ВЫСОКОПРЕОСВЯЩЕННЕЙШИМ  ВЛАДЫКАМ  РУССКОЙ ЦЕРКВИ, ДУХОВЕНСТВУ,  МИРЯНАМ,  ЧИТАТЕЛЯМ  И  ЖЕРТОВАТЕЛЯМ  –  ОТ  ОСНОВАТЕЛЕЙ,  ПРАВЛЕНИЯ  И  РЕДАКЦИИ  “ВЕРНОСТИ”.

     Примите наши сердечные поздравления с Великим Праздником Рождества Христова, а также поздравления с наступающим Новым 2005 годом!

     Желаем, чтобы в эти рождественские дни свет вифлиемской звезды наполнил ваши сердца! Пусть Дивный Новорожденный Младенец коснется каждого из Вас Своей любовью, миром, радостью и надеждой на вечное блаженство с Ним. Мы глубоко верим в то, что Господь Иисус Христос пребудет с каждым из вас и в наступающем 2005 году.

     Многие годы в эмиграции и на Родине мы жили верой в то, что Церковь и Св. Русь бу­дут свободны. Мы помнили, что все наши патриоты были глубоко религиозными, верующими и сугубо национальными. Мы знали, что наши деды и прадеды любили свою Церковь, любили свою веру, берегли и хранили ее. Они строили храмы и  часовни   по всей необъятной Святой Руси,  где золотились купола церквей,  и разливался звон колоколов. То была Русь наших де­дов, и они не раз вставали на ее защиту, в России,  на Украине, Белоруссии и Червонной Руси.

     Мы надеемся на то, что вскоре опять не будет на Святой Руси такого места, где россияне свободно не восхваляли бы, прославляли бы и не ценили бы веры отцовской и ее обрядов. В этой вере сила, надежда, покаяние и любовь Православного Российского народа.

     Мы надеемся, что и в новом году Святой Дух будет действовать на страницах нашей Верности,  ведя россиян в рассеянии сущих и на Родине ко спасению душ.

*************************************************************************************************************************************************

                                                                                          ОТ  РЕДАКЦИИ.

     Мы призываем всех россиян, у которых не заглохла любовь к нашей Православной Церкви и Родине, Святой Руси, вступать в наше Общество, жертвенно помогать нужному делу по защите Церкви от еретических учений  МП – сергианства и экуменизма, от отсту­пления от учения Святой Православной Церкви и Всероссийских Святых и Мучеников.

     Не все духовенство и верующие на Родине согласны с деятельностью руководства МП и мечтают об освобождении Церкви от ставленников прежнего режима.  Поэтому, действуя  вместе на Родине и за рубежом, мы сможем чего-то достичь.

     Наше Общество ищет представителей в приходах и епархиях на Родине и во всех стра­нах российского рассеяния. Мы просим присылать нам информацию о совершаемых МП церковных нарушениях и преследованиях верующих. 

ХРИСТИАНСКАЯ  ВЕРА  И  ВОЙНА.

(Митрополит Антоний начало в №1 номере)

     Помилуйте, перебьет меня иной собеседник на такой фразе: «да ведь прямо же сказано – не убий!» – Да, на эту заповедь Божию чрезвычайно уверенно ссылались на наших парламентских три­бунах и в прессе, когда требовали в 1906 году упразднения смертной казни. Подготовляя воен­ный бунт. Помню, как одушевленно ораторствовал тогда в государственном Совете сенатор Та­ганцев, и как на мой вопрос: "значит, вы безусловно, отрицаете, участие христианина в войне и в усмирении вооруженного восстания?" -  ответил: «э, нет! Для нас юристов это имеет совсем иное значение». Но тогда при чем же тут заповедь? Ведь в ней о юристах ничего не сказано? Очевидно, она понадобилась профессору не как христианину, не как последователю еще ветхозаветной запо­веди, а лишь в качестве ораторского приема. И мы сейчас увидим, что самый популярный способ возраже­ния против войны через ссылку на шестую заповедь является выражением либо невежества, либо лицемерия, либо того и другого вместе, и, во всяком случае – нежелания вник­нуть в дело серьезно. Впрочем, столь же не серьезны и неискренни, бывают все почти ссылки на­ших современников на слово Божие.

     Десять заповедей написаны в 20-й главе книги Исход. В этой же главе продолжается речь Гос­подня к народу и к Моисею, и кончается затем без перерыва последним стихом главы 23-й. Какие же правила и законы изложены в этой речи Господней, начинающейся с десяти заповедей?

     Выписываем следующие слова: «кто ударит человека так, что он умрет, да будет предан смерти (21,12); кто злословит отца своего или мать, того должно предать смерти (15); если (чей-либо) вол был бодлив вчера и третьего дня и хозяин его, быв извещен о сем, не стерег его, а он убил мужчину или женщину, то вола побить камнями, а хозяина его предать смерти (29)». В той же речи Божией говорится о войне: « если будешь слушать гласа его (ангела) и исполнять все, что скажу тебе, то врагом буду врагов твоих и противником противников твоих… и истреблю их от лица вашего (23, 20-23)».

     Вторично десять заповедей Господь рукою Моисея опять излагает в 5-й главе Второзакония, и в той же речи Своей, именно в главе 7-ой, законодатель говорит следующее: «когда введет тебя Гос­подь Бог твой в землю, в которую ты войдешь, чтобы овладеть ею, и изгонит от лица твоего много­численные народы… и предаст их тебе Господь Бог Твой, и поразишь их: тогда предай их заклятию (т.е. поголовному избиению), не вступай с ними в союз и не щади их (7, 1-2). Истребишь все народы, которые Господь Бог дает тебе; да не пощадит их глаз твой (16)».

     Речь законодателя продолжается до главы 27-ой, а в главе 20-ой вот что говорится о войне: «в го­родах сих народов, которых Господь Бог твой дает тебе во владение, не оставляй в живых ни одной души, но предай их заклятию» (ст. 16-17).

     Где же тут воспрещение, какого бы то ни было убийства? Не ясно ли, что заповедью возбраняется не война, и не смертная казнь, но смертоубийство личное, внушаемое ненавистью или самоуправством. «Но мы не признаем еврейских законов, не считаем их за волю Божию; а признаем только слова Спасителя», - затараторят наши собеседники. Но тогда зачем же вы ссылаетесь на ветхозаветную заповедь? – Можно быть неверующим, но надо же быть сколько-нибудь честным, хотя, конечно, и то, правда, что при неверии нет разницы между честным и нечестным, добрым и злым. – Да и как вы будете верить Христу, отрицая Моисея, когда Господь сам сказал: «если бы вы верили Моисею, поверили бы и Мне; потому что он писал обо Мне. Если же его писаниям не верите, как поверите Моим словам» (Иоан. 5, 46-47). В частности присуждение к смертной казни за оскорбление родителей Господь прямо признает заповедью Божией: Зачем и вы преступаете заповедь Божию ради предания вашего? Ибо Бог заповедал – почитай отца и мать и злословящий отца или мать смертью да умрет» (Мф. 15, 4; сравни Марк. 7, 10-14).

     Итак, спросят меня читатели: по вашему следует предавать смертной казни всякого, оскорбившего своих родителей? Нет, ответим мы: из приведенных слов Писания следует только то, что, во-первых, заповедью «не убий» воспрещается не война, не смертная казнь, а только самовольное убийство. Это, во-первых.  А во-вторых, из сказанного ясно, что Господь Сам повелел в Ветхом Завете своему народу вести истребительные войны и за известные преступления казнить людей смертью; наконец, в-третьих, Христос Спаситель признает эти ветхозаветные постановления заповедью Божией. Имеют ли эти заповеди значение для новозаветной Церкви? – Нет, ответим мы,  обязательного значения они не имеют. Церковь ветхозаветная была в то же время государством, - приуроченном к определенной территории и определенному племени; Церковь же новозаветная есть царство духовное, а не государство; война же и смертная казнь, как и всякий, вообще принудительный суд, является делом государства, к каковому, как мы сказали, не обращено ни одно указание Нового Завета.

     При всем том мы уже видели, что и Христос Спаситель, и апостолы не возбраняли своим последователям исполнять государственной повинности и требовали послушания даже языческому правительству. Таким образом ясно, что хотя Господь соединил своих последователей не в государственный союз, а в союз церковный, но не возбраняет объединяться сверх того и в союзы физической самозащиты, т.е. в государство; государство же без судов, тюрем и войны никогда не будет существовать, и надежды наших современников на то, будто теперешняя война есть последняя в истории, находится в прямом противоречии не тольк  действительностью и ее обостренным национализмом, но и с совершенно ясными предсказаниями Спасителя о последних временах, когда восстанет царство на царство, народ на народ (Мф. 24, 6-21. Ср. Луки 21, 10-26).

     Некоторые совопросники ссылаются на прощение Христом женщины, обличенной в прелюбодеянии, как на отмену смертной казни, каковой она подлежала по заповеди Божией к Моисею (Лев. 20, 10). Но такое толкование Евангельского события обнаруживает только полную неосведомленность совопросников в Священном Писании. Господь в данном случае поступал в строгом согласии с законом Моисея, изложенным в 17-й главе Второзакония: «не должно предавать смерти, по словам одного свидетеля. Рука свидетелей должна быть на нем прежде всех, чтобы убить его, потом рука всего народа» (ст. 6-7). При этом, конечно, требовалось, чтобы свидетель, как и третейский судья, были сами чужды такого же преступления, что видно из книги пророка Даниила (13, 46). В строгом соответствии с этими установлениями Ветхого Завета Господь сказал приведшим обличенную прелюбодейку; «кто из вас без греха, первый брось в нее камень» (Иоан. 8, 7). Когда же они, «будучи обличаемы совестью», разошлись все до одного, то Господь, опять в строгом соответствии с законом Моисея, спрашивает: «Женщина, где твои обвинители? Никто не осудил тебя?» и, полу­чив от­вет, что обвинителей или свидетелей нет, отпустил ее со словами: «Иди и впредь не греши» (ст. 12).

     Надеемся, что после сказанного все толстовцы, штундисты и менониты принуждены будут признаться в том, что ни в Новом, ни в Ветхом Завете нет воспрещения,  участвовать в войне; но, конечно, мы не надеемся, что приведенные изречения и толкования уже изменили образ их мыслей; не надеемся потому что, первые из этих трех сект вовсе не веруют в Евангелие, ни в Божественное достоинство Христа, а выбирают из Слова Божия то, что им нравится; вторые же и третьи веруют очень плохо и, хотя Божества Христова не отрицают, но свои немецкие колонизационные цели ставят выше спасения души и читают Библию больше для отрицания церковного авторитета, нежели для руководства ею в своей жизни.

     Впрочем, и в тех, и в других, и, в-третьих, имеется другое возражение против участия в войне. «Нам не нужно», говорят они: «прямого осуждения войны в словах Христовых или пророческих! Участие в войне не совместимо с общим духом христианства, как проповеди любви ко всем и братства всех народов».

     Мы возвратимся к этому возражению, а пока скажем, что оно, конечно, гораздо серьезнее, особенно если к нему присоединяется указание на различие между ветхозаветным и новозаветным учением, как между учением церковно-государственным и чисто церковным. Однако, из этого же самого указания на существенную разницу между двумя заветами выясняется, что война есть неизбежное условие государственной жизни, т.е. самого существования государства. Между тем современные отрицатели войны, толстовцы и сектанты, в прокламациях, которые они разбрасывают по казармам, стараются представить, что войны вообще, а настоящую в частности, устраивают по своему капризу цари вопреки воле народа для каких-то своих выгод, т.е., с целями либо честолюбивыми,  либо  корыстолюбивыми,  и что войн не было бы,  если  бы  народы  управлялись «выборным правительством  пред  главенством  Христа  и  Евангелия».  Как  это просто и как далеко от истины!                                                                                     
     Ведь таким правительством  управлялась  вся средневековая Европа в лице выборного папы, опиравшегося на Евангелие. И что же? Вся эпоха папского владычества была временем кровопролитнейших войн между единоверцами при личном участии священников и епископов. Но, может быть, мои вопрошатели прибавили слова «под главенством Христа и Евангелия»  только для красоты слога, отлично понимая, что всякое современное выборное правительство первым делом постарается расквитаться с Евангелием и вообще с религией? Быть может, по их мнению, для международного мира достаточно, чтобы правительства были выборные? За ответом на такой вопрос незачем далеко хо­дить: пред вами Франция с выборным правительством, с упразднением всяких сословных преимуществ, с полною свободой убеждений. Что же? Она приняла участие в войне по собственному почину, без всяких принудительных обстоятельств. 

                                                                       (продолжение в следующем выпуске)

==========================================================================================================

КОММЕНТАРИЙ  НА  ПОСЛАНИЕ  ПРОТОИЕРЕЯ  А. ЛЕБЕДЕВА

Д-р Евгений Магеровский

(Оригинальный текст этой статьи помещенной также в этом номере  был на английском языке и  цитаты, переведенные на русский язык, могут звучать иначе, нежели они были в оригинале. E.M.)

     Прежде чем учить других истории, следовало бы самому ознакомиться хотя бы с некоторыми её основными принципами. Например, что не надо попадать в западню post hoc ergo propter hoc или игнорировать концепцию rebus sic stantibus. Надо тщательно следить за контекстом событий, понимая, что различные события могут быть понимаемы по-разному в различные эпохи. Если приводится какое-либо событие, то надо обязательно указывать его дату, т.к. в различные времена события понимаются по-разному. Чтобы доказать какое-то положение, совсем не надо повторяться, доводя читателя до тошноты, надо только изложить своё положение честно и ясно. И, конечно, лучше будет, если будут, преподносится все стороны вопроса, а не только те, которые выгодны автору. Насколько я понимаю, протоиерей А. Лебедев занимается чисто церковными вопросами, зачем же он часто влезает в политические и социальные области, в которых он не силён? Поскольку его трактат 9 стр. длиной и в нём много повторов, я ограничусь самыми характерными его местами.

     Начнём с того, что цитата пар. 1 Устава Русской Православной Церкви Зарубежом не датирована. Таким образом, она может быть любого года, от 1924  до 1991. Я подозреваю, что устав был написан в 1920-ые годы, т.к. он указывает на «уничтожение…атеистиче-

ского правительства», как время, когда Церковь за рубежом сможет перестать существовать. В таком случае, такое указание предела существования Церкви весьма резонно, т.к. ещё не было ничего известно о плане Сталина создать видимость церкви в 1943 г. Как и не было никакой возможности предугадать существование этой странной советской церкви в 2000-х гг. Важно определить контекст данного положения, перед тем, как слепо требовать исполнения сказанного там.

     Также ничего нет особенного в том, что «Зарубежная Церковь считает себя чрезвычайным и временным учреждением, существо- вание которого должно быть немедленно прекращено после восстановления нормальной социальной и церковной жизни в России». Мы считаем, что это ещё не случилось, что там жизнь никак не походит на нормальную, и примерно полмира думает так, как мы. Что тут такого непонятного? Затем  он вторгается в политическую область и что-то пытается доказать в ней, но доказывает только, что, как американцы говорят, «если она ходит как утка и квакает как утка, то наверно это утка, а не фазан».

     Далее, по какой-то причине, он преподносит нам опять-таки не датированный документ, озаглавленный «Завещание» митрополита Анастасия, посвящённый тому, что не надо нам иметь никаких отношений с  «советской»  церковью,  и  каким-то образом  получает из этого,  что теперь время нам прекратить существование нашей Церкви, потому что «нормальная общественная и церковная жизнь восстановлена в России».  Он не представляет никаких доказательств этому, только его утверждение. Он также пытается доказать, что таково направление всего документа, но не объясняет почему. Судя по его цитате, это не вытекает из текста. Он говорит далее, что «теперешние шаги Зарубежной Церкви… диктуются» словами в «Завещании». Мне неизвестны никакие планы самоупразднения нашей Церкви и об этом ничего не говорится в цитируемом документе.

