БЛАЖЕННЕЙШИЙ МИТРОПОЛИТ ВИТАЛИЙ О ПОДГОТОВКЕ К РОЖДЕСТВУ.
Возлюбленные о Господе братья и сестры!
Каждый великiй праздникъ въ Церкви Христовой является какъ бы некимъ святымъ таинствомъ, черезъ которое изливается на души наши особая Божiя благодать, особый даръ Святаго Духа. Если невозможно, по ученiю всехъ подвижниковъ Церкви, чисто молиться съ сытымъ чревомъ, то темъ более невозможно безъ поста и сугубой молитвы духовно пріобщиться къ великимъ праздникамъ Пасхи, Рождества Христова, Успенiя Матери Божiей, значитъ, передъ нами стоитъ крайняя необходимость готовиться къ праздникамъ, какъ къ великимъ Таинствамъ.
Теперь мы находимся передъ большой опасностью утратить самый духовный смыслъ Рождества Христова, который все больше и больше затмевается пышными елками, пряностями, суетой. Церковь празднуетъ Рождество Христово 25-го декабря по стъ. стъ и до этого дня запрещаетъ своимъ чадамъ веселиться и вкушать скоромную пищу. Мы видимъ какъ теперь совершенно не считаются съ самымъ днемъ 25-го декабря и за целый месяцъ до него начинаютъ устраивать воистину нечестивыя пиршества, танцы. И это въ самый разгаръ Рождественскаго поста. Таковые да не приступаютъ ко Святой Чаше, да не причащаются Святыхъ Таинъ Христовыхъ въ день Великаго Праздника.
Если въ наши дни некоторые христiане утратили чувство благоговенiя, умиленiя къ своимъ святынямъ, то пусть для нихъ будутъ примеромъ нехристiане - евреи, которые, будучи, какъ и мы, разсеяны по лицу всей земли, не стыдятся среди чужихъ имъ по культуре людей твердо хранить все свои обычаи и праздники.
Другимъ соблазномъ для насъ являются также чуждыя духу Православъiя такъ называемыя торжества Санта Клаусъ или Святаго Николая. Въ этихъ полушутовскихъ представленъiяхъ оскорбительно для нашей души изображается нашъ Великiй Чудотворецъ Святитель Николай Мирликiйскiй. Не позволяйте своимъ детямъ посещать представленія Санта Клаусъ, въ которыхъ такъ легкомысленно показанъ нашъ Великiй угодникъ Божiй. После такого зрелища сердце Вашего ребенка не устремится больше въ молитве ко святому, начнетъ обращаться ко всемъ святымъ вообще, какъ къ небывалымъ легендарнымъ героямъ.
Ограждая въ сердце своемъ святыню праздника Страхомъ Божiимъ, готовьтесь постомъ и молитвой встретить Рождество Христово и Рожденный Христосъ да исполнитъ души Ваши миромъ, радостью и любовью
Вашъ искреннiй доброжелатель и богомолецъ
РОЖДЕСТВЕНСКОЕ ПОСЛАНИЕ ПРЕОСВЯЩЕННЕЙШЕГО ЕПИСКОПА ИОСИФА.
«Слава в вышних Богу и на земле мир в человецех благоволение»
Так Церковь Христова пронесла через века эту ангельскую священную песнь, которой и мы Вас всех приветствуем, желая Вам в этот великий день мира душевного как справедливую дань за Вашу добрую волю служить родшемуся Сыну Божию - Спасителю.
Пусть этот величественный крестный ход Церкви Христовой через все эти столетия прошедшие исполнит наши чувства непоколебимой веры в полную безопасность Церкви этого корабля Христового. Напрасно волны житейского моря возвышают и пенятся, поднимая свои угрожающие гребни, обнажая под собою бездну в которую они стремятся погрузить Христов Корабль. Наш Кормчий Сам Господь и если мы на Его Корабле, нам нечего бояться и малодушествовать, ибо Корабль наш безопасно пройдет, все превратности и бури, как прошел уже от Рождества Христова до наших дней за более чем двадцать веков.
Когда слух о рождении Младенца Христа дошел до царя Ирода, тогда цари ироды под другими именами всю историю Церкви смущались Истиной, гнали Истину, но бесславно отходили в вечность, оставляя грядущим поколениям память о своем безумии.
Где чудовищный Нерон, коварный отступник Июлиан, одержимый ненавистью ко Христу Ленин и бесчисленные большие и малые антихристы, церковные богохульники, грозившие Небу в бессильной злобе и предсмертных муках отошедшими как бы живыми в Ад?
Однако такие уроки истории ничему не научили духовно слепых маловеров-богохульников.
Но мы ни на минуту не будем сомневаться в победе Христа, которую возвещает нам каждый год св. Пророк Исаия: «С нами Бог, разумейте языцы и покоряйтеся яко с нами Бог».
Рожденный Младенец-Христос да пролиет на души наши из Своих светозарных яслей Свет Свой присущный исполненный мира и радости.
Христос раждается! Славьте Его!
Вашингтон Дек. 2013
РЕЗОНЁРСТВО
Вадим Виноградов
Лицемеры!
хорошо пророчествовалъ о васъ Исаия, говоря:
Приближаются ко Мне люди сии
устами своими и чтутъ Меня языкомъ;
cердце же ихъ далеко отстоитъ отъ Меня.
(Мф. 15.7,8)
В сущности, заповедь святаго апостола Павла: Всегда радуйтесь. Непрестанно молитесь. За все благодарите. (1 Фес. 5. 16)- и есть основное правило, исполняя которое только и можно удерживать Христов Дух. На первом месте радуйтесь. Святые отцы уточнили, чему же радоваться: Не теряйте Пасхальную Радость!
И естественно, что диаволу совершенно необходимо было, как и все Христово, исказить эту радость, чтобы радость-то оставалась, но вот Пасхальной бы уже ни в коем случае не была. И все мы должны признать сегодня, что искажение это диаволу удалось осуществить, прямо-таки, победносно, хотя не без труда, особенно в битве с русским сердцем. Как? А вот, заменив русскую святость резонерством!
И сегодня, радуемся ли мы? Да, очень даже. Пасхальная служба - на всю страну по центральному телевидению; Пояс Пресвятой Богородицы - и счастью нет предела. Выставка «Православная Русь. Моя история. Романовы» - восторг всеобщий, переходящий прямо таки в вопль - «Россия, вперед!».
Выставка Моя история. Романовы, очередная ширма, призванная отвлечь людей от Истины. Может быть, она и впечатляет. Ну, так и золотые купола не объявишь некрасивыми. Но ведь, нам известно пророчество наших духоносных отцев уже ХХ-ого века, что ходить-то в эти храмы с золотыми куполами будет уже нельзя. Хотя и золотые купола, и эти выставки имеют одну цель - создать видимость православия.
Почему же выставка то эта одна из ширм, отвлекающих от Истины? А вот, важная знаковая деталь, объясняющая нашу мысль. Ленточку открытия выставки вместе с патриархом МП перерезает и тучная женщина рядом с патриархом. Кто сия особа, удостоившаяся столь великой чести?
Мария Владимировна, дочь Владимира Кирилловича, объявившего себя главой дома Романовых, которая за то, чтобы попасть сюда, должна была бы отстоять самую длинную очередь на эту выставку, как покаяние и за Владимира Кирилловича, нагло объявившего себя главой Дома Романовых, и за Кирилла Владимировича, нагло надевшего красный бант и приведшего экипаж, которым командовал, к Таврическому дворцу, на сдачу безбожникам большевикам, ставшего знаком предательства всего 400-летия Романовых. (Ничего себе Романов! Романовых расстреливают и бросают в яму, а этот "глава" приветствует убийц). Ну, и какая "глава" эта дама рядом с патриархом? А вот, всего лишь, пиарная дама для доверчивого Панургова стада, чтобы оно сильнее восхищалось Россией, чтобы она была "вперед!".
Истинным то Романовым не эта выставка нужна! Истинным Романовым нужна выставка, раскрывающая внутренний мир Романовых. "У России нет друзей, кроме ее армии и флота", но армии без сердюковщины. "Я в любой момент готов дать Богу отчет о властях мною поставленных". Государь Николай II не страшился этого отчета, потому что поставлены им были не чубайсы, не лужковы, не швыткие, не ливановы, не медведевы. А были им поставлены слуги царевы, так служившие Вере, Царю и Отечеству, что все были убиенны крамольниками. Мы знаем судьбу Столыпина, а министров Сипягина, Боголепова, Плеве, губернаторов Богдановича, Бобрикова сия выставка, возможно, уже не и не вспомнила, а они были слугами царевыми, убиенными крамольниками, и было таковых более 1800 человек. Вот, что такое Дом Романовых и их слуг. Без этих слуг царевых нет и Дома Романовых!
А вот, сии предатели Романовых, отвергнутые от Романовых еще Государем Николаем II, на выставке шевкуновых первые люди.
Заблаговременно готовится и новое масштабное празднество, для которого в историческом центре Москвы, где по закону запрещен всякий новодел, будет возведен гигантский собор во имя Новомучеников и Исповедников российских, чтобы в 2017 году провести там грандиозное шоу. "Мы хотели передать: храм-памятник, знаменующий торжество Новомучеников, их победу над злом, света над тьмой, вечной жизни над смертью, мужества и веры над помрачением и злобой", - объявили строители нового храма.
Но почему бы не передавать победу Новомучеников над злом, над тьмой, над смертью, их мужество и веру над поправением и злобой не таким вот строительным резонерством, не стыдясь и не краснея, а делами веры, как это делали и нам завещали сами Новомученики?
Ведь, что желают получить сегодня в свою честь наши Новомученики?
Да, только одно - желают увидеть ту Веру, которую они сами и дали, как образ, чтобы ему следовали будущие поколения.
Что же конкретно желают увидеть наши Новомученики и от Владимира Михалыча Гундяева, и от г-на Смирнова, необыкновенно плодовитого телевизионного резонера, естественно и от Григория Валерьеича Алфеева (Дашевского), от Кураева, да, и самого автора нашумевшей книги "Несвятые святые", неслучайно поднятой мировой либеральщиной на невиданную высоту, потому что, спрятавшись, как за ширму, за святость духоносных отцов, как за золоченые купола, вброшен еще один способ отвлечения доверчивых наших людей от самых насущных дел по сохранению Русского Православия, а значит, и отвлечения от Христа.
Сиих господ, как и многих других их единомышленников, лучше всего могут охарактеризовать слова В.В. Розанова, отнесенных им в свое время к лютеранам. Ныне же перефразированные слова его определяют и всю суть сергианства. Итак:
Если говорить жёстко, - все сергиане в сущности резонеры, рассуждают о богословских предметах, теоретики, мыслители, писатели и говоруны. Все они не суть «святые» и не знают самого этого дела -«святость». И даже, например, сказать: «святая Московская патриархия» - странно. Она есть в сознании сергиан «правильная церковь».
- Мы, патриархийцы, имеем правильную церковь.
- Русские же люди имели святую церковь.
Совсем разница! Совсем другое дело! Совсем иная нежность души, совсем иной полет души! Русское отношение к Небу и Богу совсем другое: испуганное, томящееся, умиленное, восторженное, «обнимающее ноги Спасителя нашего».
Так что же это за дела, которые желают увидеть с Небес наши Новомученики сегодня здесь на земле от резонерской Московской Патриархии?
Нужен ли нашим Новомученикам собор в 10000 кв. м., в котором должно быть только 420 кв. м. храмовой площади, а остальные метры включают двухярусную подземную парковку и множество помещений не храмового назначения?
Казалось бы, что устроителям всех этих внешних радостей должно бы быть известно, чего ждут ныне наши Новомученики, ведь облачение сих устроителей новых радостей выдают их за православное духовенство, которое-то должно бы знает об откровении Новомучеников, полученных ими в заточении, как узников Iисуса Христа, и переданных нам что:
И разрушительные войны, и революции,
попущены России, именно, за грехи Церкви,
возлюбившей внешнее, паче внутреннего и
обряд больше духа.
Внешнее, паче внутреннего и обряд больше духа! - тоже самое, что и: Чтутъ Меня языкомъ; cердце же ихъ далеко отстоитъ отъ Меня.
Вот, к чему сегодня устремлена вся деятельность наставников МП. Но и это было предсказано: У насъ тысячи наставниковъ во Христе, но не много отцевъ. (1 Кор. 4.15)
Откуда ясно, что Новомученики-то наши, как носители святости (Всесожжения не благоволиши и далее), ждут в почитание себе не храмовых зданий и каждения, а дел духовных, дел, требующих, как они сами и показали, дав пример, мужества, несгибаемости, подражания Христу. И первостепенными делами этими являются:
1. Анафематствование экуменизма, этой ереси всех ересей, носимой ныне всем составом Московской Патриархии. Почему?
С появлением экуменизма теперь все ереси и неправды всех почти веков создали один огромный фронт и идут приступом против Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви. Главная руководящая мысль экуменизмом, как некий экуменический догмат, принятый всем этим интер-конфессиональным организмом, заключается в следующих трех аксиомах: первая - историческая Церковь, сиречь Православная, себя не оправдала; вторая - каждая из существующих церквей содержит в себе искру истины; и, наконец, на основании сих двух принятых понятий, третья аксиома выходит как следствие необходимо теперь из всех этих церквей с их искрами истины создать единую настоящую вселенскую церковь, что и есть экуменизм. Православные иерархи, члены экуменического движения, должны, как и все, согласиться с тем, что Православная Церковь не только себя не оправдала, но и она имеет только искру истины. Могут ли православные иерархи в таком случае быть членами экуменизма, не изменяя Церкви Христовой и не предавая Истину, продолжать с чистой совестью за каждой литургией читать эти слова молитвы: «не бо врагом Твоим Тайну повем, ни лобзания Ти дам, яко Иуда». Ответим мы за них: категорически нет, потому что, оставаясь в экуменизме, они грешат против догмата о Церкви. Как прямое следствие пребывания в экуменизме они должны понять, что им неминуемо грозит. Все иерархи и иереи, участники экуменического движения, потеряют многих верных чад Церкви и останутся с массой, для которой важна только внешняя обрядовая часть службы. Они лишатся драгоценнейших даров Святого Духа: умиления, сокрушения и кротости. В их храмах будет духовный холод, и святые иконы будут молчать. Они выйдут как бы из Тайны Церкви. Они будут продолжать украшать себя омофорами и митрами, но слова их останутся со звуком и смыслом без таинственной силы духа и в устах их превратятся в богословствование по памяти без участия сердца. (Митрополит Виталий, последний первоиерарх Русской Зарубежной Церкви)
1. Ждут Новомученики, чтобы:
Развеян был в России обман о сергианстве. Торжество сергианского духа началось вместе с золочением куполов, когда Московская Патриархия не на словах, а на деле стала радоваться радостями властителей вседозволенности. И вот, эту тайну вынуждены ныне скрывать, объявив сергианство принадлежностью советчины. Нет советчины - нет и сергианства. И это величайший обман ХХI века, который то и заставляет любить внешнее, паче внутреннего, и обрядъ больше духа.
А сергианство-то, как можно емко сформулировать его суть?
Просто. В Церковь вошла НЕ Божия воля. Вот и все. Всем руководит в Церкви Божия воля, Дух Святой, а тут вошла не Божия воля, и ее слушаются, а для того, чтобы замаскироваться, оставляют весь чин внешний - кадите, пожалуйста, говорите проповеди, держитесь старого стиля - делайте все, как полагается. Но воля-то будет не ваша. Вот в этом все. Мы называем это сергианством. Когда не Божия воля руководит Церковью, то исполнение обрядов постепенно делается пустым, начинается обрядопоклонничество. Обряды они оставляют, - пожалуйста, сколько хотите, и чем пышнее - тем лучше. Это страшная вещь, это тонкая вещь, далеко, далеко идет. Знания, - пожалуйста, знайте историю Церкви, знайте все расколы до тончайших подробностей, знайте все философские системы, будьте богословами, чтобы вас почитали докторами теологии, - пожалуйста. Но воля наша будет. А в воле все, от нее зависит свобода или несвобода. Церковь не нуждается ни в чем, только в свободе, а этого-то и нет у них. (Митрополит Виталий, последний первоиерарх Русской Зарубежной Церкви)
В Церковь вошла НЕ Божия воля вот он, пункт сергианства!
Именно, НЕ Божия воля в МП, как раз и заменила русскую святость на резонерство. Чья ныне воля в Московской Патриархии? Возьмем только один пример, полностью отвечающий на этот вопрос - "Основы социальной концепции МП". Вот, вывод тщательного анализа совпадения двух концепций:
«Средства массовой информации часто характеризуют "Основы социальной концепции МП" как документ, не имеющий аналогов в истории Православной Церкви. И это действительно так - хотя бы потому, что автором этого документа наряду с митрополитом Кириллом (Гундяевым) является иудейский раввин Адольф Шаевич. Такой вывод становится неизбежным при сопоставлении Основ социальной концепции МП с Основами социальной концепции российского иудаизма, подписанными Шаевичем. Оба документа просто переполнены обширными текстовыми фрагментами, совпадающими слово в слово!»
