто пустое занятие. Сегодняшние нео-монархисты, не разбирающиеся в церковных вопросах, и не считающие это даже нужным, не в силе понять почему, начиная с двухтысячных годов Наша Страна ставит ударение на церковные вопросы. Не от того, что превратилась в приходской листок, как некоторые снисходительно говорят, а чтобы открыть глаза на чудовищную сущность Московской Патриархии многочисленным, безусловно искренним патриотам, тянущимся к некому идеалу, чистоте, к прошлому Богоугодному монархическому строю. С целью убедить их в полной несовместимости монархических идеалов с одновременным признанием преемственности пакостного «митрополит-бюро» от Русской Церкви. А эта вопиющая нелепость, увы, мало кого возмущает среди наших сегодняшних монархистов, так строго относящихся к Нашей Стране.

    Пока это они не уяснят, то у многих искренних людей будет всё та же каша в голове, которую нам постоянно приходится наблюдать у несчастных соотечественников, поневоле выросших в советской безбожной обстановке. От этого искренние батюшки и люди, проповедуя монархические идеалы, продолжают голосовать за КПРФ, и не стесняются почитать Сталина, как несчастный упомянутый выше батюшка-монархист, упорно заявляющий : «Что бы ни говорили, но для меня Сталин – отец. И я не хочу предавать его» ...

    Пока наши российские патриоты не поймут, кто такой Кирилл Гундяев, как и прочие предшествовавшие ему лже-патриархи, начиная с Сергия Страгородского, пока не поймут что важнее всего уяснить диавольскую сущность сергианства, а не бороться за Земский Собор или за того или иного кандидата в монархи, тщетны будут их усилия. Сами того не видя и не понимая, монархизм их будет всего лишь бутафорией, ряжением и раздачей ложно-дворянских званий. Всё в своё время. А сегодняшнее время — очистить сердце и душу.

    Подзадумываются ли наши сегодняшние российские монархисты о том, КТО будет ВЕНЧАТЬ НА ЦАРСТВО возможного, гипотетического будущего Царя ? Неужели Гундяев ??? Так какое это венчание на царство будет ?! ... Не понимаете ли вы, что именно ради этого, борьба за Церковь является первостепенной задачей настоящих монархистов ?

    Во избежание подобного кощунства, Наша Страна, ничуть не изменяя своим монархическим принципам и направлению, в связи с предательством основной части Зарубежной Церкви, правильно поступает, ставя во главу угла своей исповеднической борьбы борьбу за Церковь и с анти-церковью.

    Монархия есть, на самом деле, один вид Истины, но первостепенная Истина — церковная. Поэтому, дорогие соратники-монархисты, не критикуйте Нашу Страну, а будьте ей особо благодарны, что вот уже более 60 лет несёт она знамя Святой Руси, знамя истинного монархизма, знамя Белой Идеи, а в сегодняшние воистину смутные времена борется за Церковь.

    Быть монархистом, это не только целовать дамам ручку, исправно танцевать кадриль, завивать себе усы и развешивать на груди царские ордена. Это в первую очередь иметь прочное понятие о Церкви.

            Протодиакон Герман Иванов-Тринадцатый

ПЕРЕМЕНЫ ВО ГЛАВЕ ЕПАРХИИ

    Архиерейским Сvнодом РПЦЗ, заседавшим с 9/22 по 11/24 октября 2013, было рассмотрено прошение нашего Правящего Архиерея Преосвященного Епископа Иринея об освобождении от возложенного на него послушания Епископа Лионского и Западно-Европейского. Прошение Владыки Иринея было принято и утверждено Сvнодом.

    В послушание Епископа Иринея, одновременно с нашей Епархией, входило и попечение приходов в Казахстане и Киргизии, которыми он будет продолжать заниматься. Временное управление нашей Епархией возложено на Первоиерарха, Высокопреосвященнейшего Митрополита Агафангела.

    Западно-Европейская паства расстаётся с грустью и благодарностью с любимым Архипастырем, духовно возглавлявшим нас с 2007-го года. Знаем, что в своём новом далёком месте служения Владыка Ириней будет продолжать с тем же усердием за всех нас молиться. С нашей стороны хотим засвидетельствовать насколько за эти годы Владыка Ириней сроднился с нашей Епархией, и как наше расставание с ним всех огорчает.

    Владыка Митрополит дважды посещал нашу Епархию, благодаря чему подробно ознакомился с её жизнью, поэтому заранее знаем, что под его омофором наша церковная жизнь будет протекать уверенно и легко. Богу нашему слава !

                    Секретариат Западно-Европейской Епархии

 ПОЧЕТНОМУ ЧЛЕНУ ОБЩЕСТВА БЛАЖЕННЕЙШЕГО МИТРОПОЛИТА АНТОНИЯ ЖЕЛАЕМ ПРОДОЛЖЕНИЯ УСПЕШНОЙ РАБОТЫ ВО СЛАВУ БОЖИЮ В РЕСПУБЛИКАХ КАЗАХСТАН И КИРГИЗИИ.

* * *

NEITHER GREEK NOR RUSSIAN

Dr Vladimir Moss

     On August 2/15, the feast of St. Stephen the Protomartyr, patron of the Royal House of Serbia, Hieroschemamonk Akakije (Stankevich) was ordained in Lesna monastery, France, as Bishop of Resava and Shumadia (Eastern and Central Serbia), by bishops of the True Orthodox Church of Russia led by Archbishop Tikhon of Omsk and Siberia. This joyful event, full of direct and symbolic importance for the future of the True Orthodox Church worldwide, has predictably elicited furious objections from members of the True Orthodox Church of Greece, under whose temporary protection the True Orthodox Church of Serbia used to be. The canonical questions raised by the Serbs’ decision to go for this ordination to the Russian Church have been discussed in a previous article by the present writer, and will not be discussed in detail here. Suffice it to say that, in the present writer’s opinion, the ordination was both perfectly canonical and vitally necessary for the survival, stability and growth of the Serbian True Orthodox Church. But there can be no question that it has offended the feelings of Greek Church nationalists, giving them an excuse to cut off union negotiations with the Russian True Orthodox Church; and so it may be useful to attempt to place this event in the context of the recent and not so recent history of Orthodox Church nationalism."