     Он упоминает и сложно объясняет недавнее прошение около 500 наших мирян созвать Всезарубежный Собор, чтобы обсудить и решить вопрос об объединении с Московской  Патриархией. Признаться, я точно не понимаю, какая у него тут цель. С одной стороны, он хочет показать, что – де - церковные соборы не играют никакой роли, т.к. - как он утверждает - различные церковные иерархи всё равно придерживаются своих старых позиций. С другой стороны, он даёт нам понять, возможно, предсказывая будущий ход событий, что, т.к. в этом вопросе нет единства мнения, то не надо созывать большой церковный собор, а надо предоставить решение Архиерейскому Синоду. Паства же последует за своими архиереями.

     Собственно, он к этому только подводит читателя, но этого прямо не говорит. Затем он дует дым в другом "важном" вопросе - о мнимом нарушении в 1990 г. Уставов Зарубежной Церкви, опять-таки никак не датированных. Дело касается открытия зарубежных приходов на «канонической территории» Московской Патриархии. Видите ли, потому что каноническая территория Зарубежной Церкви была дана в документе, наверно написанном много лет до падения Советского Союза, как «Зарубежье», это было, с его точки зрения, величайшим нарушением наших уставов. Он почему-то употребляет тут английское слово illegal, что означает “нелегальный, противоправный”, но никакого нарушения американских или каких-либо других законов это не являет. Если посмотреть на это рационально, то Московский Патриархат был (и есть) неканонической церковью, организованной Сталиным в 1943 г. Что этот факт теперь, по прохождении 50 лет, был удобно забыт в России, нас не касается.  Для нас это была пустая земля, которая нуждалась в Слове Господнем и мы, как хорошие самаритяне, предоставили это Слово.  

     Он пользуется решением открыть приходы в СССР, чтобы показать, что всякие Соборы в действительности не важны и могут быть заменены административными решениями, особенно, раз никто даже и не заикался о них в таком важном деле, как открытие приходов. Встаёт логический вопрос, что если Собор не является надлежащим местом для решения важных вопросов, что же тогда является? Но он не отвечает на этот вопрос и переходит к другому: дружественные, задушевные отношения между членами двух комиссий, созданных для проведения переговоров об объединении. Но он не говорит, что за вопросы стоят перед этими комиссиями. Мы понимаем очень хорошо разницу между конфиденциальностью  и секретностью. Конфиденциальность - это временная мера, чтобы охранить на сравнительно короткий срок какую-то ограниченную информацию, которая скоро станет всеобщим достоянием. Секретность - это то, что есть в этом случае - продолжительный отказ от дачи информации с какой-то негласной целью.

     Тут надо остановиться и определить, действительно ли он не понимает, что существуют церковные вопросы, которые не потрясают устоев Церкви и вопросы, которые грозят этим устоям, или только представляется, что не видит разницы. К первой категории мы можем причислить канонизацию св. Иоанна Кронштадтского или установление евхаристического общения с нашими братьями-киприотами, которые не грозят нашему церковному миру травматическими последствиями. Но есть вопросы, которые угрожают самому существо- ванию Церкви. Одним из таких вопросов является вопрос о признании и слиянии с Московской Патриархией. Если этот вопрос будет неправильно разрешён, будущее нашей Церкви будет под вопросом. Может быть, большие Соборы не были нужны для разрешения вопросов первой категории, но для второй они обязательны, если мы хотим найти какой-то подходящий выход из весьма тяжёлого положения.

     За  этим следует,  в  примечательном  наборе софизмов, цитата  из  «окружного послания» 1933 г. (ура,  мы, наконец, получаем  какую-то  дату!) Собора  Зарубежной  Церкви.  В нём Отцы Церкви, и нам пространно напоминается, что это шесть лет спустя  горе-Декларации митр. Сергия (Страгородского), выражают довольно примиренческий взгляд на неё, возможно, надеясь, что советские власти примут её и, быть может, прекратят свои гонения на  Церковь. Не надо и говорить, что этого не последовало, и около 30 церковных иерархов, подписавших протест против Декларации митр. Сергия, были умерщвлены большевиками. Тогда Архиерейский Синод вернулся к своей прежней позиции относительно коммунистов. Надо сказать, что в течение всех 1920-х гг., и даже позже, находились люди в Зарубежной Церкви, которые продолжали искать возможного примирения с советской властью, все, надеясь, что она образумится, но после нескольких неудачных попыток, перестали это делать. Одна такая попытка видимо была проделана в 1933 г.

     Ещё один «панегирик» горе-митрополиту Сергию приписывается  архиеп. Виталию (Максименко), представителю Зарубежной Церкви в Соединённых Штатах до переселения туда Архиерейского Синода в 1950 г. Опять, документ не датирован, но можно предположить, что он написан когда-то в 1940-х гг. Там говорится о «подвиге патриарха Сергия». Такое обозначение его действия, конечно, условно, но возможно. В сугубо личных размышлениях влад. Виталия, выпущенных книгой под заглавием «Цели моей жизни», уже не занимая больше никакой ведущей должности в Синоде, он мог сказать, что это было действием подвижника сидеть вместе со сталинским окружением и, тем не менее, удерживать у себя какую-то религиозность. Даже пакт с диаволом требует высокого духовного напряжения со стороны заключающего его, но это, тем не менее, остаётся пактом с диаволом. Одно дело признать некоторые положительные качества человека, а совсем другое - подписываться под его деяниями. Упоминание о «патриархе Сергии»  является пределом подхода прот. А.  Лебедева к сталинскому «конкордату» 1943 г. и восстановлению Московской Патриархии. Он полностью обходит этот вопрос.

     Следующая часть его статьи по праву не принадлежит к этому одностороннему «историческому» обозрению Русской Зарубежной Церкви, потому что касается Американской Митрополии Русской Православной (Греко-Кафолической) Церкви в Северной Америке. Эта  Церковь была создана императорским русским правительством после покупки Аляски Соединёнными Штатами в 1867 г., и непрямо относится к Зарубежной Церкви. Она восходит к сибирской и аляскинской епархиям Русской Православной Церкви. При жизни св. патриарха Тихона, она, как и Зарубежная Церковь, считалась под его главенством, но он, из-за политических обстоятельств, не мог его осуществлять, т.ч. после его указа 1920 г. об автономии частей, вышедших из контакта с Матерью-Церковью, она так-же стала автономной. Надо также помнить, что с 1925 г., года смерти св. патр. Тихона, по 1943 г., года установления Московской Патриархии Сталиным, никакой официальной религиозной организации в СССР не существовало. Это всячески теперь замалчивается и создаётся неправильная видимость, будто благодаря Декларации Сергия Страгородского «дух церкви» сохранился, в действительности же ничего подобного не было.

     В междувоенные годы Митрополия периодически примыкала к Зарубежной Церкви и даже, временно, к церкви в СССР, но, в общем, она всегда предпочитала  быть самостоятельной. После своего Собора в Кливленде, штат Огайо, в 1947-48 гг., она полностью порвала с обеими.

     Находясь в Америке в ноябре 1943 г., когда шла война союзников США с Германией и Японией, а Сталин и СССР был временным союзником США, Митрополия была вынуждена соответствовать общему настроению всемерной помощи своим союзникам. Сталин только что закончил создание своего образа московской патриархии и предложил всему миру кандидатуру Сергия Страгородского как патриарха. В духе помощи союзнику и веря, что всё обстоит нормально, по всем правилам, Архиерейский Собор Митрополии в Северной Америке (а не Зарубежной Церкви) постановил поминать Сергия, как патриарха. (11 марта 1945 г. впервые в Америке был за богослужением,  в Троицком соборе Сан-Франциско,  митрополитом Феофилом,  поминаем Святейший Алексий как «отца нашего и патриарха Московского и всея Руси». Но в это же время в докладе Синоду СА Епископ Леонтий сказал: «сколько можно судить по ходу избрания последних двух Святейших Патриархов Московских  и  всея Руси – почившего Сергия и нынешнего Алексия, - в Москве не придерживались точно,  ни  в первом, ни во втором случае, правил избрания патриархов, как это дано нам исторически и канонически в примере  Московского Церковного Собора 1917-18 г.г. Ни выбора кандидатов на пост патриарший, ни голосования на них, в сущности, не было… Но опять-таки, это дело Российской Иерархии, дело внутреннего распорядка…». Связи с Синодом РПЦЗ в это время из Америки в связи с войной были прерваны,  а  МП распространила  слухи,  что Синода РПЦЗ более нет, и ее иерархи находились на службе у правительства Нацистской Германии, что вызвало сильную реакцию против зарубежной Церкви. Вскоре после окончания войны связи с Синодом РПЦЗ были установлены,  и выявилось, что слухи были не основаны на правде. (Смотри «Архиерейский Собор РПЦЗ, Мюнхен (Германия) 1946, AARDM PRESS, Minneapolis, MN, 2003, 76 pg.  По просьбе клирика из Синода РПЦЗ о. С. Гана мной были просмотрены протоколы Ам. Митрополии за 1945-6 г. и не было найдено распоряжения о поминовении патриарха,  но там находится много высказываний о неканоничности действий МП. (ред.)

     Лебедев считает, что это показывает универсальное признание Сергия патриархом. Мне же кажется, что это только показывает, что вначале почти все были дезинформированы, т. к после окончания войны и постепенного разочарования в Сталине, реальное понимание действительности возымело силу.

     Это произошло в 1947-48 гг., когда стали приезжать в Америку тысячи эмигрантов из России и Восточной Европы с их описаниями «советского рая» и что Сталин представляет у себя дома и для всего мира. Также играло роль и постепенное прозрение людей на Западе и появление понимания, что в Советском Союзе всё обстоит совсем по-иному, чем тут. Постепенно все поминания московских иерархов прекратились, красные знамёна исчезли из церквей, куда они были сравнительно недавно поставлены недавними союзниками, и митро- политы Феофил и, позже, Леонтий и Ириней, избранные главы Северо-Американской Митрополии, продолжали управлять Северо- Американской Митрополией.

     Чтобы как-то закончить историю Северо-Американской Митрополии, скажу, что под влиянием некоторых учёных священников, которые приехали в Америку в 1950-х и 60-х гг. из Свято-Сергиевского Богословского Института в Париже, епископат и некоторые из членов их паствы посчитали,  что для них «временно независимое» их положение недостаточно, и решили добиваться автокефалии (полной церковной независимости) от Московской Патриархии, к которой, надо сказать, они никогда не принадлежали. Они получили свою автокефалию в начале 1970 г., но должны были за это признать, что Московская Патриархия есть обычная каноничная церковь. Мы же все знаем, что она таковой не является и ведёт свое начало не от Тихона и ранее, а от Сталина в 1943 г. С этого времени Северо-Амери- канская Митрополия Русской Православной Греко-Кафолической Церкви стала называться Православной Церковью в Америке. Весьма интересно отметить, что после того, как она «разошлась, как друзья» с Москвой, Московский Патриархат не исполнил своего обещания и не закрыл свои 50 с лишним приходов и кафедральный собор на канонической территории новой Церкви и до сих пор держит их в своей юрисдикции.( На 2004 год в США 35 приходов (Еп. Зарайский Меркурий Иванов), а остальные в Канаде (Архиеп. Кашинский Марк Петровцы.) (ред.)                                                                                                                            

     Видимо прот.  А. Лебедев или не знаком с разницей, или же попробовал просто одурачить нас. То же самое можно сказать и обо всех его предыдущих цитатах, как он говорит, из «основоположных документов нашей церкви, её соборных посланий наших архиерейских соборов и 'основных директивах', как 'Завещание' митрополита Анастасия». Эти цитаты обретают совершенно другое значение, когда на них смотрим в контексте, но он, вероятно, ожидает, что мы этого делать не будем. Что касается его карикатуры человека, стоящего против вхождения в Московский Патриархат, то она только показывает его весьма ограниченное понимание вопроса. Похоже, это либо блестящие на солнце золотые купола с каменными сводами и толпы молящихся Московской Патриархии, либо это карикатуры в роде его «чекистов в рясах». Тонкой разницы у него нет.

COMMENTS  ON  ARCHPRIEST  A. LEBEDEFF'S   EPISTLE

By Dr. Eugene L. Magerovsky

     If one wishes to appeal to History, then one must use historical conventions correctly. For example, one does not fall into the post hoc, ergo propter hoc trap or ignore the rebus sic stantibus admonition. One has to pay close attention to the ”historical context” of the event, understanding that different events can be looked upon differently at different times. Quotations  should  be attributed and properly dated. Above all, one does

not repeat ad nauseam the same thing in a thinly disguised manner. And one has to present the whole, unvarnished truth, no matter how unpleasant might some of its aspects be for your position. Rev. A. Lebedeff, as I understand it, concerns himself mainly with ecclesiastical matters, why, then, does he frequently delve into the political and social realm, in which he is not so strong? Since his treatise is nine pages long, and there is a lot of repetition, I will limit myself only to the most glaring instances. I assume that the reader is familiar with my earlier English article on this subject, so I don’t have to repeat myself.

     To start with, the citation of Par.1 of the Statutes of the Russian Orthodox Church Outside of Russia is not dated. It could be as early as 1924 or as late as 1991. I suspect it was written in the 1920’s, since it cites “the extermination… of its atheist government” as the limit of its possible duration. In that case, such a possible time for its termination is very believable, since the Church did not yet know of Stalin’s plan to use a semblance of the church to dupe the people in 1943. And apparently there was no reason to even to suspect the rise of the “Soviet church” in 1943 that would last to 2000’s. One has to take into consideration the entire context of the quotation, before demanding that it would be accepted as is.

     There is really nothing novel in the fact that “the Church Abroad considers itself an extraordinary and temporary institution which must be abolished without delay after the restoration of normal social and ecclesiastical life in Russia”. We claim, and more or less a half of the world is with us on that, that this has not happened yet. What’s the problem with that? He goes on here into a lengthy digression into the political realm which really doesn’t prove anything much, except, possibly, that “if it walks like a duck and quacks like a duck, it is a duck” and not a partridge.

     Then for some reason he brings in again an undated document (he really has problems with dates) entitled the “Testament” of Metropolitan Anastasij, devoted to admonishing us to not having anything to do with the “Soviet” church, but somehow derives from this, that now is the time to abolish our Church Abroad as “normal social and ecclesiastical life is restored in Russia”.  He provides no proof of that, only his assertion. He also asserts that such is the tenor of the document. Judging from his quotation, I don’t think so. He goes on to say that the “current steps taken by the Church Abroad…are dictated by” the words in the “Testament”. First of all, I wasn’t aware of the Church taking any steps regarding self-abolition, and secondly, that is not at all “dictated” by the document in question.

      He goes then into a long and convoluted description of the recent petition by some 500 of our laity regarding the necessity of calling a Great Church Council to decide the matter of joining with the Moscow Patriarchate. I don’t really know what his purpose here is. On the one hand, he tends to show that, allegedly, the Church Councils don’t matter, as the various Church hierarchs still hold on to their old positions. On the other hand, he seems to imply, almost possibly prophetically, that since there is no unity of opinion, no Great Church Council need to be called, and the matter is to be decided by the Synod of Bishops, the flock following its bishops.