Возможно ли Владимиру Михалычу «обнимать ноги Спасителя нашего», обнимаясь с раввинами Шаевичем и Бер Лазаром?
2. Надо ли говорить, что ждут Новомученики и другого взаимоотношения Церкви и государственной власти. Вот, вопрос валаамских монахов к патриарху МП: Нынешняя «демократическая» российская государственность не менее далека от христианского идеала, чем ее советская предшественница. Оправдана ли в этих условиях показная демонстрация близости Церкви с государством, которую порой демонстрируют некоторые иерархи?
3. Ждут Новомученики и разъяснения о коммерческой деятельности МП. И об этом монахи Валаама вопросили так: Некоторые из иерархов МП не гнушаясь продажей табака и алкоголя ради личного обогащения? Какие меры были по этому поводу приняты и какие следует предпринять в будущем, чтобы исключить повторение подобных инцидентов?
Целиком поглощенная резонерством, не даёт ответа на эти вопросы сергианская верхушка.
К какому же печальному финалу привело тотальное резонёрство сергианской Московской патриархии?
Вот, недавнее признание митрополита Новосибирского Тихона, одного из 290 членов Архиерейского Собора самой МП.
И то, что сейчас возродилось, это слёзы! Это не то, что пастыри наши и отцы духовные, я с ними работаю, с этими священниками это слёзы. О каждом надо молиться и распинаться, чтобы они стали настоящими людьми, я не говорю священнослужителями, людьми чтоб были. Вот, этими силами мы пытаемся возродить общество?
Ну, построят в Москве еще 200 храмов. А служить то в них, кто будет? Те, по ком льются слёзы, чтобы они стали хотя бы людьми, не говоря уж об их священстве.
Что же остальные 289 членов высшего органа МП, члены её Архиерейского Собора, не присоединяются к плачу митрополита Тихона? А только потому, что резонёрство поразило как раз все верхи МП. Святость в их среде утеряна. И осталась святость для прикрытия резонёрства только в книге Несвятые святые, как и было предсказано: Ложь сделали мы убежищемъ для себя, и обманомъ прикроемъ себя. (Исаiя 28,15 ).
А ведь, о том, что в первую то очередь необходимо ныне делать для возрождения России, еще в конце ХХ-ого века было сказано:
Русский народ был оторван от молитвы сердечной, от своей православной культуры - в этом вся трагедия. И как важно понять, что сейчас больше всего нужно для русского народа. Мы читаем о бесконечных партиях, которые сейчас создаются. И каждая партия предлагает свои рецепты на возрождение России, на возрождение ее экономики и прочее, того не понимая, что надо обновить русское сердце. Если у вас нет сердца, вы ничего не будете делать. Вы сами знаете это прекрасно. Если нет сердца - никакое дело не будет спориться. Так вот, нужно исцелить сердце русское! Оно дряхлое сейчас, оно опустошенное, оно пустое совершенно. И вот, нужно его заполнить. И чем его заполнить надо? Молитвою! Вот, когда русский человек начнет сердечно молиться, то все восстановится. Потому что сердце диктует всему человеку, уму его диктует, как делать, как лучше сделать. Это тайна вообще всякого человека. А в особенности русского человека, который назвал себя Святой Русью. Это слово вышло из недр русского народа. Сам Господь его так назвал. И нельзя никому приписать это название - оно вышло из стихии, из сердца русского молящегося человека. Да, существует Святая Русь, и если она займет больше места в России, тем скорее Россия снова вернется в свой прекрасный удел на земле, когда она будет светлой страницей для всех народов. (Митрополит Виталий, последний первоиерарх Русской Зарубежной Церкви)
И разве можно было бы быть против масштабных выставок а la Моя история. Романовы? Да, и новый гигантский собор пусть появится в центре Москвы. Кто же отвернется от книги Несвятые святые? - если бы они не преподносились, как единое на потребу? Все это прекрасно, но но только тогда, когда это будет надстройка над базисом, а не сам базис, как это всем видно сегодня. Прекрасно все это только тогда, когда основой является - внутренняя жизнь, где всем правит сердечная молитва. Обновляя храмы, обновить русское сердце, как видим, сергианство не в состоянии.
Только через молитву, и только через сердечную молитву приобретается святость, характеризующая присоединение души к Православию, а не к игре в православие, в которой царит ныне резонерство.
И в великий день Рождества Христова обратимся к Рождественскому Посланию и Духовному Завещанию Митрополита Виталия. И сердцем воспримем то, что он нам завещал:
Властолюбие есть величайшее зло. Ирод совершил убиение младенцев, лишь бы только не потерять власть. А Господь наш Иисус Христос пришел поразить нас не силою, а любовью.
Скромно и незаметно Бог стал человеком.
Итак, оставим худые примеры, отложим всякую похоть греховную в эти святые дни. А тех, которые гонят нас, предадим суду Божию; сами же вооружимся по слову Спасителя: «в терпении вашем стяжите души ваша» (Лук.XXИ, 19).
Господь обетовал нам, что Истинная Церковь перейдет через все превратности и доживет до самого Конца Мира.
Господь наш Иисус Христос, Сын Божий, всех победит, всех покорит под ноги Своя, но до этого времени вас будут гнать, мучить, издеваться и считать вас полусумасшедшими.
Крепитесь, ибо вы будете юродивые во Христе. И за все благодарите Бога самой короткой молитвой: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго». Просите помилования, и если будем мы помилованы Богом, то что нам до того, что нас будут считать сумасшедшими? Но мы не сумасшедшие, но юродивые во Христе.
Старайтесь молиться сердцем, ибо когда вы молитесь сердцем, то вы молитесь всем своим существом. Ваша молитва дойдет до Престола Вседержителя, Господа нашего Иисуса Христа, Всемогущего Превечного Бога, от Которого получите такую милость, такую силу, которую имели все первомученики Христовы.
За ваше стояние в Истине, дорогие священнослужители, вы получите такую несокрушимую силу, такую премудрость слова, что ей не смогут противостоять бедные мудрствующие века сего.
Вот чего я вам завещаю и желаю от всего сердца, ибо большего желания вам я не знаю, ибо его и нет. Аминь.
+ Митрополит Виталий
25 декабря 2001 г.
Р.Ф. Декабрь 2013
СТРАШНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ
(КРАТКИЙ ОБЗОР)
Митрофорный протоиерей Иоанн Стукач, г. Сидней, Австралия
С небывалой быстротой
умножаются смутные дни. Много было испытаний верности Христу на протяжении христианских веков. Были времена, когда со смирением и любовью тянулись души людей к Божественному Искупителю рода человеческого в Его Святую Церковь. Были времена, когда угасал этот
восторг, затемнялся, но никогда душа человека, в которой мерцает свет Христов, не метался так от боли оcкудения веры, как в наш грозный век торжества злобы и
лжи
Современная быстро текущая жизнь всех народов земли свидетельствует о прочном господстве тёмных сил, ложно рядящихся в белые одежды политической, государственной и церковной традиции вселенского охвата ГЛОБОЛИЗАЦИЯ.
Изсякла Любовь корень всех благ, утрачено единство верных, утрачено понятие догмата Церкви и притупилось чувство сознания Единой Церкви, критерием которой является ИСТИНА. И мечется душа, туманится разум. Велик и страшен созревший соблазн, прикрывающийся внешним авторитетом церковной иерархии, облеченный в видимость Ея, но свое существо обращающий против Христа.
Церковь Христова есть ТЕЛО ЕГО, ПОЛНОТА ЕГО, живой союз всех истинно верующих. Где Христос там и Тело Его, с которым Он тесно соединен. Способ осуществления единства во Христе, для создания Тела Христова (Церкви Христовой), есть ЛЮБОВЬ. Святой Апостол Павел, по свидетельству Иоанна Златоуста, требует от нас такой любви, которая связывала бы нас между собою, делая неразлучными друг от друга, и такого совершенного единения, как если бы мы были членами одного тела...
С падением Православного Царства Русского безбожная власть жесточайшим террором обрушилась на Русскую Православную Церковь, стараясь разрушить Ее и подчинить своим политическим безбожным целям, что отчасти осуществилось, и часть епископата, страшась террора, согласились на все требования безбожной власти. Истинная Православная Церковь ушла в Катакомбы, а часть ее Промыслом Божиим была выведена на просторы свободного мiра свидетельствовать всем народам о Православии и о тяжких страданиях Русской Православной Церкви и Русского народа от безбожной власти в России. Десятилетиями Русская Православная Церковь Заграницей своим существованием напоминала всему свободному мiру об истинной вере и о страшной трагедии Российской и молилась о «Православном епископтстве гонимыя Церкви Российския и о православном русском народе».
С течением времени осознание этого призвания Зарубежной Русской Церкви в свободном мiре постепенно начало притупляться и ослабляться. Но стойкий и верный божественному призванию свободной Русской Церкви за рубежом Митрополит Филарет (Вознесенский) огласил 3 исторических послания к свободному православному мiру, призывающих твердо стоять на страже верности Святоотеческому Православию и не увлекаться идеями, противными богооткровенной ИСТИНЕ. Как итог бытия Зарубежной Церкви на просторах свободного міра звучит его предсмертное завещание «Держи, что имеешь!»
После смерти Митрополита Филарета соборно был избран 4-м Первоиерархом РПЦЗ Виталий (Устинов), который достойно удерживал светильник свободной части Русской Православной Церкви Заграницей. С устранением Митрополита Виталия совершилось мистическое падение всего состава епископов Зарубежной Церкви признавших Московскую Патриархию Русской Церковью и влившихся в неё...
Сокрылась и Зарубежная Русь.
Не пошедшим на унию с Московской Патриархией, которая по церковным канонам не имеет право на существование, духовенству и мірянам Зарубежной Церкви и Русской Истинно-Православной Церкви в России подобает в единении духа проявить послушание, заповеданное нам: «Се гряду скоро, держи что имеешь»!..
Приведу выписки свидетельств тех далёких времён, когда все верные чада Зарубежной Церкви ясно понимали бытие РПЦЗ и Её божественное предназначение, как свободной части Русской Церкви в свободном міре.
1. Краткие истины исповедания верности, посвящённые Собору Архиереев и Синоду Зарубежной Русской Православной Церкви.
«Слава Тебе и долготерпению Твоему, гонимая, распятая, в пустыне и катакомбы загнанная, но не сдавшаяся Церковь Русская и Православная! Хвала и честь Тебе, неуязвимая, несокрушимая, подспудно тайная Катакомбная Церковь!.. считаешь нашу Зарубежную Соборную Церковь тоже стоящей на каноническом пути правды, на церковном фронте борьбы за свою Россискую Мать-Церковь. Как мы безконечно счастливы сознавать, что считаешь Ты нашу Зарубежную Российскою Соборную Церковь Твоей Истинной Защитницей! В ней Ты видишь Свою единственную опору, полную и радостную надежду, что правда Твоего исповедания СВЯТОЕ-СВЯТЫХ родного нам Православия во всей глубине и полноте его догматически-нравственного и канонически-административного устроения, НЕ УГАСЛА, а непрестанно возвещается по лицу всего свободного мира и в чистоте сохраняется всеми верными чадами Матери Русской Церкви... Слава Тебе, Заграничная Русская Церковь свободная ветвь Русского Корабля Христова в котором Ты, как в Ноев Ковчег, собираешь живые частицы верных чад Российской Церкви Зарубежом в эти лютые дни духовного потопа, заливающего нашу грешную планету... Слава Тебе, Зарубежная Церковь Русская, что ты не мнишь себя самостоятельным автокефальным древом, а только органической частью Единой Поместной Автокефальной (самостоятельной) Российской Церкви, и через Неё, хотя полонённую, и Ты непоколебимо и верно прибываешь во Вселенской Православной Церкви... Не по пути тебе с Московской Патриархией, отступившей от Христовой Истины и ставшей послушным оружием безбожной власти! Разве можешь Ты иметь общение с ней, когда она, замалчивая горькую правду, о гонениях на нашу Церковь, по словам Григория Богослова, «МОЛЧАНИЕМ СВОИМ ПРЕДАЁТ БОГА». Однако Ты не нарушаешь своего повиновения Матери Церкви за отсутствием законного патриарха и законных патриарших местоблюстителей, молишся за Ея не сдавшихся православное епископство Русское и за страждущую , но верную Христовой Правде Церковь...»
Проф. Г.А. Знаменский. 1951 г., Нью Йорк.
2. С отеческою скорбью Митрополит Киевский и Галицкий Антоний (Храповицкий) не впервые обращался к тем, которые отошли от Зарубежной Церкви в Париже и в Америке. В пасхальном послании всем чадам Русской Православной Зарубежной Церкви он писал:
«В наступающие пасхальные дни Церковь по всей вселенной, во всех православных храмах призывает верующих укрепить свою духовную связь с воскресшим Господом, обещая в то же время духовное возрождение всем поколебавшимся в верности Церкви, но желающих укрепить эту верность и напоминающая им драгоценные слова Иоанна Златоуста:
«Трапеза исполнена, да насытятся вси. Телец упитанный, никто же да изыдет алчай. Все насладитеся пиром веры, все восприимите богатство благости».
Кто же почитается участником этого духовного пира и этой безсмертной трапезы? Конечно, только чада церковные, а не оторвавшиеся от св. Церкви и устроившие себе самочинные сборища. Поэтому призываю православных христиан крепко держаться единой спасающей Церкви и не иметь молитвенного общения с самочинными... Знаменательно, что несколько иерархов с паствою, по приемуществу русских, уже отпали от Вселенского единства и на вопрос: «како веруеши»? отвечают ссылками на самозванных глав всяческого раскола в Москве, в Америке и в Западной Европе.
Ясно, что они потеряли или теряют веру в единство Церкви по всей вселенной и не хотят в этом сознаваться, стараясь спокойно переносить отказы Истинной Церкви от общения с ними и воображая, будто можно спасать душу и без общения с Нею».
20/6, Апрель 1934 год,
Сремски Карловцы, Югославия
О ТОМ, КАК ПАГУБНО ВЕРИТЬ СНАМ.
Е.О.Ч.
Многие, Православные христиане, верят снам и любят заниматься их отгадываниям. Существуют даже нарочно для того составленные книги, чтобы по ним изъяснять сны, так называемые «сонники». Поразмыслим, сообразны ли эти занятия с званием христианина?
Веря в сновидения, подобно многим другим суевериям, прививается душе человека еще с юных лет. Дети слышат от своих нянек и матерей разговоры о снах, - видят их сердечное смущение при дурных и нелицемерную, неподдельную радость при хороших сновидениях; таким образом люди с детства привыкают верить снам и трудно потом бывает им освободиться от этих первых впечатлений. Правдла, сновидения невольно привлекают наше внимание.
, так как в них как бы отражается тайна нашей души, отрешенной во время сна от впечатлений видимого мира и витающей где-то в иной области бытия. Правда, что посредством сновидений Сам Бог нередко открывал волю Свою людям, как на это есть много примеров в священной истории. Но такие случаи, когда бы действительно в сновидениях обнаруживалось предчувствие души относительно
будущего или отдаленного, - весьма редки. Тем более редки и необычайны случаи Божественного откровения людям в сновидениях. И как дерзновенно, с нашей стороны, считать себя достойными подобных откровений, которых в особенных только случаях удостоивались некоторые и то весьма не многие избранники Божии! Что же такое наше обыкновенные сновидения.
Наши обыкновенные сновидения, благочестивые слушатели, суть плод разгоряченного воображения, это простые мечтания, возбужденные в душе тревогами жизни или болезненным состоянием тела. Верить сонным грезам безрассудно, грешно пред Богом и бывает иногда весьма пагубно для людей. Еще древний израильский мудрец Иисус, сын Сирахов, заметил, что «только глупых окрыляют сонные грезы и только безрассудные питают пустые и ложные надежды на них». «Как обнимающий тень, говорит Сирах, или гоняющийся за ветром, так верующий сновидениям. Сновидения то же, что подобие лица против лица Гадания и приметы и сновидения суета и сердце наполняется мечтами, как у раждающей. Если они не будут посланы от Всевышнего для вразумления, не прилагай к ним сердце твоего». Сновидения многих ввели в заблуждение и надеявшиеся на них подверглись падению (Сир. 34, 1-7). В самом деле, не составляет ли верх безрассудства верою в пустые мечтания обеспокоивать и расстраивать себя, как это бывет с теми, которые верят в сновидения? Что они, обыкновенно, делают?.. Вместо того, чтобы утром мирно вознести молитву Господу от сердца, преданного святой воле Его, - верующие снам уже взволнованы: забывают о молитве и благодарении Богу, спешат узнать, что предвещает виденный ими тот или другой сон, целый день томятся ожиданием исполнения своих сонных грез и в событиях дня стараются во что бы то ни было отыскать оправдание сновидений. Так вера в сновидения, хотя бывает от простоты или особой впечатливости людей и, повидимому, не мешает им считать себя благочестиво-верующими, - во всяком случае, ослабляет в человеке веру в Провидение Божие.