     It is always difficult for a once-great nation to accept the fact of its decline. Nations, like individual persons, are proud, and like to blame others for their own failings. For nations, as for people, it remains forever true that “he who exalts himself will be humbled, and he who humbles himself will be exalted” (Matthew 23.12).

     The first nation to fall away from the Church were the Jews. As Metropolitan Anthony (Khrapovitsky) argued in his article, “Christ the Saviour and the Jewish Revolution”, the main motive of the Jews’ decision to kill Christ was the fear that Christ would hinder their planned revolution against Roman power. This fact by itself shows how extremely serious the vice of nationalism can be.

     After the falling away of the Jews, the first nations in the Church were the Romans and the Greeks. After the conversion of St. Constantine, they combined to form one single organism, Christian or New Rome, later known as the Byzantine Empire. Its statehood was Roman, its predominant culture was Greek, and its citizens – that is, those who chose to call themselves “Roman”, even if they were not ruled from Rome, -were people of all nations of the then-known inhabited world, from the Britons in the West to the Ethiopians in the south, to the Georgians and Armenians in the East. 

     As long as Christian Rome was spiritually strong, Church nationalism was a peripheral problem. Thus in the Early Byzantine period it was confined to the Welsh Britons in the far West and to the Armenians in the far East. However, these two nationalisms were sufficiently serious to lead to the falling away of both nations from the Church – the Welsh for about one century after 664, and the Armenians, on and off, until the present day.

     A new situation arose after the Triumph of Orthodoxy in 842. Christian Rome had now lost all her Coptic and Semitic provinces in the East, and was in the process of losing all her Latin, Germanic and Celtic provinces in the West. In both cases nationalism played a part in the losses: the Easterners accepted Islam or Monophysitism partly because they did not want to be identified with the religion of the hated race of the Romans, while Charlemagne created his “Holy Roman Empire” of the West in conscious opposition to the “Greeks” (a term with pagan connotations in those days) of Byzantium. However, closer examination reveals that nationalism was not only to be found in the rebels against Rome: a specifically Roman nationalism was also part of the picture – although we should now call it Greek nationalism insofar as Latin had by now ceased to be the official language of the Byzantine Empire, and Byzantium was now far less cosmopolitan and almost exclusively Greek, not only in its culture, but also in its ethnic composition. So from the later ninth century we can talk about two kinds of Church nationalism: imperialist (the nationalism of the ruling nation) and anti-imperialist (the nationalism of the subject nations).

     The two mutually exclusive nationalisms clashed fiercely on a new mission-field in the north – Bulgaria. This is ironic, because the conversion of the Balkan Slavs by Saints Cyril and Methodius and their disciples, under the patronage of St. Photius the Great, was one of the greatest achievements of Byzantium – and proof that in the ninth and tenth centuries, at any rate, Byzantium still lived by the cosmopolitan ideals of earlier centuries. For true missionary zeal is the exact antithesis of nationalism: it is impossible to risk your life for the spiritual salvation of a man of another race if you despise him or think of him as a being of a different and lower kind. That is why periods of increased nationalist (as opposed to patriotic) feeling are almost always accompanied by a decline in missionary zeal. However, whereas most Roman missionaries in earlier centuries converted either peoples who were already firmly within the Roman empire, or peoples whose political independence was not threatened by their conversion (for example, Anglo-Saxon England), Bulgaria was too powerful and too close for comfort to the Byzantines, so that the question of the Bulgarian tsar’s political relationship to the Byzantine emperor (full submission, affiliation, or full independence?) became critical.

     There was another problem here that related to what we may call the ideology of Romanity. Since pagan times Rome had seen herself as the universal empire having a right to rule possessed by no other state or nation. Of course, the Romans knew that there were other states and nations beyond her frontiers who thought differently, and who had the power to give the lie to the idea that Rome ruled the world. However, the myth of universal rule died hard; and by adopting the pagan Greek distinction between the Greeks and the barbarians, the Romans were able to dismiss the claims of non-Roman states on the grounds that they were barbarians, and, moreover, non-Christian rebels against Christ the King. This meant that even when Rome was defeated or weakened, such a condition was considered to be merely a temporary blip in the natural order of things, which was Roman rule, de jure if not yet de facto, over all nations, as the instrument and  reflection of the truly universal rule of Christ.

     St. Photius, being zealous first of all for the spiritual salvation of the Bulgarian people, was more concerned with preventing them coming under the influence of the heretical papacy than in making them come under the rule of the Byzantine emperor. Nevertheless, he was sufficiently Byzantine also in his political thinking to accept the claims of the Byzantine emperor over all other rulers. Thus he once wrote to St. Boris-Michael, first Christian king of Bulgaria, that the Roman Empire would last to the Second Coming of Christ – as if to convince him that resistance to Roman rule was ultimately futile…

     But later Slavic tsars, however sincerely Christian they might be, and however much they respected the Emperor in “Tsargrad”, “the City of the King”, instinctively rejected the imperial ideology of Romanity, and at times turned their rejection of the universal empire into outright war. Byzantium reacted with great cruelty at times, as in the actions of Emperor Basil “the Bulgar-slayer”. And so the problem of the relationship between Bulgaria and Byzantium was never resolved in the medieval period… Serbia, too, quarreled with Byzantium. Thus when Tsar Dushan claimed to rule both the Serbs and the Greeks, St. Gregory Palamas, though he had been rescued from captivity by Dushan, still boldly reminded him that there could not be two Orthodox Christian empires – and the Serbs withdrew their claim...

     Political nationalism was closely intertwined with ecclesiastical nationalism. Thus when Bulgaria was in the ascendant, during the First and Second Bulgarian Empires, she demanded autocephaly – full independence, with a native hierarchy – for her national Church. The Byzantine emperors and patriarchs reluctantly granted it – only to revoke the gift when the tide of war turned in their favour again.