     He apparently stops just short of saying that, preferring to blow smoke at another non-issue, the alleged 1990 violation of the “Statutes of the Church Abroad,” again conveniently undated, dealing with the subject of opening parishes in Russia of the Church Abroad. Because the canonical territory of Church Abroad is given in a document written long before the fall of the Soviet Union as “outside of Russia”, where most of its parishes, indeed, were, Rev. A. Lebedeff seems to think that it was illegal to open parishes in Russia. Quite the opposite is the case. The Moscow Patriar- chate was (and is) a non-canonical church organized by Stalin in 1943. That this fact was conveniently forgotten in Russia now, some 50 years later, is of no concern to us here. For us, that was an empty land, and in need of the Word of God. And like good Samaritans we did provide that Word.

     He uses this allegedly illegal case of the opening of parishes in Russia to demonstrate that Councils or Sobors are really unimportant and can be administratively dispensed with, especially since no one had clamored for them on such an overwhelmingly important issue as this one. The very logical question then is where do we go from here? If the Council or the Sobor is not a good place to decide these matters, what then is? But he does not provide us with an answer and goes off on still another tangent: the cordial, harmonious  relations  between  the  two  special  commissions  delegated  to  conduct  the  negotiations  on reunion, but without any inkling of what are the questions these commissions have to agree on. We understand very well the difference between confidentiality and secrecy. Confidentiality is a temporary measure, designed to protect for a short period of time a limited bit of information, which will be made public and soon. Secrecy is what it is in this case, a blanket withholding of information with some sinister purpose, and indefinite in its duration.

     Here one has to stop and ascertain whether he really does not understand that there are those church matters that do not really constitute earth-shaking developments, such as the canonization of St. John of Kronstadt or establishing eucharistic communion with our Cypriot brethren, over which the Church can be divided and perfectly well survive it, and that there are the questions with calamitous repercussions for the Church which it is incapable of surviving. I submit that the question of uniting or not uniting with the Moscow Patriarchate belongs to latter category, and its incorrect resolution is fraught with very grave consequences for the future of our Church. There is no comparison between the relative gravities of these two kinds of questions. So Great Councils or Sobors were not necessary in the first instance but are an absolute must in the latter one, if one, of course, wishes to find some positive resolution to a very grave problem.

     This is followed, in an extraordinary twist of sophistry, by citing, ostensibly, a “conciliar epistle” of the 1933 Sobor of the Church Abroad (hurrah, we finally get a date! E.M.). In it, the Church Fathers, and we are broadly reminded that it was six years after Metropolitan Sergius’ ill-fated Declaration, expressed a rather conciliatory view toward it, possibly hoping that the Soviet regime will take heed of this and will somehow mitigate its anti-religious activities. Needless to say, this did not happen and, as a matter of fact, some 30 church hierarchs who had written a denunciation of Sergius’Declaration - were killed by the Bolsheviks. Thereupon the Synod of Bishops returned to its old stance regarding the Communists. It must be said that throughout the 1920’s and 30’s there were people in the Church Abroad who were constantly looking for possible ways to reconcile it with the Communist regime, hoping that it will come to its senses, but after a number of unrequited attempts, stopped doing that. One such attempt was evidently undertaken in 1933 and that was all.

     Another panagyric to the ill-famed Sergius is attributed to Archbishop Vitalij (Maximenko), the representative of the Church Abroad in the United States prior to the move of its Synod of Bishops to America in 1950. Again the document is undated, but one can at least surmise that it was written sometime in the 1940’s. It speaks of the “podvig (act of a martyr or hero. E.M.) of Patriarch Sergius”, which, probably, is quite correct. Indeed, in a very personal document entitled “Motives of My Life” Archbishop Vitalij, no longer occupying any  position of leadership in the Church, states that it was an act of martyrdom for Sergius to sit amidst the Stalinist hordes, and yet to maintain a semblance of religiosity. Even a pact with the Devil requires high spiritual motivation on the part of one concluding it, but it is still a pact with the Devil. There is one thing to express your admiration for some of the personal qualities of a man, and totally another—to endorse his position. This is about as far as Lebedeff even approaches the Stalin’s concordat of September 1943, which gave rise to the Moscow Patriarchy. There is absolutely no mention of it.

     The  next  part  properly does not belong in this one-sided  “historical”  study  of  the  Russian  Orthodox Church Abroad, since it deals with the American Metropolitanate of the Russian Orthodox (Greek Catholic) Church in North America, a Church established by the Imperial Russian Government after the acquisition of Alaska by the U.S. in 1867 and touches the Church Abroad only tangentially. The Church dates back to the XVIII th Century when it was a part of the diocese of Siberia and Alaska. It became quasi-independent following the oft-quoted decree by Patriarch Tikhon in 1920 that when parts of the Church cannot maintain contact with the central Church authorities, they can act independently until such contacts are reestablished. It will be remembered that from 1925, the date of death of Patriarch Tikhon, and until 1943, the date of the birth of the Stalinist church, there was no Patriarchy even in name, despite the frequent recent protestations that it existed, as personified by Sergius Strago- rodsky, “in spirit”. The Metropolitanate did in the interwar years periodically recognize the priority of the Church Abroad and even, briefly, the Soviet church, as a general “umbrella” organization, but following its Great Council in Cleveland, Ohio, in about  1947-48, completely severed its ties with both.

     The next significant event occurred in November 1943, when war was being waged with Germany and Japan and, of course, Stalin was an ally. He had just finished resurrecting his version of the Moscow Patriarchate and proffered to the world the candidacy of Metropolitan Sergius Strago- rodsky as Patriarch. Wishing to assist an ally and believing that everything was on the up and up, the Sobor of Bishops in North America (not of the Church Abroad) passed a resolution that Sergius is to be venerated as Patriarch. Prot. A. Lebedeff says that it shows that Sergius Stragorodsky was universally accepted as Patriarch. I think it rather shows that originally everyone was misinformed, but after a while, a correct attitude prevailed. Indeed, this lasted well into 1947-48, when two things happened. The first was the influx of World War II refugees from Russia and Europe, and the second was the resultant ever-growing understanding by the Americans of what the Soviet and, particularly, the Stalinist regime represented, both in his country and abroad. Thereupon all “venerations” of Moscovians had ceased, the red flags disappeared from some of its churches where they were previously placed, and Metropolitans Theophilus and, later, Leontij, the elected heads of the Church in North America, returned to their normal positions of “Predstoyatel’”.

     To add a little to this story, under the influence of some priests who came to America in 1950’s and the 60’s from the St. Sergius Theological Institute in Paris, it was prevailed upon bishops, Church authorities and the flock--that their “temporarily independent” status was insufficient, and the Church sought autocephaly (ecclesiastical independence) from the Moscow Patriarchy, to which--it must be said--it never truly belonged. They obtained their autocephaly in the beginning of 1970, but apparently had to concede that the Moscow Patriarchate, the church ostensibly granting them independence, was a regular canonical church. Which, of course, it wasn’t.  Thereupon the American Metropolitanate of the Russian Orthodox Greek Catholic Church in North America had changed its name to the Orthodox Church in America. It may also be highly interesting to note that even after the autocephaly and the alleged “parting of the ways,” the Moscow Patriarchy had failed to live up to its promise to close its some 50 parishes and a cathedral on the now canonical territory of the old Metropolitanate, and to this day is retaining them under its jurisdiction.

     Apparently Rev. A. Lebedeff is either unfamiliar with the difference, or has sought “to put one over” on us. The same can be said of his preceeding quotes, as he alleges, from the “foundational documents of our church, its Conciliar Epistles of our Sobors of Bishops and in ‘prime directives’, such as the ‘Testament’ of Metropolitan Anastassy”. These quotes have a totally different meaning, once you look at them in context. Of course, one has to know the context, which apparently he hopes that we won’t. As to his carricature of someone opposing the merger with the Moscow Patriarchy, it only betrays a very low level of understanding of the problem. Evidently, it’s either the sunny, glowing golden cupolas and hordes of the prayerful folks of the Moscow Patriarchy, or it is the carricatures, like the one of his “chekisty v ryassakh”.  Nothing more subtle than that. 

     Obviously, something has occurred in 1943, an event which has not happened in over two thousand years of Christian history. A base tyrant was forced to make a concession to the world of the spirit. Whether he understood that he was making a concession or he thought that he was only duping the faithful, we will never know. Apparently to make it more palatable to the masses, the institution was made to resemble the Orthodox Church, the Church which had for a millenium been attended by the prayerful. He had organized it in such a way that the top hierarchy was composed of state and party functionaries, whose primary purpose was to advance the state aims, as laid down by the dictator. But it was very difficult due to the mass nature of the institution to provide cleared and vetted personnel for its lower rungs. Also, apparently, it was not possible to revise the old religious texts that were used in the services that the prayerful attended. Soon a rift began to develop between the central authorities and the people at the bottom who were more and more taking the old texts to heart. This rift continued to grow until there developed a situation when the top rungs of the hierarchical scale were either appointed or corrupted by government authorities, and the bottom of this pyramid, comprising the faithful masses and their lower clergy, was left relatively untouched.

     This rift has continued and often even increased. There appeared for 50 years or so a peculiarly Soviet Russian development: the uncorrupted prayerful faithful and the corrupted higher hierarchical authorities. This was also helped by the fact that government was usually more interested in the upper echelons of the church and its relations with the corresponding international ecclesiastical authorities, such as, say, with the World  Council  of  Churches, and paid little attention to the activities of the local parish priest who was not corrupted by belonging to the government authorities or being required to answer to them. There was the ubiquitous NKVD or KGB apparatura to keep tabs on the parish priest, but it was more distant. Gradually, as the aging process caught up even with the Communist world, the taught reins of power began to relax somewhat, and the regime itself found out it had many more effective ways to keep a person in check than to threaten his life. That, too, contributed to the loosening of the bonds on the church

     After the fall of Communism in 1991 the parish clergy and its flock were already almost fully liberated from the Communist yoke on the church. But the personnel of the higher ecclesiastical authorities remained the same, and since the cushy government jobs were scarce during the years of the interregnum, they preferred to stay put. Some of them did perhaps experience a spiritual rebirth, such as the Patriarch Alexis II, who was originally known by his KGB nick-name of “Comrade Drozdov” in the Soviet times, and probably does owe his rise in the postwar church to his government-party connections. His elevation to Patriarch was still, after all, in the Communist times. Did he change? When? And how are we to judge that? One thing we know: there are many more like him. I had hoped that I would not have to say all this, since this is generally known to almost everyone concerned and there is no point to drag up all this dirty Soviet linen, but unfortunately Rev. A. Lebedeff’s very one-sided sunny and glowing presentation of the events surrounding the Moscow Patriarchy forces me to do so.

     What we need from the Moscow church hierarchs, from the lowest to the highest, is renunciation of their earlier promise of loyalty to the government and any institution other than their Church. We want a clear and public atonement for anything done against our Church's teachings or on behalf of some government institution. We want also that they recognize that the 1943 agreement with a godless Stalin's state was a grave error of monumental proportions on their part that now needs to be expiated. Once this is properly and publicly done, all the millions of victims of the «Red Terror» are  weekly openly remembered in the services, the «Red» bishops are expunged, and the Church is retuned to the state it was in before the arrest of St. Tikhon in the 1920's, then, possibly, we can again talk about unification.

================================================================================================

РУСКИЙ НАРОД И СВЯТАЯ ЗЕМЛЯ.

(Митрополит Анастасий,  начало в №1 номере)

    Паломничество в Святую Землю в древности было большим подвигом, доступным только героям духа. Но с тех пор как сделались более безопасными и удешевленными пути сообщения со Святой Землей, и особенно после того, как соединенными усилиями Русской Духовной Миссии в Иерусалиме и Православного Императорского Палестинского Общества, обеспечено было все необходимое для материального и духовного устройства наших богомольцев в Святом Граде, Иерусалим открылся  для  всех,  кто желал прибыть сюда из России.  Могучими волнами стали приливать сюда каждый год ко дню Божественной Пасхи русские поклонники, поражая весь мир стихийною силою этого движения (последнее паломничество перед войною определялось количеством 12 тысяч человек). Его никто не создавал, не поддерживал искусственно, оно органически шло из народной толщи, как родник, бьющий из недр земли. Поход в Святую Землю был теперь не столько подвигом, сколько непрерывным праздником. Во все время долгого пути, в устах богомольцев не смолкали священные песни, пока они, наконец, не достигали вожделенного Сиона. Тогда для них наступал истинный пир веры, которым они никогда не могли насладиться в достаточной степени; они подлинно жили не столько на земле, сколько на небе; очистив чувства, они созерцали очами веры Христа, исходящего из гроба яко Жениха и пели Ему восторженное славословие. Во все время их пребывания в Святой Земле, которое длилось здесь целыми месяцами, их сердце горело, как некогда у Луки и Клеопы при встрече с Воскресшим Спасителем. Обетованная земля делалась для них дороже собственного отечества, и они готовы были бы никогда не разлучаться с нею, если бы обычные семейные и другие житейские обязанности не призывали их обратно в свои отдаленные города и веси. Со скорбью и слезами покидали тогда русские поклонники Святой Град, унося с собой из него двойной свет, вещественный и духовный – священный огонь в своих дорожных фонариках и благодатное духовное пламя в своих благочестивых сердцах. Однако, они не только почерпали так много от Святой Земли, от ее вечного источника воды живой, но и сами давали ей нечто от себя; это были не одни только материальные жертвы, но и те духовные ценности, какие они приносили с собой.

     Было нечто величественное и даже почти потрясающее в этом зрелище пламенной веры несытой любви и ревности к святыне, в кротком смирении и самоотвержении и в чистой детской радости, какие сияли здесь из сокровищницы русской души пред лицом всего христианского мира. С прибытием русских богомольцев невольно приходил в движение весь Святой Град, в котором высоко подни- малась тогда атмосфера религиозной жизни. Место их доныне остается незанятым на этом подлинно вселенском празднике, каким является здесь Пасха, хотя в последнее время заметно усилился прилив в Святую Землю православных богомольцев из Греции, Румынии и из славянских стран Сербии и Болгарии. Отсутствие их чувствуют не только местные православные греки и арабы, но и представители других христианских исповеданий. Те из них, кто способен был встать выше своего вероисповедного фанатизма, всегда высоко ценил русское паломничество, видя в нем победное торжество христианской веры вообще.

     В числе многих других писателей Иерусалим посетил некогда католик Пьер Лоти; в своих путевых записках, составленных в форме художественного дневника, он не мог не отметить благочестия русских паломников, которому посвящает несколько восторженных строк.

     «Я встретил в это утро (2-го апреля) – пишет он – вне стен Иерусалима похороны русской паломницы (pelerene russe)  их так много умирает в течении таких путешествий в Палестину. Это была старая женщина, открытое лицо которой казалось желто-восковым, несо- мая другими матушками. И они шли сотнями – все пилигримы и пилигримы; повсюду старые полинялые платья, старые суконные фу- ражки, седые бороды мужиков, вся толпа неприглядная и серая, но торжествующая вера сияет в их взоре, и они поют радостную песнь, они считают ее такой счастливой, они так завидуют ей, которая умерла на Святой Земле. О вера этих людей!"»(Jerusalem. Pierre Loti, 109).

     Но особенно показательна книга англичанина Stephen Graham’a -  «С русскими поклонниками во Иерусалим». (With the Russian pilgrims to Jerusalem), вышедшая в 1916 г.

