ВЕРНОСТЬ - FIDELITY

№ 203

(2004 - 2016)

January/Январь 6

                 CONTENTS - ОГЛАВЛЕНИЕ

1.  РОЖДЕСТВЕНСКОЕ  ПОСЛАНИЕ  ПРЕОСВЯЩЕННОГО  ЕПИСКОПА  ВАШИНГТОНСКОГО  ИОСИФА

2.  МАЙДАН.  Елена Семенова

3.  ПАМЯТИ  ГЕРОЕВ  НОВОРОССIИ. В.Д.  Сологуб

4. ПИСЬМО  ОПОЛЧЕНЦА  СЫНУ. Елена Семенова

5. "КАЗАКИ" - ЧЕРВОНЦЫ.  Александр Н. Азаренков

6. МОЛИТВА. Елена Семенова             

7)  THE  PHILOSOPHY  OF  HUMAN  RIGHTS.  Dr. Vladimir Moss

8)  ОЖИДАНИЕ.  Елена Семенова

 9. БРАТЬЯ. Елена Семенова

10. ПАМЯТИ ЛАРИСЫ  ПЕТРОВНЫ  ВИНОГРАДОВОЙ 

11.  РУССКАЯ  ВЕСНА. Елена Семенова

12. THE  REALITY  OF  HELL.  Dr. Vladimir Moss

                                                               МАЙДАН

                                                                 Елена Семенова

За свободу чужого ярма

И за право чужого разбоя

Снова своры сошедших с ума

Воют славу фальшивым героям.

        За свободу дубинок и бит,

        За достоинство мяса на бойню

        Стая буйных опять голосит

        Новый гимн незалежного стойла.

На ножи москалей! На ножи!

На костёр, на шашлык колорадов!

Эй, суфлёр! Новый клич подскажи!

Новый лозунг - застрельщикам ада...

Кровь младенцев российских - до дна!

Мы и Кремль ваш сровняем с землёю.

Украинца задача одна -

Смерть Московии! Слава героям!

Как эбола - горячечный бред...

За права и достоинство срама!

Скачут бесы на Лысой горе -

Кто не скачет!.. Порушены храмы,

И на новый алтарь льётся кровь,

И смеётся искусный Наместник.

Скачут "справные" между костров,

Заучив двусловесные "песни".

Гуще всё - незалежных могил

На земле, где б пахать и сеять.

Под нашёпот суфлёра дебил

"Смерть врагам!" - то ль рычит, то ль блеет.

Уничтожим московский улус!

Ла-ла-ла! А гробов всё больше.

Вот, войдём в Европейский Союз -

Заживём!.. Словно паны в Польше!

 ПАМЯТИ ГЕРОЕВ НОВОРОССIИ

В эти дни прозвучало предложение патриотической общественности присвоить одной из улиц Москвы имя легендарного комбрига Новороссiи Алексея Мозгового. Конечно, я горячо поддерживаю эту инициативу увековечить его память. И всё же… и все же чего-то здесь недостает! Я представила, как по шумной улице, заполненной народом и транспортом, проносятся со свистом машины, шуршат автобусы, в часы пик ныряет в метро толпа и такая же выталкивается обратно, пробегают люди, обремененные заботами: купить в магазине молоко и картошку, в сберкассе заплатить за ЖКХ, зайти в аптеку за лекарствами или посидеть в кафешке за рюмкой коньяка… Предосудительного здесь ничего нет, у каждого свои интересы и житейские потребности. Но редко, наверное, в этой суетящейся толпе, у кого-то, взглянувшего мельком на табличку с его именем, возникнет потребность, осенив себя крестом, сердечно помянуть: «Царство небесное рабу Божию Алексею и вечная память!», или хотя бы всего лишь остановиться на «минуту молчания». Безусловно, память его можно увековечить и таким образом, укрепив мемориальную табличку на крепком камне, чтобы помнили мы и наши дети о лучших людях Россiи. И всё же мне кажется, что этого будет недостаточно для чести русского офицера, отдавшего свою жизнь за тех, кто нуждался в его защите. Как бы хотелось, чтобы крутящийся в этом безумном городском ритме человек остановился и хоть на минуту задумался… Что же произошло в Новороссiи и кто были эти Герои, жившие с нами в одно, «мирное», время, преодолевшие страх смерти ради защиты своей Родины, понимавшими, что не только их безвинные дети и безпомощные старики-родители находятся в опасности, не только Малороссiя, но и Россiя, которую силы зла хотят уничтожить? В этом году в РФ, под праздничные салюты, с размахом отмечали 70-летие Победы, а в это же время на юге Россiи, в ее исторической и духовной колыбели киевские каратели безпощадно расстреливали Новороссiю. Война против Россiи не кончилась 70 лет назад, она продолжается и сегодня. Россiю надо защищать! – Новороссiя сознательно пошла на этот смертельный подвиг! Чтобы осознать это, потребуется время и совесть. Поэтому я хочу выступить с еще одной инициативой, достойной их памяти, которая нисколько не исключает предыдущую.

 Я предлагаю создать в Москве «Аллею Славы Героям Новороссiи». Посадить вдоль нее деревья в память каждого Героя и сделать эти деревья именными: памяти Алексея Мозгового, Александра Беднόва (Бэтмана), Анны Асеевой, матери троих детей, расстрелянной вместе с Мозговым, Антона Кравца, главы Первомайска Евгения Ищенко, пожарников и электриков, работавших под артиллерийским шквалом, добровольцев, по зову сердца приехавшим из Россiи на защиту своих братьев… И еще там же увековечить память писателя Олеся Бузины, расстрелянных мариупольских милиционеров, зверски сожженных жертв Одесской Хатыни… Они не воевали в Новороссiи, но были расстреляны за то, что они русские, что противостояли киевскому фашистскому компрадорскому режиму. Они тоже погибли за Новороссiю, за други своя. Эта Аллея Славы будет вести на мемориальное кладбище-парк, где, как на Соколе Героям Первой Мiровой Войны, построить часовню, где можно будет отслужить панихиду и зажечь поминальную свечу за их праведные души… И насыпать высокий курган из земли, окропленной кровью погибших, привезенной из разных мест Новороссiи, где шли бои и творилась ее и наша история: из Донецка, Луганска, Аэропорта, Марьинки, Горловки, Матвеевки, Алчевска, Сапун-горы… И запечатлеть там, на каменной стеле, имена всех погибших детей Новороссiи, означив их земной ангельский возраст. Вся Новороссiя достойна и памяти молитвенной. В тишине и прохладе здесь можно будет отдохнуть на лавочке приехавшим издалека бывшим участникам боев, их близким и единомышленникам – из Сербии, Греции, Италии, Франции, Бразилии, Англии, Франции, Америки, Испании, Норвегии, Грузии, Санкт-Петербурга, Бурятии, Дальнего Востока... не торопясь постоять у каждого деревца, ставшего живым памятником Герою, и в душе своей побеседовать с каждым из них. И год от года этот природный памятник будет расти и расти, поднимаясь высоко к Небу, где покоятся их души… Этот мемориальный комплекс будет свидетельствовать о безсмертном капитале непокоренной святой Руси, который как «сокровище на небесах, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут» (МФ., 6; 19). И никакая клевета и злоба его не разрушат! Неподвластен будет он ни стремительно бегущему времени, ни властям, предавшим и расстрелявшим Героев за их великую любовь к своей Родине. «Россiя, которую мы потеряли»?.. Нет, Россiя, которую мы обрели, потому что, благодаря ее Героям, мы вновь узнали силу, доблесть, безстрашие, величие Россiи. Мы можем создать этот мемориал не только на материальные пожертвования, но и собственными руками. Их подвиг станет безсмертным, если каждый из нас посадит там хоть одно деревце с именем Героя Новороссiи. Мы можем сделать это в каждом городе Россiи, в том числе в Крыму и Севастополе, а со временем и в Малороссiи, где жили и живут русские. Новороссiя – это не только понятие территориальное. Сегодня, благодаря их подвигу, оно стало понятием духовным, мiровоззренческим. Наверное, как территория Новороссiя вскоре опять перестанет существовать, превратившись вновь в одну из областей расстрелявшей ее Украiны. Но как понятие духовное Новороссiя навсегда войдет в память нашего народа, благодаря комбригу Мозговому и всему ее героическому ополчению, отдавшему свои жизни за други своя…

Соотечественники, давайте создадим Героям памятник, который они заслужили!

                                                                                                                                                            В.Д. Сологуб    11.06.15.

                            ПИСЬМО ОПОЛЧЕНЦА СЫНУ

                                                                              Елена Семенова

Письмо осталось дописать.

Как знать? Возможно, уж минуты

Мои успела сосчитать

Худая смерть - царица Смуты.

Когда ты вырастишь, поймёшь,

Зачем избрал я эту долю.

Когда душа не медный грош,

Нельзя запрятаться в подполье

И жить, от взоров хоронясь,

Всего робея и боясь.

Бывают, сын мой, времена,

Когда нельзя остаться с краю.

Ни мать, ни дети, ни жена

Нас в Судный День не оправдают.

И раз час мужества настал,

Грешно податься в дезертиры.

А коль закатится звезда,

Прощаясь с этим бренным миром,

Я буду знать в последний час,

Что отдал жизнь свою за вас.

За то, чтоб минул вас удел,

Что нам достался, незавидный.

Чтоб жили вы в стране л ю д е й,

В которой все пути открыты.

Где выше совесть и закон

Позолочённого бесчестья,

Талант важней, чем миллион,

А право - блата, власти, лести...

За то, чтобы никто не смел

Мне плюнуть вслед за малодушье,

Сказать, что на печи сидел,

Когда невинные жгли души.

Чтобы никто не упрекнул,

Что не отёр слезы страданью,

И что руки не протянул

Я обречённым на закланье,

Что не пришёл, не защитил,

И в том аду не с ними был.

Погибнуть всем нам суждено.

За что погибнут дезертиры?

За деньги, страсти и вино?

Их души не узнают мира...

Прости, пойми меня, сын мой.

Будь верной матери опорой,

Иди всегда прямой стезёй,

Не помрачай души и взора.

Наутро мы уходим в бой.

Письмо на этом я кончаю.

Тебе быть русским завещаю.

Прощай и помни. Бог с тобой!

 

"КАЗАКИ"-ЧЕРВОНЦЫ

Александр Н. Азаренков

                                                                                            И звезды спадут с неба ...

Марк, 13:25

Все показывали со страхом пальцами на стоявшего посреди их казака. Кто он таков, - никто не знал. Но уже он протанцевал на славу казачкá и уже успел насмешить обступившую его толпу. Когда же есаул поднял иконы, вдруг всё лицо казака переменилось: нос вырос и наклонился в сторону, вместо карих запрыгали зелёные очи, губы засинели, подбородок задрожал и заострился, изо рта выбежал клык, из-за головы поднялся горб; и стал казак – старик.

                                                                                                                                                Н. В. Гоголь (Страшная месть).

КОРПУС ЧЕРВОННОГО КАЗАЧЕСТВА ИЛИ ЧЕРВОНЫЕ КОЗАКИ ПРИМАКОВА

Эта история только тем и хороша, что она достоверна…

Весьма кратко. После ухода германцев с Украины первые кадры Червонного Казачества стал создавать "молодой большевик Виталий Примаков". Так, или примерно так, звучит фраза из официальной версии. А если взглянуть на ту историю под другим углом, то дело обстояло таким образом. Красный "атаман", Виталий Маркович, родился в 1897 году, в местечке Черниговской губернии. И волонтёры его отрядов были не родовые казаки, в нашем понимании, которые пропитались идеями коммунизма и мировой революции. Ядром стали Богуновский и Таращанский красные полки (с последующими частыми переименованиями и переформированиями и отрывом богунцев от таращанцев), а до того как стать "советскими" ― украинские партизаны успели послужить Украинской Директории[1]. Если чуть подробнее и забегая вперёд, то: "в период пребывания украинских советских частей в Нейтральной зоне у богунцев навсегда исчезают какие-либо особые полковые отличия… В обе части начали вливать партийных активистов из России и дезертиров из немецкой и австро-венгерской армий. Поэтому, уже к декабрю 1918 года, когда оба полка достигли штатного состава, процент собственно украинцев в них был весьма небольшой"[2]. К слову, водились там и турки (курды) из военнопленных.