В сновидениях человек хочет узнать будущее и ищет в них как бы знамений Божиих относительно своей сокровенной судьбы. Но вместо этих знамений, которые не даются Господом без нужды, напрасно, человек скорее всего впадает в сети лукавого и в своих сонных мечтаниях получает прямое бесовское наваждение, ни к чему не могущее привести человека, кроме погибели. И это не удивительно, так как естественная область действий лукавого есть область тьмы. От того-то ночь есть самое опасное время для души человека. В тишине ночной преимущественно разгораются в душе дурные страсти, возбуждаются неподобные мечтания, человеком овладевает скука, уныние и даже отчаяние. Под покровом ночи более всего совершаются разные преступления, и в этом нельзя не видеть действий князя тьмы, ищущего всяким способом погубить человека. Можно ли надеяться, что враги спасения нашего не воспользуется столь благоприятным и легким способом смутить человека -как это представляется в сновидениях?.. Он, действительно, и пользуется этим способом, возбуждая как самые сонные мечтания неподобные, так и поддерживая суетную, пустую веру человека в его сновидения. В сказаниях отеческих много можно найти примеров вражьего действия на человека чрез сновидения. Вот один из примеров того, как пагубно верить снам.
Один инок, украшенный многими добродетелями и уважаемый братией, верил сновидениям. Враг спасения воспользовался этим и сначала возбуждал в неосторожном иноке безвредные вновидения и склонил его находить оправдание своим снам наяву. Когда инок был увлечен верой в сновидения, злой дух в одну ночь показал ему будущую жизнь. Видит инок, что на одной стороне Апостолы, Мученики, Преподобные и все христиане сидят во тьме, терзаемые отчаянием, а на другой вместе с ветхозаветными Патриархами и Пророками ликует народ еврейский. Омраченный умом инок, веря сновидению, отрекается от христианской веры и прикрепляется к иудействующим. Он оставляет монастырь, идет в иудейские жилища, принимает обрезание и вступает в супружество. Но не прошло и трех лет, как отступника постигает ужасная казнь такая страшная болезнь, от которой еще при жизни сгнили все кости его, и отступник испустил дух в страшных мучениях.
Итак, братия, не вдавайтесь в веру своим сонным грезам, чтобы чрез это не пропасть искушению врага. Святая Церковь заповедует нам в своих вечерних молитвах усердно просить Господа Бога, да сохранит нас от нощных мечтаний и вражьих наваждений.
РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ЗВЕЗДА.
Борис Пастернак.
Стояла зима.
Дул ветер из степи.
И холодно было младенцу в вертепе
На склоне холма.
Его согревало дыханье вола.
Домашние звери
Стояли в пещере,
Над яслями теплая дымка плыла.
Доху отряхнув от постельной трухи
И зернышек проса,
Смотрели с утеса
Спросонья в полночную даль пастухи.
Вдали было поле в снегу и погост,
Ограды, надгробья,
Оглобля в сугробе,
И небо над кладбищем, полное звезд.
А рядом, неведомая перед тем,
Застенчивей плошки
В оконце сторожки
Мерцала звезда по пути в Вифлеем.
Она пламенела, как стог, в стороне
От неба и Бога,
Как отблеск поджога,
Как хутор в огне и пожар на гумне.
Она возвышалась горящей скирдой
Соломы и сена
Средь целой вселенной,
Встревоженной этою новой звездой.
Растущее зарево рдело над ней
И значило что-то,
И три звездочета
Спешили на зов небывалых огней.
За ними везли на верблюдах дары.
И ослики в сбруе, один малорослей
Другого, шажками спускались с горы.
И странным виденьем грядущей поры
Вставало вдали все пришедшее после.
Все мысли веков, все мечты, все миры,
Все будущее галерей и музеев,
Все шалости фей, все дела чародеев,
Все елки на свете, все сны детворы.
Весь трепет затепленных свечек, все цепи,
Все великолепье цветной мишуры...
...Все злей и свирепей дул ветер из степи...
...Все яблоки, все золотые шары.
Часть пруда скрывали верхушки ольхи,
Но часть было видно отлично отсюда
Сквозь гнезда грачей и деревьев верхи.
Как шли вдоль запруды ослы и верблюды,
Могли хорошо разглядеть пастухи.
Пойдемте со всеми, поклонимся чуду,
Сказали они, запахнув кожухи.
От шарканья по снегу сделалось жарко.
По яркой поляне листами слюды
Вели за хибарку босые следы.
На эти следы, как на пламя огарка,
Ворчали овчарки при свете звезды.
Морозная ночь походила на сказку,
И кто-то с навьюженной снежной гряды
Все время незримо входил в их ряды.
Собаки брели, озираясь с опаской,
И жались к подпаску, и ждали беды.
По той же дороге, чрез эту же местность
Шло несколько ангелов в гуще толпы.
Незримыми делала их бестелесность,
Но шаг оставлял отпечаток стопы.
У камня толпилась орава народу.
Светало. Означились кедров стволы.
-- А кто вы такие? -- спросила Мария.
-- Мы племя пастушье и неба послы,
Пришли вознести вам обоим хвалы.
-- Всем вместе нельзя. Подождите у входа.
Средь серой, как пепел, предутренней мглы
Топтались погонщики и овцеводы,
Ругались со всадниками пешеходы,
У выдолбленной водопойной колоды
Ревели верблюды, лягались ослы.
Светало. Рассвет, как пылинки золы,
Последние звезды сметал с небосвода.
И только волхвов из несметного сброда
Впустила Мария в отверстье скалы.
Он спал, весь сияющий, в яслях из дуба,
Как месяца луч в углубленье дупла.
Ему заменяли овчинную шубу
Ослиные губы и ноздри вола.
Стояли в тени, словно в сумраке хлева,
Шептались, едва подбирая слова.
Вдруг кто-то в потемках, немного налево
От яслей рукой отодвинул волхва,
И тот оглянулся: с порога на Деву
Как гостья, смотрела звезда Рождества.
ПЕШКА
Игорь Колс
«Возбранный чудотворче, и изрядный угодниче Христов!
мiру всему источаяй многоценное милости миро, и
неисчерпаемое чудес море, восхваляю тя любовiю,
святителю Николае: ты же, яко имеяй дерзновенiе ко
Господу, от всяких мя бедъ свободи, да зову ти:
Радуйся, Николае, великiй чудотворче.»
Акафист Святителю Николаю
На свой первый юбилей, который шёл сразу за Рождеством, маленький Виктор ожидал какой-нибудь необычный подарок. Так повелось, что рождественская ёлка всегда стояла до дня его рождения, и родители клали под неё подарки сразу на два праздника.
Юному юбиляру казалось, что он почти вступает во взрослую жизнь. С семи лет он играл с отцом в шахматы и уже обыгрывал всех ровесников во дворе. Ему не хватало только своих шахмат для полного счастья. Шахматы отца Виктору не разрешали выносить из дома. Они были редкиe и очень красивые. Размер доски и фигур был заметно больше обычного и играть ими было одно удовольствие. Виктор и не мечтал о таких шахматах.
Увидев утром шахматы отца под ёлкой, он удивился и подумал, что они попали туда случайно. Он присел перед ними, открыл шахматную доску и не поверил своим глазам. На внутренней стороне коробки было аккуратно написано: «Дорогому сыну в день десятилетия! Будь умником! Папа». И ниже стояла дата.
- Вот это да! воскликнул мальчик.
Доверие отца тронуло Виктора. Этот подарок сделал его сразу взрослее и ответственнее. Он тут же дал себе слово, что никогда не испортит и не потеряет эти замечательные шахматы.
В последних классах школы Виктор стал участвовать в шахматных турнирах, потом - в студенческих чемпионатах.
Победы ему давались легко. Играл он с самыми разными людьми: студентами, преподавателями, пенсионерами...
Он стал замечать характер игроков, который неожиданно открывался во время игры. Многие были самолюбивы и сильно уязвлялись поражением. Открывая для себя людей с такой стороны, Виктор всё меньше хотел играть в шахматы и, когда начал работать, cовсем оставил их.
Он познакомился с девушкой, которую полюбил с первого взгляда, и они поженились. Отец Ани благословил их союз старинной иконой и подарил её им.
Молодые после венчания сняли отдельную квартиру и перевезли в неё своё небольшое имущество. В красном углу поместили икону Святителя Николая Чудотворца, подаренную тестем. Напротив - поставили большой кожаный диван, а к другой стене обеденный стол со стульями. Остальные вещи уместились во встроенном шкафу с полками, куда Виктор положил и свои шахматы.
- Какие необычные шахматы, сказала Аня, любуясь изящными фигурами.
- Нравятся? улыбнулся Виктор.
- Сыграем? предложила в ответ Аня.
- А не боишься проиграть? спросил он её с легкой иронией.
Они сели одновременно на диван, расставили фигуры на доске и посмотрели друг другу в глаза. Виктор почувствовал, что Аня уверена в своих силах.
Анна попыталась поставить мужу детский мат, но он только улыбнулся про себя. Партия затягивалась. Виктор не ожидал от жены столь сильной игры и не скрывал своего удивления. Когда ему удалось одержать перевес, он облегчённо вздохнул. Аня, видя, что ей не удаётся выиграть, положила своего короля на доску, принимая поражение.
Виктор хотел перейти к другим делам, но Аня предложила сыграть ещё партию.
Они сыграли ещё две партии, и каждый выиграл по разу.
- Поздравляю, - сказала Аня.
- Я вижу, и ты хорошо играешь, ответил Виктор с уважением.
На какое-то время они забыли о шахматах, но потом, зимними вечерами, возвращались к ним, играя по три - четыре партии, в которых по очереди выигрывали друг у друга с небольшим перевесом.
Виктор заметил, что Аня с каждой партией всё больше узнавала его тактику и могла всё лучше противостоять ей.
Однажды, когда счёт был два-два, и страсти кипели, как никогда раньше, они решили, что сыграют последнюю партию, которая и определит победителя. Время было за полночь, игра шла медлено, игроки устали и нервничали, каждый обдумывал подолгу свой очередной ход. Виктор брался за фигуру, но потом, передумывая, оставлял её.
- Взялся за фигуру, ходи! указывала ему Анна.
- Подожди, мне ещё подумать надо, отказывался Виктор.
Ситуация на доске была критической. Аня после долгих раздумий сделала ход ладьёй и посмотрела на мужа. Виктор тут же побил ладью конём и воскликнул:
- Шах!
- Ой! Я ошиблась! Я хотела сделать другой ход! расстроилась Аня.
- Ты разве не знаешь, что настоящий игрок не играет, а ждёт, когда соперник ошибётся? торжествовал Виктор.
Аня, вспыхнув, смахнула с доски шахматы.
- Ты что?! Виктор строго посмотрел на жену и начал собирать с ковра шахматы.
- Извини, я не хотела, - сказала Анна и стала помогать ему.
Не хватало белой пешки, и они вместе искали её по всей комнате. Они несколько раз передвинyли диван и осмотрели его со всех сторон - пешки нигде не было.
- Где же она может быть? повторял Виктор.
- Не волнуйся, найдётся, - успокаивала его Аня.
- Больше искать негде! недоумевал Виктор.
Он опустился на колени и стал водить руками по ковру, будто пешка могла стать невидимой.
- Виктор, - позвала мужа Аня. - Пойдём на молитву, тогда пешка непременно найдётся.
После молитвы они опять обыскали всю комнату. Несколько раз передвигали диван, ковёр, стол, стулья, заглянули во все углы пешки по прежнему нигде не было.
Лёжа в постели, Виктор перебирал в памяти все места, где могла бы быть злополучная пешка, и всё больше убеждался, что история с пешкой не случайна. Он вспомнил свою шахматную эпопею с супругой и понял, что шахматы всегда нарушали их семейный мир, отравляли сердце тщеславием, обидами и даже завистью.
Стоя утром на молитве, Виктор просил помощи святого чудотворца и обещал, что если пешка найдётся, то он навсегда оставит шахматы. Аня убедила его прочитать акафист Святителю Николаю, считая, что это непременно поможет.
После молитвы Анна готовила завтрак, а Виктор продолжал поиски. Он прошёлся по залу, заглянул под диван, убедившись снова, что под ним ничего нет, сел на него и в отчаянии стукнул рукой по соседнему сиденью. В этот момент он увидел пешку, которая подпрыгнула прямо ему в руку. Он посмотрел на икону и увидел святого угодника, который, словно живой, взглянул на него.
- Аня! позвал он жену, приходя в себя от происшедшего.
Анна выглянула из кухни и увидела Виктора с пешкой в руке.
- Где она была?! обрадовалась Аня.
- Ты не поверишь...! Виктор указал глазами на икону.
- Я так и думала! воскликнула Анна. Я почувствовала, что не угодны ему наши игры!
- И я так понял! поддержал жену Виктор. Я на молитве обет дал, что если пешка найдётся не буду больше играть в шахматы! В сердцах стукнул по дивану, а она мне прямо в руку упала. Глянул на икону, а святой Николай будто ожил на миг!
Виктор с Анной перекрестились, поклонились святому и поблагодарили за всё, приняв решение никогда больше в шахматы не играть.
С тех пор прошло десять лет, и как-то под Рождество, собирая подарки для пожертвований, Аня потрясла коробкой с шахматами и обратилась к мужу:
А не расстаться ли нам с этим?
- Это же подарок отца! удивился Виктор. Я думал дети подрастут..., их научить!
- Виктор, а как наш договор? ... Если не пользуемся чем-то год то всё отдавать! ... И не играть договаривались ... Помнишь?
Виктор задумался на секунду и кивнул головой:
- Согласен!
Историю с пешкой он запомнил навсегда. Благодаря ей он узнал насколько опасны страсти, живущие в любой игре; открыл для себя близость святых и силу молитвы; полюбил акафисты и псалмы.
Святой Николай ещё не раз выручал Виктора и Анну, направляя на путь спасения. Вразумил их очистить дом от «прилада», который, таясь под иконой, похищал молитвы и осквернял души. Даровал им угодниче Христов и другие чудеса, а главное, привел к покаянию и исправлению жизни.
Сидней, Австралия, 2013-12-17
Примечание редактора: Преосвященнейший Владыка Аверкий запретил нам в семинарии играть в шахматы после того как один из семинаристов, проиграв игру, стукнул доской другого игрока. Владыка был не умолим, решив что игра азартная и не уступал нам на просьбы разрешить играть даже в шашки. А в русской Мюнхеновской гимназии Милосердный Самарянин у нас были регулярно конкурсы по игре в шахматы, но я не помню чтобы были неприятности между игроками.
SCIENCE, ART AND THE TURIN SHROUD
Dr. Vladimir Moss
Unimaginable beauty and comeliness surpassing nature in beauty
are truly visible to them that desire to see them. Menaion,
August16, Transfer of the Holy Mandylion, Mattins, ode 9.
A recent book on the Turin Shroud, the most detailed and comprehensive yet[1], raises again the question: how should we, as Orthodox Christians, evaluate and react to this extraordinary object? In the 1970s the ROCOR Deacon (now OCA Archbishop) Lev Puhalo wrote several articles against it, labelling it a medieval forgery. And in this judgement he has been followed by many people, including many scientists. However, nobody has yet been able to give us even a remotely plausible answer to the question: if it is a forgery, how was it made? And until somebody answers this question, the central question: is it the authentic burial shroud of Christ? must remain open
This is not simply a scientific matter. For many, including the present writer, the most powerful argument for the Shrouds authenticity is its quite extraordinary beauty, a beauty of an altogether higher nature than that of any merely human artefact. Now many may retort: beauty is in the eye of the beholder, its perception is a purely subjective matter. But this is not true. When the envoys of St. Vladimir came back to Kiev from Constantinople, recommending that their prince adopt the Orthodox Faith on account of the extraordinary beauty of the services, they were not being frivolous or naive.
Beauty transcendent, spiritual beauty is an argument, and a powerful one. For we all instinctively understand that truth must be beautiful, otherwise it is not truth. The foremost book of Orthodox spirituality, the Philokalia, means the love of beauty. True beauty is precisely a vision of truth, of the reality of things in and through created matter. God is discerned in the beauty of holiness.
Of course, there is a sensual, deceptive beauty which leads away from the truth rather than towards it. This is what the Russians call prelest, which may be translated into English as charm a word with connotations of superficiality, cheapness, deceptiveness and even magic But nobody could describe the extraordinarily peaceful, humble and majestic figure that is imprinted on the Shroud as having that kind of beauty.