     This suggests that, for the Byzantines, the granting of autocephaly to a new Local Church was something entirely within their gift (although there is no agreed procedure for it in canon law) and a useful political bargaining chip in diplomatic negotiations. But it was to be permitted only in extremis. The purely pastoral case for the autocephaly of a given Church – the fact that the Church is likely to have better relations with the ruler of the country if it is precisely the Church of that country; that the evangelization of a country is likely to go faster if the hierarchy and priesthood are native and serve in the native language; and that the fusion of spiritual conversion and patriotic feeling is likely to allow the faith to put down deeper roots and make it less vulnerable to inroads from foreign missionaries – appears to have played little part in their calculations…

     In favour of this conclusion is the fact that, for nearly 500 years, from the official conversion of Russia in 988 to the Fall of Constantinople in 1453, the Russian Church was never given autocephaly, but remained a junior metropolia of the Great Church – and this in spite of Russia’s vastly greater size, the great number of her native saints (already in the twelfth century there were 50 monks of the Kiev Caves Lavra who could cast out demons, and in the fourteenth century St. Sergius had over 100 disciples who were later canonized), and the constant independence of her State from Byzantine rule. Of course, it will be pointed out that the Russians - out of humility, but perhaps also for political reasons, to help the unification of their vast territories, - did not ask for autocephaly. But that is just the point: the Byzantines never granted autocephaly unless they had to, not even to a nation so clearly ready for it as was Russia.

     The granting of autocephaly to the Serbian Church in 1219 is the exception that proves the rule. St. Sava chose his moment to ask for autocephaly well: after the Fall of the City to the Latins in 1204, the Greeks were divided into four political and ecclesiastical provinces or jurisdictions: Epirus (including the autocephalous archiepiscopate of Ochrid), Thessaloniki, Nicaea and Trebizond. Anticipating that Epirus and its Greek Archbishop Demetrius, in whose jurisdiction the Serbs at that time found themselves, would never grant them autocephaly, St. Sava took advantage of the absence of a single, undisputed authority in Church and State, “changed jurisdictions” (to use the modern phrase) and went to Nicaea, where the emperor and patriarch granted his request – partly, no doubt, for political reasons, since it gave them an advantage over their Epirot rivals. Demetrius strongly protested, on the grounds not only that Sava had left his ruling bishop without his blessing, but also that the emperor in Nicaea was not as genuine as his own Epirot despot. But the protest looked weak after the last Nicaean and first Palaeologan emperor, Michael VIII, re-conquered the City in 1261 and reunited the Greek jurisdictions under his sole authority…

*

     The Fall of Constantinople in 1453 should, in theory, have removed the grounds both for imperialist nationalism and for anti-imperialist nationalism in the Orthodox world – which is doubtless one reason why Divine Providence allowed it to take place. For now that there was no Christian Empire, there was also no longer any “top” Christian nation – all were equal in their miserable subjection to the Ottoman Sultan… However, in his respect for Rome, the first Sultan after the Conquest gave a kind of regency, under himself, to the Ecumenical Patriarch, making him the ethnarch, or civil and ecclesiastical leader, of the whole of the Rum Millet, or Roman nation, which included all the Orthodox Christian peoples of the Balkans. There was an implicit lesson in this, not from the Sultan, but from God: “You – Greeks, Serbs, Bulgarians, Romanians, - are one nation, the Christian nation. Cease your nationalist quarrels, for you are all one in Me.”

     Unfortunately, while the Conquest in this way gave the Orthodox nations an opportunity to revive their unity in Christ, there were other factors that rekindled the flames of nationalism. First, the Greeks were never reconciled to the loss of their Empire. The “Great Idea” of the restoration of the Byzantine Empire appeared soon after 1453; and the former non-Greek subjects of that Empire were left in no doubt that if the Great Idea were ever to be realized, they would return to their subject status. After all, a Greek, in the person of the Ecumenical Patriarch, was still their ruler under the Sultan. It would only take the removal of the Sultan to restore the situation to what it had been before the Conquest.

     Secondly, the Ecumenical Patriarchs began to tax the Serbs, Bulgars and Romanians in order to pay for the ever-increasing bribes they were compelled to give to the Sultan in order to occupy their see. Now it could be argued that the Greeks were not to blame for this, and that it was in the interests of all the Christians to have a patriarch in the ruling city, however difficult the financial burden. Naturally, however, the non-Greek Christians did not always see the matter in this light, especially when the patriarchate’s financial exactions were accompanied by the abolition of the patriarchates of Serbia and Bulgaria (in 1766-67) and the sending of Greek-speaking priests to serve non-Greek-speaking populations.

     Thirdly, while the peasants groaned under these and other pressures, wealthy Greek merchants from the Phanar district of Constantinople enjoyed extensive privileges and power throughout European Turkey, especially in Romania, which essentially became a Phanariot territory under the rather loose suzerainty of the Sultan.

     Russia, meanwhile, in sharp contrast with the nationalist Balkans, was rapidly becoming a truly international empire. The overcoming of the nationalist, anti-Greek schism of the Old Ritualists allowed the eighteenth-century tsars “to open a window to the West” – and send a powerful missionary drive to the East. Of course, the westernism of the St. Petersburg Empire has been frequently and rightly criticized; and it is true that the “Third Rome” in its Petersburg phase was in some ways more reminiscent of the First, pagan Rome than the Second, Christian one. Nevertheless, no kingdom in history has sacrificed more for the liberation of other nations – the nations of Siberia, Central Asia and the Far East from the yoke of paganism, and the nations of the Orthodox Balkans and Middle East from the Turkish yoke. And if the last and greatest of the Petersburg tsars, Nicholas II, had not been overthrown by an internal coup in 1917, his armies, which had already driven the Turks out of the Caucasus, might well have conquered Constantinople and restored the cross over Hagia Sophia…