(Окончание в следующем выпуске)

*****************************************************************************************************************************

Россия и Святые Места

I

     В статье «Русский народ и Святая Земля» Блаженнейший Владыка Митрополит Анастасий отметил отличительные благочестивые чувства русского народа и его непосредственную связь со Святой Землей. Проявление религиозных чувств россиян можно наблюдать у Святых Мест и теперь. Мне посчастливилось самому в этом убедиться много раз во время моего пребывания в Иерусалиме. Приведу один из запавших в моей памяти случаев. Однажды,  находясь на Голгофе у Святого Креста, я заметил одну женщину средних лет, одетую скромно и подобающе для паломников, стоящую на коленях и горько тихо плачущую. Так она неподвижно стояла приблизительно полчаса и когда она встала с колен, то я подошел к ней и по-английски  сказал ей,  что я уверен, что ее молитва услышана Господом. Она мне ответила, что говорит только по-русски. Когда я ей сказал по-русски о моей  уверенности в том, что Господь услышит ее молитву, то она мне объяснила что молилась о своих усопших родителях, о родственниках и обо всех соседях в одном из сел невдалеке от Москвы. После этого происшествия я почти безошибочно узнавал русских паломников у Святых Мест по их поведению.

     По поручению Православного Палестинского Общества  мне выпало несколько лет тому назад большое счастье прожить почти три месяца  в Старом Городе Иерусалима на Русских Раскопках. Комплекс зданий известных как Русские Раскопки заключает в своих стенах одно из святейших мест для Христианства - Судные Врата. Между Судными Вратами и Храмом Гроба Господня – храм Александра Невского, гостиница для паломников и приемные залы.  Стены зданий всего в нескольких метрах от Голгофы. Порог Судных Врат, важен тем, что когда на распятие вели Спасителя, то если бы перед переходом через этот порог, хоть один человек заявил бы,  что суд над Иисусом Христом не справедлив, то Спасителя повели бы опять на пересмотр суда.

     Приходивший с туристами раввин рассказал мне интересную историю,  согласно которой на месте Раскопок была охранная башня, откуда защитники города в 70 г. обстреляли римское войско и только чудом римский военачальник Тит (ставший в последствии императором) не был убит.  После обстрела римлян, оставшиеся в живых евреи,  тайным ходом через ров перешли в часть города, называемом Сионом. Бывших с ним туристов, раввин призвал к почтению памяти защитников города на этом месте,  засунув в одну из древних стен записку с молитвой. Мне он сказал, что это место, важно исторически не только для христиан, но и для евреев. История Христианства на Святой Земле, добавил он – это также часть истории Израиля, должна изучаться и храниться.

     Мне  удалось  встречать  не только русских  и других православных паломников, но также евреев, как  местных,  так и приехавших из республик бывшего СССР,  палестинцев, учившихся ранее в различных русских университетах,  присутствовать  в  Иерусалимском университете на нескольких лекциях  по  истории  евреев  и  познакомиться с профессорами и студентами.  Благодаря  встречам мне

удалось познакомиться со многими святыми и историческими местами, побывать среди евреев и палестинцев христиан. Палестинские мусульмане приглашали меня в гости и возили в пустыню познакомиться с жизнью кочевников бедуинов, живших в примитивных условиях.  Для меня было неожиданностью,  когда на богослужениях евреев христиан я услышал Молитву Господню с добавлением

слов  «да приидет Царствие Твое в Иерусалиме»  и «да будет воля Твоя, как на небесах и на земли в Иерусалиме».

     К  моему большому огорчению,  я,   кроме духовной радости,   нашел несогласие и многие подмены. Начиная  от наших прародителей в раю,  сатана соблазнял людей.  Он дошел даже до такой степени наглости,  что попытался  соблазнять Спасителя удалившегося для молитвы на гору. Теперь в наши дни он старается, как только это возможно разрушить Церковь Христову. Процесс апостасии – отступ- ления от Учения  происходит быстро. Перед христианами встали новые задачи, не имеющие аналогии в прошлом, когда не было как теперь всеобщего отхода от Христа всего человечества. Многие современные организации называют себя христианскими, однако, у них имеется только название и они далеки от признания Христа Богом. Христианству пришлось в прошлом перенести преследования, но в течение последнего столетия опять появилось внутри Церкви  лже-духовенство,  заведомо вводящее в заблуждение верующих. Право- славию приходится выдерживать нападение со стороны внутренних врагов софизма, сергианства  и  папизма,  которые занимаются бесстыдными подменами. Среди подмен  необходимо отметить  также подмену  Святых мест на другие и претензии на представи- тельство от имени Бога. Я беру на себя смелость объяснить эти ложные понятия,  как они представляются мне,  и если в  чем неточ- ности, то это моя вина.

     Всем известно, что римский первосвященник – Патриарх Запада, объявил себя Викарием Христа, введя новые догматы и учение в Церковь. Апостасия началась от латинской схизмы, послужившей образованию протестантизма, которое является сектой, а также поведшее к вольнодумству и воинствующему безбожию. Это последовательные ступени апостасии, приведшие к отречению от христианства,  подменам и ложным учениям.  Рассматривая Православие как конкуренцию и даже угрозу, так как римокатолики находили в нем неизменное учение Апостолов и Святых Отцов Церкви, папы отвлекают  верующих от некоторых Святых мест, заявляя,  что паломники, приходя в Ватикан, также там могут найти святость. В Иерусалиме католические паломники поклоняются на местах страдания Спасителя: осуждения Его на смерть, поднятия Им Креста, первого Его падения на пути на Голгофу, Его встречи со Святой Матерью, месте на котором Ему оказал помощь Симон, где Вероника дала Ему плат, Его второго падения, Его встречи с Иерусалимской женщиной, третьего Его падения, снятия со Спасителя одежд и пригвождения к Кресту, места  Его смерти, камню, на который положили Его Святое Тело после снятия с Креста и пещеры, в  которой был похоронен Хри­стос. Эти все места изображены в большинстве католиче­ских храмов.

     Всех  мест поклонения католиков:  от  места осуждения  Спасителя до пещеры,  в которой Он был похоронен 15,  и в их число,  Судные Врата не входят.  Большинство католических паломников даже не знают об этом месте,  проходя мимо Русских Раскопок не находя нужным возносить молитвы как это делают православные.  Отношение католиков к этому святому месту зависит от их наци- ональности.  К Судным Вратам приходят и молятся французы,  канадийцы, но не немцы и поляки. Далее будет  объяснение  такого поведения. Многие  католики от места осуждения  вплоть до Храма Гроба Господня несут, бывает группами в несколько человек,   на плечах деревянные кресты. На каждом  из этих мест католики  молятся  за  «планы папы»?,  по  милости  которого  им  обещана  ин­дульгенция.

     В 320-х годах, по прибытии на Святую Землю матери Имп. Константина, Св. Елены, были установлены местоположения христианских святынь. Были точно установлены места страданий Спасителя и Пещеры, в которой Он был похоронен. Был обретен Честной и Живо- творящий Крест. На месте страданий И.Х. был, воздвигнут великолепный храм. В 1010 г. он был разрушен фанатичным калифом Хакимом. Впоследствии храм был ремонтирован и к нему сделаны пристройки. В 1517 г. Иерусалим и Св. Земля были завоеваны турками и паломникам стало почти невозможно пробираться для поклонения на святые места.   

     В  связи  с  этими преградами  для паломников, в 1658 г. патриарх Никон,  не вдалеке от Москвы,  основал ставропигиальный монастырь Иерусалим Новый, где русские верующие могли созерцать в храме, на иконах страдания, смерть и воскресение Спасителя. Окрестностям монастыря были даны библейские названия. Однако русская церковь, построив этот монастырь, не претендовала на то,  что паломничество в Иерусалим Новый может заменить поклонение святыням на Святой Земле.  Во время второй мировой войны в районе г. Истра были бои. Фашисты взорвали храм Воскресения с кукуклией над гробом Господним и, погиб этот шедевр русского искусства и великий памятник культуры.

     В Западной Европе, под влиянием крестоносных походов произошло иначе. В 1160 г. ор­ден Тамплиеров – рыцарей Креста,  построил замок в Томаре (Португалия) с великолепным храмом. Другой подобный Иерусалимскому Храму Гроба Господня был построен в Италии в городе Бологне.

     Храм Гроба Господня – главное место поклонения христиан, является комплексом построек. Многие столетия он считался всеми христианами местом распятия, смерти и воскресения Христа. В нем храмы и часовни принадлежат, православным, коптам и католикам. У отделившихся от католической церкви протестантов,  не оказалось там своих мест поклонения. Лютеране невдалеке от Храма, напротив входа на Русские Раскопки построили (по почину имп. Вильгелма) для себя «Храм Искупителя», школу, музей  и  т.д.  Этому  последовали  различные  сектанты  строя  свои  места поклонения в различных частях города.

    Секты  делали  попытки подрыва авторитета святых мест, доказывая при помощи «новейших научных  исследований»,  что  места  поклонения  православных  и  католиков не находятся на местах действительных евангельских происшествий.

    Известный английский генерал Чарлс Гордон, будучи в Св. Граде сделал свои выводы, найдя, что Место  распятия Христа и сад Иосифа Аримафейского находится за стенами Старого Города, невдалеке от Дамасских ворот.  По его мнению,  там находились винные погреба и пещера,  для захоронения Иосифа Аримафейского  и именно это место он утверждал,  было, местом страданий и воскресения Христа. Он доказывал,  что гора на этом месте по своему виду  соответствует  указанной в Евангелии. Однако  почти  никто  даже из протестантов,  серьезно не считают  выводы  генерала правильными. Британские организации поддерживают на этом месте «Сад Гроба».

     Православные и другие паломники, читая молитвы, считают своим долгом пройти путь сделанный Спасителем. Крестный ход или как он иначе известен «дорога печали», католических паломников, начинается в мусульманской части Старого Города, переходя затем в христианскую часть по улице Виа Долороса. Это дорога,  по которой уже в период Византийского правления паломники в Святой Четверг шли крестным ходом,  начиная от Гефсимании до Голгофы. Паломники не делали остановок в пути, которые стали, вводится, начиная с 8 века. После крестовых походов путь паломников начал изменяться – от Гефсимании шли вдоль стен города до дома Каиафы, находив- шегося на горе Сион, затем шли к Претории Пилата, откуда следовали к Храму Гроба Господня.

     В  Средние  века,  после разделения церквей, паломники, начинали путь к Храму Гроба Господня, разными путями. В 14 в. франци- сканцы ввели новшество. Многие места поклонения были сохранены  до современности, но в течение 2 столетий францисканцы вели паломников от Храма Гроба Господня в обратном направлении, но под влиянием паломников соблюдения Евангельского повествования, крестный ход католиков опять был возвращен к традиционному пути,  оканчиваясь в Храме,  с остановками для молитв на местах где были католические церкви и часовни.

    Вследствие произошедших изменений пути крестного хода возникали сомнения в точности некоторых мест установленных францисканцами и закрались сомнения в святынях. Начался анализ мест духовенством,  археологами и учеными, в частности место осуждения Спасителя Пилатом.  Историки указывают на то, что  место осуждения,  произошло в другой части города, у цитадели находившейся у Яффских ворот, где останавливался во время своих приездов в Иерусалим Пилат. В таком случае страдальческий путь Христа был не по улице Виа Долорос, а по улице Давида и через современную улицу мясников (оканчивающуюся у Русских Раскопок), через Судные Врата и вверх от них на Голгофу, проходя место,  где теперь находится храм Александра Невского. 

                                                                                                                                 Г.М.  Солдатов

(Продолжение следует)

*************************************************************************************************************************************************

УЧАСТИЕ МИРЯН В ЖИЗНИ ЦЕРКВИ.

 ( окончание,  начало в № 1 )               

     Был почитаемый древний подвижник, авва Иосиф Панефосский. К нему однажды обратился один брат с вопросом: - если настанет гонение, куда лучше бежать, в мир или в пустыню? Старец отвечал: «Поди туда, где живут православные, и поместись близь них».  Вот первый, основной, завет – подлежащий исполнению рачительнейшему в современных условиях: тесниться друг к дружке, по признаку нашей русской православности, нашей принадлежности к Церкви «Единой, Святой, Соборной, Апостольской», в русском поместном ее зарубежном облике, и тем являть свое церковное бытие: существовать, как Церковь. Выполнение этой задачи, то есть создание и поддерживание церковных очагов, есть своего рода обязательное послушание всех чувствующих себя «верными» – и первым вдохновителем и трудником этого подвига является, конечно, пастырь. Но есть еще и второе, что надо принять, как основу современной церковно-приходской деятельности. Это -– сознание серьезности и ответственности переживаемого времени, отсутствие увлечения успехами легкими и «массовыми». Условно говоря, можно сказать так: ядро церковное вокруг пастыря должно ощущать себя потен- циальными катакомбниками. «Условность» заключается в том, что, в ближайшей реальной перспективе, не о гонениях может идти речь, а о гнете более тонком, но и более еще опасном; о втягивании  каждого  в  такую общественную среду,  организованную или  даже не организованную, принадлежность  к  которой,  духовно  (а иногда и фактически) несовместима с подлинной принадлежностью к Православной Церкви. Вот почему для каждого должна существовать внутренняя готовность порвать, положить конец всякой общи- тельности, которая отвращает от Церкви. Можно «условно» применить и другое выражение: потенциальный затвор. Он естественно вытекает из правильно построенной и к исполнению в жизни принятой лестницы ценностей! «Учись разуметь обстоятельства времени» – этот завет св. Игнатия Богоносца, себе усвоив, должен пастырь внедрить и в сознание ему близких – будущей дружины верных, которая должна будет разделить со своим пастырем его судьбу, если откроется действительное гонение. А пока этого нет, пока имеем мы великое счастье,  пользоваться свободой, то в этих условиях современной жизни, под руководством священника, не только жить церковной жизнью, во всей возможной ее полноте, но и ограждать свое церковное сознание от всего, что идет со-вне, будучи готовы, вместе с пастырем, терпеть злоречие и притеснение от злых людей: ибо (по слову св. Тихона Задонского): Сатане дело их неприятно, и он изощряет на них языки злых людей и гонит их».

     Теперь переключимся в условия, которые после Революции образовались в Советской России. То, о чем мы сейчас говорили, как о чем-то лишь возможном и нам в дали угрожающем, в какой то смутной перспективе, то стало реальностью в нашем несчастном отечестве. Произошло это, однако, не сразу. Пройдена была стадия, о которой и надо сказать несколько слов, чтобы понять существо Приходского Устава, выработанного на Московском Соборе. При его составлении, быть может,  действовали, в какой то мере, «демократические» тенденции. Это было лишь прикрытие чего-то иного -–церковно-здравого, начавшего тогда сказываться в русской действительности, в воздухе, можно сказать,  уже  господствовавшего.  Быть  «прихожанином»  становилось для верующих исповедни-

чеством, граничащим с мученичеством, в каждый данный момент способным обрушиться не только на отдельного человека, но и на всю семью, на всех его близких – на всю церковную семью в целом. В этих условиях – на ком держится приход? По самому закону враж- дебной Церкви власти, на плечи мирян возлагается формальная ответственность за храм. Но и в другом смысле ответст- венность их растет. Нередко слабеет священник, который особливо, и давлению, и гонению подвергался, но особливо и соблазняем, бывал разными посулами. Эти соблазны принимают характер особо злостный, поскольку исходят не непо- средственно от богоборческой власти, а от соблазненного епископата. В конечном итоге вся Церковь оказалась возглавленной иерархическим главой, который с высоты своего церковного величия убеждал под угрозой канонических кар чад своих стать на путь отдания Церкви под водительство богопротивной власти. Вот тут то и произошло ранее не представимое новшество: восстановление первохристианских катакомб! Перед этим протекли, однако, мучительные, но вместе с тем, и высокоблагодатные годы, когда церковные приходы жили особо полной жизнью, и это в условиях особо весомой значимости в составе прихода мирян, готовых кровью запечатлеть свою верность Церкви.