And if somebody retorts that this is simply my personal opinion, an aesthetic judgement having no objective scientific basis in fact, but rather the product of my religious faith, I would reply in two ways. First, many people have come to the Shroud with no faith, and even with a strong predisposition to reject it as they rejected any suggestion of the miraculous, and yet have come away with a strong faith and not a vague kind of spirituality, but a precise belief that Jesus Christ died on the Cross and was resurrected from the dead. Such a person is Ian Wilson, the author of the book referred to above, an historian and stubborn sceptic who became a Christian on seeing the Shroud in the 1970s and has spent the rest of his life defending its authenticity.
Secondly, anybody who has done serious work in science will know that it is a myth to consider that science is a completely objective form of knowledge. Not only is science radically fallible, consisting in the constant refinement and rejection of one hypothesis after another. Even the most famous of scientists can differ radically and fundamentally when it comes to the most important scientific hypotheses. Thus one scientist will consider it obvious, almost a dogmatic truth, that man derives from the apes and the whole universe from a tiny quantity of superheated matter that exploded fourteen billion years ago. Another scientist, equally intelligent and qualified, will reject this as obvious nonsense, being contradicted by a vast mass of verifiable facts.
The truth is that both science and art depend on faith. It requires faith even to believe that what I am seeing now in front of my eyes is objective reality and not a dream, or that objects continue to exist when I am not looking at them. It takes faith to believe that the sun will rise tomorrow, or that Japan exists, or that life exists on other planets, or that there is such a thing as true love Faith, or the lack of it, informs our whole approach to reality, material and psychological as well as spiritual. Faith, or the lack of it, tells us that the truth is (or is not) beautiful.
So if I say that the truth is beautiful, and that the Shroud, being supremely beautiful, is therefore true, it is no good telling me that my conviction is informed by my faith. Of course it is. But I could equally say that my faith is informed by my perception of truth and beauty in the Shroud. For faith is on the one hand, the substance of things hoped for, the proof of things not seen (Hebrews 11.1). And on the other hand, - seeing is believing; for since the creation of the world His invisible attributes are clearly seen, being understood through the things that are made (Romans 1.20). Of course, Christians walk by faith, not by sight, but that does not mean that we walk blindfolded. We open our eyes, look attentively, and see the invisible truth incarnate in visible things, just as the Apostle Thomas saw (and touched) and believed.
*
That is all very well, says the sceptic, but the Shroud is a holy object owned, not by the Orthodox Church but by the Pope, of which there is no record in the Orthodox East, and which has been proven by carbon-14 to have been created in the fourteenth century. The onus is on you to prove that it is in fact Orthodox in provenance and dates to the first century. Or do you deny that you could be in prelest?
No, I do not deny that possibility, and therefore accept the challenge, relying mainly on the facts and arguments put forward in Ian Wilsons excellent book. We shall summarise the points he makes on both the scientific and historical issues. Of course, a summary cannot do justice to the detail and thoroughness of his argumentation, so those who remain unconvinced will need to read his book
The issue of carbon-14 can be dealt with quite quickly. Carbon-14 is a notoriously unreliable method of dating. Its accuracy depends very heavily on the degree to which the sample tested has been contaminated by the environment, and the degree to which that contamination is allowed for in determining the date. That is why archaeologists often come up with obviously wrong, rogue dates, which are then quietly dismissed In 1988, using a new method of carbon-14 testing and without consulting any archaeologist, a team of scientists came up with a date of 1290-1360 for the Shroud. But the dating laboratories carried out only routine pre-treatment procedures to eliminate contamination, taking no account of the contamination that had been forced into the Shrouds permanent structure, that is, the molecular structure of its flax fibres. This permanent contamination could have been quantified only by chemical analysis but no such analysis was done. Now it is known that even if the Shroud is only 600-700, and not 2000 years old, it has undergone massive contamination from fires, smoke, oil, wax, incense, water, tears, micro-organisms in the atmosphere and on hands and lips, etc. In the opinion of experts, much of this penetrated the molecular structure of the Shroud over time. As one senior Harwell scientist, P.J. Anderson, said: The history of the Shroud does not encourage one to put a great deal of reliance upon the validity of my carbon-14 dating.[2]
But even supposing that the 1988 dating procedures were impeccable, and the Shroud a forgery made in the Middle Ages, how was it done?
This question has not yet received an answer because of several facts:-
1. The Shroud image could not have been created by the usual method of medieval forgery, painting. Much excitement was caused by the discovery, in the 1970s, of some traces of pigment on the Shroud. But these traces were randomly distributed and were clearly not used in the formation of the image. It is now generally recognized that the forgery was not created by painting.
2. Attempts to reproduce the image by stretching a linen sheet over a body have produced absurd, macabre results with distortion of perspective, etc.
3. Since, to the naked eye, the image on the Shroud is very faint, of a yellowish colour similar to a scorch stain such as one might find on an ironing board, and since the Shroud bears the imprint of both the front and the back of a body, it has been suggested that the image was created by a very short blast of light from within the body. But this would come close to conceding that Christ Himself created the image in some miraculous fashion unknown to us. In any case, the miracle is still greater; for the full, astonishingly detailed and beautiful image of the Shroud is not visible to the naked eye, but only in a photographic negative. The only conclusion must be that the forger, if there was one, not only knew the art of photography at least 500 years before the technology became known in the 1840, but also was able to hide his photograph under the cover of the very faint image that is visible to the naked eye.
4. There is another property of the image which no known forger, ancient or modern, can reproduce: when placed under a VP-8 Image Analyzer, the image is revealed in three dimensions. The Analyzers inventor, Peter Schumacher, has recalled his emotions on seeing the Shrouds full-body image on his systems TV monitor for the very first time: A true true three-dimensional image appeared on the monitor The nose ramped in relief. The facial features were contoured properly. Body shapes of the arms, legs and chest and the basic human form I had never heard of the Shroud of Turin before that moment. I had no idea what I was looking at. However, the results are unlike anything I have processed through the VP-8 Analyzer, before or since. Only the Shroud of Turin has [ever] produced these results from a VP-8 Image Analyzer. With regard to the idea of some unknown medieval artist-forger producing such an image, Schumacher had this to say: One must consider how and why an artist would embed three-dimensional information in the grey shading of an image [when] no means of viewing this property of the image would be available for at least 650 years after this was done. One would have to ask why is this result not obtained in the analysis of other works?...[3]
5. The forger must have possessed, besides extraordinary artistic ability (Leonardo da Vinci has been suggested, but the dates do not fit the carbon-14 results), greater anatomical and medical knowledge than seems possible for a medieval Catholic. The Shroud images anatomical details and blood marks (the blood has been tested and shown to be real, of the AB group) are completely consistent with it being the image of the incorrupt body of a crucified dead Jew aged between 30 and 35 with a crown of thorns on his head, a spear wound in his side with blood and serum around the wound, and nails through his wrists and ankles. One telling detail: the nails went through the wrists of the hands, not the palms, which we now know to have been standard practice with the Romans (because otherwise the nails could not have held up the weight of the body), but which was not known to medieval artists, who always portrayed Christ with the nails going through the palms. Stephen Jones writes: Atheist and Shroud critic Steven Schafersman agrees that because of these many specific matches between the Gospels' account of Jesus' passion and the image on the Shroud, "the odds [are] 1 in 83 million that the man on the shroud is not Jesus" and therefore "If the shroud is authentic" (i.e. not a forgery), "the image is that of Jesus" (my emphasis).[4]
6. The forger must also have had expert archaeological knowledge. For the Shrouds weave is a complex three-to-one herringbone twill with a type of invisible seam for which there are no parallels in the medieval period, but which have been recovered from sites in Israel dating to the first century. Another detail indicating expert knowledge: the image of the body shows marks of wounds corresponding in shape exactly to what we would expect to see as the result of scourging by standard-issue Roman army instruments of torture of the time.
*
Let us now turn from science to history. One of the main arguments of the sceptics especially Orthodox sceptics is that if the Shroud were genuine, we should expect to have references to it in Orthodox Church literature of the first millennium, or at any rate in other literature of antiquity or the early Middle Ages that is, before the first certain historical references to the Shroud in the late medieval West. Wilson put forward an ingenious hypothesis in answer to this problem in his first book on the subject in 1978, and has now considerably strengthened its evidential basis. The hypothesis is that the Shroud is identical with the Holy Mandylion, or Image not made with hands, whose feast is celebrated on August 16 in the Orthodox Church, and to which there are many references in ancient and early medieval literature. The Mandylion appears to have disappeared from the historical record at about the time of the sacking of Constantinople by the Crusaders in 1204; but the hypothesis asserts that it was captured by the Crusaders as part of their very extensive loot and then reappeared some years later as the Shroud
Before examining this hypothesis, let us explode the myth that the Shroud is not mentioned in any ancient Orthodox sources. Bishop Jacob Barclay of Jerusalem cites a letter dated 1 August 1205, written by Theodore Angelos aka Theodore Komnenos Doukas, who was cousin of two former Byzantine emperors and second uncle of former emperor Alexios IV Angelos (the one who had enticed the Crusaders to seize Constantinople), and addressed to Pope Innocent III: Theodore Angelus wishes long life for Innocent [III], Lord and Pope at old Rome, in the name of Michael, Lord of Epirus and in his own name. In April of last year a crusading army, having falsely set out to liberate the Holy Land, instead laid waste the city of Constantine. During the sack, troops of Venice and France looted even the holy sanctuaries. The Venetians partitioned the treasures of gold, silver, and ivory while the French did the same with the relics of the saints and the most sacred of all, the linen in which our Lord Jesus Christ was wrapped after his death and before the resurrection. We know that the sacred objects are preserved by their predators in Venice, in France, and in other places, the sacred linen in Athens . . . Rome, Kalends of August, 1205."[5]
Athens at this time was controlled by the de la Roche family, which was related by marriage and membership of the Templar order to the de Charny family, which, as we know for certain, came into possession of the Shroud sometime in the thirteenth or fourteenth centuries. Wilson provides extensive further evidence that the Templars possessed the Shroud and kept and venerated it in secret, which we shall not go into here. The important point is that here we have definite evidence, not only that the Shroud existed in pre-1204 Constantinople, but that it was stolen from there by the Crusaders and brought, first to Athens, and then to France.
But this is not the only evidence that the Shroud was venerated in the Orthodox East as the burial sheet of Christ. In the earliest years of the thirteenth century, we find Nicholas Mesarites, custodian of the Pharos Chapel relic collection, referring to what is undoubtedly Jesuss burial shroud (whether imprinted or not imprinted). First, he described this as proof of Jesuss resurrection: In this chapel Christ rises again, and the sindon [the Greek word used in the Synoptic Gospels to describe the burial shroud] with the burial linens is the clear proof. Then, in his second reference to this same shroud, he remarked intriguingly, The burial sindon of Christ: this is of linen, of cheap and easily obtainable material, still smelling of myrrh, defying decay, because it wrapped the mysterious, naked dead body after the Passion.[6)
A little later, during the siege of Constantinople by the Crusaders, the Shroud was moved to the church of the Mother of God of Blachernae, where regular presentations for the veneration of the whole people were staged every Friday. This is the witness of an ordinary crusader, Robert de Clari: There was another church which was called My Lady St Mary of Blachernae, where there was the sydoine [old French for sindon] in which our Lord had been wrapped, which every Friday stood upright, so that one could see the figure of our Lord on it.[7]
However, this description of the Shroud standing upright immediately raises the question: how could the Shroud, a fourteen-foot long relic with the imprint of the whole body of the Lord on it, be confused with the Mandylion, which shows only the head of Christ? In order to answer this question, we have to examine the Holy Mandylion itself. But we are not able to do this, because it disappeared at the same time in the same sack of Constantinople in 1204 coincidentally, at the same time as the Shroud We must turn, then, to the literary tradition concerning the appearance of the Mandylion. According to our earliest source, the fourth-century Bishop Eusebius of Caesarea, [King] Abgar V of Edessa, then suffering from an incurable disease, heard of the miracles Jesus was performing and sent to Jerusalem a messenger bearing a letter addressed to Jesus, asking him to come to his city to heal him. Jesus declined, saying he needed to stay in Jerusalem to await his fate, but he blessed Abgar for his show of faith and promised that after being taken up he would send one of his disciples to Edessa to cure him and bring him the Christian message.[8]
That disciple was Addai, or Thaddeus in the Greco-Roman form of the name. According to the tenth-century Story of the Image of Edessa, Addai went to the king shortly after the Resurrection of Christ, bringing with him a cloth on which the Lord had imprinted an image of His face. Addai placed the Image on his own forehead and went in thus to Abgar. The king seemed to see a light shining out of his face, too bright to look at, sent forth by the Image that was covering him.[9] The king was healed and became a Christian, and Edessa became perhaps the first Christian city in the world
The Story goes on to explain how the king ordered the image of a pagan god that had been over his citys gate to be taken down and replaced by the Image of Jesus. After his death, when Abgars second son reverted to paganism, the son ordered the pagan image to be restored, and that of Christ destroyed. However, Edessas bishop of that time managed to pre-empt this. In the words of the tenth-century writer, Given that the place where the Image was kept was shaped like a cylindrical semi-circle, he [the bishop] showed great foresight and lit a lamp in front of the Image and put a tile on top of it. He then sealed the surface off with gypsum and baked bricks, finishing the wall off on the same level.[10]
Nothing further is known about the Image for a long time, until 544. In that year the Parthian King Chosroes appeared before the walls of Edessa. He brought a huge timber mound up to the walls and seemed about to conquer the city. But then, according to the tenth-century Story, someone appeared in a vision to Bishop Eulalios, informed him where the Image was stored (the bishop did not know that it even existed any longer), and told him to parade it in a procession. Eulalios found the Image with the lamp in front of it still burning, and then processed around the walls holding it in his arms. As the contemporary sixth-century writer Evagrius described it, the Edessans brought the divinely created Image, which human hands had not made [acheiropoietos], the one that Christ God sent to Abgar when he yearned to see him. Then, when they brought the all-holy Image into the channel they had created and sprinkled it with water, they applied some to the pyre and the timbers. And at once the divine power made a visitation to the faith of those who had done this, and accomplished what had previously been impossible for them: for at once the timbers caught fire and, being reduced to ashes quicker than word, they imparted it to what was above as the fire took over everywhere.[11]
Two intriguing things happened after the rediscovery of the Image that support the idea that it is closely linked with the Shroud. First, the iconography of Christ undergoes a sudden and dramatic change throughout the Orthodox world. Until at least the end of the fifth century, writes Wilson, the portrayals of Jesus lacked any authority, most representations depicting him as beardless. As evidenced by St. Augustines remarks, there was a general lack of any awareness of what he looked like. But in the art of the sixth century there occurred a remarkable transformation in the way Jesus was depicted. He was now depicted in a very similar way to the face on the Shroud before any discovery of the hidden photographic negative: the same frontality, the same long hair, long nose, beard, etc. A series of such icons of Christ, of the Pantocrator type, appear in various parts of the Orthodox world, from Rome to Syria to Georgia, in the sixth and seventh centuries. [12]
Of particular interest is one such icon from St. Catherines monastery in Sinai, which features one highly important extra detail: on the forehead between the eyebrows there is a starkly geometrical shape resembling a topless square. Artistically it does not seem to make much sense. If it was intended to be a furrowed brow, it is depicted most unnaturally in comparison with the rest of the face. But if we look at the equivalent point on the Shroud face we find exactly the same feature, equally as geometric and equally as unnatural, probably just a flaw in the weave. The only possible deduction is that fourteen centuries ago an artist saw this feature on the cloth that he knew as the Image of Edessa and applied it to his Christ Pantocrator portrait of Jesus. In so doing he provided a tell-tale clue that the likeness of Jesus from which he was working was that on the cloth we today know as the Shroud.
Seven decades ago Frenchman Paul Vignon identified another fourteen such oddities frequently occurring in Byzantine Christ portraits, likewise seemingly deriving from the Shroud. Among these is a distinctive triangle immediately below the topless square. But like a Man Friday footprint of the Shrouds existence six centuries before the date given to it by carbon dating, the topless square alone is enough [13] A second intriguing fact about the Image that emerges after its rediscovery is that it was much larger than the simple rectangular head-and-shoulders image that we are familiar with from countless iconographic reproductions. Thus the Acts of Thaddaeus, dating either to the sixth or early seventh century, describes the cloth on which the Image was imprinted as tetradiplon doubled in four. It is a very unusual word, in all Byzantine literature pertaining only to the Image of Edessa, and therefore coming to indicate some unusual way in which the Edessa cloth was folded.
So what happens if we try doubling the Shroud in four? If we take a full-length photographic print of the Shroud, double it, then double it twice again, we find the Shroud in eight (or two times four) segments, an arrangement seeming to correspond to what is intended by the sixth-century description. And the quite startling finding from folding the Shroud in this way is that its face appears disembodied on a landscape-aspect cloth exactly corresponding to the later direct copies of the Image of Edessa.