     However, throughout the nationalist nineteenth century the Greeks rarely, if ever, looked to the Russians for help. For the Phanariot merchants stood to gain more from the preservation of the status quo than from a Russian “liberation” of their City. So in the Crimean War, when Tsar Nicholas I went to war with Turkey, France and Britain over access to the Holy Places in Jerusalem and Bethlehem, the Phanariot-backed Ecumenical Patriarch continued to pray for the victory of the Turkish armies, in spite of the fact that the Holy Places were administered by the Greek Patriarchate of Jerusalem. For this he was harshly criticized by the Georgian Elder Hilarion of Mount Athos, who declared that the only true king upon earth was the Russian tsar and that all true Christians should support him and pray for him…

     Another reason for Greek coolness towards Russia, in spite of the enormous help, financial, military and diplomatic, that Russia provided all the Christians of the Balkans and the Middle East, was that the Greeks never accepted Russia as the true successor to Byzantium. They could not believe that God could raise true sons of Constantine from the stony hearts of the Russians. It was as if they said (to parody the famous saying of Elder Philotheus of Pskov): “Constantinople is the Second Rome, and a Third Rome there will not be…” So if Constantinople was to be liberated, it would not be by “Panslavist” Russians in their barbaric northern fastnesses, but by the Greeks themselves, the only true Romans...

     The consequence of all this was that when the hour came for the Orthodox peoples of the Balkans to rise up against the Turks, there was no unity or common purpose among them, or between them and their Russian benefactors. Thus when the Serbs rebelled in 1804, and some Greeks offered their help, they were politely but firmly refused…

     Again, when the Greeks of the Peloponnese rebelled in 1821, they did it without proper coordination either with the Greeks under Alexander Ypsilanti in Romania, or with the Russian Tsar, or with the Patriarch in Constantinople – while the non-Greeks of the Balkans sat on their hands and waited... Indeed, the Greek revolution may well have ended in complete collapse if it had not been for the intervention of the heretical European powers and of the Russian Tsar Nicholas, who, suppressing his dislike of “Greek demagoguery”, pursued the Turkish armies as far as Adrianople. Nor were the spiritual fruits of the revolution good: a bitter schism between the Ecumenical Patriarchate and the newly autocephalous Church of Greece, the persecution of zealots of the faith like Cosmas Flammiatos, a drastic reduction in the number of monasteries on Free Greek soil, and the attempt of Metropolitan Germanos of Patras, who first raised the standard of revolt on March 25, to achieve union with the Roman papacy…

     But it was the Greco-Bulgarian schism of 1872 that demonstrated most forcibly the disastrous spiritual consequences of ecclesiastical nationalism. Technically, the Bulgars were in the wrong: they obtained from the Sultan permission both to have their own national Church in Bulgaria and to include all Bulgarians in the Ottoman empire in that Church, which was contrary to the territorial, non-ethnic principle of church organization. The Ecumenical Patriarch duly anathematized them for the heresy of “phyletism” (nationalism). But Jerusalem, Russia, Serbia and other Churches refused to break with the Bulgars. For they knew that, while technically in the wrong, the Bulgars had been exasperated and incited by the Greek policy of trying to Hellenize Bulgaria. The Greeks were condemning the Bulgars for a sin of which they were the first guilty ones. Thus the anathema against phyletism, while both correct and timely in itself, only served to emphasize how blind the Greeks were to their own spiritual malady...

     The Russian philhellene, diplomat and future Optina monk Constantine Leontiev pointed to another source both of Greek and of Balkan Slav nationalism in this period: western liberalism and democratism. The French revolution had proclaimed, on the one hand, that all men were equal, and on the other, that the source of all truth and holiness was the nation. Taking the two propositions together, it followed that while all nations are theoretically equal, my nation is more equal than others as being the source of all truth and holiness, so that no other nation should be conceded superiority in anything. This made all the nations – except Russia - depressingly similar in their aims and obsessions, their envy and their egotism - and in their vulnerability, as Leontiev pointed out, to the great heresy of the age, indifferentism – or, as we call it today, ecumenism. For what is ecumenism if not a quest for recognition by the world, the determination that my religion, like my nation, should be accepted as good (or bad) as everyone else’s?

*

     The Fall of the Russian Empire in 1917 removed the last effective Orthodox peacemaker and bearer of the cosmopolitan ideals of Christian Rome. Now nationalism could be given a free rein in the ecclesiastical sphere as it was simultaneously being given – through the proclamation, in 1919, of the principle of the self-determination of nations – in the political sphere. A vivid example was North America, where the multinational Orthodox Church, united before the revolution in several national but non-autocephalous dioceses under the overall leadership of the Russian Archbishop Tikhon (the future Martyr-Patriarch of Moscow), disintegrated after the revolution into a host of jurisdictions based on purely nationalist principles. The first to break away were the Greeks, who under the Freemason Meletios Metaxakis formed their own Church with the grandiloquent title of “Archdiocese of North and South America”. This was only the beginning of Metaxakis’ career as the destroyer of the pre-revolutionary structure of the Orthodox Church. In the next few years, as Patriarch of Constantinople, he illegally created exarchates of his patriarchate in Western and Central Europe, and several new national Orthodox Churches on the territories mainly of the Russian and Serbian Patriarchates: Finland, Estonia, Latvia, Poland, Hungary, Czechoslovakia and Albania. Ironically, in order to satisfy Turkish nationalist aspirations, he also had to concede the creation of a “Turkish Orthodox Church” on his own canonical territory!

     Greek Church nationalism now, as always, was an offshoot of political passion. In 1917 the Greeks joined what turned out to be the winning side in the world war. Turkey was defeated, and this incited the Greeks to realize their “Great Idea” and recover the “lost territories” of the Byzantine Empire, recreating it “on two continents and washed by five seas” (Eleutherios Venizelos). The result was the Asia Minor catastrophe of 1922-23, comprehensive defeat at the hands of the Turks, which finally crushed all realistic hopes of a restoration of the Byzantine Empire. (By the 1960s the Greeks appeared finally even to have abandoned monarchism in favour of that old pagan Greek heresy – democracy…) God had humbled Russia, the Third Rome – but He was not about to raise up the Second Rome in her stead… In fact, the unmitigated disaster of the period 1914-45 for all the Orthodox nations showed that in God’s eyes all of them had fallen short of His glory. Church nationalism had shown itself to be a completely bankrupt policy. All the national Churches formed in this period were uncanonical and only created hatred among Orthodox Christians. The only exception was Georgia, which re-established her autocephaly that had been illegally abolished a century before. But the Georgians’ motivation, too, was suspect: they accepted the socialist revolution, rejected the White Russians and were mightily punished by God…