Евгения Бош (книга "Год борьбы"), которая хорошо знала Примакова ещё по большевицкому подполью, сохранила в своих воспоминаниях интересные детали. Вместе с другими членами первого Советского правительства Украины 25 декабря 1917 года Бош подписала Постановление о создании червонного казачества. В 1918 году она редактировала газету червонных казаков «К оружию», командовала отрядами Красной гвардии. "Первый полк червонных казаков носил имя этой выдающейся большевички". Бош рассказывает, что «…из отколовшихся от Петлюры бойцов и харьковских рабочих Примаков 25 декабря 1917 года создает боевой отряд, впоследствии выросший в Первый конный корпус червонного казачества.

Примаков "принимал участие в восстании 2-го запасного петлюровского полка, а в декабре 1917 г. создал отряд червонных казаков, впоследствии ставший прославленной 8-й кавалерийской дивизии червонного казачества… Первое боевое крещение червонные казаки получили 6 января 1918 г. под Полтавой", – вспоминает Благодатов[3], где они разбили гайдамацкие отряды "вольного казачества"… Итак, кадры 1-го Червонного казачества составили чины 2-го и 3-го батальонов 2-го Украинского запасного полка Центральной Рады, располагавшихся в харьковских Москалёвских казармах.

Из Полтавы третий примаковский курень двигается на Кременчуг. Второй курень остается в городе для несения гарнизонной службы, первый, сев на захваченных гайдамацких коней, получил задачу идти вместе с другими отрядами на Киев», и т. п. Потом к этой весёлой компании, присоединилась бригада ленинцев из "незаможных селян", целый латышский кавалерийский полк и огромное число деклассированных элементов из бывших военнопленных мадьяр, а так же румын и даже китайцев с другими интернационалистами[4]- международниками. Только эти полки более остались в истории и отличились смутой, грабежами с разбоем, чем лихими кавалерийскими атаками. Ну, скажете, заливает! Я не сказочник. Пролистайте книгу Воениздата (1969 г.) "Червонное казачество: воспоминания ветеранов". В этом сборнике рассказывается о "подвигах" интернациональной банды, присвоившей себе имя "Червонного казачества". Излюбленным их приёмом было, переодевшись в белогвардейскую форму, устроить еврейский погромчик[5]. "Горячего угля в мешке не спрячешь". Приятное, так сказать, с полезным совмещали. Или на соседей всё свалить.

Впрочем, и тут я повторяю лишь официальную советскую версию. Но что интересно, начальником штаба у "казаков"-червонцев был С. Туровский, политотдел корпуса возглавлял И. И. Минц[6] (который в начале 1919 г. был военкомом 2-й Украинской повстанческой дивизии), оперативную часть штаба возглавлял А. Шильман, комиссар 2-й дивизии Исаак Гринберг, начразведсотни Самуил Шильман, редактор дивизионной газеты – С. Давидсон, летописец полка Илья Дубинский, Шмидт и т. д. Хоть в Законе Моисеевом нет запрета ездить верхом в субботу и играть в этот день на музыкальных инструментах – он появился позже, – придуманные запрещения, людям отколовшимся от своих корней, были опущены.

Словами Велимира Хлебникова: "Хорошие, боевые ребята были. Врываемся в город, песни играют, кто во что одет: в чёрные бурки, сермяги, алые жупаны - прямо сброд, но у всех на шляпе червонные ленты вьются. Лихие люди". "Ходили кто в чём: тот в белой, тот в рябой рубашке, кто-то из красного кумача пошьёт себе рубашку… были у нас и матросы; сидит на коне в тельнике, на голове – бескозырка, по ветру ленточки развиваются, а на ногах клёш с Чёрное море в ширину и стремян из-под них не видно" ("Червонцы", Киев, 1968 г.). Было одно отличие от других красных конников, червонцы любили бурки и нашивали себе на штаны красные лампасы[7]. Как теперь видим, все эти вояки ни по происхождению, ни по строю, ни по духу с Казаками ничего общего не имели. Однако за всем тем, если глубже копнуть эту историю, то основатель и создатель полка богунцев был всё же А. С. Ш(Щ)арый (Богунский). Именно он принадлежал к старинному казацкому роду и первоначальное наименование по названию полка было правильным: 4-й Сердюковский имени Богуна[8]. Позже это наименование "казаков" было присвоено и "присвоено" большевиками с искажением фактов (перекос в сторону Щорса; в происхождении названия полка и проч.).

Дошёл до нас рассказик. Мол, после освобождения Киева[9] от петлюровцев красными Богунцами, прибыл Командарм наградить, сугубо отличившихся.

― За освобождение Киева, мать городов русских от падлы Петлюры, награждаются красные козаки Абрамович, Шихельзон, Пиндельман, Римельзон и Шильтизон... (реплика в сторону Щорса) - Щорсик, а НАШИ где?!

― А ваши (голос из строя), я прошу прощения, с Петлюрой ушли...

Шутки в сторону. Отношение Советской власти к Антону Богунскому произошло на протяжении всех лет существования СССР однозначно отрицательным[10]. Как и теперь ещё пишут. А по правде можно сказать так: рождение Червонного казачества как кадра РККА, было в т. н. "Нейтральной зоне" (между Украиной и Сов. Россией), т. к. большевики тогда отдали всю Украину немцам. О ядре червонного казачества, о самом начале организации, сохранились интересные сведения в воспоминаниях С. И. Петриковского-Петренко, записанных в 1958 году (при желании можно найти в Интернете) и иных очевидцев или свидетелей. В частности:

«В июне (1918) прибыла в м. Середина Буда сотня червоных казаков под командованием Виталия Примакова. Примакова я знал ещё с декабря 1917 г. по Харькову. Это был прекрасный организатор, большой личной храбрости… С ним прибыло несколько товарищей, могущих вести помимо военной большую политическую работу. Сотня хотя и приехала без лошадей, но привезла с собой сёдла и велосипеды, похищенные (так! – А.А.) на складах союзников в районе Архангельска куда наши люди ездили за материальным снабжением…

В первой половине августа к нам на ст. Зерново, а затем в с. Юриновку прибыл отряд Таращанцев в числе 300-400 чел. Отряд переправился через Днепр и с боями вышел у Коренево к границам РСФСР. Там отряд был интернирован…

К августу сотня В. Примакова превратилась в полк[11]. В августе же вышли и таращанцы, которые явились костяком Таращанского полка, куда были включены некоторые местные отряды… К концу августа – началу сентября следует относить сформирование Богунского полка, в состав которого вошли отряды, находившиеся в Унече и её районе, тт. Михалдыки, Тищенко, Бажоры и др. и батальон, сформированный т. Барабаш из украинцев, находившихся в Брянске и Почепе».

Таким образом:

 ― 1-й полк Красного казачества (командир Примаков В. М.);

 ― 2-й Повстанческий полк, получивший название Таращанского[(командир Баляс В. С., затем М. Д. Барон (брат известного анархиста Арона Барона), затем Боженко В. Н.][12].

Вслед за тем в конце октября - первой половине ноября 1918 г руководством КП(б)У была сделана попытка передать украинские советские повстанческие части в состав Красной Армии и отправить их на фронт против белоказаков. Это вызвало крайнее недовольство среди повстанцев, началось массовое дезертирство из повстанческих формирований Украины.

Читаем один из документов: "§10. Вопреки точному приказу Революционного Совета Украинской Советской Армии, некоторые воинские части сохраняют свою старую организацию и старые названия. Категорически предписывается это своеволие прекратить. Все повстанческие отряды и так называемые полки и самостийные батальоны должны вливаться в формируемые Советские Украинские пехотные и кавалерийские полки. Особые названия могут быть присвоены полкам лишь решением Рабоче-крестьянского правительства Украины за особые боевые отличия. Части, неподчиняющиеся этому приказу, будут считаться враждебными рабоче-крестьянскому делу и с ними будут поступать, как с таковыми" (РГВА <б. ЦГАКА>, ф. 993, оп. 1, д. 2).

Было вручено знамя 1-му полку Червонного казачества – «Первая награда Червонному казачеству от Временного рабоче-крестьянского правительства Украины». На знамени имеется надпись в три строки: «Перший полк / червоного козацтва / 27-XII-1917 р. – 27-XII-1918»[13].

6 февраля 1919 г. 1-я Украинская Советская дивизия заняла Киев. В этот же день была получена телеграмма от правительства Республики Советов: "Постановлением Правительства от 7 февраля Богунскому и Таращанскому полкам вручаются за геройские и доблестные действия против врагов рабочих и крестьян почетные красные знамена. Командирам этих полков за умелое руководство и поддержание революционной дисциплины в вверенных им частях вручается почетное золотое оружие. Богунский и Таращанский полки сохраняют свои наименования".

К концу войны две дивизии Червонного Казачества (Запорожская и Черниговская) составили корпус[14], под командованием всё того же Примакова.

А как закончил свои боевые дни член ВЦИК и ЦИК СССР, "птенец Керенского", местечковый комкор Виталий Примаков? Всё очень просто и банально, - едва дожив до своих сорока лет, в 1937-м году получил пулю в затылок от НКВДэшника, такого же члена партии, каким и был сам… Впрочем нет. Информация тут будет не полной. Арестованный в 1936 году Примаков признал себя полностью виновным в "военно-фашистском заговоре" и других деяниях[15]. И по его чистосердечным показаниям было расстреляно немало краскомов, не говоря уже о других пострадавших. Парадокс. Народная мудрость говорит: «Невиновного кровь — беда, виноватого кровь — вода». Словами мудрого Соломона – зачем быть <…> если он получит тоже что и <…>.

Другой красочный пример – в Перми была сформирована казачья сотня В. Линкевича. Она состояла из 44-х человек, 15 из которых были венгры[16]! Руководители Червонного казачества в большинстве своём расставлялись товарищем Троцким[17]. Главным "червонцем", был, конечно, Примаков. О других "казаках", - о комдиве В. Путне, о комдиве Д. Шмидте, даже уже и писать нет желания...

 …Червонное казачество… "Кривое не может сделаться прямым, // И чего нет, того нельзя считать" (Экклезиаст, 15).

II

Зло как и добро, имеет своих героев.

                                                                                                                Одной дорой с Лениным

                                                                                                                И Троцким я держусь,

                                                                                                                Я Красной нашей Армией

                                                                                                                Гордился и горжусь.

                                                                                                                            Демьян Бедный

                                                                                                                       След кровавый стелется…

                                                                                                                            Из песни о Щорсе

…И хотя тема несколько иная – о первых формированиях, носивших в Красной армии название "казачьи", - не именно о казаках, служивших у большевиков (об этом можно рассказывать долго), ― посему остановимся лишь на самых известных именах. Их судьба, это судьба красных казаков-ленинцев (или как там их ещё?). "На восходе солнце красно, красно оно и на закате…"

Во-первых, в Рабоче-крестьянской красной армии юридически никак не могло быть КАЗАКОВ, т. к. одним из первых декретов ВЦИК и СНК от 10 (23) ноября все казаки как "служилое сословие" были упразднены вовсе. "Чтоб страна цвела построже" все казаки были приравнены к мужикам, иногородним и т. д. Отсюда - люди, принявшие советскую власть и активно участвовавшие в её становлении на своей земле казачьего присуда, отреклись от КАЗАЧЕСТВА! Разбрасывая семя зла, обагрив свои руки в казачьей же, и какой там ещё, крови, святохульно руша свои и чужие храмы и Государство, собиравшееся по крохам их предками[18].