In the Story of the Image of Edessa, the Image is specifically described as mounted on a board. So a folding for presentation purposes in this doubled in four way actually makes a great deal of sense. It reduces the Shrouds extremely awkward fourteen-foot length into a manageable and presentable twenty-one inches by forty-five inches, and displays by far the most meaningful section of the cloth, the face. And if we think of the face as seen in this way in the dim lighting conditions of a church interior conditions in which, as we know from surgeon Dr. Pierre Barbet, the different colour of the bloodstains does not show up it is easy to understand how the face might have been supposed to be of a watery origination, exactly as envisaged in the sixth-century Acts of Thaddaeus account [which explains the creation of the Image as by Jesus washing himself].[14]
But if the Shroud and the Image of Edessa are identical, why, the sceptic will ask, did that not become obvious to its owners and to the Orthodox world in general? It seems implausible to suppose that the Image was never taken out of its container and opened up to reveal that it was in fact a fourteen-foot burial shroud.
However, there is evidence that the secret of the hidden Shroud did in fact become known, if not to everyone (for reasons we will discuss shortly), at any rate to some. Thus in the Life of St. Columba by St. Adamnan of Iona, we read that in the 680s Bishop Arculf of Perigueux was shipwrecked off the Scottish island of Iona and told the abbot, St. Adomnan, that while on a pilgrimage to Jerusalem he had seen the sudarium of our Lord which was placed over his head in the tomb. He said that the relic had just come to Jerusalem, which is quite possible, since in 679 there had been an earthquake in Edessa that damage the cathedral of Hagia Sophia in which the Image was stored, which may have necessitated its temporary removal during rebuilding. Although Bishop Arculf does not seem to have seen the sudarium (another word for the Shroud, used in St. Johns Gospel) unfolded, he was evidently told a different story about its origins by the Images keepers not that it was formed through Christ washing His face in it, but that it was the Burial Shroud of Christ that was placed over His head in the tomb
That is not all. On August 16, 944, during the reign of Emperor Romanos Lecapenus, the Holy Mandylion transferred from Edessa to Constantinople and placed in the Pharos chapel amidst great ceremonial. This event is the origin of the feast of the Holy Mandylion that is in the Orthodox Menaion for August 16. Amid so much ceremony and self-evident excitement it is difficult to determine when and where, if at any point at all, anyone meaningfully saw the Image removed from its casket in a way that could enable proper study. Nevertheless, that this actually happened is confirmed by an independent contemporary account, not part of the Story of the Image of Edessa. According to this, A few days beforehand, when they [the imperial party] were all looking at the marvellous features of the Son of God on the holy imprint, the Emperors sons [i.e. Stephen and Constantine] declared that they could see only the face, while Constantine his son-in-law said he could see the eyes and the ears.
Given the extraordinary efforts that had been made to obtain the Image, several historians have expressed puzzlement that it should have appeared so indistinct to the few who were allowed to view it directly. As the eminent Cambridge historian Sir Steven Runciman remarked, It is possible that the young Lecapeni [i.e. Emperor Romanoss two sons Stephen and Constantine] were drunk, though in that case it is curious that Constantine [i.e. the rightful emperor], who was notoriously fond of stimulants, should have missed the opportunity for drinking too.
If the Image of Edessa was genuinely one and the same object as todays Shroud of Turin, no such explanation is of course necessary. The Shrouds watery-looking impression and its uncertainty of detail would readily explain Romanoss sons perception difficulties. Although we might question how Constantine Porphyrogennetos, even with his strong artistic interests, saw eyes on the imprint, this perception corresponded to the then universal idea that the Image had been created by Jesus in life. The idea was notably shared by several of the artist copyists of the Shroud during the sixteenth and seventeenth centuries, despite their full awareness almost certainly not yet shared by Constantine that they were looking at the imprint of a dead body. It is almost entirely thanks to the discovery of the photographic negative that we know the eyes to have been closed in death.[15]
Constantine Porphyrogennetos succeeded to the throne of Byzantium, and immediately proceeded to produce a new series of gold solidus coins that exhibit a remarkable change from their predecessors: nothing other than what appears to have been a deliberate attempt to reproduce in the Christ face features quite uncannily close to the exact imprint that appears on the Turin Shroud.
This characteristic, which first occurred less than a year after the Image of Edessas arrival in Constantinople, was actually noted over twenty years ago by a Hungarian-born Oxford scholar with a very strong interest in Byzantine coins, Dr Eugene Csocsαn de Vαrallja. As Csocsαn de Vαrallja remarked of Constantine Porphyrogennetoss coin issues, Just following the arrival of the Edessa [Image in] 944 a completely new image of Christ appeared on the bezants. On these coins Christs nose became as elongated as on the Shroud, the angle of his eyebrows changed to match the Shroud eyebrows, and the slightly differing angle of each moustached seems to mirror that on the Shroud. In addition the Christ image took on just as impressionistic a character as on the Shroud.
Two decades on there is one further feature that can be added to these observations: the very distinctive mark running down from the hairline to immediately above Christs (spectators) right eyebrow, just to the right of the nose. It appears too deliberate to be some random blemish, and is in fact repeated on later coins. On the Shroud, in this identical location is the reverse 3-shaped blood flow that runs from hairline to eyebrow.[16]
The official story of how the Image came into being, the Story of the Image of Edessa, does not change after its transfer to Constantinople. However, the Storys author, considering that it would not be at all strange if confusion has arisen in the story over such a long time, puts forward two versions of the story. The first is that Christ, in response to King Abgars request, washed His face in the cloth. The second version is that during His agony in the Garden of Gethsemane. Christ took this piece of cloth, which can still be seen, from one of His disciples, and wiped off the streams of sweat on it. Nevertheless, in spite of this uncertainty about how and when the Image was formed, in both versions it is said that Christs face was imprinted on the cloth, with no mention of the whole body, as we see on the Shroud.[17]
Yet not very long after 945, continues Wilson, some subtle hints begin to emerge that all about the Image may not have been quite as plain and above-board as many had assumed. As noted by Marc Guscin during his extensive browsing among the early manuscripts preserved in the monasteries at Mount Athos, in several of the Synaxarion manuscripts, at the very beginning of the entry for 16 August that is, the celebration of the Feast of the Image of Edessa there occurs the following verse:
In life you exuded your likeness on to a sindon.
In death you entered the final sindon.
Although this did not exactly seem much to go on, Guscin also noticed in some of these same Mount Athos manuscripts a change in the request of King Abgar. He was represented as instructing his messenger to bring back to him details not only of Jesuss face and hair, but also of his whole bodily appearance. As further noticed by Guscin, a late tenth- or eleventh-century manuscript of the sixth-century Acts of Thaddaeus, one of only two of this composition to have arrived to our time, differs from its partner in precisely this same piece of information, merely using different Greek words for this purpose.
Supplementing and expanding on this, back in the early 1990s Rome-based scholar Gino Zaninotto had brought to attention a manuscript preserved at the University of Leiden in the Netherlands, the Codex Vossianus, in which Jesus, in his letter to Abgar, was represented as saying, quite illogically but reflecting a changed understanding that the image was of the full body, not just the face, If you really want to see what my face looks like, I am sending you this linen cloth, on which you will be able to see not only the form of my face but the divinely transformed state of my whole body [my italics]. When you have seen it you will be able to soothe your burning desire. May you fare well for all time in the wisdom of my Father.
Because of its Carolingian-style handwriting, the Vossianus manuscript cannot date much later than the end of the tenth century. Furthermore, little more than a century later it finds support from another Latin source, the History of the Church written by English monk Ordericus Vitalis in 1130, in which Ordericus recorded that Abgar the ruler reigned at Edessa, the Lord Jesus sent him a sacred letter and a beautiful linen cloth he had wiped the sweat from his face with. The image of the Saviour was miraculously imprinted on to it and shines out, displaying the form and size of the Lords body [my italics] to all who look on it.[18]
We know from the words of a visitor to Constantinople in about 1090 that when all the other palace relics are shown to the faithful at certain times, this linen cloth on which the face of our redeemer is depicted is not shown to anyone and is not opened up for anyone except the emperor of Constantinople and visiting royal dignitaries.[19] Could it be that this measure was elicited, not only by the exceptional holiness of the relic, but also because the palace wished to conceal something about it that it was not all that it seemed to be, but was in fact a full-length Image of the whole of Christs body in death, back and front? Perhaps revealing the full truth might have caused scandal in the highly conservative society of Byzantium
Be that as it may, Professor Kurt Weizmann has shown that from the eleventh century on what had been a mummy-style mode of depicting Jesuss entombment gradually gave way to a new concept of how Jesus was buried. The Byzantine Greeks called this new mode the Threnos, or Lamentation, its main feature being that Jesus is wrapped in a large cloth readily comparable with todays Turin Shroud.[20] These representations often contain other details consistent with very close copying of the Image on the Shroud: the double body length cloth, the hands crossed over the loins with only four fingers and no thumb visible, and the reverse 3-shaped stain of the forehead of Christ.[21]
But then something unexpected happens. In 1125 an English pilgrim reports the presence in Constantinople of both the Image of Edessa (the holy handcloth) and the Shroud (the linen cloth and sudarium of the entombment). And this duality of relics is again reported by an Icelandic abbot, Nicholas Soemundarson, in 1157.[22] Our explanation of this duality is as follows. By the twelfth century, rumours of the existence of the full-body-length Shroud had leaked out and could no longer be denied as we have seen, it is openly admitted by Nicholas Mesarites, keeper of the Pharos chapel, just before the Fourth Crusade. But that this was the same object as the Image of Edessa could not be admitted: it would confuse and scandalize the faithful. So it was said that there were two objects, one of which, the Image, disappeared after 1204, leaving only the Shroud
*
Although Wilsons hypothesis has much to commend it, it cannot be said to have been proved. However, the facts he assembles do seem to put paid to the theory that the Shroud is a late medieval fake, an idea that was in any case incredible. Thus Mark Guscin, in his work on the Ovieto sudarium, another relic dating to the seventh century which has been believed to have had contact with the face of Christ, has reduced the forgery hypothesis to absurdity, writing: Let us suppose for a while that the results obtained from the carbon dating of both the sudarium and the Shroud are accurate, and neither cloth ever touched the body of Jesus. In that case, the following story would have to be true. Sometime in the seventh century, in Palestine, after reading the Gospel of John, a well-known forger of religious relics saw the opportunity of putting a new product on the market - a cloth that had been over the face of the dead body of Jesus.
This forger was also an expert in medicine, who knew that a crucified person died from asphyxiation, and that when this happened, special liquids fill the lungs of the dead body, and can come out through the nose if the body is moved.
The only way he could get this effect on the cloth was by re-enacting the process, so this is exactly what he did. He crucified a volunteer, eliminating those candidates who did not fulfil the right conditions - swollen nose and cheeks, forked beard to stain the cloth, etc. When the body was taken down from the cross, he shook it around a bit with the help of a few friends, holding the folded cloth to the dead volunteer's nose so that future generations would be able to see the outline of his fingers.
He even stuck a few thorns in the back of the dead man's neck, knowing that relic hunters would be looking for the bloodstains from the crown of thorns.
Being an eloquent man, he convinced people that this otherwise worthless piece of cloth was stained with nothing less than the blood and pleural liquid of Christ, and so it was guarded in Jerusalem with other relics, and considered so genuine and spiritually valuable that it was worth saving first from the invading Persians and later from the Arabs.
A few hundred years later, some time between 1260 and 1390, another professional forger, a specialist in religious relics too, decided that the time was ripe for something new, something really convincing. There were numerous relics from various saints in
circulation all round Europe, bones, skulls, capes, but no, he wanted something really original. Various possibilities ran through his mind, the crown of thorns, the nails from the crucifixion, the table cloth from the last supper, and then suddenly he had it - the
funeral shroud of Jesus! And not only that, but he would also put an image on the Shroud, the image of the man whom the Shroud had wrapped!
The first step was difficult. Being an expert in textile weaves, (one of his many specialities, the others being pollen, Middle East blood groups, numismatism of the years of Tiberius, photography, Roman whips, and electronic microscopes) he needed linen of a
special kind, typical of the Middle East in the first century.
Once this had been specially ordered and made, he folded it up before starting his work, as a neighbour had suggested that such a cloth would have been folded up and hidden in a wall in Edessa for a few hundred years, so the image would be discontinuous on some of
the fold marks.
Leaving the cloth folded up, he travelled to Oviedo in the north of Spain, where he knew that a forerunner in his trade had left a cloth with Jesus' blood stains.
On obtaining permission to analyse the sudarium, he first checked the blood group - AB of course, common in the Middle East and relatively scarce in Europe - then made an exact plan of the blood stains (carefully omitting those which would have already clotted when
the sudarium was used) so that his stains would coincide exactly.
After his trip to Oviedo, he went on a tour of what is now Turkey, forming a composite portrait of Jesus from all the icons, coins and images he could find. After all, he needed people to think that his Shroud had been around for over a thousand years, and that
artists had used it as their inspiration for painting Christ. He didn't really understand what some of the marks were, the square box between the eyes, the line across the throat, but he thought he'd better put them on anyway. He didn't want to be accused of negligence,
because he was an internationally famous forger and had a reputation to maintain.
Once he was back home, he somehow obtained some blood (AB, naturally) and decided to begin his work of art with the blood stains, before even making the body image.
Unfortunately, he miscalculated the proportions, and the nail stains appeared on the wrist instead of on the palms of the hands, where everyone in the fourteenth century knew that they had been. `Well', he thought, `it's just a question of a few inches, nobody will
notice.'
Now, even the omniscient author is forbidden to enter in the secret room where the forger `paints' the image of Christ, a perfect three dimensional negative, without paint or direction. His method was so secret that it went to the tomb with him.
After a few hours, he opened the door, and called his wife, who was busy preparing dinner in the kitchen. What do you think? Not bad. But you've forgotten the thumbs. No, I haven't. Don't you know that if a nail destroys the nerves in the wrist, the thumbs bend in towards the palm of the hand, so you wouldn't be able to see them?'
But didn't the nails go through the palms? Well, yes, but I put the blood on first, and didn't quite get the distance right'
Oh, in that case ... and what about the pollen? What pollen? Well, if this Shroud has been in Palestine, Edessa, and let's suppose it's been in Constantinople too, it's going to need pollen from all those places. Our forger loved the idea, got the pollen from all the places his wife had indicated, and delicately put it all over his Shroud.[23]
And then, the final touch. Two coins from the time of Christ, minted under the emperor Tiberius, to put over the man's eyes. Our man had a sense of humour too - he decided that the coins would be included in the image in such a way that they would only be visible
under an electronic microscope.[24]
Such a story, even without the embellishments, is more incredible than the Shroud's authenticity."[25]
*
Perhaps no object in history has been the subject of such intense scientific examination, aesthetic delight and religious awe as the Shroud of Turin. As such, - and on condition, of course, that it is the authentic burial shroud of Christ, as we believe - it is important as demonstrating the essential unity of all knowledge, scientific, artistic and religious in the Person of Jesus Christ, crucified, buried and risen from the dead. Although truth and beauty are instinctively felt to be at one with goodness, this holy trinity of values has tended to be blown apart by unbelieving science and meretricious art, enabling the latter to be used by the devil against the only good, which is God. The Shroud restores the original unity of the world. Through it, that is, through the flesh, as in a glass, [God] has shone upon the world, descending even unto hell[26], that is, the blind hearts of unbelieving scientists who cannot see beyond the ends of their noses (or microscopes). Through it He has changed the beauty of created things[27], making sensual aesthetes ascend from carnal charms to the eternal beauty not subject to change or corruption. The Shroud of Turin is the Image not-made-by-hands, by which that other image not-made-by-hands, mankind, can see beyond the Humanity of the Image to the Divinity of the Archetype, the God-Man Jesus Christ.
October 27 / November 9, 2013.
[1] Ian Wilson, The Shroud: the 2000-Year-Old Mystery Solved, London: Bantam Press, 2010.
[2] Anderson, in Wilson, op. cit., p. 92.
[3] Schumacher, in Wilson, op. cit., pp. 21-22.
[4] Jones, The Shroud of Turin is the Burial sheet of Jesus!, http://theshroudofturin.blogspot.co.uk/2009/12/shroud-of-turin-is-burial-sheet-of.html.
[5] Barclay, personal communication, May, 2012. Part of this letter is also quoted by Wilson, op. cit., p, 211. It is considered genuine by Vatican archivist and specialist on the Templars, Dr. Barbara Frale. See her book, The Templars: The Secret History Revealed, Dunboyne: Maverick, 2009, P. 116.
[6] Wilson, op. cit., p. 185.][7] De Clari, in Wilson, op. cit., p. 186.
[8] Wilson, op. cit., p. 116.
[9] Wilson, op. cit., p. 117.
[10] Wilson, op. cit., pp. 129-130.
[11] Wilson, op. cit., pp. 128-129.
[12] Wilson, op. cit., pp. 133, 135. A document discovered in 1975 has revealed that icon-evangelist-artists, including a monk called Theodosius who was keeper of the Image of Edessa, went out from Edessa to bring knowledge of the likeness of Christ to Georgia in particular.