*

     Turning now to the present, and the conflict between the Greek and the Serbian Churches over the re-establishment of the Serbian autocephaly, we have to conclude, sadly, that the Greeks have learned nothing from history and therefore seem doomed to repeat it. Their leader, Archbishop Kallinikos of Athens, is an old-style Church nationalist of the worst kind. He frequently talks about “the lost territories” and is clearly trying to recover them in the ecclesiastical sphere. His almost total neglect of his non-Greek parishes in Western Europe has led to their decimation in the twenty years since 1991. In 1994 he wrote that the Slavs, unlike the Greeks, put their nationality above Christ, and that they “have never been good Orthodox”. So much for St. Sava of Serbia, St. Sergius of Radonezh and St. Seraphim of Sarov! Very soon after this, Kallinikos was entrusted with the temporary administration of the True Orthodox Serbs and proceeded to show his contempt for their aspirations. Monasteries, priests and individuals named after Slavic saints had to change their names to Greek ones. Thus the men’s monastery of St. John Maximovich at Vrdnik had to changed its patron to Saints Cyril and Methodius. When the Serbs asked for money to build much-needed accommodation for homeless confessor-nuns who had been expelled by the heretical patriarchate, they were told that they would be helped only if the monastery built for the nuns became the property of the Greek Church. The Serbs refused this offer and proceeded to build the monastery of Novistjenik in a remote part of the Balkan mountains with their own hands and from their own very meagre funds. Archbishop Kallinikos has never visited this monastery, which is perhaps the best example of women’s monasticism that can be found in the True Orthodox Church... Spiritual sons in monasticism of Fr. Akakije, the founder and builder of the Serbian True Orthodox Church, were taken from him without his blessing and made to serve parishes in other countries. All the resolutions of the Serbian Administrative Council were blocked. The (relatively small) opposition to Fr. Akakije in Serbia was listened to, and their unfounded accusations allowed to circulate without proper investigation, thereby undermining the unity of the Serbian Church. One member of the opposition, a monk who had broken his back in two places after quasi-epileptic seizures, was secretly and against the will of the whole of the Serbian Church ordained to the priesthood. On the other hand, the many petitions, extending over several years, for the ordination of Fr. Akakije to the episcopate, were steadfastly ignored. Only in June, 2011, when it became clear that the Serbs might seek to have Fr. Akakije ordained by bishops of the Russian True Orthodox Church, did Kallinikos begin to spell out how, when and under what conditions he might – just possibly - ordain a bishop for the Serbs…

     Kallinikos’ whole policy in Serbia was one of “divide and rule”, and its purpose, whether consciously or unconsciously conceived, was to keep the Serbs weak and indefinitely dependent on, and part of, the “Mother Church” in Greece. But when the Serbian True Orthodox first approached the Greeks for help in 1997, they made it clear that they were not seeking to become part of the Greek Church but only asked for temporary help in order to re-establish their own Autocephalous Serbian Church. In any case, they argued, it would be uncanonical for a bishop of any other Local Church, such as the Greek, to claim permanent jurisdiction over Serbian Orthodox Christians living on the territory of the Serbian Orthodox Church (Canon 8 of the Third Ecumenical Council; Canon 74 of the Eighth Council of Carthage).

     The Greeks appeared to concede, albeit grudgingly, the force of this argument. The expression used by one of their bishops to describe the Serbs, “a mere splinter-group”, was dropped, and the right of the Serbs to call themselves the Autocephalous Church of Serbia was tacitly accepted. However, they continued to prevent the Serbs from turning their de jure autocephaly into de facto autocephaly by providing them with a bishop…

     And so the Serbs finally turned to the Russian True Orthodox Church led by Archbishop Tikhon of Omsk and Siberia, which had been conducting negotiations on union with the Greeks for over three years. Although the Greek and Russian  Churches quickly discovered that there were no dogmatic or canonical obstacles to union, it did not take place largely through the blocking and procrastinating tactics of Metropolitan, later Archbishop Kallinikos. Thus in September, 2009, the Greek Synod under their then-archbishop Chrysostomos (Kiousis) actually resolved to enter into communion with the Russians and even set a date for the first concelebration (November 13/26). But a few days later, to the astonishment of many True Orthodox around the world, they reversed this decision because Metropolitan Kallinikos threatened to create a schism…

     Having submitted once to Kallinikos’ blackmail (if it was indeed the first time), the Greeks then displayed even greater pusillanimity by electing Kallinikos as Archbishop of Athens on the death of Archbishop Chrysostomos in September, 2010. (Eleven bishops cast their vote, it having been agreed that no junior bishop could be a candidate. In the first round, Kallinikos gained five out of eleven votes. In the second, one of the candidates, Metropolitan Chrysostomos of Attica, a former strong critic of Kallinikos, transferred his three votes to him, and so Kallinikos won by eight votes out of eleven.) It was now clear that, whatever the other Greek hierarchs may have thought privately, or even said publicly, about Kallinikos’ actions in the past, there was now no desire among them to resist his will. He was lord and master of the Greek Church…

     Although Kallinikos clearly had no intention of entering into communion with the Russians, he used the bait of possible union between the Churches (in spite of his own earlier sabotage of that union) as a way of achieving his main priority – the prevention of the ordination of Fr. Akakije. So he allowed negotiations to continue, and at a meeting between Greek and Russian delegations held in Odessa in February, 2011, substantial agreement on the last issue dividing the two sides – the question of akriveia or oikonomia, strictness or condescension, in the reception of people coming from the World Orthodoxy – appeared to have been reached. It only remained for the Synod in Athens to confirm that they accepted the Russian position officially. However, the statement that later appeared on the official website of the Greek Church, while expressing satisfaction with the negotiations in rather vague terms, still did not suggest a date for concelebration, but rather stated that both sides needed another two years to prepare for full union. It goes without saying that the Russians denied that they needed two years: as far as they were concerned, concelebration could take place immediately…

     The Russians were now in a dilemma. On the one hand, they firmly believed – and said this to the Greeks - that the Serbs, as an autocephalous Church, had the right to have their own bishop(s), and that the pastoral case for ordaining Fr. Akakije was overwhelming. So if the Greeks were not prepared to ordain him, they were prepared to do it themselves – but without imposing any conditions on the Serbs or interfering in any way in the internal life of their Church. On the other hand, in spite of their growing disillusionment with the Greeks’ negotiating tactics, they did not want to break off the union negotiations. They knew how beneficial a union of the three Churches – Greek, Russian and Serbian – would be for all, and hoped against hope that the Greeks would not take the ordination of Fr. Akakije as an excuse for breaking off negotiations.