     Эта особая весомость мирян и нашла себе отражение в Приходском Уставе Московского собора, поскольку в нем права приходской организации обозначены с повышенной четкостью. Моральную ошибку совершают те, кто переносят в атмосферу чуждого нашему страждущему отечеству демократического "обычного права" букву московского Приходского Устава, нарочито объявляя именно эту букву нарочитым велением Церкви, обязательным для всех и каждого. Таких истолкователей и направляют к введению в Приходской Устав, где черным по белому церковная истина, применительно к проблеме прихода, выражена – без всяких обиняков.

     Но моральную ошибку совершит и настоятель, если он не будет каждый раз вдумываться в существо тех требований к нему мирян, которые опираются на «демократическую» букву. Нет ли здесь хотя бы оттенка искренней вероисповедной заботы. Если постоянно наблюдаются требовательность прихожан к настоятелю в направлении расцерковления, то не исключена возможность и иного, а именно, когда верная часть прихода, пусть даже в припадке мнительности, которая является повальным  заболеванием  нашего  века,  начинает  в  самом настоятеле подозревать веяние современности расцерковляющей.  Вот  где  должна быть проявлена со стороны настоятеля особая, любовно настороженная, внимательность. Беда, если пастырь, обоснованно отрицая за мирянами позицию их, как равноправной с ними «стороны» или даже как диктующих ему свою волю «хозяев», сам станет здесь в  позу  формально  безапелляционного  хозяина.  Не  снизит  ли он этим свое положение до того же «обычного права» гражданской современности – только с обратным знаком? Обе «стороны» не окажутся ли в одной плоскости? Если во всякой формализации своих прав священник несет риск самовольного схождения с Креста – то тут это в повышенной степени имеет место. И чем отравленнее становится окружающая вероисповедная атмосфера, тем осмотрительнее должен действовать священник, дорожащий своим благодатным «центральным» положением. Ибо, если разрушительный характер носит «демократический» элемент, проникая в приход в его нормальной жизни, то под его видимостью может обнаруживаться и защитное, консервативное, охранительное начало. Учит опыт России, что, поскольку силы антицерковные начинают брать верх, проникая в самый состав Церкви, все более «автономными» становятся приходы, образуя ячейки, живущие непосредственно духом Церкви, а не теми или иными конкретными директивами церковной власти. Никто и нигде, в составе Церкви, еще имеющей счастье пользоваться свободой, не знает, как долго будет длиться такое состояние. То, что являет формы «своеволия», в действительности может быть проявлением повышенной чуткости в отношении проникающих в Церковь соблазнов.

     Что касается бытия Церкви в ее потаенности, в силу невозможности,  являть себя истинной Церковью открыто, как это ныне наблю- дается в Советской России, то тут, разумеется, радикально меняется положение священника. Как можно даже и думать о «приходской» жизни, о сколько ни будь организованном церковном общении в условиях исполненной смертных рисков потаенности! Оно возможно, как дар Небес, но даже и в этом случае общение не поддается оформлению по типу «прихода», который есть организационная ячейка стройной иерархии, в своей обыденной деятельности руководствующаяся известным порядком. В катакомбах действует Дух Святый, непосредственно руководящий верными чадами Церкви. Священник несказанно повышается в своей значительности, как раздаватель благодати, прежде всего, и как духовный руководитель, водимый Духом Святым, но с другой стороны тут уж все образуется само собою – вне правил, вне порядка, вне условностей взаимного общения, как бы всегда в ощущении себя на границе земного бытия. Повышенная значительность священнического окормления определяется тут еще и тем, что самое общение со священником, будучи в отдельных случаях весьма частым и постоянным, как оно никогда не бывает в обыкновенной жизни, может становиться и исключительно редким, может на долгие сроки просто отсутствовать. Этим благодатная природа катакомбного бытия не ослабляется, ибо то совершается промыслительно; ведь и в пустыне спасающиеся отшельники порою долгие годы были лишаемы пастырского окормления, и тем не ущерблялось высокое значение их подвига.

     Оценивая наш современный приход зарубежный, надо понимать, что в нем одновременно существуют два начала. Гнездится расцерковляющее зло, пользующееся для своей пагубной деятельности формальными и фактическими возможностями, даваемыми прихожанам Приходским Уставом, но и вне этого являющееся проводником в состав прихода духа века сего, уже явно антихристова. Но зреет в приходе и та благодатная сила духа, которая, по аналогии с «первыми христианами», носителей этой силы духа управомачивает на ношение имени «последних христиан». Из этого именно семени может снова восстановиться истинный «церковный народ», способный принять на свои плечи дальнейшую, обновленную в своей подлинной христианской сущности, историческую жизнь. Уповаем мы, что именно так и будет в нашем отечестве, подвергшемся очистительному испытанию огнем большевизма. Если же не для кого будет существовать миру за отсутствием спасающихся, то именно ради таких «последних христиан» ускорит Господь Свое пришествие, чтобы и им не пасть жертвой множащихся соблазнов.

                                                                                                     Архим. Константин (Зайцев) 

***************************************************************************************************************************

Нам говорят о том,  что коммунистической власти на Родине больше нет!

Но у нас другое мнение:

     На Красной Площади в Москве по-прежнему стоит мавзолей Ленина, а на башнях Кремля торчат красные революционные звезды.  Военные носят советские звезды и в армии по-прежнему красный флаг, а под мелодию советского сочинен  гимн РФ. В городах Федерации на площадях натыканы памятники Дзержинскому и другим палачам населения страны, и даже многие города по-прежнему носят их отвратительные имена, включая имя Сталина.­-                                                                        

      Трудно предсказать какие взаимоотношения создадутся между РПЦЗ и МП в случае евхаристического сослужения или слияния. Необходимо серьезно подумать над вопросом в какое положение станет духовенство РПЦЗ, когда ему поневоле придется  праздновать во время посещения РФ или, слушая лекции  в духовных Академиях советские праздники, служить в г. Сталинграде, присутствовать на парадах где будут красные знамена? Может быть, их даже удостоят пригласить на праздник «Чекиста» или «7 Ноября»?

     Будет ли только Первоиерарх РПЦЗ поминать «патриарха» Алексия или будет создана особая формула поминовения всем духо- венством? Но можно уверенно предсказать, что отношение к зарубежному духовенству со стороны Архиереев МП будет презрительное и невнимательное – как уже было сказано Митрополитом С-Петербургским – у нас тысячи приходов, а заграницей всего пару сот, поэтому не мы, а заграница должна следовать за большинством.

     Пока мы заграницей еще не видим больших изменений на Родине, кроме того, что бывшие коммунисты называют себя более модерным именем «демократов» которые  по-прежнему заняты разрушением государства и моральным разложением народа.

     Необходимо также подумать о том, какое мнение, о нас создастся у наших отцов и дедов, которых преследовала советская власть, ссылала в лагеря на верную смерть и расстреливала. Все они, вероятно, смотрят на нас вместе с Сонмом Новомучеников с Небес  и ожидают, что мы выберем путь Истины указанный нам Первосвятителями РПЦЗ – Митрополитами Антонием, Анастасием, Филаретом и Виталием,  а они учили зарубежную паству верности Святой Православной Церкви и осуждали как экуменизм, так и сергианство.  Вероятно еще не время для слияния и сослужения с МП, как и не время восхищаться счастливой и радостной жизни в РФ».

     Ниже мы помещаем злободневную статью С.В. Волкова напечатанную ранее в патриотической газете «Наша Страна» № 2713-14.

ОЧИСТКА КАРТЫ СТРАНЫ.

     Несмотря на заявления о «конце советско-коммунистического режима», нынешний режим и практически, и юридически является его продолжателем, ведя свою родословную не от исторической российской государственности, а именно от большевицкого переворота. Это находит адекватное отражение в идеологической практике – от школьных программ, по-прежнему трактующих историю страны в марксистском духе, до бережного сохранения (за единичными исключениями) соответствующих памятников в наименовании геогра- фических объектов.

     Таким образом сохраняется в неприкосновенности та идеологическая основа, которой подпитываются прокоммунистические на- строения и без ликвидации которой невозможен перелом в массовом сознании. Основа эта глубоко проникла в сознание населения и поддерживается привычным с детства набором мыслительных стереотипов, тогда как, будучи однажды решительно выветрена из со- знания населения, едва ли могла бы быть восстановлена в нем заново даже при возвращении на какое-то время к власти коммунистов.

     Напротив, ежедневное и ежечасное воспроизводство на вербальном и зрительном уровне, имен и образом советско-коммунистиче- ского режима (как это имеет место в настоящее время) не только закреплячет их положение как некой не подверженной времени и не подлежащей пересмотру абсолютной ценности – для людей среднего и старшего поколения, но формирует привыкание к ним и у не прошедших полного курса советской идейной обработки лиц молодого поколения, которые также начинают относиться к ним вполне примирительно, не отдавая себе отчета в том, в насколько вопиющем противоречии находятся эти имена и образы с их соответст- венными убеждениями и взглядами.                                                                                                                                                               

     Поэтому представляется чрезвычайно важным убрать сохраняющуюся с советских времен мемориальную и наглядно-агитационную базу коммунистов и в первую очередь – закрыть музеи советско-коммунистических деятелей, ликвидировать посвященные им памят- ники и памятные доски, наименования в их честь населенных пунктов, улиц, государственных учреждений и т.д.

     Вкладом в эту работу призван служить и готовящийся Общественным Комитетом «Преемственность и возрождение России» сборник биографий антигероя нашей истории. В нем представлены имена политических и общественных деятелей наиболее популярных в совет- ской пропаганде последнего полувека и, как следствие наиболее часто встречающимися в наименованиях топонимиче-ских объектов (сборник составлен на примере около 30 крупных городов России).

     Список персоналий, вошедших в сборник, не отражает, разумеется, сравнительной роли тех или иных лиц в деле разрушения исто- рической России и утверждении преступного режима. Множество первостепенных фигур такого рода (как, например, Троцкий, Зиновьев, Сталин и т.п. ) остались за рамками сборника, поскольку в результате междоусобной борьбы их имена исчезли с карты страны еще до 60-х годов. В данном случае критерий был иной – взяты лица, именами которых и в настоящее время названы населенные пункты, площади, улицы, переулки и т.д. То есть те названия, за ликвидацию которых и необходимо сейчас бороться.

     Важно показать со всей определенностью, что до сих пор, когда славословия «Российской Державе» стали дежурными в устах представителей государственной власти, абсолютное большинство топонимики «персонального» характера в нашей стране связано с именами людей, либо бывших откровенными врагами российской государственности, либо не имевших к ней никакого отношения.

     Работа по стиранию с карты нашей страны недостойных имен – необходимый шаг для увековечения памяти подлинных героев России – строителей и защитников российской государственности ее духовных вождей, борцов с тоталитарным режимом и жертв коммуни- стической диктатуры.

*************************************************************************************************************

ЧТО ДОЛЖЕН ЗНАТЬ ПРАВОСЛАВНЫЙ ХРИСТИАНИН?

(Православная Русь №8-9, 1935 г.)

Вопрос 1. Как следует понимать слова св. Апостола Павла: «нет власти не от Бога?»

    Ответ. «Власть от Бога, а не начальник», говорит преподобный Исидор Пелусиот, т.е. власть или идеал власти есть тот Божественный порядок, по которому одни начальствуют, а другие им подчиняются ради Бога и по чувству долга, как дети родителям.

     Таковой порядок мы видим среди девяти чинов ангельских, из которых одни начальствуют, а другие им подчиняются.       

     Таковой порядок существует и среди духов злобы, о чем нам открыло Слово Божие, при чем духи злобы, хотя и отпали от Бога, но, однако, сохранили у себя тот Божественный порядок, т.е. чиноначалие, каковой имели, будучи ангелами.

Вопрос 2. Когда начальник бывает от Бога?

     Ответ: а) Тогда, когда он законно поставлен и творит дело Божие, т.е. служит благу народа и содействует ему в служении Истинному Богу.

                 б) Когда сам начальник признает Бога и поклоняется Ему.     

Вопрос 3. Когда начальник бывает не от Бога?

     Ответ. Когда он не хочет знать Истинного Бога и когда беззаконно захватит эту власть, то не утверждаем, говорит преподобный Исидор, что поставлен он Богом, но говорим, что попущено ему или изблевать  все  свое  лукавство, как Фараону, и в таком случае понести наказание или уцеломудрит тех, для кого нужна жестокость, как царь Вавилонский уцеломудрил иудеев. (Пр. Иси­дор Пелусиот, на слова «несть бо власти, аще не от Бога», Рим. 13, 1 к Дионисию, т. 2, Москва, 1860 г., стр. 8. МДАК.

Вопрос 4. Как следует православному христианину смотреть на современную большевицкую гражданскую власть, которая борется с Богом и гонит св. Церковь?

     Ответ. Как на попущение Божие, для нашего наказания и вразумления, во исполнение слов св. Писания: «бывает-ли в городе бедствие, которое не Господь допустил-бы?» «Я Господь, и нет иного. Я образую свет и творю тьму, делаю мир и произвожу бедствия. Я Господь и делаю все это» (Исаия, 45, 7)

Вопрос 5. Как следует православным христианам относиться к гражданской власти?  

     Ответ. Подчиняться во всем, что не противно заповедям Божиим и не вредит нашему спасению: «будьте покорны всякому челове- ческому начальству для Господа» (1 Петр. 2, 13-14), т.е. платить все налоги и содействовать благосостоянию и безопасности своего народа; но если от нас требуют чего-либо противного закону Божию и нашему христианскому званию, то отвечать словами апостолов: «должно повиноваться более Богу, нежели человекам» (Деян. 5, 29), ничего не боясь, ибо без воли Божией и волос с главы нашей не спадет. Эти слова Христовы мы должны знать не только в теории, но главным образом на практике, и тогда мы будем всегда счастливы и радоваться во страданиях своих за Христа и Его св. Церковь.

     Как был счастлив и радовался св. ап. Павел: «радуюсь во страданиях за вас и восполняю недостаток в плоти моей скорбей Христовых за Тело Его, которое есть Церковь» (Колос. 1, 24).

Вопрос 6. Как быть христианину, если его обвиняют в конт-революции?

    Ответ. Этим не следует смущаться. Это обвинение ложное и выдумано врагами Христа и есть удел всех исповедников веры.

Вопрос 7. Откуда это видно?

     Ответ. Из св. Евангелия и житий святых. Начало сему положил Иудейский Синедрион, который перед лицом Пилата обвинял Христа Господа в политическом преступлении, говоря: «Он развращает народ наш и запрещает давать подать Кесарю, называя Себя Христом Царем» (Лук. 23, 2), то­гда как Христос Господь сказал: «воздадите кесарево Кесарю, а Божие Богу» (Мф. 22, 21). По примеру обвинений на Христа, в политическом или уголовных преступлениях, так-же обвинялись все борцы за св. веру и Церковь Православную, напр. Св. Афанасий Вел., св. Мартин Исповедник, папа Римский, преп. Максим Исповедник, преп. Иоанн Дамаскин, преп. Феодор Студит и мн. других.

Вопрос 8. Какая-же цель таких обвинений со стороны врагов Христа и Его Св. Церкви?