][13] Wilson, op. cit., p. 142.
[14] Wilson, op. cit., pp. 140-141.
[15] Wilson, op. cit., pp. 165-166.
[16] Wilson, op. cit., p. 168.
[17] Wilson, op. cit., p. 175.
[18] Wilson, op. cit., pp. 176-177.
[19] Wilson, op. cit., p. 181.
[20] Wilson, op. cit., p. 182.
[21] Wilson, op. cit., pp. 182-184.
[22][22] Wilson, op. cit., pp. 184.
[23] In the 1970s a Swiss botanist discovered traces of pollen on the Shroud which could only have come from the Middle East, including Israel. (V.M.)
[24] X rays of the Shroud revealed the presence of two coins dating from the time of Tiberius on the eyes of the Lord. (V.M.)
[25] Guscin, M., The Oviedo Cloth, Cambridge: Lutterworth Press, 1998, pp.84-88.
[26] Menaion, Tone 5, Saturday Vespers, Lord, I have cried, troparion.
[27] Menaion, Tone 2, Saturday Vespers, Apostikha, troparion.
ПРОТИВ СУЕВЕРНЫХ ОБЫЧАЕВ
Е.О.Ч.
У Православных христиан существует много обычных развлечений, не сообразных с чистотой веры и надежды на Промысл Божий. Так считаются невинными и допускаются во многих благочестивых семействах, преимущественно во время святок, разные гаданья на картах, на воде и других предметах, наблюдения над движениями и криками животных, как бы предзнаменующих будущее, многие приметы, встречи и т.п. Что сказать о таких святочных развлечениях?
Прежде всего, вспомните, братие, откуда взялись эти обычаи. Это остатки бывшего у нас язычества. Язычники, вместо единого истинного Бога, почитали много богов, обоготворяя силы и предметы природы, действовавшие на человека благотворно или разрушительно. С принятием христианства открыто служение языческим богам прекращалось, но суеверные языческие обычаи продолжали корениться в христианском обществе, так как многие обращались в христианство только наружно, а в душе оставались с языческими убеждениями и тайно продолжали совершать суеверные обряды, особенно во время бывших языческих праздников. Вот начало суеверных обычаев во время наших святок, на которые приходилось у язычников празднование так называемых январских календ.
Против таких богопротивных обычаев сильно вооружались всегда свв. Отцы Церкви, а на шестом вселенском соборе было сделано самое строгое постановление, воспрещающее языческие суеверные обычаи. Так, в 61 и 62 правилах этого вселенского собора говорится: «прибегающие к волшебникам, или другим подобным, чтобы узнать от них что-либо сокровенное, согласно с прежними отеческими о них постановлениями, да подлежат правилу шестилетней епитимии. Той же епитимии надлежит подвергать и тех, кои производят гадания о счасье, судьбе, родословии, равно и так именуемых облакогонителей, обаятелей, делателей предохранительных талисманов и колдунов Так же и всенародные пляски, великий вред и пагубу причинить могущие, равно и в честь богов, ложно так эллинами (греками) именуемых, мужским и женским полом производимые пляски и обряды, по старинному и чуждому христианского жития обычаю совершаемые, отвергаем и определяем: никому из мужей не одеваться в женскую одежду, несвойственную мужу, не носить масок. Посему тех, кои отныне, зная это, дерзнут делать что-либо из вышесказанного, повелеваем отлучать от общения церковного», Строгость такого суда должна показать и нынешним любителям суеверных забав и гаданий, что эти развлечения нельзя считать невинными и безгрешными. В самом деле, такими обычаями, во первых, прямо попирается истинная вера во вседержительство Божие, выражается признание, кроме Единого Бога, других темных сил, действующих будто в мире самостоятельно и независимо от Всемогущего Творца и Промыслителя. Что может быть пагубнее подобного нечестия? Затем, от доверия к гаданиям и разным суеверным приметам нередко происходит непопрамимое для человеческой жизни зло. Вследствие производимого гаданиями и суеверными приметами возбуждения, в душе человека водворяется внутренний разлад, исчезает мир душевный, закрадывается недоверие, ревность и бывает много других проявлений болезненной настроенности сердца, доводящих нередко до отчаяния и даже самоубийства. Наконец, к возмущенной суеверным страхом душе человека легко получает доступ враг спасения диавол и довершает ее погибель. Можно ли шутить с таким хитрым и опасным врагом?
Нет, братие христиане! Не доверяйтесь легкомысленно суеверным развлечениям. Это опасные сети вражеских искушений, в которых легко запутаться и отступить от Бога. Молим вас, братия, скажем словами св. Апостола Павла, да не обольстит вас никто никак (2 Сол. 2,3), но да будет всем нам единственным прибежищем и крепким ограждением христианское упование (надежда), которое для души есть как бы якорь безопасный и крепкий (Евр. 6,19)
НА ПРИВОЛЬНЫХ СТЕПЯХ КУБАНСКИХ
Федор Кубанский
(Глава из книги)
"Слава в Вышних Богу и на земли
мир, в человецех благоволение..."
Часа в три ночи раздался Рождественский благовест. Большой колокол Христо-Рождественской церкви первый возвестил всем о начале великого торжественного праздника в память Рожденного «нашего ради спасения». В двух других церквах, стоявших в других частях станицы, Покрово-Николаевской и Св. Целителя Пантелеимона тотчас же ответили тоже звоном больших колоколов. Мощные удары звенящей меди с трех церковных колоколен чудесно разливались в ночной тишине, призывая всех к ранней заутрени.
В домах все сразу проснулись и зашевелились.
Тарас Охримович с женою и дочерми стал собираться в церковь. Даша и Наталка затопили печь и начали праздничную стряпню. Все из церкви возвратятся до восхода солнца, и к их приходу должен быть уже приготовлен горячий борщ с мясом (все шесть недель до этого готовили только постный, без мяса); надо успеть поджарить колбасы, сварить что-нибудь молочное и т.д.
В этот момент у ворот раздался отчаянный собачий лай, и во дворе послышался топот бегущих ног.
- Пустите рожестувать! послышались у окна детские голоса.
- - Батя, батя! Рожестувальники пришли! Уже можно впускать? засуетившись и заглядывая в зал, спросила Даша.
- -Да, конечно, впускай! Раз уже звонят во всех церквах, значит время. Пусти, нэхай рожествуют, - сказалТарас Охримович, оправляя фитилек у всю ночь горевшей лампады.
- Даша открыла дверь и впустила первых христославов. Четыре мальчика школьного возраста, сбив у порога прилипший к сапогам снег, поставили в коридоре свои «кийки», которыми отбивались от «скаженых» собак, вошли в комнату, сняли бараньи шапки, стали в ряд перед образами. Один из них начал декламировать:
- «Торжествуйте, веселитесь,
- Люди добрые, со мной,
- Все душевно отзовитесь,
- Близко к радости моей!
- Нынче Христос народился!
- Не в порфире, не в короне,
- Не в одежде золотой,
- И не так, как царь земной!
- Звезда ясна возсияла,
- Волхвам путь показала.
- Три волхва приходили,
- Три дара приносили,
- На колени припадали,
- Иисуса величали.
Когда Христос родился,
Тогда Ирод возмутился,
Он войскам начал кричать:
«Всех младенцев избивать!»
-
Я рано встал, взглянул на восток; три ангела слетели и запели
- И мальчики, все в один момент, громко начали:
- «Рождество Твое, Христе Боже наш, воссия мирови Свет Разума. В нем бо звездам служащии и звездою учахуся. Тебе кланятися, Солнце правды, и Тебе ведете с высоты востока. Господи, слава Тебе».
- Пение было не таким стройным, как в церкви, но какая величественная торжественность звучала в этих, поистине ангельских, детских голосах! И все в доме сосредоточено внимали, как эти дети, подобно ангелам небесным, восторженно славословили рожденного в яслях Младенца. После тропаря они пропели еще и кондак «Дева днесь », потом повернулись лицом к хозяевам и хором поздравили:
- «Драстуйте! С праздником Рождества Христового!
- - Драстуйте, драстуйте, мои анголята! Молодцы ребята! Спасибо за первое поздравление! и Тарас Охримович начал одаривать христославов конфетами, пряниками и начинкой («житняками») и дал две копейки на всех.
- -Чии ж вы, хлопчики, будете? спросил Тарас Охримович.
- Я Кожушнего Трохим!
-Я Муцкого Алеха!
-Я Сизонец Лука!
- А кто же из вас так рассказывал?-
-Я! и десятилетний мальчуган выступил вперед.
-Молодец, молодец, хорошо рассказывал! Чей же ты будешь?
-Тымохи Бирюка сын, знаете? А зовут меня Алеша.
-Тимофея Гордеевича? Знаю, знаю, добрый казак. Ну, вот тебе, как рассказчику, одному, на! И Тарас Охримович сунул ему отдельно двухкореечный медяк.
Пока христославы «рожестували» и разговаривали, Федька успел одеться и присоединился к ним. Они с удовольствием приняли его в свою компанию, хотя и малолетнего, но хорошего певца; притом Федька умел рассказывать еще лучше.
Нахлобучив шапки, ребята вышли, забрали свои кийки и, выбежав за ворота, направились по ближайшим дворам. Стараясь не пропустить ни одного дома, вбегали в калитку или ворота в каждый двор, лупцевали кийками нападавших на них собак, подбегали к окнам и кричали: «Отчинить! Пустить рожестувать!» - «Да еще рано», отзывался кто-нибудь. «Нет, уже не рано, уже в церквах давно перезвонили, уже волосожар и чипиги заходять »
-«Ну, если уже в церкви звонили, то заходите!»
После этого «рожестувальники» заходили и христославили.
В одном доме они увидели, что двери не заперты. Не спрашивая разрешения под окном, зашли в комнату, но тут же, не переходя порога, в нерешительности остановились: лампада не горела и в комнате не видно было ни души. В это время случайно залезший в промежуток между кроватью и печью маленький теленок затопал ногами и пронзительно замычал: «Ме-ээ, мээ »
-Ведьма, ведьма! закричал в ужасе один из христославов, и все пять «рожестувальников» рванулись назад, падая и кувыркаясь один через другого у порога. Как оглашенные выскочили они в ворота и во весь дух долго еще бежали по улице, все время оглядываясь: не гонится ли за ними «ведьма». Возвращавшийся в это время из хлева хозяин, куда он ходил посмотреть «не окотилась ли овца», видя паническое бегство ребят со двора, никак не мог понять причины. Когда он поспешно вошел в комнату с потухшей почему-то лампадой и увидел запутавшегося у кровати и мычащаго теленка, он догадался в чем дело, зажег лампаду, выпутал теленка из под кровати и лег опять спать.(В зимний холод новорожденных телят и ягнят многие хлеборобы вносили на первые несколько дней в жилую теплую комнату, чтобы они не замерзли в почти открытом хлеву. Подослав где-нибудь в уголку комнаты соломы, оставляли их там, пока они не окрепнут, то-есть смогут уже твердо стоять на ногах. Были, конечно, у некоторых утепленные помещения не только для лошадей, но и для другого скота, но не у каждого.)
Возле забора другого двора росли высокие тополя, из-за которых, из трубы дома валил густой черный дым. Слыша часто рассказы старших о проказах «нечистой силы» в Рождественскую ночь, Федька долго пристально всматривался в клубы этого дыма и вдруг громко закричал:
-Смотрите , ведьма с лопатой на дымаре сидит! и всем его коллегам тоже показалось в этом дыме что-то «бесподобное», и они, рванувшись, побежали вдоль улицы, пока стало невидно ни топалей, ни трубы, на которой «сидела ведьма с лопатой».
Если ватаге христославов, с которой ходил и Федька, доводилось в эту предрассветную пору Рождественской ночи увидеть пробегавшую через улицу кошку, то это была для них безусловно «ведьма», и они, как угорелые, бежали прочь. Хрюкнувшая в расположенном у забора свинарнике мирно почивавшая свинья или притаившаяся на снегу у ворот черная собака были обернувшиеся в собак и свиней «ведьмами», и уж в эти дворы они ни за что не заходили христославить. Встечавшиеся с ними другие компании христославов рассказывали тоже самые невероятные приключения, случившиеся с ними в эту ночь; и как через забор прыгала кошка, потом обернулась свиньей и гналась за ними несколько улиц, и как с тополя упала ведьма, потом залаяла по-собачьи и скрылась во дворе, и как под темной тучкой плясали черти, потом все свалились в речку и утонули и т.д. и т.п. Наслышавшись в зимние вечера страшных рассказов старших, дети игрой своего воображения искажали случившееся с ними в эту ночь до неузнаваемости, прибавляли много своих выдумок; в результате самым невероятным «волшебным» рассказам не было конца
*
Ярко освещенная Христо-Рождественская церковь была полна народом. Еще за оградой слышно было громогласное пение церковного хора «С нами Бог » В церкви совершалось «Великое Повечерие».
Приська и Гашка Кияшковы вошли в переднюю часть храма и дальше не собирались проталкиваться, чтобы иметь возможность выйти в ограду в любое время. Здесь можно будет и не так заметно пошептаться «кое о чем» с другими девушками. Тарас Охримович хотел пройти в правый придел, поближе к клиросу, где он всегда стоял но это было не так легко. Он уже пробрался к середине церкви и только хотел свернуть вправо, как хор, прямо над его головой, запел: «Ликуют ангелы на небе, и радуются людие на земли » Царские Врата открылись, священнослужители вышли на середину церкви служить «Литию», и толпа людей, образуя для духовенства проход, оттиснула Тараса Охримовича на левую сторону. Так он и остался стоять среди женщин, чего он очень не любил.
На всех блестевших позолотой паникадилах и подсвечниках горели восковые свечи. Не только на иконостасе, но и на всех многочисленных иконах, у боковых входов, под колокольней, везьде были новые матерчаные и цветные украшения.
Более четырех часов продолжалось богослужение в Рождественскую Ночь, и никто не чувствовал усталости. Всё это время стояли и с благоговением внимали чудесному Рождественскому пению мощного церковного хора.
Около двенадцати, различной величины, колоколов несколько раз трезвонили, создавая гармоничную мелодию в умелых руках звонаря сторожа Поддубного Ивана.
«»Христос раждается, славите .. пойте Госповеди вся земля..», пел хор слова первого ирмоса канона праздника, и казалось, что, действительно, вся земля в эту ночь славила и воспевала родшагося Богочеловека. «Слава в высних Богу и на земли мир, в человецех благоволение», неоднократно воспевал хор, и это ангельское песнопение, прозвучавшее над Вифлеемской землей более девятнадцати столетий тому назад, действительно, соответствовало той благословенной и мирной жизни, которой жила Россия в 1913 году
После Великого Повечерия шла торжественная заутреня и затем Божественная Литургия, которая закончилась на рассвете.
В доме Кияшко еще горели лампы, когда ходившие в церковь возвратились. Никифор успел к этому времени уже управиться со скотом, задав сегодня лошадям двойную порцию дерти и ячменя, коровам высыпал ы ясли мешок кукурузы в початках; даже для курей, гусей, уток и индюков, вместо ячменя, посыпал чистой пшеницы и в гораздо большем количестве, чем в обыкновенные дни.
_ Пусть и скотина и птица чувствуют праздник», думал добродушный молодой хозяин.
Федька тоже уже вернулся с христославства, уселся отдельно в углу на деревянной лавке, выложил из карманов целую кучу пряников и конфект и принялся считать медяки, которые ему надарили во многих домах станицы.
Прежде чем сесть за праздничный ранний стол, все стали перед святым углом и кратко помолились. Потом вошли в зал и уселись за большой стол, а не у «сырна» в кухне, как это делалось в обычное время, и начали разговляться.
Тарас Охримович налил себе, обоим сынам, Ольге Ивановне и невесткам по рюмке водки, а меньшим и девчатам по стопке сладкого вина и сказал:
_ Царство Небесное пошли, Господи, моему батьку, вашему дедушке Охриму, бабушке, погибшему в Тифлисе Андрею и всем помершим нашим родичам! и он, а потом и все набожно перекрестились. Поздравляю вас, дорогая моя семья, с великим праздником Рождества Христова. Слава Богу, что нам удалось дожить до этого великого дня; дай Бог дождать и красного яичка! Тарас Охримович выпил свою чарку, благословил стоявшую на столе и разрешенную с этого дня скоромную пищу, и все, выпив за ним свои рюмки, принялись за мясной борщ.
После такого раннего обеда старики собрались отдыхать. Приска и Гашка тоже улеглись спать, потому что в эту ночь они «недоспали», а Никифор и Петр с женами стали собираться в гости к тестю и теще.
В это время в кумнату вошли три подростка, в возрасте 15-16 лет. В руках у среднего была укреплена на длинной палке «Звезда», в центре которой было прикреплено миниатюрное изображение Младенца, лежавшего на сене в яслях, и склонившейся над Ним Богоматери. Такие хрстославы из иногородних ходили по домам днем, а не ночью, как это делали казачата.