     Their hope was in vain. The only Greek who cared for the union of the Churches almost as much as the Russians was the Secretary of the Greek Synod, Bishop Photius. He was the only hierarch who had voted against reversing the decision on union with the Russians in October, 2009. Now he presented a compromise solution to his fellow hierarchs: accept the autocephaly of the Serbian Church, bring forward the date for formal union with the Russians to November, 2011, and then join with the Russians in ordaining Fr. Akakije… However, this excellent proposal was met with a stony silence by the other hierarchs, for whom any such concession evidently constituted an unacceptable “loss of face”… (In their encyclical of August 9/22, the Greek Synod took credit for this excellent proposal, completely omitting to mention that the Synod had in fact rejected the proposal!)

     Union was now doomed. The Serbs thanked the Greeks for the help they had given them, and then left their administrative jurisdiction while expressing their firm desire to remain in Eucharistic communion with them. Then Fr. Akakije was formally elected by his flock to the episcopate, and formal petitions for communion with the Russian Church and for his ordination were sent to, and accepted by, the Russians. Almost at the last minute, Fr. Akakije and two Russians, Bishop Germogen of Chernigov and Protopriest Victor Melehov, went to Athens to hear the Greeks attempt to persuade them to change their minds. The Russians stood firm, and on August 2/15, Fr. Akakije was ordained as Bishop of Resava and Shumadia. Immediately, Bishop Photius announced that union negotiations between the Greeks and the Russians were broken off. Whether any further sanctions or hostile measures will be taken by the Greek Synod remains to be seen…

      Thus in 2011 the Greek True Orthodox Church has shown itself unwilling to do for the Serbs what the Russians did for them in 1969 – that is, restore their episcopate and the de facto autocephaly of their Church. From a canonical point of view, the only difference between the two situations is that in 1969 the petitioning party, the Greek Church, had no canonical bishops (the ordinations of Bishops Akakije the elder and Auxentios in the early 1960s had been uncanonical), whereas in 2011 the petitioning party, the Serbian Church, was temporarily under the omophorion of a canonical bishop of the Church of Greece - although his canonicity must be considered to be purely formal in that he did not carry out his canonical duties in relation to the people entrusted to his care, and has uncanonically asserted his right to exercise indefinite jurisdiction over the whole of another Local Church…

      In this situation the Serbs can be justly accused neither of schism nor of nationalism. For they wish to be the masters in their own land simply in order that the maximum number of their own countrymen can be saved. They wish to be neither Greek nor Russian, not because they are against Greeks or Russians, or want to be separated from Greeks or Russians, but because it is only a Serbian Church that the vast majority of Serbian people will want to join, and therefore only a Serbian Church in which the Serbian people can be saved.

     A witty Greek has compared Fr. Akakije’s ordination to a bridegroom who jumps out of the window of his father’s house and marries – or rather, elopes with – an underage bride. The clear implication is that the ordination was unlawful… We shall not reject this analogy, but alter it slightly to make it correspond more closely to reality, and append to it a very different moral conclusion…

     Fr. Akakije is indeed the bridegroom of the Serbian Church – the true bridegroom, the only man who real loves and cares for the bride and the only man that the bride truly loves. But since she was underage, she was entrusted to an older man for protection until she came of age. That older man was not her lawful husband, and in truth was not interested in her at all. He did not ask, like the older sisters in The Song of Songs: “Our sister is small and has no breasts. What shall we do for our sister in the day when she is spoken for [in marriage]?” (8.8). In fact, he had no plans for her marriage, least of all to the man whom she loved, whom he locked up in his own house. He wanted the bride to remain forever a spinster dependent on himself and serving his interests. The fact that she already had many unsuitable suitors who wished to take away her honour troubled him not at all. But it troubled the true bridegroom, who finally decided to jump out of the window (since the door was locked) and marry the bride. The moral is that it is best for young women and Churches to be married when young to good husbands than to remain unprotected and the prey of corrupt men…

     It is striking how similar the present situation is to the Greco-Bulgarian schism of 1872. Once again we see a Slavic Balkan Church seeking to re-establish its autocephaly in the face of fierce opposition from the Greeks. Again we see the Russian Church coming to the aid of the Slavic Balkan Church, not because of “Pan-Slavist” tendencies, as the Greeks would have it, but simply because brotherly love and pastoral need require it. And once again we see the Greeks acting as if the Byzantine Empire were still in existence and they had control over the whole of the Balkans…

     But the differences between the two situations are equally striking. In 1872 it was the Bulgars who were invading the canonical territory of the Greeks. In 2011 it is the Greeks who are seeking to establish a “protectorate” over the territory of another Local Church – indefinitely, and against the will of the native Christians…

     The present situation is also reminiscent of the Greek revolution of 1821. Metropolitan Germanos of Patras was a hero of the Greek revolution - and yet almost also a traitor to the faith. He recovered “lost territories” from the infidel Turks – and yet offered the Pope ecclesiastical unia in exchange for political help. He was saved from becoming a uniate like those who signed the Council of Florence only by the fact that the Pope, under pressure from the European powers to recognize Turkey, rejected his offer. His example should give his present-day successor, Archbishop Kallinikos, food for thought; for it shows that fallen nationalist zeal in pursuit of “lost territories”, whether secular or ecclesiastical, can lead to heresy…