     Ответ. Цель та, чтобы, во первых, ослабить силу духа у исповедников и привести их в смущение: правда-ли, что они страдают за Христа, о вере в Которого их даже не спрашивают, но обвиняют их в таких преступлениях, которых они не совершали, и угоден-ли Богу их подвиг. Во-вторых, выставить их в глазах народа не как исповедников веры, святому примеру которых христиане должны следовать, но как преступников достойных наказания.

     Только в таких случаях милость Божия, чистота совести и веры сохраняет исповедников Христовых от падения и привлекает к ним православный народ.

Вопрос 9. Как же Церковь, и всякий христианин в частности, должны относиться к революции и контр-революции?

     Ответ. Необходимо прежде всего выяснить, что означает слово «революция» и на основании этого определения определить свое отношение к ней.

Вопрос10. Что означает слово «революция»?

     Ответ. Слово «революция», по словарю иностранных слов, есть всякое насильственное действие: будет-ли это государственный переворот или общественный, или даже семейный. Другими словами, революция есть насилие.

Вопрос 11. Может-ли Церковь сочувствовать этому насилию?

     Ответ. Нет, не может.

Вопрос 12. Почему?

     Ответ. Да потому, что Церковь отвергает всякое насилие и сочувствовать ему не может. Тем более, что это насилие почти всегда сопровождается пролитием человеческой крови и есть зло в глазах Божиих и Его Церкви.

Вопрос 13. Как-же Церковь относилась к государственным переворотам?

     Ответ. Она признавала их только, как совершившийся факт, Богом попущенный для наказания людей, не более.

Вопрос 14. Всегда-ли Церковь так поступала?  

     Ответ. Всегда, да иначе и быть не могло. Так она поступала при частых династических переворотах христианской Греко-Римской империи, признавая их, как совершившийся факт, для избежания большего зла. Так Церковь поступала и у нас в России во время княжеских междуусобий, когда русские удельные князья отнимали власть друг у друга или сам народ изгонял своих князей. Церковь об этом скорбела и только старалась примирить враждующих. Так-же Русская Церковь поступала и во время частых дворцовых перево- ротах 18-го века, вовсе не сочувствуя им и не канонизируя их. Так Церковь поступала и в настоящее время, когда в корне изменился весь государственный строй, когда прежняя идея государственности, установленная Самим Богом и вытекающая из идеи семьи, изменилась. Церковь это признавала, только как совершившийся факт, допущенный Богом, не более.

                                                                                         (Продолжение следует)

ОТВЕТ НА СТАТЬЮ СВЯЩЕННИКА СЕРАФИМА ГАНА

Д-р Евгений Магеровский

     Слава Богу,  свящ. С.  Ган не думает пытаться посвящать нас во все сложности исторического процесса, как протоиерей А. Лебедев и др., в которых - надо сказать - они сами не особенно сильны, но всё же он немного неправильно формулирует исходное положение. Не только существуют различные точки зрения на наши отношения с МП, но вот уже идут месяцы, как - неизвестно почему - иерархия РПЦЗ начала, вначале - втайне от своей паствы, вести конфиденциальные от всех переговоры с МП относительно - мы в действительности не знаем, чего. Судя по заявлениям, сделанным другой стороной, и по некоторым частным статьям наших священников, напр., протоиереев А. Лебедева или Петра Перекрёстова, можно заключить, что разговоры идут обо всём, от «евхаристического общения» до полного слияния. Много слов свидетельствуют о теплоте и благодушии совещающихся сторон, но ни слова - о том,  что же составляет предмет этих переговоров.  О наболевших для нас вопросах, таких, как, напр., «сергиянство» или «экуменизм», или не упоминается совсем, или говорится лишь в общих чертах. Надо сказать, что только недавно Архиеп.  Марк в своём интервью СМИ другой стороне наконец-таки сказал что-то вразумительное относительно нашей позиции в вопросе о «сергиянстве», но только походя.

     Также, не со «Священноначалием» мы боремся, как утверждает свящ. Ган, а всего лишь с отсутствием достоверной информации от этого Священноначалия касательно его же действий. Мы просто привыкли к тому, что долгие годы наша Церковь от нас ничего не скрывала и вовремя сообщала нам обо всех касающихся нас делах. Нам просто непонятно её теперешнее поведение и мы стараемся себе как-то уяснить, что же собственно происходит. Так что о. С.  Ган напрасно приписывает нам каких-то «суздальцев», «лазаревцев» или «мансонвилльцев», к которым у нас никакого отношения нет. Правда, должен сказать, что к «мансонвилльцам» у нас некоторое расположение и есть, но ещё недостаточно для того, чтобы с ними устанавливать какие-то отношения. Вместо того чтобы переливать воду из пустого в порожнее, он бы лучше сел и объяснил нам причины, побудившие нашу Церковь к такому странному шагу, и какие существуют способы, чтобы достичь, по-видимому, желаемого единства. Но ясно, что он либо не хочет, либо не может этого сделать.

     Не прав свящ. С. Ган и в роли «соборности». Никто не сомневается в том, что у головы и у ног - различные функции (от этого сравнения уже начинает претить - так часто им пользуются наши «пишущие» священнослужители), но никто не упоминает о том, что две головы лучше, чем одна. А «соборность» именно и означает употребление двух и более голов, вместо одной.

    Притча из жизни Блаженнейшего Митрополита Антония  (Храповицкого), приводимая о. Серафимом, скрывает существенную истину, что монахи, ссорящиеся на Святой Земле,  и после своей ссоры,  остались Богоугодными молящимися монахами, а митр. Сергий (Страгородский), предал свою Церковь своей «Декларацией» и отпал от Господней Благодати. Разногласия всегда будут, и большинство разногласий не посягает на сущность Веры, но есть такие, которые посягают, и к ним не приложимы ни «примирение», ни «присоединение» по Карташеву, который говорит только о разногласиях «внутренних».

     Также о. Серафим обходит и другой вопрос касательно характера МП. Всем известно, как эта «церковь» появилась на свет. Она родилась в сентябре 1943 г. во тьме сталинского почина на тайном ночном заседании у Сталина в присутствии трёх  «согласившихся работать» иерархов, Молотова и Карпова. Поэтому настоящей церковью её назвать никак нельзя. Потом, с годами, она постепенно приобрела внешний вид церкви, но до конца таковой не стала. А она выдаётся свящ. Ганом и «иже с ним», как церковь, с которой мы будем, по Карташеву, «примиряться» или к которой мы будем «присоединяться»! Взаимность в отношениях между Церквами возможна только между равными сторонами. В этом случае МП не может рассматриваться, как канонически равная нам, идущим от св. Тихона и ранее. Она была создана всего шестьдесят лет тому назад, по почину Сталина, и от такого начала до сих пор даже не отказалась.

     Сдвиги в церковной жизни России—весьма положительные явления, но они никак не очищают порочного источника этой «церкви», «отравленного плода с отравленного древа». Какими бы благоухающими и сладкими эти плоды ни были, они всё равно будут--с отравленного дерева. Об этом же свящ. Ган не говорит. Перед длинной цитатой из интервью Митроп. Лавра газете «Коммерсант», свящ. Ган успокаивает нас тем, что говорит, что, де, «будет духовное единство и две совершенно отдельных церковных администрации»,  но не упоминает о том, как они будут организованы. Дело в том, что канонически - это «нонсенс». Церковь может быть только едина, с одним только Предстоятелем, в этом случае—«патриархом» Алексеем II, которого мы тогда будем обязаны поминать на Великом Входе. В этом-то вся и «загвоздка». Говорить о «двух  совершенно отдельных церковных администрациях» может только человек, не знакомый с организацией Церкви. Ясно, что-либо о. С. Ган этого не понимает, либо тут что-то не так и он как-то хочет ввести нас в заблуждение. Интересно, что Митроп.  Лавр более осмотрителен и в своём интервью ничего подобного не говорит.

     Затем следуют весьма длинные и запутанные экскурсии в раннее средневековье с целью показать на трудах А.В. Карташева случаи уврачевания схизм и примирения сторон, видимо, чтобы убедить нас, что разногласия в церквах бывали нередко и, большей частью, преодолялись, и что и теперешнее наше несогласие с МП будет также преодолено. Но опять-таки не принимается во внимание то, что прошлые раздоры были между Церквами или их частями, одинаково уповающими на Господню Благодать, а наш спор, собственно говоря, происходит потому, что статус одной из сторон неопределёнен. Она появилась, как лояльное советскому правительству полуцерковное учреждение, созданное по воле атеистического государства, стремящегося к уничтожению всех без исключения религий, и до сих пор не только открыто не объяснила своего начала, но и даже не порвала с ним. Интересно также и то, что о. Ган говорит о многих схизмах, но не упоминает об одной, Великой, 1054 г., опрокидывающей все Карташевские представления о лёгком «примирении» тяжущихся сторон. Так что существуют схизмы, которые весьма нелегко превозмочь, и это, нам кажется, одна из них.

     Признаться, я до сих пор не понимаю, как в декабре минувшего 2003-го года мог Архиерейский Собор РПЦЗ так легко «'установить нормальные отношения' и вступить в диалог с МП», принимая во внимание всё вышеизложенное касательно этого учреждения, особенно без какого-либо намёка на его какое-то покаяние или хотя бы какой-то формы вразумительного объяснения своего раннего поведения. Для свящ. С. Гана, и - видимо - также и для многих других Поместных Православных Церквей, то ли по незнанию обстоятельств,  то ли по какому-то эгоистичному расчету, установление отношений с МП, без каких-либо располагающих к этому действий с её стороны, не представляет собой ничего зазорного - для нас же, это ставит большую преграду.

     Интересно, что о. С. Ган считает, что если «наше Священноначалие будет полностью удовлетворено результатами работы церковных (согласительных) комиссий, то… обе части Русской Церкви восстановят… евхаристическое общение». Предварительно, он считает, они должны будут «соборно покаяться и примириться», но как это будет обставлено, он не говорит. Как и ни слова не говорится о самом, с моей точки зрения, главном - самом происхождении МП и о возможных способах его «уврачевания».

     Статьи свящ. Гана и прот. Перекрёстова просто поражают своим обилием попыток притянуть за уши различные «прецеденты» из раннего средневековья, но настоящего прецедента создавшемуся положению, как они ни стараются,  они – ясно - найти не могут. Потому, что совершившееся с нами, русскими, явно беспрецедентно. Ни разу ещё в истории человечества не случилось так, чтобы богоборческий, атеистический строй, направленный на уничтожение в человеке всякой духовности, привлёк бы на своё «вооружение» видимость укрепившейся, тысячелетней религии. А в многострадаль­ной России именно это и произошло. 

     И не сравнить это,  с упоминающимся мимоходом, кажется Лебедевым или Перекрёстовым, «осадном» положении Православного Константинопольского Патриарха, пленённого турками. Потому, что Оттоманская империя была страна, хотя и не христианская, но всё же магометанская, т.е. признавала над собой какое-то Высшее Начало, только не нашего Господа. И Патриарх наш продолжал жить и править у турок на положении «этнарха», главы живших на Балканах Православных и не перешедших в мусульманство славян. Таким образом, даже все тяжести турецкого плена, единственного положения - по-моему, отчасти схожего с советским режимом - не сравнить с советскими «красными патриархами» и «красными епископами». Они были вынуждены пойти на соглашение со своей совестью, а Патриарх - нет. Поэтому-то их положение и сейчас такое трудное, но выходы из него, если к ним серьёзно обратиться, всё же существуют.

************************************************************************************************************* 

ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО ЕГО ПРЕОСВЯЩЕНСТВУ, ПРЕОСВЯЩЕННЕЙШЕМУ

ВЕНИАМИНУ, ЭКЗАРХУ МОСКОВСКОЙ ПАТРИАРХИИ.

(Архиепископ Вениамин (Федченко) прибыл в Америку в 1933 г. для чтения лекций. Был назначен экзархом и потребовал 

подчинения миссии Московскому церковному управлению.)

Ваше Преосвященство, Преосвященнейший Владыко!

     Вы пишете в своем журнале «Воскресение», в статье «Невмешательство в политику»: «Русская Церковь не требует от чад своих политического подчинения советской власти. Она требует, чтобы служители ее воздерживались от политической жизни вообще, занимались-же своим прямым делом – молитвою».

     Разрешите предложить Вашему Преосвященству несколько вопросов, на которые почтительнейше прошу мне ответить.

  Вопрос 1.- Молиться за Государя Императора Николая II-го будет ли вмешательством в политику или нет? Если не будет вмешательством, то почему Советы не разрешают молиться за него?

  В. 2. – Выступление Митрополита Филиппа против Государя Иоанна Грозного было-ли политикой или нет? Если да, то виновен-ли он в своем поступке в очах Божиих или похвален? Если нет, то почему М. Сергий не выступает против зверств служителей Сатаны – Советской власти? Наоборот, он требует невмешательства или воздержания от политической жизни Советов. Это равносильно одобрению их политики. Отсюда, его молчание не будет-ли осуждено Богом?

     И можно ли назвать это, т.е. выступление против тех, которые идут против Бога, что они занимаются политикой? Если да, то как тогда назвать поступок св. Златоуста, который говорит, что ударит даже по лицу того, кто идет против Бога? А большевики все идут против Бога.

  В. 3. - Как назвать поступок большевиков, запрещающих петь «Яко да Царя», так как упоминание имени Царя напоминало им о самодержании Царской власти?

  В. 4. – Как объяснить поступок св. мученников, которые в храмах сожигались язычниками, не желая расставаться с храмами, при виде разрушения советской властью храмов? Назвать их безрасудными что-ли?

  В. 5. – Нужно-ли обличать в церковной проповеди эти безчинства Советов или нет? И будет-ли это вмешательством в политику Советов, если обличать? А если молчать, то не будет-ли это служением сатане?

  В. 6. – Как можно назвать нынешнюю Русскую церковь Патриаршею, когда она не управляется Патриархом? Не есть-ли это самообман или просто обман?

  В. 7. – Какая церковная вина Заграничных Русских Иерархов, что м. Сергий запретил их в священнослужении; они согрешили не против веры, а лишь в том, что не дали подписки о лойяльности Советам.

     Можно-ли оправдать требование м. Сергия подписки о лойяльности советской власти, которая разрушает храмы, умерщвляет народ, следующий учению Господа?

  В. 8. – И мог-ли м. Сергий без собора Иерархов это делать?

  В. 9. – Почему м. Сергий не сносится непосредственно с Иерархами Заграничной Церкви, напр., с Синодом, а через посредство М. Елевферия?

  В. 10. – Почему м. Сергий не пошлет кого-либо из Иерархов из России, а пользуется услугами живущих заграницей? В ваших словах, по контексту речи, разумеется молитва частная – домашняя, до которой и большевики не могут добраться, а общественная запрещается, ибо и проповедь, и доброе дело – тоже своего рода молитва? Где-же крестные ходы в России?

  В. 11. – Может-ли Пастырь в проповеди говорить о делах князя века сего – диавола и попутно о тех, которые его дела творят, а таковы и есть большевики? А это будет-ли опять вмешательством в советскую политику?

  В. 12. – Оказать добро ближнему, сказать, как жить, это противно советской политике, а значит, противно тому, кто поддерживает Советы, а таковым в Америке являетесь вы, арх. Вениамин. Как все это совместить? Чем вы оправдались перед Советами за свою противобольшевицкую политику в Крыму, за создание группы проповедников в армии генерала Врангеля? И не угрожает-ли вам расстрел от лидеров сов. власти за эту деятельность?

  В.13. – Как служить  Богу и не вмешиваться в то, что делает диавол и его клевреты, в лице безбожников?