Кто ведёт в плен, тот сам пойдёт в плен; кто мечём убивает, тому самому надлежит быть убиту мечём… (Откровение Святого Иоанна, Глава 13).

Автономов Александр Исидорович (1890-1919) из Кубанских казаков, сотник. У красных командовал всеми революционными войсками "Кубанской Советской Республики". Был арестован чекистами "за заговор против советской власти" и вскоре вовремя скончался от тифа.

Сорокин Иван Лукич (1884-1918) Кубанский казак, офицер военного времени. У красных – Главнокомандующий Красной армией на Северном Кавказе. Был арестован чекистами в Ставрополе (и весь его штаб) и застрелен 1-го октября, без суда естественно, коммунистом-таманцем. Что быстро загорается, то светит недолго.

Миронов Филипп Кузьмич (1872-1921) донской казак, войсковой старшина и член партии большевиков. У красных – командарм 2-й конной армии. Первый раз арестован ЧК в 1919 году, 2-й раз – после ликвидации "Донской Советской Республики". Белоказаки-повстанцы сложили песню:

Тихо, братцы, собирайтесь,

Чтоб Миронов не слыхал…

О чём он думал, в 1921-м году, перед расстрелом, когда коммунисты ставили его к стенке, обогащая свой опыт?

  Каширин Николай Дмитриевич (1888-1938) уральский казак. У красных - командарм 2-го ранга, чл. ВЦИК ЦИК СССР.  

  В   Гражданскую, вместе с братцем, рубали оренбуржцев и уральцев. Награда – НКВДешная пуля.

Войсковой старшина Николай Голубов. "Совет рабочих и солдатских депутатов" г. Царицына прислали на Дон приказ (!) о назначении вместо Каледина атаманом Н. Голубова, мечтавшего о булаве. Он же был в то время во главе большевиствующих казаков. На нём кровь героя Чернецова и Атамана Назарова и др. Был объявлен вскорости Подтёлковым изменником и убит казаком при случайной встрече (а может и не случайной). "Кровь вопияла о мщении и оно пришло".

Кубанцу Ване Кочубею (Ивану Антоновичу 1893-1919) повезло, без кавычек. Будучи красным командиром Особой Кавалерийской дивизии 12-й армии (Северный Кавказ) попал к Белым казакам и 22 марта, в городе Святой Крест, повешен. Не довелось ему перед смертью "поваляться в подвале НКВД" с отбитыми почками и выбитыми зубами. А ведь был бы прекрасной кандидатурой, - доживи он до конца тридцатых годов, - и не было бы о нём ни фильмов, ни романов. Словами Бориса Пастернака: «…Весь я рад сойти на нет // В революцьонной воле».

Почти что – то же самое могу сказать про упомянутого Фёдора Подтёлкова, бывшего Гвардии вахмистр 6-й Донской казачьей батареи. Последняя его должность у красных – Председатель Совнаркома Донской Советской Республики. Собственной рукой зарубил национального казачьего героя-партизана Чернецова и приказал перебить мальчишек-пленных. Без вариантов - был повешен, попавши в плен к Белым Казакам, 11 мая, в хуторе Пономарёве… Или комбриг Щарый-Богунский… Список "героев" можно продолжить…

«Концом радости бывает печаль» (Притч. 14.13). Из бывших казаков все - эти люди быстро получили от новой советской власти большие должности, известность и смерть. Поиграли "в революцию", лагутки, и хватит. "Чёрту с дураком не по дороге" (Гёте, Фауст). Все они закончили свои дни более чем трагически. Но пока они об этом ещё не знают. "Дерзновенный разбивает либо камень, либо свою голову", - если сказать словами старинной восточной поговорки.

К слову заметим ещё, что у красных героев, в советских изданиях, между датами годов их рождения и смерти, стоит прочерк (!). Как в энциклопедиях, справочниках, книжках, так и на местах погребения (у кого оно есть). То есть, жизнь не удалась, её не было или прожито впустую и напрасно: прочерк! Такое правило отчего-то укоренилось и перебросилось на прочих.

А как же Семён Михайлович Будённый, спросите Вы? …Две души живут во мне, // И обе не в ладах друг с другом (Гёте, Фауст). Он одно время был помощником Б. М. Думенко (1888-1920), который в свою очередь был командиром корпуса на Южном и Юго-Восточном фронтах. Думенко не погиб геройски в бою с белыми[19]. А дата смерти говорит сама за себя: «23 февраля 1920 г. в донской станице Багаевской был арестован командир Конно-сводного корпуса Борис Макеевич Думенко. Вместе с ним арестовали и ответственных работников его штаба». Можно сказать и так: это Думенко сформировал две конных армии – Первую под командованием своего заместителя Буденного и Вторую – под командованием Филиппа Миронова.

Будённый-Ворошилов и Миронов… и Думенко… «Эта их ссора сыграла роковую роль во всей последующей судьбе 1-го конного корпуса и 2-й Конной армии, закончившись трагически для всех трех знаменитых командиров» (Боярчиков).

Так вот, Будённый - не казак и казаком никогда не был, ни по духу, ни по роду. А что проживал на территории Войска, так что ж с того… Правда в 1925 году, в одной из станиц, назовём её так – "Б.", Семёна Михайловича избрали таки "почётным казаком" (узнать бы дальнейшую судьбу избирателей). Но «его конные части были почти всегда в отличном порядке – отдадим ему справедливость» (ген. Кельчевский).

Как его охарактеризовать? А как называется человек, проливший реки казачьей крови (собственную жену-конноармейца случайно застрелил, играя с револьвером. На Ваганьковском кладбище можно увидеть её полузаброшенную могилу, где тёмная, круглая "печать" на камне невольно приковывает внимание)… Положение пёстрое. «Легендарный полководец» во 2-ю Мировую войну не выиграл ни одного сражения, но был удостоен дважды Героя Сов. Союза. Тут вспомнились стихи Николая Асеева, на которые родилась песня «Конница Будённого»[20]:

Пусть белые не хвастают
Посадкой на-скаку.
Изрубим острой шашкою
Их эскадрон в муку.

…Куда же делись Червонные казаки? Примаков с 1925 года был командирован в Китай: он мечтал создать крупные кавалерийские отряды в армии маршала Фан Юй-сяна (христианин!) и грезил о кавалерийских рейдах на Мукден. К слову, летом 1927 г. тот маршал перешёл "в лагерь гоминьдановской контрреволюции". Закончу выпиской из книги В. Суворова "Очищение", на которую совершенно случайно недавно наткнулся: …"Сталин разгромил червонных казаков, которые разлагали красную армию непомерными претензиями, откровенным неповиновением и хулиганством". На этом месте вспомнилась известная одесская песня, где такие слова: …А кони были в перхоти и мыле // И казаки не слухали приказ...

Подробнее о делах красных конников см. письменные свидетельства исторических событий в собрании материалов: "Книга погромов. Погромы на Украине, в Белоруссии и европейской части России в период Гражданской войны 1918-1922 гг.". Сборник документов. М.: РОССПЭН, 2007 г. Где среди прочего – доклад следственной комиссии о погроме устроенного красноармейцами 391-го Таращанского полка РККА в м. Корсунь Каневского уезда Киевской губ. 11-18 мая 1920 г. (стр. 358-359). Где активно участвовал комиссар 1-го батальона т. Артименко.

Рапорт военного комиссара 131-й Таращанской бригады Буш(ж)ко-Жука[21] военному комиссару 44-й дивизии РККА… где среди погромщиков указывается дополнительно весь Богунский полк. В. Примаков, чтобы отвести от себя "грозу" переводит мягко "стрелки" на 1-ю Конармию. Которая, к слову, вела себя по отношению к местному населению ещё "круче", чем червонцы: с многодневными погромами, убийствами, насилием и прочими нехорошими действиями. Причём ко всем подряд и без особого разбора. О милая рука!.. // Она в крови слегка (Гёте, Фауст). Особо отличилась 6-я дивизия 1-й Конармии. Из донесения начальника 8-й кавалерийской дивизии В. М. Примакова от 2-го октября 1920 г.: "…Доношу, что вчера и сегодня через расположение вверенной мне дивизии проходила дивизия 1-й Конной армии, которая по пути производит массовые грабежи, убийства и погромы… командный и комиссарский составы не принимают никаких мер. Сейчас в м. Уланов продолжается погром, в котором участвуют три эскадрона 2-й бригады 6-й дивизии 1-й Конармии… Очевидно [борьба с ними] выльется в форму вооруженного столкновения между моими казаками и будёновцами". Из рапорта Чрезвычайной следственной комиссии в Реввоенсовет 1-й Конармии о преступлениях бойцов 6-й кавалерийской дивизии, составленный не ранее 1 октября 1920 г., узнаём, что червонцы сами были не прочь пошалить. "Когда погром разгорелся, то в нём приняли участие отдельные бойцы 8-й червонной и 47-й дивизии… Начдив 47-й не принял мер к ликвидации погрома, не делая даже серьёзной попытки к этому. Об этом гласит его доклад". В книге собраний материалов приводятся и другие любопытные документы. Взять хотя бы "Протокол опроса свидетелей секретарём подотдела социальной помощи С. В. Эппелем для Киевской губсекции помощи погромленным при НКСО УССР о погроме, учинённом будёновскими частями в местечке Спиченцы Бердического уезда Киевской губ. 4-9 октября 1920 г.".

Или так. Из воспоминаний самовидца Николая Полетики. Киев. «Как-то в поисках… пайка я забежал в казармы не то Богунского, не то Таращанского полка (конная бригада Щорса). И чего только за эти два часа я не насмотрелся и чего только я не наслушался! Прежде всего, какое обилие оружия у солдат! Каждый солдат был живым ходячим арсеналом. Трудно было понять, как при таком обилии оружия богунцы еще могут ходить и даже двигаться по земле: и пулеметы, и ружья, и винтовки, и обрезы, и по нескольку гранат на поясе, и маузеры, и наганы, а холодное оружие – штыки, сабли, кинжалы, финки!». Далее на счёт беспредела автор-очевидец делает вывод, что "между конниками Буденного и конниками Щорса разницы не было".

Но ещё весной 1919 года вышел из-под контроля в Лубнах 1-й полк Червонного казачества, личный состав которого разгромил тюрьму и банк. «Губчека боролась и с массовыми хищениями с сахарных заводов. На эти заводы под видом бандитов налетали и милиция, и отряды 1-го Конного корпуса червонного казачества, причём особой дерзостью отличалась штабная комендантская сотня. Это при том, что сам комкор Виталий Маркович Примаков летом и осенью 1921 года был начальником Подольского губернского участка по ликвидации бандитизма!»[22].

Что ещё интересно. Очевидный свидетель Илья Дубинский вспоминает: "…Под знамёнами червонных казаков я воевал на Перекопе, летом 1920 года шёл к Золотой Липе, Стрыю, Карпатам. В 1928 году возглавлял штаб 1-й дивизии. В 1929 году в качестве гида и переводчика сопровождал в подшефную Французской компартии Запорожскую дивизию Марселя Кашена[23]".

Давайте чуть поподробнее раскроем, это формирование с необычным, на первый взгляд названием или наименованием[24]. Дело обстояло так:

ИЗ СПИСКА КАВАЛЕРИЙСКИХ ДИВИЗИЙ, БРИГАД И ПОЛКОВ

(11.01.1927 - 12.01.1929 гг.).