Став перед образами, один христослав начал декламировать посвященное празднику стихотворение:
«В небе звездочка блестнула,
Через нее узнали мы,
Что Христос родился в яслях,
Не гнушаясь нищеты.
Ясли эти указали,
Что искать должны все мы
Не богатства и не славы,
Не мирские суеты.
Ясли эти указали,
Что пред Богом все равны,
Все должны служить друг другу,
Чтоб быть Божьими детьми.
И молю я Всеблагого
Дать вам честь любви святой,
Чтоб завет Господня слова
Был бы с вашею семьей.»
После этого вступления они очень стройно запели: «Рождество Твое, Христе Боже наш »
Ребята хорошо подготовились и спелись. После тропаря пропели еще «Христос раждается, славите » и «Таинство странное». После ирмосов пропели «Дева днесь» и поздравив хозяев с праздником, отошли к дверям в ожидании подарков.
Всем понравилось пение трех юношей и красиво сделанная «Звезда». Наталка поднесла каждому по два больших пряника с начинкой и по две шоколадных конфетки. Тарас Охримович спустился с печи, где он отдыхал, и подарил каждому по две копейки, а рассказчику, сверх того, еще дал пятак. Христославы поблагодарили и вышли на улицу, высоко подняв над головой «Звезду
Над одетой в снежный саван станицей разливался непрерываемый трезвон колоколов со всех трех церквей. Десятки различной величины и тона «Дзвонов» в искусных руках любителей-звонарей вызванивали очень сложные и разнообразные мелодии. «Хоть танцуй», говорили некоторые, слыша красивый трезвон церковный. Трезвонить начали на рассвете, сейчас же после литургии, по выходе молящихся из церкви, и этот трезвон будет продолжаться три дня, с перерывами лишь в часы богослужений.
По широким улицам, с накатанной снежной дорогой, во всех направлениях скользили легкие сани с нарядными «визитерами». Зятья ехали к тещам и тестям, замужние дочки к матерям, брат к брату и т.д. Из под копыт мчавшихся рысью коней во все стороны разлетались комья снегу, осыпая стоявших по углам парубков и девушек.
Во многих домах, через оттаявшие стекла окон, виднелись веселившиеся вокруг заставленных едой и напитками столов мужчины и женщины, и их шумный говор и песни доносились на улицу.
Хотя у казаков почти ни у кого не устривались елки, но в некоторых богатых домах и у представителей власти, они все же красовались в главной комнате или зале.
По домам представителей станичной администрации и наиболее богатых жителей ходил церковный хор в полном составе и поздравлял хозяев с днем праздника Рождества.
Никифор, с Наталкой и сынишкой, и Петр с Дашей выехали на санях из дому вместе. У ворот Костенька Петр и Даша сошли и радостно встреченные матерью направились в дом, а Никифор с женой и Гришуткой поехал дальше к своим, ожидавшим его тестю и теще.
Проезжая мимо стоявшего на углу Красной большого кирпичного дома, Никифор почти перестал править лошадьми, а засмотрелся, вернее заслушался пением, слышавшимся через полуоткрытую форточку. В просторном зале дома атамана, выходящем тремя окнами на улицу, стояла чудесно убранная елка, которой почти ни у кого из казаков-хлеборобов не было, а сбоку стоял хор Христо-Рождественской церкви, с регентом Сердюк во главе, и исполнял по просьбе хозяина концерт «Слава в Вышних Богу» Бортнянского.
Увлекшись и ни на что другое не обращая внимания, Никифор зацепился своими санями за сани ехавшего навстречу незнакомого казака. Оба сошли на дорогу и никак не могли расцепить застрявшие под дышлом барки. Сначала тихо, потом все громче и громче, они стали ругаться между собой, и уже дело стало доходить до драки. Они и не заметили, как к ним подошел Атаман.
- Эточто еще за спор возле моего двора затеяли? Что за ругань, когда в доме исполняются святые песнопения? По какому праву вы нарушаете торжественность и святость праздника?
- Оба казака вытянулись в струнку и молчали, мысленно проклиная себя за то, что возле дома хозяина станицы подняли такой крик.
- Это так оставить нельзя. Марш за мной, я вас сейчас проучу! строго приказал атаман, и оба послушно последовали за ним.
- «Вот досада», думал Никифор, «попасть в немилость атаману, да еще в такой день. Лучше бы дал раз два по морде, да и отпустил бы с миром"»
- Атаман привел их в комнату, где никого не было, отвернулся от них к какому-то шкафу; потом грозно скомандовал:
- «Смирно! Оба, щелкнув каблуками, застыли в неподвижности. Никифор подумал, что сейчас атаман заедет одного и другого в морду и даже зажмурил глаза в ожидании удара.
- За нарушение казачьего взаимного уважения, с оскорблением друг друга в день великого праздника, приказываю - И Никифор почувствовал прикосновение к своей руке чего-то холодного. Он открыл глаза и удивился: атаман протягивал им обоим по полному чайному стакану - Приказываю выпить без отрыва все содержимое этих стаканов!
Оба казака подняли поданные атаманом стаканы водки и за здоровье хозяина станицы залпом осушили их.
- Молодцы! Теперь поцелуйтесь! а когда они «почеломкались», приказал идите к саням, к своим бабам, и больше не спорьте по пустякам! а сам вернулся в зал к хору и всех певчих тоже «почастував» горилкой и вином.
- Пока оба казака принимали «наказание» в доме атамана, их жены спокойно расцепили сани, выплутали барки из под душла и, отъехали немного в разные стороны, с тревогой поджидали своих мужей. Вышедши из дома Емельяна Ус и видя, что без них все уже спокойно сделано, Никифор и другой казак уселись каждый в свои сани и молча разъехались в разные стороны, даже не познакомившись.
Две недели, до самого Крещения праздновались Рождественские святки, и в эти дни никакие работы в хозяйствах хлеборобов не производились, кроме приготовления пищи и дачи корма скоту. И богатые и бедные, старые и молодые, все в станице без исключения, широко и весело проводили дни великих зимних святок.
Парубки и девушки устраивали для себя «складку» - складчину и веселились, без женатых, сами. Парубки закупали горилки, девушки таскали из дому кур, колбас, масла, сала, муки и сами, где-нибудь в нанятом доме, приготовляли всевозможные закуски. Потом, с наступлением ночи, все участники складчины собирались, приглашали гармониста и веселились чуть ли не до утра.
В день перед Новым Годом шумное веселье немного затихало, потому что наступал такой же торжественный для всех день, как Рождество...
На "Меланку", вечером 31-го декабря, в станицах бывшего Черноморского Войска по существу проводилось то, что на Украине делалось в ночь перед Рождеством.
Группы девушек, сопровождаемые иногда парубками, ходили под окна домов и "щедровали", т.е., колядовали. Почти все их щедривки были взяты из украинских колядок, с небольшими изминениями.
Старики говорили, что эти щедривки девчат и парубков были перенесены на неделю позже от "Свят-Вечора", потому что с ними было связано много проказ, выпивок, веселья, - против чего протестовало духовенство. Да и сами казаки понимали, что против великих праздников веселиться негоже: забавляться можно только в день самого праздника, а не перед его наступлением! Свят-Вечер, перед Рождеством, поэтому все старались провести в святости и в духовно-радостном ожидании грядущего торжества и веселия. В Предрождественскую ночь поэтому ходили только подростки: вечером "со святой вечерей", а ночью благопристойно "рожестували".
*
Незадолго до захода солнца в последний день Старого Года Даша, выглянув из окна на яростный лай собак у ворот, увидела, что Петр впустил во двор соседского подростка Васю. Хлопчик подбежал к окну и заверещал полураспевом:
"Щедрик, ведрик,
Дайте вареник,
Грудочку кашки,
Кинчик ковбаски!
А ще й мало! Дайте сало!
А ще й донесу! Дайте ковбасу!
А ще й кишку,
Здим у затишку..."
- Молодец, Вася! - похвалила вышедшая к нему Даша. - Только ты слишком много потребовал; наверное тебе достаточно будет и этого, - и она сунула ему в руку горсть орехов и двухкопеечный медяк. Васе больше ничего и не требовалось. Спрятав подарок в карман, он побежал за ворота, и вскоре его щедривка слышалась уже под окном другого дома.
Вечером, по закате солнца, девушки, группами по четыре-пять душ, пошли по дворам "щедрувать". Хотя от Рождества прошла уже неделя, но в большинстве щедривок девушки славословили рожденного Христа. Этого вечера девушки ждут с нетерпением целый год....
Приська и Гашка тоже собрались в поход и с нетерпением поджидали трех подруг, которые обещали зайти за ними.
И вот, наконец, у окна появились три девичьи головы, и послышались голоса:
-Благословите щедрувать!
-Бог благословит, щедруйте, щедруйте! - Отвечала Наталка, стоявшая ближе всех к окну. Сейчас же за окном послышалось пение:
"А в Эрусалими рано задзвонили,
Щедрий вечир, щедрий вечир
Добрим людям на здоровья.
А Дива Мария по саду ходила,
По саду ходила, Сина породила,
Щедрий вечир, щедрий вечир
Добрим людям на здоровья.
Ой та сив же Христос,
Та и вечеряти,
Щедрий вечир..."
Вирши эти были очень длинные, малосодержательные и совсем не соответствовали написанному в Евангелии. Составлены они, очевидно, простым народом, неизвестно кем и когда. После каждого куплета один и тот же припев: "Щедрый вечир, добрым людям на здоровья". ...
У голубого водоема
Валентина Сологуб
Эту историю рассказала мне моя старая бабушка, которая помнила еще те времена, когда барышни носили длинные белые платья с кринолинами и замирали от предвкушения счастья, когда над деревьями полыхали праздничные фейерверки, а в часы легкой грусти приходили помечтать к тихому, голубому водоему, что располагался в глубине старинной дворянской усадьбы. И здесь в знак любви молодые люди преподносили им красные розы.
Да, все это когда-то было, и уверяют, что ничего в мире назад не возвращается. Может, оно и к лучшему, как знать. Ну а теперь слушайте внимательно: начинается бабушкина история.
В эти ушедшие, а потому уже сказочные времена, жил Соловей. Каждую осень он улетал в дальние теплые края, а когда зима у нас кончалась, неизменно возвращался в ту усадьбу, где родился. Так произошло и в эту весну. Соловей описал приветственный круг над парком и опустился на берегу голубого водоема. И как только он сел на ветку, увидел, что по аллее, залитой теплым весенним солнцем, бежит прелестная девочка. Хрупкая и нежная, она казалась неземным созданием. Золотистые волосы, перехваченные легкой белой лентой, шелковыми кудряшками рассыпались на ее худеньких плечиках. Ее чистый, невинный облик вдохновил Соловья, и он запел гимн весне, солнцу, счастью. Девочка взглянула на него своими синими-синими глазами, и певец в тот же миг влюбился.
Вы скажете, что так не бывает, чтобы самый настоящий Соловей полюбил самую настоящую Девочку? Но тогда Вы просто не знаете жизни! Ведь любят же собаки своих хозяев, которые по вечерам, чтобы хоть немного побыть наедине со своими питомцами, таскают их по задворкам. И кошки любят своих старых дев, которые намертво прижимают их к своей впалой груди, не желая расставаться со своей драгоценностью ни днем, ни ночью. Так что же неправдоподобного в том, что Соловей мог полюбить маленькую Девочку? А в те времена, когда в парках дворянских усадеб празднично полыхали фейерверки и в глубине, окаймленные печальными ивами, таинственно молчали голубые водоемы, реальное становилось призрачным, а призрачное казалось возможным. Поэтому поверьте, что Соловей всем сердцем, раз и навсегда, полюбил синеглазую Девочку. И, кажется, его можно понять, потому что любой, кто был бы в этот момент на его месте, тоже пленился бы ее очарованием. А уж тем более Соловей, который не мог оставаться равнодушным к красоте и способен был увидеть совершенство даже в малом ребенке.
Теперь каждую ночь он ждал утра. Он сидел на ветке сливового дерева, что тянулась к окну спальни Девочки, и когда всходило солнце, будил свою возлюбленную.
Девочка тоже привязалась к Соловью, она тоже по утрам ждала его песни, а вечером не засыпала без его колыбельной. Целыми днями они играли в тенистом парке, и когда они были вдвоем, им никто уже не был нужен. Соловей летал меж деревьев, вокруг Девочки, садился на ее золотистую головку, а Девочка шалила, стараясь его поймать. А потом они отдыхали на берегу голубого водоема, предаваясь своим мечтам и грезам.
Они уже не могли прожить друг без друга ни дня. Соловей научил Девочку своему языку, и она его понимала. А как это много, когда тебя понимает любимая! Соловей научил девочку петь, и они пели вдвоем. Родители радовались, что у их наследницы открылся талант, а знакомые прочили ей громкую славу и именитых поклонников. И Девочке нравилось, что титулованные гости хвалят ее голос, ей очень хотелось, чтобы все преклонялись пред ее талантом.
Почему же она не скажет, кто подарил ей такой чудный голос? Ах, да она еще совсем маленькая, потом поймет мои чувства, успокаивал себя Соловей, стараясь не придавать значения болезненному уколу непонятной тревоги.
Закончилось лето, и пришла осень, пора волшебная, но скоротечная, несущая в себе предощущение разлуки. Но Девочка еще не знала, что такое расставание, и потому не могла понять, почему у ее друга стали все чаще звучать печальные мелодии. И вот однажды утром, когда уже ударили заморозки, Соловей разбудил свою юную избранницу прощальной песней разлуки. Она была до того горестной, что у Девочки защемило сердце, и сверкающие слезы закапали из ее синих глаз.
Не улетай, мой милый Соловей, умоляла Девочка, мне будет очень грустно без тебя.
Я и сам не хочу улетать, отвечал ей в тон ее певчий друг. Но это закон жизни и мы не в силах его изменить, а потому должны подчиниться. И совершив прощальный круг над золотистой головкой Девочки, он устремился на юг, так ни разу не оглянувшись.
Там на чужбине, в теплых краях, насыщенных ароматами неописуемой красоты цветов и плодами диковинных деревьев, заполненных грохотом искрящихся под оранжевым солнцем высоченных водопадов и бурлящих рек, он считал каждый оставшийся день, когда ему можно будет вернуться к своей Девочке. А пока он сочинял все новые песни, вдохновляясь мыслями о встрече с ней. Он пел о дремучих лесах и зеленых раздольных лугах, о глубоких бескрайних морях и покрытых снежными шапками неприступных горах, о раскаленных безводных пустынях и о шумных, чужеземных городах, которые отделяли его от любимой. Он пел о старинном парке, который был разбит в самой красивой усадьбе на свете, потому что там жила его Девочка. Он пел о карнавалах, смехом и музыкой заполнявших в летние вечера благоухающие аллеи. Он пел о фейерверках, которые ослепительными звездами звонко скатывались с ночного небосвода и мерцающими светлячками повисали на ветвях деревьев, высвечивая маски, загадочно исчезающие в курящихся струйках редеющего к рассвету дымка. Он пел о солнечной лужайке, где они с Девочкой играли и веселились. Он пел о голубом таинственном водоеме, окаймленном плакучими ивами, в прохладе которого они отдыхали, предаваясь сладким мечтам и зыбким грезам. Так он коротал время, которое ему надо было прожить одному. Иначе сердце бы его от тоски разорвалось.
Это повторялось каждую осень. А когда кончалась зима на его далекой родине, Соловей летел к своей маленькой возлюбленной. Он прилетал в усадьбу, садился на ветку сливового дерева и пел победную песню желанной встречи. Девочка распахивала окно и радостно тянула к нему руки:
Здравствуй, мой милый Соловей! Она тоже тосковала по нему нескончаемыми зимними вечерами.
И каждый раз, возвращаясь после долгой разлуки, Соловей замечал, как хорошела его любимая, и радовался, что она самое прекрасное создание на свете. Ведь за время своих странствий он видел много лиц и слышал много голосов, но никто в мире не мог затмить его Девочку. В радости и грусти, встречах и ожиданиях минуло несколько лет. И однажды после очередной нестерпимой разлуки Соловей увидел, что его маленькая возлюбленная превратилась в прекрасную Девушку. Еще более восхищали Соловья ее гибкий стан и длинные, будто текущие руки, ее тонкие запястья и узкий овал лица, покрывающегося нежным румянцем в минуты вдохновения, ее плавные, грациозные движения и золотистые волосы, тяжелыми локонами ложащиеся на мраморные, точеные плечи. Белое кисейное платье, ажурная шляпка и изящные атласные туфельки, чуть выглядывающие из-под кружевной пены подола, только подчеркивали ее красоту и благородство.