  В. 14. – Кто ответствен перед Богом за те души в борьбе с большевиками, на борьбу с которыми они воодушевлялись в Крыму Управляющим Военным и Морским духовенством, Вашим Преосвя­щенством?

  В. 15. – Признавать советскую власть и призывать к молитве общественной несовместимо. Ибо признавать советскую власть значит: считать ее деяния правильными, а ее деяния – разрушение храмов, разложение души, расстрел священнослужителей, выбрасывание св. мощей и т.д. Считать эти деяния правильными может только ненормальный ЧК или безбожник, который молиться не может. Значит, кто признает большевиков и совершает Божественную Литургию, тот кощунствует.

     Надеясь на Вашу Архипастырскую любовь и желание мне спасения, я получу ответы на все предложенные Вашему Преосвященству, как служителю Алтаря Церкви Христовой, Бога Живого, вопросы.

Миссионер Соборно-Канонических приходов

В Канаде В. А. Коновалов.

**************************************************************************************************************

ОТВЕТ НА СТАТЬЮ ОТЦА СЕРАФИМА ГАНА.

     Статья отца Серафима, «Православная Русь» № 19 за 2004 г., довольно длинная - 4 страницы. В статье приведено много ценных и поучительных цитат из статьи А.В. Карташева («Соединение Церквей в свете истории»). Все эти цитаты, однако, относятся к четвер- тому веку – золотому веку христианства. Если вдуматься  и  сопоставить  исторические данные то,  к  сожалению,  несмотря на объём,

статья о. Серафима, озаглавленная «К насущному вопросу», по существу самого насущного вопроса, не раскрывает, не сообщает ничего нового и не дает ответов на волнующие вопросы верующих в наше время.

     По настоятельной просьбе, как духовенства, так и некоторых мирян (опасающихся вероятных репрессий со стороны Синода митрополита Лавра), я согласился поделиться своими мыслями по поводу статьи о. Серафима на правах одного из ранних выпускников Св. Троицкой Духовной Семинарии.

    В целом, отец Серафим советует, чтобы верующие не волновались, так как в РПЦЗ все, якобы, обстоит благополучно и нужно только доверять решениям комиссий и архиереям в вопросе о т.н. «сближении» с МП. При этом о. Серафим решил просто обойти ряд существенных и принципиальных препятствий к преждевременному сближению с МП и, тем более, к евхаристическому единству. Так, например, о. Серафим ни слова не сказал о, по-прежнему, практикующимся в МП сергианстве,  которое, в сущности, является языческим пониманием христианства, отнимающим личную благодать Святого Духа. Наряду с сергианством, умолчано и о роли митроп. Сергия (Старогородского), как о гасителе церковной жизни в России. Не сказано также ни слова о «ереси ересей», об экуменизме, анафематствованным РПЦЗ.

     Безусловно, что тем, кому судьба России не безразлична, не может искренне не радоваться каждому доброму явлению в духовных и культурных сферах жизни бывшего Советского Союза. За прошлые годы действительно произошли некоторые обнадеживающие события и перемены. Однако, далеко не все так прекрасно в РФ как  это может казаться тем, кто не жил в Советском Союзе и не приобрел там собственного жизненного опыта. Выходцы из СССР отлично знают и помнят, что там, на протяжении 80-ти лет практиковалась показуха для непосвященных иностранцев - туристов, журналистов и политических деятелей которые, вернувшись в свою страну, рассказывали о “счастливой жизни” в России.

      Молодое поколение в целом, также как и лица, мало или неверно осведомленные в церковно-исторических вопросах,  видимо,  не знают, что Московская Патриархия, фактически, является всецело созданием атеистической советской власти. А яростно преследуемая и распинаемая Святая Церковь Российская скрывается в катакомбax. В то время МП, будучи одним из государственных департаментов и тесно связанная с КГБ, постоянно проходила отличную школу пропаганды и очковтирательства. Поэтому представители из-за границы, как правило, не представляли себе влияния  государственной власти на дела «церкви».  Семя, посеянное митрополитом Сергием, дало “богатый” урожай. Митроп. Сергия можно сравнить с Апостолом Петром во время отречения от Христа. Отрекшийся от Спасителя, Апостол Петр лишился Благодати. Благодать эта ему была возвращена Христом лишь после того,  как Апостол признал свою вину и покаялся. А, покаявшись, Св. Апостол утвердился в вере и пошел за Христом на муки и смерть. Ни сам митрополит Сергий, ни его наследники – архиереи МП - не каялись, и, видимо, не собираются каяться всенародно, как это, в свое время, делали возвращавшиеся в Российскую Церковь обновленцы. Наоборот, духовенство МП выставляет «патриарха» Сергия как «спасителя Церкви» и даже как мученика, которого следовало бы причислить к лику святых! При этом стараются не заметить того, что митрополит Сергий повинен в попрании канонов, а также в том, что он не только не защищал духовенство от преследований властями, но даже сам предавал верных Церкви. Эти люди были сосланы в ссылки и физически уничтожены. Миллионы святых новомучеников и исповедников Российских принадлежали к истребляемой Церкви Российской, а не к лояльному и подвластному органу богоборческой советской власти. Вот во всех этих вопросах хорошо было бы вначале разобраться, чтобы, по недосмотру, не очутиться в коварных объятиях мачехи-изуверки вместо родной Матери-Страдалицы!   

    Вскользь о. Серафим упомянул и о том, что все вопросы о, так называемом, «примирении» с МП обсуждаются на заседа­ниях комиссий, и будут переданы для решения синодам обеих сторон. В связи  с  этим  о. Серафим  стал делать поучения  не только верующим,  но и  встревоженному духо­- венству РПЦЗ о возможности «унии» с МП. Причины для волнений вполне обоснованные. Они отлично известны группе архиереев (и их сторонникам), которая на протяжении нескольких лет, правдой и неправдой, проводит это преждевременное и, по меньшей мере, опрометчивое «сбли­жение». Напрасно нарекать на тех, которые не согласны со скоропостижно подготавливаемой «унией».  Напрасно обвинять их в «борьбе против священноначалия, подрыве авторитета Перво­иерарха и Архиерейского Синода … и даже подстрекательстве чад Церкви к вступлению на ги­бельный путь разделения и раскола». Сущность этих обвинений подобна тому, как, в свое время, воспринимался отказ несогласных с предательской декларацией м. Сергия (Старогородского). Иначе говоря, злосчастная декларация вызвала «разделение и раскол»: одни последовали за ми­трополитом Сергием, а миллионы, как известно, остались верными Церкви Российской. Участь этих миллионов хорошо известна. Их верность Церкви, верность до конца, тогда, когда это было угодно Богу, и Церковь Христова прославила. Вот с этой, гонимой за Христа Церковью, как и с создавшейся катакомбной Церковью, до недавнего времени, наша Зарубежная Церковь, сохраняла постоянное единство.

     Если бы о. Серафим в статье попросту высказывал свое личное мнение, на что он, как и каждый человек, имеет полное право, то к этому можно бы было отнестись иначе. Но, поскольку, о. Серафим, видимо, пишет от лица более широкой группы и обращается, не без явной критики, к опасающемуся  преждевременного единства с МП духовенству и мирянам, то подобное обращение заслуживает соответственно другой оценки. Позволительно при этом вспомнить заветы двух приснопамятных первоиерархов Зарубежной Церкви, митрополитов Антония и Анастасия. Они неоднократно предупреждали о том, что невозможно достичь добра в союзе со злом. Эти предостережения всецело касаются намерения совместить вечные духовные устои с временными социальными и политическими.  Весьма опасаюсь, что, не чересчур ли дерзновенно и самонадеянно утверждать, что «начавшийся процесс примирения» Сам Господь «благословил нам начать»! Если бы это дело по «сближению» было действительно благословлено Самим Господом Богом, то не было бы оно  встречено с всеобщим единомыслием и благоговением ВСЕХ наших АРХИПАСТЫРЕЙ и ПАСТЫРЕЙ и большинства мирян? Может быть,  было бы действительно богоугодно внимательнее прислушаться к предостережениям предыдущего Первоиерарха Зарубежной Церкви, митрополита Виталия, который уже более пятидесяти лет прослужил в сане епископа! Не позорли с челобитьем ездить в Москву, и от имени Зарубежной Церкви приносить повинную, а своего прежнего Первоиерарха-старца и калифорнийских престарелых монахинь всячески преследовать и предавать гражданским судам? Попранные каноны, для начала, чем и как смогут быть оправданы на Страшнoм Суде?

     В ответ на затронутые отцом Серафимом темы можно бы было задать еще много, много весьма скорбных вопросов. Поскольку о. Серафим, сам по себе, не причастен к ним, то нет надобности,  их здесь касаться. Мой же добрый личный совет о. Серафиму прислу- шаться к мнению моего со­ученика по семинарии о. Протоиерея Иоанна Стукача – благочинного в Австралии или к другим выпускникам нашей семинарии, ясно видящим и  - понимающим угрозу повторения попытки подменить церковную Истину на антихристово дело.

     Не так давно мы торжественно отмечали 1000-тие Крещения Руси. Мы вспоминали о том, что Св. Равноапостольный и Великий Князь Владимир постиг величайшую премудрость - без живаго Бога невозможно построение прочного княжества. Поэтому крае- угольным камнем для Руси, для ее духовного и культурного развития, Святой  Владимир избрал Христа. С тех пор стремление ко Христу, к жизни во Христе, стало осознанной миссией лучших сынов и дочерей Руси. Когда народ придерживался мудрых советов Св. Владими- ра, Русь испытывала благоденствие. Когда он отступал от вещих заветов, Русь постигали народные бедствия. Выход из этих бедствий, путь к духовному возрождению, шел всегда только через покаяние. Другого пути нет.

     Всё это приходится говорить с поистине глубокой скорбью и горьким сожалением. Если посмотреть  на  фотографии  наших, еще совсем недавних первоиерархов и их собратьев  -  архипастырей, то перед нашими глазами являются евангельские лики представителей пастырей добрых, по истине глубоко любивших свою великую Отчизну - Россию, преданно служивших верой и правдой Церкви Христовой и, через такое служение, заботливо и любовно оберегавших вверенную им паству.

     Живя за рубежом, за пределами нашей, хотя и поруганной, однако, вечной Отчизны, многие из нас — беженцев, эмигрантов, неизменно продолжают любить Россию, страдать и молиться за многострадальный российский народ! Эта священная память, эта заветная любовь, эта раздирающая боль сопутствовала нам во время наших зарубежных скитаний. За долгие годы этих скитаний мы были очевидцами - свидетелями тому, как строй в СССР старался искоренять всё святое на Руси. Весь уклад жизни был основан на компромиссах. И вот за эти долгие годы скитаний мы осознали, что Отчизне служить, как и Церкви Христовой, можно только верой и правдой!

                         Вера и правда да спасут нас от последнего предательства!

                                                                                                                                         Г.М. Солдатов

     Выступление митрополита Одесского и Измаильского Агафангела на архиерейском Соборе Русской Православной Церкви, опубликованное в газете “Русский Вестник”, №23, 2004 года – явилось как луч солнца, прорвавшееся сквозь тучами покрытое небо жизни Русской Православной Церкви в настоящее смутное время. Его “Выступление” звучит,  каким должно было бы быть постановление свободной, независимой Православной Церкви по вопросам об “апостасийной глобализации” и о восстановлении “нормальных церковно-канонических отношений с РПЦЗ”.

     Митрополит Агафангел мудро указывает на серьёзные препятствия, стоящие на пути восстановления канонического единства ЗЦ с МП.

     В 1991 году, после Августовского переворота в России голос Патриарха Алексия прозвучал как свободное  заявление  независимой Православной Церкви,  преодолевающей  ересь Сергианства. Он тогда заявил: “Сегодня… мы можем сказать, что неправда замешана в его Декларации…” (ЖМП 1991, №10. стр. 5-6)  Митрополит  Агафангел  считает,  что  ”Это  заявление  Первосвятителя  нашей

Церкви могло бы лечь в основу нашего соборного определения, дающего оценку Декларации 1927 года…”

     Вторым препятствием нашего единения является участие представителей МП во Всемирном совете церквей, и их участие в экуменических молениях с еретиками, запрещённое канонами Святой Церкви. Митрополит Агафангел призывает МП к полному выходу из Всемирного совета церквей и покаянию перед православным народом за своё участие в экуменических молениях.

     Но, к сожалению, это “Выступление” митрополита Агафангела не было даже предложено к голосованию и осталось без желаемого результата. Больше того, как говорит митрополит Агафангел: “За прошедшие годы, после решения Синодальной Богословской комиссии, ситуация кардинально изменилась. Государство показало, что даже в самом малом не хочет уступить требованию православного народа.” Эти слова  относятся к противостоянию народа введению ИНН (идентификационного кода),  но и в проблеме единства Православной Церкви прослеживается такое же неутешительное явление. В этом 2004 году во время посещения делегации РПЦЗ в Россию по приглашению Патриарха (через президента Путина) на панихиде по митрополиту Сергию на полигоне в Бутово и в присутствии нашей делегации, Патриарх Алексий II в своей проповеди назвал Декларацию 1927 года отважным поступком митрополита Сергия который “спас Церковь” 

     Сопоставляя заявления Патриарха 1991 и 2004 годов, напрашивается вывод, что в первом случае Патриарх выступал как свободный служитель Церкви, а во втором как эту свободу утративший.

                                                                    20 дек. 2004 г.  Олег Михайлович Родзянко

 * * *

ВЫСТУПЛЕНИЕ  МИТРОПОЛИТА  ОДЕССКОГО  И  ИЗМАИЬСКОГО АГАФАНГЕЛА НА АРХИЕРЕЙСКОМ СОБОРЕ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ.

Москва, 3-8 октября 2004 года

Митрополит Агафангел призвал Собор осудить глобализацию, признать ИНН антихристианским явлением, осудить экуменизм и дать должную оценку Декларации 1927 г.

     Настоящий Собор епископов – первый Архиерейский Собор XXI века.

     Вызовы времени, задачи, стоящие перед Православием в государствах – бывших республиках Советского Союза и во всем мире, побуждают нас в начале века и тысячелетия обсудить насущные вопросы жизни Церкви в изменяющихся условиях внешнего обсуждения.

     Одной из главных тем для обсуждения на нашем Соборе, безусловно, будет твердое стояние в Православии в современных условиях.

     Эта тема наиболее важная, наиболее актуальная.

     Сущность христианства и Церкви – в Царствии Божием. Церковь утверждается на земле силой веры и христианского знания, силой таинств, молитвы, церковной организации, силой нравственной творческой жизни и христианским отношением к миру.

     Укрепление и защита Святого Православия будут успешны лишь в том случае, если мы сами будем во всем православными христианами и не только словами, но жизненным примером будем являть подлинный образ Православия.

     Наши  главные усилия необходимо направлять, прежде всего, на собственную паству и, особенно на молодежь сохранить в ограде нашей Русской Православной Церкви чистую и неповрежденную Истину Божественного Христова Учения. Необходимо помнить, что этого мы не достигнем приспособлением к современной, чисто лукавой,  жизни, поступаясь вековыми принципами евангельского учения, церковными правилами и постановлениями и исконными нашими благочестивыми обычаями и традициями.

    Нынешнее время грозит нам реальной опасностью лукавой подмены истинного учения о спасении ложным учением, подменой истинного Православия – лжеправославием.

     На архипастырях, пастырях, монашествующих и мирянах,  нашей Святой Церкви лежит святой и ответственный долг – проникнуться духом истинного Православия.