1-я Запорожская имени Французской компартии Червонного казачества дивизия[25]:

1-й Червонного казачества полк

2-й Червонного казачества полк

3-й Червонного казачества полк

4-й Червонного казачества полк

1-й Отдельный эскадрон связи

1-й Отдельный саперный эскадрон

1-й Конно-артиллерийский дивизион

Униформа. Тулья фуражки указанной дивизии: светло-зелёная; окантовка фуражки (кантик): чёрный. Околыш: 1ЧКП – красный; 2ЧПК – бирюзовый; 3ЧПК – жёлтый; 4ЧПК – белый. Кант околыша – светло-зелёный.

2-я Черниговская имени Германской компартии Червонного казачества дивизия:

7-й Червонного казачества полк

8-й Червонного казачества полк

9-й Червонного казачества полк

10-й Червонного казачества полк

2-й Отдельный эскадрон связи

2-й Отдельный саперный эскадрон

2-й Конно-артиллерийский дивизион

Тулья фуражки: бирюзовая; окантовка фуражки: жёлтая. Околыш повторяет цвет употребляемого сукна присвоенного полкам 1-й дивизии. <…> .

Царское Елисаветградское кавалерийское училище (казачий отдел переведён был из него в 1886 в Новочеркасское казачье училище) превратилось в Украинскую кавалерийскую школу имени т. Будённого (г. Зиновьевск!). «Её выпускниками насыщали дивизии 1-го кавалерийского Червонного казачества (Подолия и юго-восточная часть Волыни) и 2-го кавалерийского имени Совета Народных Комиссаров УССР корпуса»[26].

На этом благоволите остановиться, и как в старину приметили: "Як вм-ю так п-ю".

*

Они вышли от нас, но не были наши: ибо если бы они были наши, то остались бы с нами; но они вышли, и через то- открылось, что не все наши (Первое послание Iоанна, Глава 2. 19).

                                                                                                                                                                          Азаренков А. Н.

*

Вместо приложения

                                                                                                                        Из приказа войскам

                                                                                                Хоперско—Усть-Медведицкого фронта о

                                                                                                                    переходе в наступление

                                                                                                                                    № 20

                                                                                                                            cл. Михайловка

                                                                                                                                2 июля 1918 г.*

По всему фронту кадетские контрреволюционные банды производят разрушение железнодорожного полотна, спиливают телеграфные столбы, чем тормозят движение и мешают наладить нормальную жизнь и лишают население предметов первой необходимости, т.е. производят ту государственную разруху, на борьбу с которой зовет генерал Краснов. По добытым через беженцев о кадетских насилиях сведениям кадетские банды сосредоточиваются в хуторах Чаплыжинском, Сеничкином, Гаврилином, Левином, Крутинском, Горином и др...

По последним сведениям восстала Преображенская станица с частью хуторов, но ее восстание парализуется принятою мобилизациею в волостях Хоперского округа: Мачехе, Тростянке, Купаве и проч.

Терсинская волость Саратовской губ., по сведениям шлет в Хоперский округ помощь из добровольцев-солдат в 280 человек...

А что делается у нас, всего в каких-нибудь 30—40 верстах. Вот что читаем мы в № 40 газеты "Север Дона", издаваемой контрреволюционерами: станичный сбор Глазуновской станицы 3/16 июня постановил хутора Зимняцкий, Мостовский, Киреевский, Чаплыжинский, Караичев и Суходольский признать отпавшими от общего казачьего движения. А чтобы крепче было постановил: 1) отобрать у нейтралитетчиков все оружие; 2) реквизировать хлеб и скот на продовольствие армии, сражающейся за целость Дона, за незыблемость казачьих прав и 3) на случай сопротивления образовать судебную комиссию для суда над нейтралитетчиками по законам военного времени.

Прибывший сего числа из Новочеркасска мобилизованный казак Малодельской станицы Николай Осипович Фролов между прочим, рассказал, что казакам хут. Вершинина Ново-Александровской станицы, отказавшимся от мобилизации по приказу генерала Краснова, запретили выезд; не выпускают пасти скот и хлеб на корню продали. Угнетенные жители этого хутора собрали 400 руб. и 3 скотины и послали в свою станицу делегатов с просьбою о принятии в казачество. Не показывает ли это, что там за Кобылинской линией ждут нас, чтобы присоединиться к нам и хоть относительно почувствовать себя свободными гражданами.

Мобилизованные товарищи солдаты и казаки! Только вы, изгнав генерала Краснова, дадите свободу и мир измученному народу. Довольно друзья колебаний!

Перехвачен приказ генерала Краснова предписывающий подготовиться к общему наступлению на всем фронте Дона. Чтобы разрушить хоть отчасти этот план, а также по политическим и экономическим соображениям приказываю войскам вверенного мне фронта перейти в наступление...

Товарищи солдаты и казаки! Вы являетесь защитниками революции, защитниками прав трудового народа. Помните крепко, что революционные войска, в рядах которых вы стоите, воюют только с кадетскими контрреволюционными бандами, цель которых восстановить монархию, восстановить рабство. Враги народа — помещики, генералы, капиталисты и продавшиеся им изгнанные революцией офицеры, уже не стесняются носить перед собою флаги с надписью "Боже, царя храни".

Но вы не воюете со стариками, женщинами и детьми и их имуществом, почему именем революции и Советской народной власти требую бережного и любовного отношения к ним и имуществу.

Пусть увидят, что народ, вынужденный взять в руки винтовки, уничтожает только своих врагов но не себя. Если исполните это, — вы приобретете друзей, ряды ваши пополнятся и борьба станет легче.

                                                                                                                                    Комфронтом Миронов

                                                                                                                                Начальник штаба И.Сдобнов

*****************************

                                                                                                                Л. Троцкий.

УРОК МИРОНОВЩИНЫ

Преступная и глупая авантюра Миронова прикончена. Главный виновник ее пойман со всеми своими помощниками и обманутыми последователями. Поимка произошла без единого выстрела, не было ни убитых, ни раненых - ни с той, ни с другой стороны. Уже один этот факт является лучшим свидетельством того, как шатко и неуверенно чувствовали себя мятежники. Если Миронов поднимал борьбу, стремясь стать наказным донским атаманом (?! – А. А.), то большинство его сотрудников не знало толком, куда идет и во имя чего. Поэтому в критический момент у них не нашлось сил даже для сопротивления. Они сдались целиком при первом столкновении с красной советской конницей. Спешенные и обезоруженные, они отправлены в распоряжение Революционного Военного Трибунала.

Замечательно, однако, следующее: как только мироновцы были захвачены, они немедленно же предложили командиру нашего конного корпуса взять их на службу к себе. Эти люди поднимали восстание против Советской власти, выступили в поход против Красной Армии, имели с ней отдельные стычки, разоружили отдельные группы красноармейцев, а затем, как ни в чем не бывало, стали проситься на службу в Красную Армию, - как будто мало-мало пошалили, а затем хотят вернуться на работу.

Что это значит?

Значит то, что среди казачества борозда между красными и белыми все еще не прошла достаточно глубоко. В то время как казаки-капиталисты и кулаки прекрасно понимают свой классовый интерес и поддерживают всякую буржуазную власть (Краснова, немецкого кайзера, Скоропадского, Деникина, англо-французских империалистов), трудовое казачество еще слишком слабо понимает свои интересы и слишком легко дает себя обмануть разным авантюристам и проходимцам, выставляющим обще-казаческие лозунги.

Таких обще-казаческих лозунгов, без лжи и обмана, нет. Казачество распадается на враждебные классы. Есть казацкая беднота, пролетарская и полупролетарская часть казачества, которая сейчас уже всей душой своей тянет к нам. Есть верхи казаческие, непримиримо враждебные пролетариату и Советской власти. И есть широкий промежуточный слой казаков-середняков, в политическом отношении еще очень отсталых.

Вот их-то и обманывают грабители Красновы и Деникины и авантюристы Мироновы. Казак среднего сельского достатка наблюдает ожесточенную борьбу белых и красных и не знает, куда примкнуть. Он примыкает обыкновенно к тому, кто ему кажется в данный момент посильнее. Приходят красные - он с ними, а когда белые временно вытесняют красных - середняк не сопротивляется и белым.

Миронов отражает путаность и переметчивость отсталого казака-середняка. Пока наши войска победоносно наступали на юг, Миронов вел свою дивизию в общих рядах. Когда же наш фронт пошатнулся, поддался, и Деникин отбросил нас на сотни верст назад, Миронов перешел в оппозицию и дошел на этом пути до открытого мятежа.

Но Миронов не только отражает неустойчивость середняка, нет, Миронов сознательно и злостно эксплуатирует его темноту, стремясь при его помощи создать свою карьеру. Когда красные войска очищали Дон, Миронов надеялся при их помощи взять в свои руки власть над казачеством. Когда же Деникин временно забрал силу - Миронов стал подлаживаться к Деникину, явно готовясь продать ему трудовое казачество за атаманский пост. При этом Миронов неизменно играл на обще-казаческих лозунгах и настроениях.

В своих прокламациях и речах Миронов утверждал, будто Советская власть затеяла "истребление казачества". Миронов тут попросту валил в одну кучу казака-помещика, кулака, середняка и бедняка. Истребление Советская власть несет донской буржуазии и казацкому кулачеству. Казаку-бедняку и середняку, который идет рука об руку с Советской властью, она несет свободу и избавление.

В своей попытке обмануть казачество обще-казаческими лозунгами и словами Миронов жестоко обжегся: он был пойман и разоружен красными казаками. Казачьи полки 23-й дивизии, которою он раньше командовал, с негодованием и презрением отвернулись от авантюриста и предателя.

Тем не менее, как сказано выше, соратники Миронова обнаружили готовность из белого отряда перейти в красный, как перед тем из красного перешли в белый. Разумеется, им в этом было отказано наотрез. Они все предаются Трибуналу. Задачей последнего является показать всем колеблющимся казакам, что борьба красных и белых, рабочих и эксплуататоров, тружеников и угнетателей, есть борьба не на жизнь, а на смерть. В этой борьбе Советская власть никому не позволит шутить шутки и заводить авантюры.

В то же время, проникая все глубже в Донскую область, Красная Армия и Советская власть сразу примут все необходимые меры, чтобы заставить трудового казака понять, что он должен раз навсегда сделать выбор между красными и белыми.

Ложь, будто Советская власть собирается насилием гнать казачество в царство коммуны. Коммунизм будет насаждаться только словом убеждения и примером. Но чего Советская власть не позволит трудовым казакам, это - перебегать из лагеря в лагерь и наносить в трудную минуту Красной Армии предательские удары в спину. Ведя истребительный поход против донской контрреволюции, мы словом и делом свяжем бедного и среднего казака с Красной Армией и рабоче-крестьянской властью, ибо только в этом - спасение трудового Дона.

                                                                                                            16 сентября 1919 г.

                                                                                                            Поворино - Балашов.

                                                                                                                                        "В пути", N 95,

                                                                                                                                        17 сентября 1919 г.

***

                                                                                        МОЛИТВА

     Елена Семенова

О Господи Сил, это мы,

Земное Твоё ополченье.

Из смертного плена зимы

Навстречу весны свеченью

Мы встали, отринув прах

Сует и забав беспечных,

Грядущего слыша утра

Зов тихий на бой предвечный.

Не алчба ведёт нас, не месть -

Предвестья кровавого всхода.

Но вера. Но правда. Но честь.

И долг перед памятью рода.

О Господи Сил, это мы,

Оболганные, убитые,

Воскресшие вновь из тьмы

Любимых святыми молитвами.

И преданные стократ,

И брошенные в окруженье,

Всевышний, мы крест Твой свят

Не отдали на глумленье.

В поруганных храмах Твоих

Исполнено всё благодатью,

Какой не отыщешь в иных.

И все мы здесь сёстры и братья.

Царицы Небесной Покров

Заменит пробитые крыши,

И жаром молитвенных слов,

К тебе устремлённых, всё дышит.