     In fact, Kallinikos shows clear signs of accepting an heretical thinker because of his nationalist ideology. The thinker in question is the famous new calendarist “theologian”, Fr. John Romanides, whose system of “experiential dogmatics” contains a whole series of serious dogmatic errors. But it is not his dogmatic errors that have drawn the attention of Archbishop Kallinikos, Bishop Christodulos, Athanasius Sakarellos (a close advisor of Kallinikos) and others to Romanides’ writings. More interesting to them – the bait on which they appear to have been hooked – is his highly controversial rewriting of Church history. According to the Romanidean schema, the originators of all the heresies of the Catholic-Protestant West are St. Augustine of Hippo, on the one hand, and the kings and popes of Frankish origin, on the other. The Frankish heresies penetrated Russia after Peter the Great, and from there penetrated Greek theology after the Greek revolution. Meanwhile, the Christians of the West of West Roman origin remained Orthodox, because the West Romans, according to Romanides, were in fact Greeks, and Rome was a Greek city…

     This is not the place for a detailed refutation of Romanides’ historical theories. Suffice it to say that the Popes who did most to promote the papist heresy – Nicholas I and Gregory VII – were not Franks, while the most anti-papist and pro-Byzantine pope of the period, Sylvester II, was a Frank… Romanides’ essentially racist theories are easily refuted. But this does not prevent them from being accepted by Greek archbishops and bishops of both the Old and the new calendars because they fulfill a psychological need. This is the need to prove, despite all appearances, that the Greek nation is still as great today as it was in the heyday of the Byzantine Empire…

*

     To conclude: we have seen that Church nationalism has a long history, that it has already caused massive and long-lasting damage, and that it is still, tragically, alive and well, not only in the apostate Churches of World Orthodoxy, where the rivalry between Constantinople and Moscow is everyday news, but also, still more tragically – for we are talking here about the True Church – in the relations between the True Orthodox Churches. Is there, then, a place for some less virulent and sinful form of nationalism – let us call it patriotism – in the Universal Church? Undoubtedly there is. For just as in Christ there is neither male nor female – and yet we have to take the differences between the sexes into account and legislate for them as for something that will not just disappear, so in Christ there is neither Greek nor Jew, neither barbarian nor Scythian nor Russian (cf. Colossians 3.11) – and yet we have to take account of differences in nationality and legislate for them as for something that will not disappear until the end of the age. Human nature in both its personal and social dimensions cannot be ignored.

     For we have universal loyalties and local loyalties, personal sympathies and attachments and public sympathies and attachments. “Charity begins at home”, so love for one’s family, one’s tribe, one’s nation is not only not wrong, but obligatory. On the other hand, our earthly homeland, as St. John of Kronstadt said, is only “the threshold of our Heavenly Homeland”, and our love for our earthly father must not hinder our still greater love for our Heavenly Father…

     In The Acts of the Apostles we read that “there arose a complaint against the Hebrews by the Hellenists, because their widows were neglected in the daily distribution” (6.1-2). This and similar complaints were considered serious enough by the Apostles for them to create a whole new degree of the Church hierarchy, the diaconate, in order to deal with them. Is there an analogous institution in the Church to deal with national conflicts on a much wider scale? We suggest that there is, and that this institution is the Orthodox Empire. Historically, the Ecumenical Councils were always convened by Orthodox Emperors, and it was through the Emperor working with the bishops that conflicts between Churches and nations were resolved. As if to show that the Orthodox Emperors carry out the functions of the diaconate on a universal scale, they were given the rank of deacon in the Byzantine Church…

     Historically, we see that universal ideals were strongest, and nationalist passions weakest, during the heydays of the great multinational Orthodox Empires, Byzantium and Russia. This suggests that Divine Providence has indeed ordained the multinational Orthodox Empire as an instrument of the true Christian internationalism that does not drown out national differences but orchestrates them into a rich polyphony. Of course, as we have seen, even the multinational empire can degenerate into the nationalisms of its leading, imperial and subject, anti-imperial nations. But the fact that perversions of the ideal are possible does not invalidate the ideal itself; it only goes to show that nothing in this fallen world is free from the taint of corruption. And this must lead us to the conclusion that if we wish to see the elimination of sinful Church nationalism from Church life, we must pray for the restoration of the multinational Orthodox Empire…

     And which is the nation that should lead that Empire? That is for God to decide… All we can safely say is that the nation that is most worthy to lead the Orthodox commonwealth will be that nation which is most prepared to sacrifice itself for the welfare of others; for, as the Lord said, “let him who is the greatest among you be as him who serves” (Luke 22.26)…

АНТИТАБАЧНЫЙ ЗАКОН ПРИНЯТ В РФ

    Произошло то, чего много лет добивались российские борцы с легальными наркотиками, одним из которых и является курение. 15 ноября 2013 года Госдума РФ приняла закон «Об охране здоровья граждан от воздействия окружающего табачного дыма и последствий табака», согласно которому  курение в кафе и ресторанах будет запрещено с 1 июня 2014 года. В КОАП будут внесены нормы, позволяющие наказывать за нарушение новых правил.

    С ЭТОГО ДНЯ В  СТРАНЕ  ПОЛНОСТЬЮ ЗАПРЕЩЕНА реклама табачной продукции и курительных принадлежностей, в том числе трубок, кальянов, зажигалок.  Такие изменения внесены в закон о рекламе. За нарушение запрета производителю, распространителю и заказчику такой рекламы грозит штраф от 3 тысяч для граждан до 600 тысяч для юридических лиц.

    Эта норма вступает в силу с июня 2014 года.

    Запрещена продажа сигарет в ларьках и киосках, под запрет попала дистанционная продажа табачных изделий. Закон предусматривает полный запрет на рекламу сигарет в печатных СМИ и интернете. С 12 июня производители обязаны размещать устрашающие картинки на пачках сигарет. Кроме того, с 1 июня запрещено курение во многих общественных местах, в том числе на расстоянии менее чем 15 метров от входов в помещения железнодорожных вокзалов, аэропортов, портов, станций метро.