Красота Девушки не осталась незамеченной. Слух о ее достоинствах и таланте начал привлекать в дом молодых людей знатного происхождения. Они мечтали завоевать ее сердце и получить ее руку. Но она по-прежнему уединялась в парке со своим любимым Соловьем, и на берегу голубого водоема он дарил ей свои новые песни.
Но вот с некоторых пор здесь все чаще можно было встретить молодого Графа. И Девушка стала ощущать, как покрывается теплым румянцем ее лицо, когда карета с его дворянским гербом подкатывала к подъезду. Она слышала, как бьется ее сердце, когда он дотрагивался до ее руки, чтобы прикоснуться к ней поцелуем. И сердце подсказывало ей, что в этом жесте Графа была не только учтивость.
Однажды летним вечером, когда в парке отполыхал праздничный фейерверк и гости постепенно разъехались, Граф задержался.
Я много слышал, что Вы прекрасно поете. Прошу Вас, спойте для меня.
Две витые свечи горели на рояли. В полумраке ее облик был еще таинственней и прекрасней. И Девушка тоже, видя взволнованное лицо Графа и глаза, потемневшие от переполнявших его чувств, сама чувствовала, как сладко и тревожно замирает ее сердце. И она не смогла отказать. Она пела о том, какие цветущие солнечные луга есть на их земле, какие непроходимые леса их окружают, как завораживающе поют в них птицы и загадочно журчит ручеек где-нибудь в укромном месте. Молодой Граф был восхищен. Он почувствовал, что еще сильнее влюблен в Девушку.
Как Вы прекрасно поете, тихо промолвил Граф. Я никогда не слышал такого дивного голоса. И он попросил спеть ее еще.
А Соловей, который сидел в это время на ветке сливового дерева, подумал:
Моя любимая так еще никогда не пела. Но почему же она теперь-то не скажет, что это я подарил ей голос? и сердце его при этом тоскливо сжалось.
Нет, Девушка не смогла отказать просьбе Графа. Она уже пела о чужеземных странах, переполненных говорливыми народами, и теплых краях, где под оранжевым солнцем распускаются неописуемой красоты цветы и вызревают плоды диковинных деревьев, но все равно холодно и одиноко, потому что нет там рядом любимой.
Какие нездешние звуки слышны в Ваших песнях, какие возвышенные чувства они выражают, сколько в них грусти и надежд, и Граф попросил ее продолжить.
Почему же она не сказала Графу, откуда эта чарующая музыка? подумал Соловей, неужели она забыла о моей любви? Ведь только тот, кто любит, слышит в своем сердце эти мелодии, и сердце его тоскливо сжалось.
Конечно, Девушка, вдохновленная искренним восторгом Графа, не могла ему отказать. Она запела о своей усадьбе, в которой есть солнечные аллеи и цветущие лужайки, где можно резвиться и шалить, чувствуя себя счастливой. Есть фейерверки и карнавалы, среди масок которых можно искать свою любимую и прятать свои чувства. И есть голубой водоем, на берегу которого можно наслаждаться тишиной, проводя вечера в тихих беседах и, погружаясь в сладкие мечты и зыбкие грезы, переноситься далеко-далеко, в сказочные времена и вымышленные судьбы.
Я никогда не встречал Девушки, которая так тонко чувствует красоту. Вы умеете ценить прекрасное, Вы само совершенство! сказал взволнованно Граф. И он протянул своей возлюбленной огненно-красную розу. Прошу Вас, станьте моей женой!
Почему же она промолчала, что это я научил ее ценить прекрасное, почему она не призналась, что давно любит меня? тоскуя, думал Соловей. Неужели она забыла, что это моя любовь сотворила ее талант и ее красоту? Но может быть, она еще вспомнит обо мне? надеялся Соловей. Но сердце его тоскливо ныло.
Нет, Девушка так и не вспомнила про Соловья. Потому что память это сердце, а сейчас оно любило Графа. Девушка приняла огненно-красную розу и отдала любимому свое сердце. Она не смогла отказать его любви, и щеки ее обогрел легкий румянец...
В день свадьбы в имение съехалось много знатных гостей. Было весело и шумно. До утра полыхал фейерверк, и небо было пурпурным. Лилось рекой шампанское, не смолкали звуки полонеза и котильона, и весь особняк сиял тысячами свечей счастья. Потому что в эту ночь Девушка и молодой Граф были самыми счастливыми влюбленными на свете.
А Соловей сидел на ветке сливового дерева. Ему было одиноко и холодно.
Что же делать, думал печально Соловей, ведь это закон жизни, мы не в силах его изменить и должны ему подчиниться.
Но чувства и разум, как Вы знаете, иногда разделяет пропасть. Сердце Соловья не смогло через нее перелететь, оно по-прежнему любило Девушку.
Она должна быть счастлива, ведь она так прекрасна! постарался утешить себя Соловей.
На следующий день, когда меж деревьев еще вился волшебный дымок фейерверка, молодые супруги вышли прогуляться в парк. И вдруг, то ли от порыва пошалившего ветра, то ли по какой другой причине, прямо к ногам молодой Графини с ветки сливового дерева упал серый комочек, своей неожиданностью вызвав ее легкий испуг. Молодая Графиня, движимая любопытством, небрежно толкнула его носком своей изящной атласной туфельки и оборотилась к своему молодому мужу:
Ах, бедняжка, промолвила огорченно молодая Графиня, это Соловей, который мне пел в детстве. Он, очевидно, умер от старости, сказала она с сочувствием. Милый, прикажи, чтобы его закопали на берегу голубого водоема. Он, кажется, очень любил нашу усадьбу, проговорила она с нежной задумчивостью. И взор молодой Графини слегка затуманился приятным воспоминанием.
А ее преданный друг, подняв еще теплую птичку и подчиняясь воле любимой, с готовностью исполнил ее просьбу. Затем им подали карету, и счастливые супруги отправились в свадебное путешествие. Им очень хотелось поскорее увидеть места, которые так полюбились в волшебных напевах...
Вот и вся история, закончила свой сказ моя Бабушка.
Неужели Соловей не знал, что Девушка не может всю жизнь любить птицу? с сочувствием спросила я у Бабушки.
Наверное, знал, что так не бывает, но он верил ей, потому что умел любить вопреки всем законам на свете. Однако Девушка была существом земным, а этот закон он не в силах был изменить. Но и не смог ему подчиниться. Он просто о нем забыл. И Бабушка закрыла альбом с фотографиями своей далекой молодости.
ПО ПОВОДУ "Ультиматума редактору «Верности»"
Сатана, как известно, согласно своему естеству, всегда старается все доброе и хорошее до основания разрушить и обратить в предельно отрицательное, паскудное. Подобное присуще и людям хроническим ненавистникам, людям с болезненной психикой, зараженной духом отрицания. Прикрываясь личиной правды, добра, справедливости, словом и делом они талантливо сеют раздоры, где это только возможно. В этом отношении Интернет как бы создан для их деятельности. Он предоставляет поистине совершенно бесовское поле для разнообразнейшей самодеятельности любых оппортунистов, но также и для скрытой активнейшей работы хорошо нам известных профессиональных «органов». Любые скользкие личности, склонные к наговорам, подлогам, смутам, интригам, всяким подлостям и прочим гнусным поступкам, особенно, если при этом возможно выступать исподтишка, сохраняя свою анонимность, все они могут на Интернет-блогах публиковать в эфире свои пасквили.
В общем и целом их цели понятны. Поэтому здравый разум логично подсказывает, что пререкания, споры, разъяснения с мерзавцами не стоят того, чтобы на это тратить свое время, энергию, здоровье. Опускаться ли на их низкий уровень, «оправдываться» ли перед ними за их же фабрикации, ложь, помои, клевету, провокации нужно ли это? Обыкновенно благоразумно помнить православным христианам хорошо известные слова: «Уйди от зла и сотворишь благо».
К сожалени , не всегда это возможно. На днях на ряде блогов/сайтах («Меч и Трость» В.Г. Черкасова, nicksob.livejournal.com и другие) появились пересказы в разных вариантах ложного и провокаторского сообщения на своем блоге Николая Э. Дмитриева. Лживость этого сообщения состоит в том, что будто бы издание «Верность» закрывается, «Общество ревнителей памяти Блаженнейшего Митрополита Антония», переругавшись, раскололось. Цель всего этого - очернить и оклеветать Николая Л. Казанцева, главного редактора русско-патриотической газеты «Наша Страна», и облить грязью митрополита Агафангела (РПЦЗ-А).
Относительно телефонного разговора, на который ссылается господин Н.Э. Дмитриев, я говорил с Георгием Михайловичем Солдатовым (давши ему несколько дней хоть сколько-то прийти в себя после выписки из госпиталя). Конкретно, ни составленная формулировка слов в приведенных господином Н.Э. Дмитриевым цитатах, ни смысл якобы сказанных слов Георгием М. Солдатовым, к сожалению, не соответствуют действительности. Смысл же того личного разговора сводился к тому, что болшинство членов редакционной коллегии «Верности» -- (и, между прочим, я, как один из членов коллегии, лично прекрасно помню обстоятельства потребовавшие того обсуждения) ознакомившись с содержаниями и формами оборотов в двух тогда присланных статьях (одна, за подписью епископа Андрея, вторая Н.Э. Дмитриева) считают категорически невозможным публиковать эти статьи в «Верности».
Как секретарь «Общества ревнителей памяти Блаженнейшего Митрополита Антония» считаю своим долгом сообщить следующее. Частично верно только то, что из-за болезни Георгия М. Солдатова, редактора «Верности», следующий выпуск выйдет с задержкой. Наше отношение нисколько не изменились ни к дорогому и глубокоуважаемому Николаю Леонидовичу Казанцеву, ни к долгие годы издаваемой им русско-патриотической газете «Наша Страна». Попытки внести сомнения и раздор напрасны.
В заключение должен сказать, что в связи с образовавшейся провокационной ситуацией, в дальнейшем никакие статьи, исходящие под именем Николая Э. Дмитриева (или под многочисленными известными нам его псевдонимами), не будут публиковаться на страницах «Верности».
Валентин Щегловский
Секретарь «Общества ревнителей памяти Блаженнейшего Митрополита Антония»
Миннеаполис, штат Миннесота
29 Ноября 2013 г.
СОВРЕМЕННОЕ ЧУДО ИВЕРСКОЙ БОЖЬЕЙ МАТЕРИ.
October 31st, 2013
После шторма на берег в курортном поселке Головинка под Сочи море выбросило образ Пресвятой Богородицы. Его нашла туристка и отнесла в ближайший храм храм святой равноапостольной Нины, просветительницы Грузии.
Обретенный образ оказался иконой Иверской Божьей Матери.
Икона с резными вставками из серебра, позолоты и камней, на ней указана и дата написания -1896. Также сохранилась и еще одна запись то ли владельца, то ли написавшего ее протоиерея Александра Смирнова.
От морской воды икона немного потускнела, но лик самой Богородицы виден четко. Образ планируется отреставрировать, сейчас он находится в алтаре храма.
Особенно удивительно, что икона была обретена в канун празднования Иверской иконы Божией Матери, которое отмечается 26 октября.
Напомним, что икона Иверской Божией Матери тесно связан именно и морем. Ведь первое ее обретение произошло тоже в море.
В IX веке во время царствования императора Феофила с целью спасти икону от иконоборцев образ был опущен в море женщиной, проживавшей около города Никея. Через два века монахи грузинского Иверского монастыря на Афоне увидели в море икону, поддерживаемую огненным столбом, и перенесли ее в храм.
Братство Иверского Чуда
===============================================================================================
Во всём мире осталась только одна газета, следующая заветам истинной Зарубежной Церкви и вождей Белого Движения «Наша Страна».
НАША СТРАНА, не занимается торговыми делами, не жертвует убеждениями русских православных патриотов, ради материальных и иных доходов для увеличения тиража. Она издается исключительно за счет подписки и пожертвований тех, кто разделяет ее идеологию и надежду на свободную в будущем Россию.
Не дайте ей заглохнуть, закрыться. Поддержите её. Не только своей подпиской и своими пожертвованиями, но и составив завещание в её пользу. Сделайте всё возможное, чтобы обеспечить её дальнейшее существование! Не откладывайте дело помощи на "завтра" помогите "сегодня".
1948 - 2014
" Н А Ш А С Т Р А Н А "
Основана 18 сентября 1948 г. И.Л. Солоневичем. Издательница: Лидия де Кандия. Редактор: Николай Леонидович Казанцев. Nicolas Kasanzew, 6040 SW 49th St Miami Fl 33155 USA
Электронная версия "Нашей Страны" www.nashastrana.net
Просим выписывать чеки на имя редактора с заметкой "for deposit only" Денежные переводы на: Bank of America, 5350 W. Flagler St. Miami, FL. 33134, USA. Account: 898018536040. Routing: 063000047.
Цена годовой подписки: В Аргентине - 200 песо, Европе 55 евро, Австралии - 80 долл. Канаде - 70 долл. США - 65 ам. долл. Выписывать чеки на имя:Nicolas Kasanzew, for deposit only.
===============================================================================================
Многие зачитывались романами о гражданской войне Ген. П.Н. Краснова и М.А. Шолохова, но теперь в Отечество Господь Бог послал талантливую писательницу Елену Семенову, трудами которой также можно увлечься настолько что, не отрываясь, хотелось бы наслаждаться чтением. Роман «Честь никому!» как и другие труды писательницы освещают трагедию России. Рекомендуем читателям Верности ознакомиться с трудами Елены Владимировны на Сайте
АРХИПЕЛАГ СВЯТАЯ РУСЬ'': http://rys-arhipelag.ucoz.ru/index/0-2
==============================================================================================
КНИГИ Д-ра Владимира Мосса:
BOOKS by Dr. Vladimir Moss: www.orthodoxchristianbooks.com
ВЕРНОСТЬ (FIDELITY) Церковно-общественное издание
Общества Ревнителей Памяти Блаженнейшего Митрополита Антония (Храповицкого).
Председатель Общества и главный редактор: проф. Г.М. Солдатов. Технический редактор: А. Е. Солдатова
President of The Blessed Metropolitan Anthony (Khrapovitsky) Memorial Society and Editor in-Chief: Prof. G.M. Soldatow
Сноситься с редакцией можно по е-почте: GeorgeSoldatow@Yahoo.com или
The Metropolitan Anthony Society, 3217-32nd Ave. NE, St. Anthony Village, MN 55418, USA
Secretary/Treasurer: Mr. Valentin Wladimirovich Scheglovski, P.O. BOX 27658, Golden Valley, MN 55427-0658, USA
Список членов Правления Общества и Представителей находится на главной странице под: Contact
To see the Board of Directors and Representatives of the Society , go to www.metanthonymemorial.org and click on Contact
Please send your membership application to: Просьба посылать заявления о вступлении в Общество:
Treasurer/ Казначей: Mr. Valentin Wladimirovich Scheglovski, P.O. BOX 27658, Golden Valley, MN 55427-0658, USA
При перепечатке ссылка на Верность ОБЯЗАТЕЛЬНА © FIDELITY
Пожалуйста, присылайте ваши материалы. Не принятые к печати материалы не возвращаются.
Нам необходимо найти людей желающих делать для Верности переводы с русского на английский, испанский, французский, немецкий и португальский языки.
Мнения авторов не обязательно выражают мнение редакции. Редакция оставляет за собой право редактировать, сокращать публикуемые материалы. Мы нуждаемся в вашей духовной и финансовой поддержке.
Any view, claim, or opinion contained in an article are those of its author and do not necessarily represent those of the Blessed Metr. Anthony Memorial Society or the editorial board of its publication, Fidelity.
===========================================================================
ОБЩЕСТВО БЛАЖЕННЕЙШЕГО МИТРОПОЛИТА АНТОНИЯ
По-прежнему ведет свою деятельность и продолжает издавать электронный вестник «Верность» исключительно за счет членских взносов и пожертвований единомышленников по борьбе против присоединения РПЦЗ к псевдоцеркви--Московской Патриархии.
The Blessed Metropolitan Anthony Society published in the past, and will continue to publish the reasons why we can not accept at the present time a "unia" with the MP. Other publications are doing the same, for example the Russian language newspaper "Nasha Strana" www.nashastrana.net,(N.L. Kasanzew, Ed.) and "Sapadno-Evropeyskyy Viestnik" http://www.karlovtchanin.eu, (Rev.Protodeacon Dr. Herman-Ivanoff Trinadtzaty, Ed.). Russian True Orthodox Church publication in English: http://ripc.info/eng, in Russian: www.catacomb.org.ua, Lesna Monastery: http:www.monasterelesna.org/, ROCOR(A), РПЦЗ(A): http://sinod.ruschurchabroad.org/. http://internetsobor.org/novosti.
There is a considerably large group of supporters against a union with the MP; and our Society has representatives in many countries around the world including the RF and the Ukraine. We are grateful for the correspondence and donations from many people that arrive daily. With this support, we can continue to demand that the Church leadership follow the Holy Canons and Teachings of the Orthodox Church.
=============================================================================================