О новороссийском краю,

О нашей Руси Триединой,

О жизнь положивших свою,

О страждущих ныне безвинно,

О воинах идущих на рать.

Сердец воздыханию внемли!

Дай силы в Тебе устоять,

Спасти нашу грешную землю.

Мы гордые смирим умы,

Твоя да исполнится воля.

О Господи Сил, это мы -

Солдаты Твои в ратном поле.

THE PHILOSOPHY OF HUMAN RIGHTS  

                                                                                              Dr. Vladimir Moss

 A man kicks another man who is lying on the ground and is not threatening anyone. Is that right or wrong? No civilized person would deny that it is wrong. The question is: why is it wrong? Is it wrong because God has commanded us to love our neighbour, not abuse him? This is the answer that an Orthodox Christian (and most religious people) would give. Is it wrong because unprovoked violence is a crime according to the laws of the State? Again, an Orthodox Christian (and most law-abiding people) would answer: yes. Is it wrong because every human being has the right to be treated with dignity and respect? Here an Orthodox Christian would probably hesitate to answer… Not because he denies that human beings should be treated with dignity and respect, but because the way the question is posed presupposes a philosophy of human rights which is not Orthodox…

The philosophy of human rights is the dominant moral and political philosophy of the modern world, and all states pay lip-service to it even when they ignore it in practice. It will therefore be useful to analyse the philosophy in its modern form point by point. These points can be summarized in the following propositions:

1.     What is natural is what is right.

2.     What is natural and right is what we desire.

3.     All human beings are equal.

4.     All human beings have the same human nature and more or less the same desires.

5.     Therefore every human has the right to have whatever he desires provided the satisfaction of his desire does not interfere with the desires of other human beings.

     There are major problems with each of these propositions.

1. First, let us ask the question: Why should what is natural be what is right? Why should any natural fact or desire create a right or obligation for us? If I want food, why do I have the right to have food? If I am walking in a desert place and there is no food around and I have forgotten to bring food with me, then I go hungry. But no right of mine has been violated – only my will.

Linguistic philosophers in the twentieth century argued that it is impossible to get from a statement of fact to a statement of value, from “is” statements to “ought” statements. So from the fact that I am hungry it is impossible to deduce that I ought to have food in the sense that I have the right to have food. We only get from facts to values, from natural laws to moral laws, by exploiting an apparent ambiguity in the term “law”.

“Law” in its original meaning implies a personal lawgiver who lays down the law, that is, prescribes what should and should not be done: “Thou shalt not kill”, “Thou shalt not commit adultery”, etc. Outside the context of a rational lawgiver giving laws to rational receivers of the law, the concept of law is strictly speaking inapplicable. However, in a metaphorical sense we can speak of observed regularities in nature as laws of nature, the underlying idea being that these regularities did not come into being by chance, but were commanded by God: “He spake, and they came to be; He commanded, and they were created” (Psalm 148.5). But of course the elements of nature are not rational beings; they follow the laws of nature, not from choice, but out of necessity; so their obedience to the laws of nature creates no moral right or obligation. At the same time, the fact that God both creates natural laws for all creation and prescribes moral laws for rational men shows that there is a link between fact and value. That link is God Himself; for He alone is Truth and Goodness, the Giver of both the natural and the moral law.

However, human rights theorists, following Grotius, construct their philosophy without assuming the existence of God; and their “self-evident” laws are not prescribed by God or anybody else, but are “unprescriptible”, as the 1789 Declaration of Human Rights puts it. Therefore they fail to find – because they do not want to see – the only possible link between the world of facts and the world of values: the commandment of the Creator. In view of this, their attempt to base human rights on natural law collapses…

2. Secondly, why should we assume that all our desires are natural? It is the teaching of the Orthodox Church that all our desires are in fact fallen, warped, distorted from their original, natural form. Of course, the idea of the fall can form no part of the philosophy of human rights, for it undermines it completely. But even leaving aside the idea of the fall, human rights theorists have to deal with the fact that, in the opinion of most human beings, certain desires are natural and others unnatural. They deal with this problem in a remarkable way: by simply denying the fact that there are unnatural desires.

Let us take the key test-case of homosexuality. It is completely obvious that homosexuality is unnatural; it frustrates the biological purpose of sexual intercourse, which is the procreation of children. St. Paul says that male homosexuals “have given up natural intercourse to be consumed with passion for each other”, and that female homosexuals “have turned from natural intercourse to unnatural practices” (Romans 1.26-27). Until about 1960 the vast majority of people in the western world considered that homosexuality was both unnatural and wrong. The proportion of people who believe this in the West has fallen in more recent decades; but until very recently it remained the official position of the three monotheistic religions, Christianity, Islam and Judaism, although many Christians now reject it – including, it would seem, the nominal leader of Orthodox Christianity, the Ecumenical Patriarch. And with the rapid increase of Islam in recent decades it is very likely that anti-homosexuality is still the majority opinion. In spite of this, human rights theorists insist that homosexuals have the “right” to practise their perversions. This clearly shows that the human rights agenda is based neither on nature nor natural law nor even on the “democratic” consensus of mankind…

Even when human rights theorists agree that something is wrong – for example, paedophilia – they rarely use the argument that it is unnatural. After all, if some people want to do it, then it must be natural in some sense… Thus paedophilia is wrong, it is argued, not because it is unnatural, but because the child is assumed not to want it, and therefore it is a violation of his human rights. And yet if it could be proved that the child did want it, or that it caused him no objective harm, presumably paedophilia would be acceptable today, as it was in Classical Greece… By the same criterion, it is possible that a whole range of other perversions – incest, bestiality, necrophilia – may one day become acceptable because some people, at any rate, want them, and so these practices must have some basis in human nature. (Bestiality is now legal in some parts of Western Europe.)

The usual way this is “proved” is by pretending to find some area in the brain that accounts for the perverse behaviour and therefore makes it “natural” - in the case of homosexuality, the current candidate is the hypothalamus, which is supposed to be smaller in homosexuals than in heterosexuals…

In the absence of a teaching on the fall, there is no theoretical way of distinguishing natural wants from unnatural ones. Thus the only restriction on my egoism becomes the possibility that it may clash with your egoism – a restriction that we shall discuss later. And so if the first axiom of modern ontology is Descartes’ “I think, therefore I am”, the first axiom of modern morality is “I want, therefore I can”…

3 and 4. The essential equality of all men has been an essential part of the human rights philosophy since at least the time of the American revolution. For egalitarianism was the essential tool for the realization of the real aim of the philosophy: to destroy all social, political and ecclesiastical hierarchies. The equality of man was one of those truths that the American Founding Fathers declared to be “self-evident”.

However, it is by no means self-evident that all men are equal; they differ in intelligence, strength, beauty, courage, taste, sporting and musical ability, sense of humour, moral worth and in countless other ways. The only thing that makes them in any real sense equal is the fact they are all made in the image of God and have the capacity, through the exercise of their free-will and the grace of God, to become in His likeness. And yet even in the Kingdom of heaven one star differs from another in brightness…

The new science of genetics shows that it is not strictly true that all men have the same human nature; for if a man’s human nature – or, at any rate, his psycho-physical, if not his spiritual nature – is defined by his DNA, then every man’s DNA is unique. Eve had the same nature as Adam (except her gender). But as their descendants multiplied, so did their differences…

Of course, men differ only within the bounds of the species or “kind” determined by God – and this, too, can be seen in the DNA. However, the species “man” is not an absolute: it is an abstraction derived from studying many particular men. In fact, as Archbishop Theophan of Poltava writes, “Only in relation to the absolute Divine [nature] is the concept of nature used by the Fathers of the Church in an absolute sense, insofar as the Divine nature is absolutely one both in concept and in reality. But in relation to the units of created nature, and in particular to people, the concept of one nature is understood in the sense of complete unity only abstractly, insofar as every concept of genus or species is one, but in application to reality it indicates only the oneness of the nature of all the units of the given genus.”^[1]

Having different natures, or only relatively similar natures, men also differ in their desires. Some of these differences are trivial: one prefers tea, another – coffee; one man prefers Mozart, another – Bach. But others are less trivial: one man longs for chastity, another – for the satisfaction of his lust at every opportunity. Often the same man will desire quite opposite things, as when St. Augustine prayed: “Lord, give me chastity – but not yet.” This shows that we may even speak of each man, or at any rate each Christian, having two different human natures – the old Adam and the new Adam.

And then there are the differences between men which, as has been generally recognized in generation after generation, make a material difference to their rights and obligations: the differences between a man and a child, between a man and a woman, between a knowledgeable man and an ignoramus, between an employer and an employee, etc. In their levelling, egalitarian passion, human rights activists have tended to regard these differences as accidental or inessential, and have created special categories of “children’s rights”, “women’s rights”, ”students’ rights”, “workers’ rights”, etc., in order to iron out the differences. It must be admitted that this activity has often had beneficial effects in abolishing discrimination and cruelty that is based more on prejudice than on reason. However, the fact of unjust discrimination in some, even many cases does not alter the fact that many of the physical, sexual, maturational, psychological and social differences between men are important, and require corresponding differences in rights and obligations if the good of each man, and of society as a whole, is to be achieved.

Moreover, the argument based on commonality of nature has been taken to absurd extremes in recent times, when it has been seriously maintained that if an animal has, say, 95% of the DNA of a human being he should have 95% of his human rights!   

Christianity teaches love, not egalitarianism. Thus St. Paul exhorts masters and slaves to love and respect each other, but forbids slaves to rebel against their masters – and says not a word about their “right” to freedom. It is love, not egalitarianism, that relieves the sufferings of men.

Revolutions, from the French to the Russian, commonly aim at achieving some kind of egalitarianiam, whether between social classes or nations. However, being the fruit, not of love, but of hatred and envy, they only make things worse – much worse. Nor will they ever destroy hierarchy in society, because God created men to live in hierarchical societies, not only because they are in fact unequal in all sorts of ways, but also because learning to bow before a superior is essential to acquiring humility.

5. The only serious check that human rights theorists admit on the absolute freedom and right of human beings to do whatever they want is the so-called harm principle, which was enshrined in article 4 of the original 1789 Declaration of Human Rights and was developed by John Stuart Mill in his famous essay, On Liberty. Mill, fully in keeping with the Anglo-Saxon “freedom from” tradition, sees the harm principle not so much as restriction on liberty, as an affirmation of liberty, an affirmation of the individual’s right to be free from the control, not only of the state, but of any “tyrannical majority” in matters that were his private business: “The object of this essay is to assert one very simple principle, as entitled to govern absolutely the dealings of society with the individual in the way of compulsion and control, whether the means to be used be physical force in the form of legal penalties or the moral coercion of public opinion. That principle is that the sole end for which mankind are warranted, individually or collectively, in interfering with the liberty of action of any of their number is self-protection. That the only purpose for which power can be rightfully exercised over any member of a civilized community, against his will, is to prevent harm to others. His own good, either physical or moral, is not a sufficient warrant. He cannot rightfully be compelled to do or forbear because it will be better for him to do so, because it will make him happier, because, in the opinion of others, to do so would be wise or even right. These are good reasons for remonstrating with him, or reasoning with him, or persuading him, or entreating him, but not for compelling him or visiting him with any evil in case he do otherwise. To justify that, the conduct from which it is desired to deter him must be calculated to produce evil to someone else. The only part of the conduct of anyone or which it is amenable to society is that which concerns others. In the part which merely concerns himself, his independence is, of right, absolute. Over himself, over his own body and mind, the individual is sovereign.”^[2][2] Mill asserted that this “Liberty Principle” or “Harm Principle” applied only to people in “the maturity of their faculties”, not to children or to “those backward states of society in which the race itself may be considered as in its nonage.”^[3] For “Liberty, as a principle, has no application to any state of things anterior to the time when mankind have become capable of being improved through free and equal discussion”.^[4]

However, everything depends on what we mean by “harm”. And that depends on our fundamental belief-system, our ultimate priorities. So it all comes down to the fundamental question: what is the ultimate good of man?... But this question can only answered by answering the further questions: “Who made us?” “What did He make us for?” “Can the goal of human life as created by God be attained by striving to fulfil all our fallen human desires?”