     Церковь не призвана замыкаться в себе, с равнодушием или страхом относясь к окружающему миру. В замысле Божием о Церкви есть закваска, которая постепенно должна преобразить весь мир. Православная Церковь – воинство Христово, призванное завоевать человечество Христу, она должна быть для мира источником добра и истины. Всем этим Церковь может быть только тогда, когда православные христиане; архипастыри, пастыри, монашествующие и миряне,  будут одушевлены любовью к человечеству, если судьба других людей будет им так же близка, как своя собственная.

     Хочу подчеркнуть, что при этом не менее важна твердая и ясная вера в Православие – в истину христианства и его духовную силу.

     Внешняя жизнь Церкви чрезвычайно богата: можно упомянуть еще о церковной организации, богословии, богослужениях, церковном искусстве, о многообразных видах деятельности христиан и Церкви. Всему этому богатству церковной жизнедеятельности можно только радоваться, достоин похвалы  всякий,  кто сумеет  внести  в это богатство еще  что-то новое. Для каждого православного христианина

церковно-общественная, храмовая, богословская жизнь есть путь в Царство Божие и проявление его в мире. Однако многовековой опыт церковной истории и то, что мы видим ныне вокруг, показывая нам, что большое количество христиан видит во всем перечисленном не путь, а самое содержание христианской жизни, думая,  что одна только внешняя набожность, церковная деятельность, или богословские знания, или качества знания церковного права или церковного искусства дают уже право почитаться истинным православным христи- анином. Это одно из самых пагубных заблуждений в церковном обществе, прямой путь к лицемерию. Видимость христианства и репу- тация церковного человека здесь не соответствуют настоящей религиозности, которая заключается в религиозной жизни. Во многих случаях понятие духовной жизни постоянно упрощается, особенно среди православных христиан, вошедших в Церковь сравнительно недавно. Упрощение доводит до простой сосредоточенности на религиозной, молитвенно-аскетической стороне жизни или особенно скрупулезном исполнении условных предписаний церковной этики. Апостольское понимание духовности заключается в постоянном воспитании в себе нравственной чистоте, любви и истины жизни в благодати и во Христе. Часто церковно-общественные организации, церковные общества возглавляются людьми, в которых нет духовности, и именно по таким людям судят о Православии. Этот круг церковников поддерживает взгляд, что люди спасаются только внешним благочестием и послушанием, реже прибавляя к ним и церковную культуру. Так учили и книжники и фарисеи. Христианское и, особенно, православное фарисейство, это жестокое оскорбление Господа Иисуса Христа, распятого древними фарисеями.

     Смысл и сущность Святого Православия в действительном соединении с Богом и людьми во Христе, что равносильно жизни в любви и истине; все остальное только путь к сокровищу Царства Божия.

     Весь мир не в состоянии угасить ту радость о Господе, радость новой жизни в любви и истине, радость несомненной надежды на грядущее торжество правды, которая открывается истинным чадам церковным в Царствии Божием.

     Однако мир полон зла. Неоднократно во время истории человеческого бытия на земле происходили чудовищные проявления этого зла. Начало нашего века – новый всплеск вулканическое извержение диавольского изображения зла, проведение греха убийства в новом обличии – террора. Последнее событие 1 сентября 2004 года в Беслане подтверждение этому.

     Мы исповедуем, что первопричина зла в свободе без веры и любви. Зло всегда первоначально является актом злой воли. Смысл таких действий заключается, прежде всего, в отрицании, обособлении, вражде, презрении, ненависти. Каждый злой акт оставляет след в нашей природе, искажает и отравляет нас; искаженную природу мы получаем от наших родителей и предков. Более того, вся среда, в которой мы живем (общественная жизнь, культура, нравы) уже проникнуты злом. Человек рождается  в  злом мире  и своими личными грехами увеличивает зло. Поскольку зло поражает саму природу человека оно – зло – есть болезнь, в сущности, смертельная болезнь, потому что человеку грозит от зла телесная и духовная смерть.

     В глубине зла всегда лежит гордыня, сознание себя исключительной ценностью и презрение к другим; от гордости себялюбие: забота только о себе, подчинение  всех своим интересам; если гордость и эгоизм встречают сопротивление, в человеке возникает ненависть; от ненависти стремление к разрушению и убийству.

     Наш Архиерейский Собор обязан перед Богом и Церковью дать соответствующую оценку происходящему в мире греховному наводнению зла, пожару ненависти, который охватывает все больше и больше людей на Земле. Господь Сам подсказал нам выход из любого трудного опасного состояния жизни. «Я есть Путь и Истина и Жизнь» (Иоан.14, 6). Поэтому первым шагом в борьбе со злом должно быть покаяние, любовь к Богу и людям, любовь к правде и добру. Господь выводит нас на борьбу со злом в человеческом обществе. Равнодушие ко злу в общественной и мировой жизни – это начало разложения христианского общества. Путь общественной борьбы против зла почти всегда приводит к необходимости жертвы, страданий и, возможно, к смерти.

     В мире есть и жизнь, и радость, но мир болен злом и обречен к смерти вне Христа.

     Путь Христов необходим человеку, ибо он есть путь к жизни и радости жизни, путь окончательного зла.

Святители Церкви Христовой!

     Нам необходимо на общецерковном уровне решить еще одну проблему, которая представляется важной в современной жизни Церкви и обществе. Имеется в виду вопрос об ИНН или, как это называется на Украине, «идентификационных кодах». Архиерейский Собор не может просто отмахнуться от этой проблемы, поскольку она волнует сотни тысяч православных верующих – чад Русской Православной Церкви, а ведь, согласно  Посланию Восточных Патриархов 1848 года, именно народ, составляющий Тело Церкви, и есть «хранитель благочестия».

     За прошедшие годы после решения Синодальной богословской комиссии ситуация кардинально изменилась. Государство показало, что даже в самом малом не хочет уступить требованию православного народа. Сегодня поборники глобализации в правительстве некоторых стран Содружества Независимых Государств думают, что могут заставить замолкнуть голос Церкви. И хотя бы потому для нас вопрос об ИНН уже стал богословским. Требуется новое решение в свете событий последних лет.

     Мне неоднократно приходилось повторять, повторю это и вновь: утверждение о том, что принятие внешних знаков, символов, правил поведения, навязываемых устроителями «нового мирового порядка» для которых Русская Православная Церковь – враг номер один, не может повредить православному человеку, является величайшей ошибкой и заблуждением. Через введение ИНН, «идентификационных кодов», православных христиан пытаются втянуть в глобализационные процессы, что является недопустимым.  Ведь все эти процессы ведут к стиранию свободной личности, к уничтожению независимости государства, особенно традиционно православных, и, в конечном счете, к власти единого мирового правительства, цель которого – воцарение единоличного лидера – то есть предсказанного в Откровении святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова антихриста.

     При соборном рассмотрении данной проблемы можно учесть опыт Украинской Православной Церкви Московского Патриархата, Священный Синод которой в послании от 29 декабря 2003 года заявил: “Нынешний процесс кодификации гражданского населения внедряется в формах, которые имеют типологическое сходство с ограничениями апокалиптических времен” и “царство антихриста не состоится без соответствующей технической базы, с помощью которой он захочет добиваться своих целей”.

     Мы как архипастыри несем ответственность за судьбу Русской Православной Церкви. На нас взирают сотни тысяч, если уже не миллионы, православных душ. Поэтому нам необходимо выработать единое соборное решение, основополагающий документ, который стал бы руководящим как для правительств наших стран, так и, самое главное, для духовенства и всего верующего народа, который

жаждет получить ответ на волнующие его вопросы о кодификации, да и вообще об апостасийной глоболизации.

     Нам необходимо осудить глобализацию как антихристианское явление, ведущее к созданию во всем мире единого царства анти- христа, осудить цифровое кодирование людей как основу глобализации, осудить внедрение биометрических документов и оживление микрочипов в человеческое тело как покушение на богоданную свободу человеческой  личности.

     Историческая миссия России – быть Православной Державой и свидетельствовать всему миру об истине. Нельзя допустить, чтобы Православие использовали как инструмент апостасии. Православный мир должен отказаться от участия в строительстве “нового мирового порядка”.

    На мой взгляд, мы не должны обойти вниманием, дать соответствующую оценку и, главное, выработать единое общецерковное мнение также и об отношении к инославному миру. Наша паства ждет  от нас ответа на многие острые вопросы. Католический прозелитизм, активная протестантская антиправославная миссия требует не просто бдительности, а церковного православного единомыслия и ответственности.

     Приоритетной задачей настоящего Архиерейского Собора Русской Православной Церкви явля­ется решение вопроса восстановления единства нашей Поместной Церкви, установление нормальных церковно-канонических отношений с Русской Православной Церковью Заграницей. Думаю, что никто не будет отрицать необходимость скорейшего преодоления этого разделения, существующего почти 80 лет. Стремление к чаемому единству видно с обеих сторон. Господь призывает нас сегодня “едиными  усты  и единым сердцем” восславить  “пречестное и великолепное имя Его”, причащаясь от единой Евхаристической чаши. Трудности, которые встречаются на пути восстановления утраченного единства, не являются непреодолимыми. При обоюдном добром желании и сознании величайшей ответственности перед Богом, Церковью, историей можно найти пути разрешения тех или иных вопросов, разделяющих нас. А это благое желание и стремление, к счастью, есть. Сегодня совместными усилиями мы находим выход из создавшегося положения, при чем проблемы при этом не замалчиваются, а открыто обсуждаются.

     Одной из важных проблем, разделяющих нас, является Декларация Заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского) 1927 года. Зарубежная Церковь призывает нас дать каноническую оценку этого документа и других действий митрополита Сергия, внесших соблазн и разделение в церковную жизнь.

    Мне кажется, что мы обязаны прислушаться к голосу Зарубежной Церкви, не осуждая при этом личности Святейшего Патриарха Сергия, управлявшего Русской Православной Церковью в условиях жесточайшего гонения. Тем более что должная, на мой взгляд, оценка Декларации уже прозвучала из уст Святейшего Патриарха Алексия II. Его Святейшество еще в 1991 году в своем Заявлении, опубликованном в средствах массовой информации,  сказал: “Декларация эта – часть истории нашей Церкви. Будучи церковным человеком, я должен принимать на себя ответственность за все, что было в жизни моей Церкви: не только за доброе, но и за тяжелое, скорбное, ошибочное… По­могла или нет эта Декларация нашей Церкви в те тяжелейшие дни – пусть судит история. Не хотел бы выносить оценку этим действиям митрополита Сергия. В ту ночь мы могли бы лишь плакать вместе с ним. Насколько можно судить, ему была предложена “альтернатива”: или подпись, или расстрел нескольких сот епископов, находившихся уже под арестом… Та боль, которую испытал он тогда, отчасти живет и поныне в моем сердце… Но, глядя из сегодняшнего дня или просто с точки зрения исто- рической правды, мы видим, что заявление митрополита Сергия, конечно, нельзя назвать добровольным, ибо ему, находившемуся под страшным давлением, пришлось заявлять вещи, далекие от истины, ради спасения людей. Сегодня же мы можем сказать, что неправда замешана в его Декларации… Трагедия митрополита Сергия была в том, что он пытался “под честное слово” договориться с пре- ступниками, дорвавшимися до власти… Декларация – это тяжелейшая страница нашей истории… Но сегодня мы вполне в состоянии заявить, что не эта Декларация лежит в основе,  сегодняшних отношений Церкви и государства… Мы имеем нравственное право, ска- зать, что не руководствуемся ею… У людей же, которым эти уступки молчание, вынужденная пассивность или выражение лояльности, допускавшиеся церковным возглавлением в те годы, причиняли боль, - у этих людей, не только перед Богом, но и перед ними, я прошу прощения, понимания и молитв”(ЖМП. 1991, № 10, стр. 5-6).

     Это заявление Первосвятителя нашей Церкви могла бы лечь в основу нашего соборного определения, дающего оценку Декларации 1927 года и некоторым действиям Заместителя Патриаршего Местоблюстителя, которые внесли смущение в церковную среду. Очень важным моментом, на мой взгляд, является внесение в соборный документ, если таковой будет принят, слов покаяния, как это сделано в заявлении Его Святейшества. Это сможет уврачевать нашу общую церковную рану.

    Другой проблемой, смущающей не только Русскую Православную Церковь Заграницей, но большинство пастырей и пасомых Церкви в Отечестве является участие представителей нашей Церкви во Всемирном совете церквей, экуменические моления с еретиками, что строго запрещено канонами Святой Церкви. В связи с этим позвольте внести на рассмотрение нашего Архиерейского Собора предло- жение о полном выходе Русской Православной Церкви Московского Патриархата из т.н. Всемирного совета церквей и прекращение практики экуменических молитв как несоответствующей духу Православия.

     Перед всеми нами, дорогие собратья во Христе, архиереи Церкви Божией, стоит сегодня вопрос: что нам дороже: соблазняющий нас и нашу паству ложный экуменизм или единство Церкви? Перестанем же нарушать законы и вводить в соблазн пасомых. Примем раз и навсегда соборное решение в  духе Вселенских Соборов и святых отцов, осуждающее совместное моление с инославными и испросим прощения у народа Божия за то, что допускали такую практику. Этим мы не только восстановим, но укрепим единство нашей Русской Православной Церкви.

     Ваше Святейшество, Ваше Блаженство, досточтимые архипастыри Церкви Божией!

     Наш Архиерейский Собор всеми своими решениями и воззваниями должен утвердить мысль о том, что истинно верующие православные христиане, подлинные члены истинной Церкви Христовой должны знать, и никогда не забывать, что Церковь – это не обыкновенная человеческая светская организация, наподобие других земных организаций и человеческих обществ, это не простое «собрание верующих», а единый цельный организм, одухотворяемый благодатью Святого Духа, обнимающий собой как Церковь, воинствующую на земле, так и Церковь, торжествующую на небесах. Церковь – это таинственное Тело Христово, Главой которого есть Сам Спаситель мира, давший ей великое обетование: «Созижду Церковь Мою и врата ада не одолеют ея» (Мат. 16, 18).

    Дай Бог, чтобы голос нашего Архиерейского Собора дошел до сердец всех православных христиан в наших странах и в рассеянии сущих, чтобы еще крепче объединить их вокруг Матери нашей - Русской Православной Церкви.   

                                                                                       (С сокращениями.)       
 

 ************************************************************************************************************

ВЕРНОСТЬ (FIDELITY)  Церковно-общественное издание “Общества Ревнителей Памяти Блаженнейшего Митрополита Антония (Храповицкого)”. Редактор: проф. Г.М. Солдатов

При перепечатке ссылка на “Верность” ОБЯЗАТЕЛЬНА © FIDELITY

Пожалуйста, присылайте ваши материалы. Не принятые к печати материалы не возвращаются. Нам необходимо найти людей желающих делать для Верности переводы с русского на английский язык. Мнения авторов не обязательно выражают мнение редакции. Редакция оставляет за собой право редактировать, сокращать публикуемые материалы.

Мы нуждаемся в вашей духовной и финансовой поддержке.

Если Вы бы хотели отказаться от даровой посылки этого издания, пожалуйста, пошлите редактору е-почты со словом “отказаться”.

===============================================================

Общество Ревнителей Памяти Блаженнейшего Митрополита Антония, предполагает в открыть  сайт на Интернете. До того времени просьба сноситься с редакцией по е-почте:  GeorgeSoldatow@Yahoo.com или:

     The Metropolitan Anthony Society, 3217-32^nd Ave. NE, St. Anthony Village, MN 55418, USA