    Движение «Россия освободится нашими» силами с момента своего основания выступало за оздоровление населения нашей страны, против алкоголизации, курения, наркомании. Мы активно сотрудничаем и поддерживаем деятельность трезвеннического движения в России, среди наших соратников большинство – люди трезвые и некурящие. Так что, в принципе, данный закон мы поддерживаем. Конечно, грызет и червячок сомнения. Верить в то, что власти РФ вдруг стали заботиться о народе – как то не верится! Скорее всего, капиталы, контролируемые правящим в РФ кланом, ушли из табачной отрасти в какую-то другую, в результате чего табакопроизводителей и отдали на растерзание. Но нет худа без добра. Каждый спасенный от курения человек (по данным ученых, курение сокращает жизнь человека в среднем на 15 лет!) – это вклад в копилку нашего национального самосохранения.

О ВНИМАНИИ ГОЛОСУ СОВЕСТИ.

Е.О.Ч.

    Совесть есть внутренний, естественный закон, написанный не на скрижалях каменных, но на скрижалях сердца (Рим.2,14-15). Законы писанные хотя даются для всех и всем обязательны в составе общества, но не все из членов общества стараются их знать и изучать, а некоторые неспособны их даже понимать по безграмотности, простоте и невежеству. Голос совести как внутреннего, всем прирожденного закона нравственного, понятен и ученым и безграмотным, вельможам и простым людям, взрослым и юным. Каждый человек по естественному влечению своего сердца сознает, что хорошо и что худо в поступках его и других. Ко всему доброму он стремится и радуется, когда ему удается сделать что нибудь хорошее. Напротив, от дурного невольно отвращается и когда сделает что-нибудь худое, - стыдится и сокрушается. Таким образом, по действию своему в нашей душе, совесть есть наш домашний судия, оправдывающий и обвиняющий нас, награждающий и наказывающий, смотря по тому, как мы поступаем, - хорошо или худо, честно или бесчестно. В совестидля нас слышится голос Самого Бога, всеведующего и правосудного, от Которого нельзя скрыть ничего. Людей можно обмануть, а Бога не обманешь. Суда по законам человеческим легко избежать, но суда совести никто не убежит, она смотрит не только на наши дела, но и наши сокровенные помышления. Совесть – судия нелицеприятный и неумолимый. Она никого не боится, никому не потворствует, - обличает и карает мучительным томлением духа всякого преступника правды и истины, как бы он ни был знатен и богат. Не забывает совесть своим утешением и самого последнего бедняка, живущего в благочестии и честным трудом добывающего  себе кусок хлеба. Она ободряет отрадным чувством внутреннего мира всякого смиряющегося под крепкою рукой Божией, всякого скорбящего, озлобляемого и преследуемого не правдою человеческой. И нет ничего выше и сладостнее такого внутреннего утешения, каким совесть награждает человека честного и добросовестного, а также нет ничего сильнее и тягостнее терзаний совести, коими мучится душа преступника по совершении им злодеяния. Оттого сильно и благотворно действие совести к возбуждению нас на подвиг добра и к отвращению от дурных поступков. «За совесть, да за честь, хоть голову снесть» (народная пословица), - так говорит христианин, проникнутый сознанием правоты своих действий, дорожащий чувством стыда пред всяким неодобрительным поступком и выше всего ставящий честность. Для такого человека совесть есть истинный страж души его, - херувим с пламенным оружием, отгоняющий все нечистое и греховное, силящееся вторгнуться в храмину души и осквернить ее. Человеку совестливому и честному невольно оказывается доверие. Любезна всем красота его душевная, ни в чем так ярко не отражающаяся, как в стыдливости; она сияет во взорах человека, видна в его одежде, походке и во всех его движениях. Всем приятна целомудренная красота. Разве только люди легкомысленные и развращенные могут смеяться над стыдливыми и совестливыми. Но что могут значить клевета и насмешки людские для тех, которые сердцем своим живо ощущают красоту и сладость добродетели? Никакие земные похвалы не заменят им того сладостного мира, какой они находят в своей непорочной совести и никакие человеческие порицания не в силах омрачить их душевной радости при совершении им добрых дел бескорыстно, не по каким-нибудь земным разсчетам, но единственно по доброхотному влечению сердца, любящего Бога и Его святой закон. В этом мире и в этой душевной радости люди богобоязненные наперед ощущают будущее блаженство, предназначенное всем любящим Бога. Напротив, преступники закона, потерявшие совесть, еще в здешней жизни во внутренних угрызениях совести испытывают такие подлинно адские, мучения, что часто не рады бывают и самой жизни. Многочисленные примеры раскаяния самых тяжких преступников свидетельствуют, что они к такому расскаянию приводились именно ужасными укорами своей совести, и чтобы только избавится от невыносимого томления душевного, готовы были претерпеть даже казнь.

    Братие христиане! Блюдите свою совесть, как зеницу (зрачек) ока, чтобы не постигла вас мгла смертная, греховная. Совесть есть именно око нашей души, следящее за самыми тайными, сокровенными ее движениями. Если совесть наша будет потемнена, то мы, подобно слепцам, не увидим пред собою бездны греховной и легко впадем в нее. Помните слова евангельские: если око твое будет худо, то и все тело твое будет темно, итак если свет, который в тебе, тьма, то какова же тьма? (Мф. 6, 23)

===============================================================================================

 Во всём мире осталась только одна газета, следующая заветам истинной Зарубежной Церкви и вождей Белого Движения – «Наша Страна».

     НАША СТРАНА,  не  занимается  торговыми делами,  не жертвует убеждениями   русских православных патриотов,  ради материальных и иных доходов для увеличения тиража. Она издается исключительно за счет подписки и пожертвований тех, кто разделяет ее идеологию и надежду на свободную в будущем Россию.

           Не дайте ей заглохнуть, закрыться. Поддержите её. Не только своей        подпиской и своими пожертвованиями, но и составив завещание в её пользу.        Сделайте всё возможное, чтобы  обеспечить  её  дальнейшее  существование! Не  откладывайте  дело  помощи  на  "завтра"  помогите  "сегодня".

===============================================================================================