These are religious questions that are resolutely pushed aside by human rights theorists. They start, by contrast, from the premise that the goal of human life is not prescribed by God, but by ourselves, and consists solely in the satisfaction of fallen desire… This anti-religious bias of the philosophy of human rights arose from its original need to create a rational basis for resolving conflict within and between societies. Although its originators considered themselves to be Christians, Christian teaching was eliminated from the beginning as the basis of conflict resolution, since the Pope was considered the final judge in matters of Christian teaching – and the Pope was the cause of most of the conflicts in the first place. The basis therefore had to be above Christianity – while incorporating Christian values, since the warring parties were still (at that time) Christians. It had to be a “self-evident”, common-sense consensus on which all the parties could agree. And if a philosophical rationale for this consensus was required, it was to be found in the common human needs and desires that all the parties shared.

However, this whole approach was implicitly anti-Christian for two important reasons. First, by placing something other than the Word of God at the base of the theoretical structure, it was implicitly asserting that a human philosophy can supplement, complement, or, still worse, improve on the Word of God – which implies a lack of faith in the Word of God. And secondly, it implies that the purpose of life is to satisfy the fallen needs and desires of human nature, which is an essentially pagan approach to life.

This latter point was quite consciously recognized by J.S. Mill, who defended his Harm or Liberty Principle on the basis, among other things, that it fostered that ideal of the vigorous, independent man, unafraid of being different, even eccentric, which he found in Classical Greece. Indeed, he openly rejected the ascetic, Calvinist ideal in favour of the pagan Greek: “There is a different type of human excellence from the Calvinistic: a conception of humanity as having its nature bestowed on it for other purposes than merely to be abnegated. ‘Pagan self-assertion’ is one of the elements of human worth, as well as ‘Christian self-denial’. There is a Greek ideal of self-development, which the Platonic and Christian ideal of self-government blends with, but does not supersede. It may be better to be a John Knox than an Alcibiades, but it is better to be a Pericles than either; nor would a Pericles, if we had one in these days, be without anything good which belonged to John Knox.”^[5]

This from a conservative liberal who was certainly against any revolutionary excess. But in the hands of consciously anti-Christian revolutionaries, the philosophy of human rights became the instrument, not of “pagan self-assertion” of the cultured, Periclean type, but of pagan destruction of the most uncultured, barbarian type. The long series of bloody revolutions set off by, and claiming their justification from, the 1789 Declaration of the Rights of Man is the proof of that…

*

“If God does not exist,” says one of Dostoyevsky’s characters, “then everything is permissible.” For God and His commandments are the only foundation of morality. Every other foundation devised by the wit of man has proved to be porous, unstable, liable at any moment to dissolve into the abyss of anarchical egotism, on the one hand, or tyrannical despotism, on the other. Human rights is a philosophy that leads to anarchical egotism and then to its apparent opposite, tyrannical despotism, as we saw in 1789 and again in 1917.

But, as Nicholas Berdiaev pointed out: "Neither 'human rights' nor 'the will of the people', nor both together can be the foundation of human society. For the one contradicts the other: 'the rights of the human personality', understood as the final foundations of society, deny the primacy of social unity; 'the will of the people', as an absolute social basis, denies the principle of personality. There can be, and in fact is, only some kind of eclectic, unprincipled compromise between the two principles, which witnesses to the fact that neither is the primary principle of society. If one genuinely believes in the one or the other, then one has to choose between the unlimited despotism of social unity, which annihilates the personality - and boundless anarchy, which annihilates social order and together with it every personal human existence."^[6]

In spite of the manifest failures of these extremes, modern man continues to search for some such foundation for his life. For although He does not believe in God, he does believe in morality. Or rather, he believes in morality for others, not himself. What he really wants is to be free to pursue the life he wants to lead, - the life which brings him the maximum of pleasure and the minimum of pain, - without being interfered with by anybody else, whether God, or the State, or some other individual or group of individuals. However, he knows that in a society without laws, in which everybody is free to pursue the life he wants the life he wants to lead without any kind of restriction, he will not achieve his personal goal. For if everybody were completely free in this way, there would be anarchy, and life would be “nasty, brutish and short” – for everybody. So a compromise must be found.

The compromise is a kind of religionless morality. Let some powerful body – preferably the post-revolutionary State, certainly not God or the Church, because God is unpredictably and unpleasantly demanding – impose certain limits on everybody. But let those limits be as restricted and unrestrictive as possible. And let there be a set of rules accepted by all States - preferably enforced by some World Government – that puts limits on the limits that States can place on their citizens. These rules we can then call “human rights”, and they can be our morality. Thus “human rights” include civil and political rights, such as the right to life and liberty, freedom of expression, and equality before the law; judicial rights, like the right to a free trial, and freedom from torture and the death penalty; sexual rights, like the rights to have sex of any kind with any consenting adult, reproduce a child by any means, and then destroy it if necessary; and economic, social and cultural rights, like the right to participate in culture, to have food and water and healthcare, the right to work, and the right to education. This morality will be permissive in the sense that it will permit very many things previous, more religious ages considered unlawful. But it will not permit everything; it will not permit others to interfere with my life of pleasure so long as I don’t interfere with theirs…

There will be another important advantage to this system: for those who believe in, and champion, “human rights”, it will be a source of great pride and self-satisfaction. They will be able to preach it to others, even impose it on others, with the sweet knowledge that they are doing good and serving mankind – no, rather, saving mankind.^[7] After all, the 1993 Vienna Declaration and Programme of Actiondeclares: “All human rights are universal, indivisible and interdependent and related. The international community must treat human rights globally in a fair and equal manner, on the same footing, and with the same emphasis”.So the belief in, and justification and implementation of, “human rights” will turn out to be a new kind of universal religion, with a new kind of god, a new kind of sanctity and a new kind of paradise – a kingdom of god on earth that is so much more conducive to the needs of modern man than the old kind that was too far away in “heaven” and boringly devoid of the real pleasures of life!

The revolution sparked off by the Declaration of the Rights of Man in 1789 is continuing today, not as bloodily as before, but more extreme than ever in the absurdity and multiplicity of its claims. Thus the numbers of “human rights” have increased exponentially. The fact that many of these rights contradict each other (for example, the right to life contradicts the right to abortion), and that there is no way that more than a fraction of these rights can be fulfilled for more than a fraction of the world’s population for the foreseeable future, only increases the zeal and ambition of the “human righters”, who believe that they alone can put the world to right. Now every minority group that has not fulfilled its desires to the utmost claims victim status, the violation of its “human rights”, and blames the oppressor state and society. If Mill feared above all the “tyranny of the majority” opinion, and therefore championed the rights of every eccentric to express his views (provided they were “decent”), today, by contrast, because of the ultra-liberalism and “cultural Marxism” that has taken the place of traditional Marxism, it is the tyranny of millions of minorities that has taken over society, outlawing the beliefs of “the silent majority”.

If the majority remains silent, then there is only one possible outcome: one of these minorities will take complete and tyrannical control over all. For as Edmund Burke said, the only requirement for the complete triumph of evil is that good people should do nothing. For is this egoism not the ultimate “human right”, the same right that the first murderer claimed when he said: “Am I my brother’s keeper?” (Genesis 4.9)?

                                                                                                                                                    April 19 / May 2, 2015.

                                                           ОЖИДАНИЕ

             Елена Семенова

В нашем доме холодно и пусто,

Всё печальней осень с каждым днём.

Только фотографии смеются,

На которых мы с тобой вдвоём.

Воскрешаю в памяти твой голос.

Обещал вернуться ты домой...

И в антрактах меж моих бессонниц

Утешеньем сны, где ты со мной.

В темноте лишь тени, память, звуки

Близких взрывов, сполохи огней.

Лишь сильнее любится в разлуке,

Что ночей ноябрьских длинней.

Ты вернёшься, знаю, очень скоро,

Будешь сына нашего растить,

Мы забудем прежние все ссоры,

Чтобы долго и счастливо жить.

Я дождусь тебя и не поверю

Поминальной музыке пурги.

...

День весенний... Пасха... И у двери

Слышу я знакомые шаги!..

                                                     БРАТЬЯ

      Елена Семенова

Прелюдия большой войны

Звучит, будя сердца набатом.

Одной мы матери сыны,

Но, вот, схлестнулись: брат на брата.

И кто сказал тебе, мой брат,

Что одному есть сало слаще?

Ступай же прочь. Я буду рад,

Коль счастье ты своё обрящешь.

Но нет! Тебе подай мои

И хату, и амбар, и пашню.

И мне б ты череп раскроил

Из-за угла, не в рукопашной.

Но осади! Родных могил

Тебе сквернить я не позволю.

Коль корни наши ты забыл,

Здесь не бывать твоей злой воле.

И, вот, я смертный враг тебе,

Нечеловек, презренный ватник.

И в этой роковой борьбе

Мы множим общие утраты.

Свободы алкавший майдан

Холопской участью доволен.

А я свободам лживых стран

Предпочитаю, братец, волю -

Кого мне чтить, кого любить,

И как мне веровать до гроба,

И как детей своих учить.

И мне претит удел холопа!

Уж скоро год друг друга бьём.

Ты имя позабыл родное.

Разрушен и сожжён наш дом,

Твой не вернулся сын из боя.

Так много дорогих имён

Остались только именами.

И гневом сам я опалён,

Всё глубже пропасть между нами.

Я не забыл тебя, мой брат,

Но ты глядишь со спесью гордой...

А общий наш смеётся враг,

И всё грозней звучат аккорды,

И сны о будущем страшны -

Предвестья ужасов стократных.

Прелюдия большой войны

Звучит, будя сердца набатом.

 

* * *

ПАМЯТИ ЛАРИСЫ ПЕТРОВНЫ ВИНОГРАДОВОЙ 

И вот, великое множество людей, которых никто не мог перечесть, стояло пред престолом и перед Агнцем в белых одеждах...

Один из старцев спросил меня:

- Сии, облеченные в белые одежды, кто, и откуда пришли?

Я сказал ему: - Ты знаешь, господин.

И он сказал мне:

- Это те, которые пришли от великих скорбей...

                                                                                                    (Откр. 7. 9-17)

И сегодня ещё находятся те, кто стяжалъ рай на земле (именно смиренно принимал тяготы, а не являл всему свету "свою праведность), рай, который с большим трудом могут представить себе люди обмiрщенные.

                                                                                                          Иеромонах Серафим Роуз

Благодаря раку умершими от этой болезни наполнена рай.

Старец Паисий

 

Всё это относится к жизни духа. И это главное. Но мы, всё же, начнём о привычном, о внешних делах веры, тесно связанных с жизнью духа.

И начнём с воспоминаний самой Ларисы.

 

Во время написания нижеприведённого текста

"Краткими глаголы по много разумы...

"Говорящие, которые говорят от дел, их глаголы ложатся на  сердце, точно пластырь на раны... и дают  силы для поддержания жизни."

                                                               Схиигумен  Иоанн (Валаамский)

Вспоминая, перебирая в памяти все многообразие событий тридцатилетнего общения с дорогим Батюшкой, я вижу сейчас, что незаметно для себя, возле него я много пережила такого, о чем написано в лучших книгах о духовной жизни, пережила как личный опыт.

Однажды пришлось мне навестить нашего знакомого, у которого в гостях был незнакомый мне мужчина*. Хозяин дома поставил на проигрыватель пластинку, сам по делам должен был ненадолго удалиться в другую комнату. Зазвучала совершенно незнакомое песнопение, ничего подобного никогда не слышала. Впечатление было громадное! "Что это такое? «Научи мя творити волю Твою?" - взволнованно произнесла вслух. Тогда незнакомый мужчина вдруг встрепенулся и сказал: "Это Великое славословие... Завязалась беседа в конце которой он сказал мне: "Поверьте, поверьте хоть один раз в жизни - вам надо в Церковь и вам нужен хороший священник".

В ближайшую субботу вечером была уже в Николо- Кузнецком храме, из Алтаря вышел священник и мой знакомый подвел меня к нему. "Отец Александр, вот раба Божия, только она ничего не знает..." Отец Александр ласково посмотрел на меня и спокойно сказал: "Ничего. Все узнает". И тут произошло для меня совершенно неожиданное, неудержимые слезы остановить не могла. А о. Александр также приветливо и спокойно: "Приходите завтра на исповедь."

Я действительно ничего не знала. Утром в храме не сразу нашла место, где проходила исповедь, да еще от волнения плохо запомнила лицо о. Александра. Так что попала только под конец исповедь. Подошла к аналою, что-то говорила и совершенно не ощущала, что рядом со мной кто-то находится. И вдруг слышу: "Господь вас любит". Эти слова я услышала впервые в жизни, но и сейчас в какие-то моменты так и слышу Батюшкин голос и эти слова. И Батюшкина интонация.

Еще исповедь... Опять ощущение - рядом никого нет. Вдруг что-то нарушается. Батюшка поворачивается лицом к Алтарю, крестится и слушает. А! Это важный момент в Богослужении. Читают Евангелие. И в другой раз - исповедь приостанавливается, Батюшка опустил голову, делает земной поклон перед Алтарем - "Тебе поем, Тебе благословим..." Евхаристический канон... Вот  Батюшкины уроки для только что вошедшего в храм человека. Без единого слова.

В семье, которая жила вне церкви, конечно, много вопросов и проблем. Батюшка посылает в Церковь Покрова в Отрадное к старцу отцу Тихону (Пелеху). Незабываемое, счастливейшее событие моей жизни. Теперь то знаешь, вернее, чувствуешь, что такое благодать. Как только вошла в скромнейшую келью старца, в эту же минуту почувствовала, что хочу остаться здесь навсегда, так здесь светло, тихо и радостно. Батюшка Тихон кротко и даже как-то нежно слушал меня, потом спросил: "Есть ли у вас духовник?" "Не знаю, я исповедуюсь у отца Александра в Николо-Кузнецком храме",- ответила я. "Хо-ро-ший Батюшка"  (как то особенно, значительно, вдумчиво произнес о.Тихон слово "хороший". "Вот он и есть ваш духовный отец". Батюшка, конечно, уже был моим духовником, но вел дело так, что я даже и не догадывалась об этом. И именно Батюшка Тихон открыл мне на это глаза.

На следующий же день в храм к Батюшке, сообщаю о встрече с           о. Тихоном: "Правда ли, что Вы мой духовный отец?" "Правда." И благословляет. Я застыла. Не могла шевельнуться. Произошло что-то необычное. А Батюшка опустил взгляд, ничего не сказал и пошел в Алтарь.  

И началась счастливая жизнь. Храм, службы, которые старалась посещать как можно чаще. Проповеди о. Всеволода, после которых радостно становилось на душе. О. Александра все время чувствовала рядом - спокойного, всегда готового дать совет. А советы ох, как были нужны. Довольно скоро я поняла, главное это как можно точнее запомнить Батюшкины слова и донести их. "Батюшка у меня то-то и то-то. Как вести себя с тем-то и тем-то?.. "Успокойся. А ты скажи вот так..." И всегда. И всегда сказанные Батюшкой слова приводили к решению проблем и водворению мира и спокойствия. В это время Батюшка был такой радостный, легкий. Позже, вспоминая это время, он говорил: "При  о. Всеволоде жили как за каменной стеной.

Хочется и надо сказать, что Батюшка в своем духовническом окормлении  умел быть сам незаметным.

Сейчас порою задумываешься, из чего складывается наша жизнь? Событие следует за событием - и так проходят дни. Но есть события, которые созидают нас, растят нас в Боге. И часто, это самые, на первый взгляд, незаметные, обычные. Часто они возникают вдруг, чтобы остаться в сердце навсегда, как самое драгоценное его достояние. Хочу поделиться двумя случаями.

Однажды мы вдвоем с о. Александром шли в храм мчч. Адриана и Наталии, и я, помню, непрерывно о чем-то говорила. Когда же мы подошли к дверям храма, то Батюшка по большей части по дороге молчавший, вдруг остановился, благоговейно и просто перекрестился и тихо прошептал: "Боже, милостив, буди ми грешному". Как он это сделал! Тогда я онемела. И сейчас без глубокого волнения вспоминать об этом не могу.

Когда стало известно о серьезной болезни Матушки, мы видели как Батюшке тяжело, хотя он держался как всегда ровно, сдержанно. И однажды спросила его о ее здоровье и что делать дальше. Батюшка тихо ответил: "Таков ее путь." И тут то я увидела, что такое настоящее смирение. И это запомнилось на всю жизнь.

Наступил день, когда  Батюшка сказал мне: "Пора начинать трудиться." Первое послушание - посещать и помогать Нине Георгиевне (духовная дочь о.Александра) по мере моих скромных сил ухаживать за состарившимися прихожанками мечевской общины. И тут я узнала, что судьбами Божиими у Батюшки оказалась целая "школа христианской жизни", учителями которой были в сущности старицы, передающие под его духовное окормление от св.прав. Алексия Мечева и св.мч. Сергия.

Батюшкины "старушки" были сокровищем и лучшей школой для нас, пришедших так поздно в Церковь. Как было дать нам почувствовать, что такое Православная вера и Православный человек. Объяснять словами... - ничего не получится. И вот Батюшка посылал новых своих чад в эту дивную школу. Батюшка был очень немногословен. Он учил, а лучше сказать, именно, пас делом. И именно там, в убогих комнатах общих квартир, я познала тогда, ни больше, ни меньше, как красоту человеческой души. Помню этот "праздник жизни", помню, что душа моя все время пела. Теперь я понимаю, что пела она от соприкосновения со святостью и не колеблюсь употребить здесь слово благодать. Теперь знаю, что она была послана мне Богом за молитвы духовного моего отца.

Надежда Ивановна Иванова - дочь полковника Царской армии, коменданта Московского Кремля. Было ей к этому времени уже за 90 лет, родственников не осталось, и к этому времени совсем ослепла. Удивительно радостно было к ней приходить. Начинали день обязательно с чтения главы Евангелия. Наступает время обеда, помогаю ей. "Садитесь и вы." Отказываюсь. "Садитесь, - твердо говорила она, - труждающийся достоин пропитания." Она была очень твердой.

Однажды попросила ее рассказать о своих духовниках - об о. Алексии и о.Сергии Мечевых. В ответ: "Я ничего не должна говорить, я старая - могу что-нибудь перепутать." И все. Но однажды сама рассказала: "Было такое время, что вывесить на улице расписание Богослужений было опасно." Посылали чаще всего ее. "Я надевала шляпу и решительно выходила на улицу, вывешивала расписание и уходила."

Незабываемый день. Надо морить клопов. И тут я узнаю, что вокруг Надежды Ивановны, оказывается еще много Маросейских духовных сестер. И какое живое участие все они готовы были принять! Моя обязанность - развешивать во дворе белье для проветривания. Солнце, весенний воздух и переполняющая душу радость, и удивление - откуда эта радость при таких- то обстоятельствах! А затем на кухне трапеза втроем, как тепло и уютно было нам.

На следующее утро в храме после службы Батюшка сказал: "Спасибо вам за Надежду Ивановну". И тогда я поняла, что по молитвам  Батюшки таким благодатным был тот день. И сейчас тридцать лет спустя, вспоминая этот день, испытываю те же чувства, как будто они произошли вот сейчас, только- только.

В какой-то момент возникли некоторые трудности при уходе за Надеждой Ивановной. Батюшки в этот момент не было в Москве. На помощь пришла дорогая Павла Федоровна Хватова - духовная дочь о. Алексия и о. Сергия Мечевых. Сколько теплоты было в их отношениях. "Наденька, потерпи. Может быть какие-то нераскаянные грехи, а, может быть, кто-то спасается около тебя. Нам неведомо. Надо терпеть". Как только Батюшка вернулся, сразу же позвонил, успокоил. А при встрече сказал только: "Нина Георгиевна уже 10 лет ухаживает. Она очень устала". И все. Сразу все успокоилось, и мы продолжали трудиться до кончины Надежды Ивановны

Теперь только, задним числом осознаешь, как зорко следил за всем, как тонко направлял нас, дорогой наш духовный наставник.

Летом 1984 года благословил  Ирину Владимировну Волочкову и меня помогать духовной дочери о. Сергия Мечева, Маргарите Михайловне Келлер. Светлый, светлый человек. Жила одна в комнате общей квартиры, с соседями, также как и Надежда Ивановна и от соседей как одной так и другой доставалось. Но, ни разу не слышала от них ни одной жалобы. Ни разу.

Надо было посетить зубного врача. В поведении Маргариты у врача было для меня много необычного: никаких слов, сосредоточенная. Только мне: "Иди сюда", чтобы встала около нее. Когда закончил врач, она решительно встала и отправилась к выходу. Когда вернулись домой, она говорит: "Что бы потекла молитва, надо сказать несколько Иисусовых молитв, так учил о. Сергий". И тут я поняла, почему она была такой сосредоточенной у врача: она молилась. Для меня это был важный урок.

Каждый раз, когда я приходила к ней, не успею переступить порога, слышу какой-нибудь вопрос. Я готовилась к посещению ее, и она готовилась тоже. Своеобразно. "А ты вечером проверяешь свою совесть?"

В другой раз: "Ты знаешь Акафист, где "Иисусе, Боже сердца моего, прииди и соедини мя с Тобою на веки." У нас на Маросейки его читали. Батюшка (о. Александр) его знает. Спроси у него.

Часто мы выходили в садик около дома, отдыхали и обязательно читали. Начали с воспоминаний Александры Ярмолович, аккуратно переписанные от руки об о. Алексии, о жизни на Маросейке.

Именины Маргариты. Собрались у нее. Батюшка и его духовные чада. Как было тепло, радостно. Батюшка говорил об о. Алесии, об о. Сергии, о его проповедях на целый год. "О. Алексий был простец... А о. Сергий был образованным, проповеди его на целый год, начиная 1 сентября( ст.ст.) удивительны. Нет настоящего, а есть только будущее и прошедшее. И только в Церкви все происходит в настоящее время. Днесь - это сейчас.

Странным образом, но протоиерей Александр Куликов, мой духовник, видится сегодня мне не одиноким, как личность, а в тесном единении со своими чадами, объединенными маросейским духом.

Всё познаётся в сравнении. И сегодня на расстоянии можно без преувеличения сказать, что протоиерей Александр Куликов был непохожим на других учителем Православия. Как он учил? Не проповедями, не беседами, то есть, не богословскими знаниями, чем занято ныне большинство духовенства, пытающегося приобщить к православной вере. Отец Александр учил жизнью. Прежде всего, своей. А также целой школой христианской жизни, учителями которой были в сущности старицы, перешедшие под его духовное окормление от святого праведного Алексея Мечова и священномученика Сергия.

А ведь, сам cвященномученик Сергiй уже с Небес препоручил своих чад… протоиерею Александру Куликову! А произошло это событие так. Преданнейшая Господу Христу Анастасия Николаевна Черткова, привыкшая к полному послушанию своему духовнику, после расстрела священномученика Сергiя долгие годы томилась без духовного окормления. И вот, однажды, уже в преклонном возрасте, во время трапезы по случаю Святой Пасхи, она оказалась за одним столом с отцом Александром, который сидел как раз напротив её. И вдруг, за спиной отца Александра она видит в блистающем белом пасхальном облачении… отца Сергiя. И тот указывает ей на отца Александра. Раба Божiя Анастасия сразу всё поняла, а как только поняла, священномученика Сергiя уже не было за спиной о. Александра.

Так и возник единый духовный организм из носителей духа Маросейки, стариц, духовных чад святого праведного Алексея Мечова и священномученика Сергия и их нового духовника протоиерея Александра Куликова.

* * * 

На этом воспоминания Ларисы обрываются, прогрессирующая болезнь не позволила ей завершить их. Но и этого откровения достаточно, чтобы увидеть, как естественным образом душа её хранила Пасхальную радость.

 

        Часть 1

МАРОСЕЙКА

И начнём эту главу извлеченинм из книги «МАРОСЕЙСКИЕ ОЧЕРКИ»

Рассказывает Алексей Владимирович Криволуцкий:

Ещё задолго до того незабвенного светлого дня, когда храм, связанный с именем нашего благодатного батюшки о. Алексия, был вновь открыт для богослужения, когда о возможном открытии и восстановлении храма никто не думал и не говорил, мы с Ларисой Петровной Виноградовой поехали на Немецкое кладбище и навестили могилку о. Алексия. Мне эта дорогая могилка была знакома с юношеских лет, а Лариса Петровна пришла сюда впервые…

Потом произошел странный и малопонятный случай, не имеющий никакого отношения к нашему храму, связанный с попыткой организовать приходскую общину храма святителя Мартина исповедника на Таганке. И вот, после этого именно Ларисе Петровне посылает Господь “мысль благу”: «А почему мы не предпринимаем никаких шагов в отношении маросейского храма?» Эта мысль возникала у неё ещё не один раз, когда, наконец, её духовник протоиерей Александр Куликов дал благословение Ларисе Петровне на начало хлопот по созданию приходской общины храма Николая в Клёниках.*

И ещё одно извлечение из книги «МАРОСЕЙСКИЕ ОЧЕРКИ»

Виноградова Луиза (в крещении Лариса) Петровна, кандидат химических наук. Принимала самое непосредственное и деятельное участие в возрождении храма святителя Николая в Клёниках на Маросейке. Именно на её плечи легла одна из самых непростых задач при возвращении церквей верующим - оформление документов, переговоры с предыдущими владель-цами зданий (в данном случае – с руководством ЦК ВЛКСМ), оформление земли, регистрация необходимых условных документов и т. д. Была ста-ростой храма с 1999 по 2005 г. За труды по восстановлению маросейского храма награждена орденом преподобного Сергия Радонежского.

духъ маросейки

Один за другим покидают нас нынче те духовные отцы, к каждому из которых можно отнести слово: п о с л е д н и й. Последний… потому что среди идущих за ними, таких, как они уже не видно. К последним каждый сам отнесёт и протоиерея Александра Куликова.

Носителем чего же такого необычного был приснопамятный отец Александр, что делает его утрату невосполнимой? А был он носителем того самого главного, что только и делает человека подлинно православным: отец Александр имел Страхъ Божiй! Да, знак восклицания, потому что о страхе Божiем много говорится и в проповедях с амвона, и в рассуждениях светских “учителей”, и в катехизационных брошюрках - везде не преминут сослаться на: начало премудрости страхъ Господень. Но где ныне увидеть имеющего страх Божiй, которым почти заклинают не только новоначальных?*

Для прихожан храма святителя Николая в Клёниках этого вопроса быть не могло, потому что их настоятель собой, каждым своим поступком, каждым своим  словом являл Страхъ Божiй во всей его полноте.

Через свою глубоко верующую мать и всю благочестивейшую семью, через своего духовного учителя архимандрита Бориса Холчева, хранителя духа Маросейки, страхъ Божiй вошёл в Сашу Куликова не как понятие, а сделался началом всей его жизни и всех действий, вошел в его сердце, соединился с его духом. Потому он смог учить духовной жизни собою, а не произнесением проповедей и наставлений.

В 1990 году вновь открылся на Маросейке храм святителя Николая в Клёниках. Настоятелем его был назначен протоиерей Александр Куликов.

И вот, на малое время на Маросейке задышал её духъ. Что же это такое - духъ Маросейки?

Об этом написано так много всего, что нет нужды повторяться.

Напомним только об уникальных записках духовного сына отца Алексiя, Александра Добровольского “Десять мин”. 

Итак, духъ Маросейки - это духъ великого московского старца Алексiя Мечёва, это духъ cвященномученика протоиерея Сергiя Мечёва

Святой Алексiй прежде кончины паству свою священномученику Сергiю препоручаетъ.

А cвященномученик Сергiй уже с Небес препоручил своих чад… протоиерею Александру Куликову! Повторим из воспоминаний Ларисы, как произошло это событие. Преданнейшая Господу Христу Анастасия Николаевна Черткова, привыкшая к полному послушанию своему духовнику, после расстрела священномученика Сергiя долгие годы томилась без духовного окормления. И вот, однажды, уже в преклонном возрасте, во время трапезы по случаю Святой Пасхи, она оказалась за одним столом с отцом Александром, который сидел как раз напротив её. И вдруг, за спиной отца Александра она видит в блистающем белом пасхальном облачении… отца Сергiя. И тот указывает ей на отца Александра. Раба Божiя Анастасия сразу всё поняла, а как только поняла, священномученика Сергiя уже не было за спиной о. Александра.

И последние носительницы маросейского духа: графиня Маргарита Михайловна Келлер, Надежда Ивановна Иванова, дочь царского полковника, коменданта Московского Кремля, Павла Феодоровна Хватова, дочери отца Сергiя Елизавета Сергеевна и Ирина Сергеевна - все становятся духовными чадами отца Александра Куликова. Всё это произошло до открытия храма на Маросейке. Но, именно, в это время духъ Маросейки стал обретать своих новых носителей. Многие прямые чада старца Алексiя и священномученика Сергiя к этому времени были немощными старицами, и отец Александр вынужден был окормлять их не только духовно, но и заботиться об их пропитании, уходе за ними, об уборке их жилья, ибо никого из стариц не отдали в дома престарелых, а тянули сами. Кто же были эти сами, которые тянули маросейских стариц в их быту, и которых маросейские старицы тянули к Богу? А это были в основном те, кого Господь призвал в Церковь уже в зрелом возрасте. Среди них была и Лариса. И вот, по милости Божiей, они оказались чадами отца Александра и ученицами маросейских стариц, которые немощными то были только телесно, духовно это были крепкие и стойкие подвижницы, подтверждавшие, что сила Божiя в немощи совершается. Для ухаживающих за ними это была школа Православия через усвоение Маросейского духа. А когда открыли и сам храм на Маросейке, и Промыслом Божiим настоятелем его стал отец Александр Куликов, духъ Маросейки на короткое время воцарился и в своем храме. Ибо оставались ещё и природные маросейские: Елизавета Сергеевна и Ирина Сергеевна Мечёвы, Ирина Николаевна Черткова, Алексей Владимирович Криволуцкий, сам 10 лет вынужден был отдать ГУЛАГУ, где приобрел несгибаемый первохристианский дух, Алексей Семенович Россаль, одареннейший художник, участвовавший в  благоукрашении монастырей и храмов не только своим талантом художника, но и утверждением в этих храмах крепкой веры своей Маросейской закваской. И из нового поколения, успевшее стать преемниками Маросейского духа: и Ирина Васильевна Ватагина, и Ирина Владимировна Волочкова, и Мария Ивановна (Рязанская), и Мария Васильевна Зубова, и Мария Львовна Городская, и Татьяна Андреевна Сабурова, Татьяна Ермолинская… Думаем, что и Ларису Петровну можно причислить к этому списку. Вообщем, был костяк, который держал то, что звалось Маросейским духом, и, конечно же, только потому и держал, что все тяготы на своих плечах нёс настоятель храма протоиерей Александр Куликов, кротость и смирение которого сохранялась постоянным присутствием в нем страха Божiего.

Но всему свое время… Маросейские, один за другим покидали этот мир. - Хороним последних… остаёмся мы грешные, - каждый раз с грустью говорил при отпевании своих родных по Маросейскому духу чад отец Александр.

Но и угасая, эта вспышка Маросейского духа разбрасывала свои искорки нелицемерной веры. Одна из них через Марию Васильевну Зубову долетела до Франции, приземлившись в монастыре Бюсси.

Другая искра через Елену, дочь Алексея и Нины Кузьминых, воспитавших её в Маросейском духе, залетела, ашь, в МДА, и там облагораживает всё тот же мiрской дух, пробирающийся и в эту обитель.

Ну, а самыи яркими искрами Маросейского возрождения были иконописцы: Ирина Васильевна Ватагина, сумевшая наполнить своих ученииков Маросейским духом и Ирина Владимировна Волочкова, создавшая образы, которые не имели аналогов в прошлом.

Источником её новаторского труда был всё тот же подлинный духъ Маросейки, который она и запечатлела в своих иконах на все времена.

Хороним последних!

Отпевание новопреставленной Ларисы.

У аналоя приведший Ларису в Церковь протоиерей Александр Салтыков.

Последней в 2015 году была Лариса.

И, всё-таки, что же это такое «Духъ Маросейки»?

Кто они, оказавшиеся по воле Божiей носителями маросейского духа?

А это те, кто:

Долготерпитъ, кто милосердствуетъ, кто не завидуетъ, кто не превозносится, не гордится, не бесчинствуетъ, не ищет своего, не раздражается, не мыслитъ зла, не радуется неправде, а радуется истине, всё покрываетъ, всему веритъ, всё переноситъ.

Часть 2

ОБРАЩЕНIЕ

И сказалъ: истинно говорю вамъ, если не обратитесь и не будите, как дэти, не войдёте въ Царство Небесное. (Мф. 19, 3)

Сначала об обратитесь

*Запись самой Ларисы, она, вообщем то, об её собственном обращенiи, которое произошло через Александра Александровича Салтыкова, в то время, которое она описывала, сотрудника музея имени Рублёва, ныне протоиерея Александра, пришедшего на отпевание той, которую он привёл в Церковь. 

Мы же хотели бы рассказать о тех, кто уже через Ларису обратился к Богу. А ими стали её отец, Петр Фёдорович, свёкр, Пётр Андреевич, свекровь, Валентина Ефимовна.

Возможно, эпизоды из жизни семьи будут малоинтересными даже для друзей Ларисы, но, именно, эти её дела веры, похоже, были самыми значительными из всего того, чему она служила ради Бога. И хотя эти её усилия больше всего и отражают её преданность Господу Христу, пока описания их мы пропустим, чтобы скорее приступить к жизни духа. 

Часть 3

О СМЕРТИ

И сказалъ: истинно говорю вамъ, если не обраттесь и не будите, как дэти, не войдёте въ Царство Небесное. (Мф. 19, 3)

А теперь о том, как дэти

В бытность мою режиссером, консультантом на одном из моих фильмов был Владимир Петрович Панов, референт секретаря ЦК Кириленко, а потом он стал референтом премьера Рыжкова. Владимир Петрович был настолько славным и милым человеком, что и после завершения фильма мы остались в приятельских отношениях, и я часто забегал к нему на Старую площадь, а потом и в Кремль. Как только я входил к нему в кабинет, он сразу поднимал телефонную трубку и просил принести два стакана чаю. Тут же приходила с подносом симпатичная девушка и на столе оказывалось два стакана чаю и две сладких булочки.

Так подробно описываю дружбу с Владимир Петровичем, чтобы потом стало ясно, почему его слова о кладбище так на меня подействовали, ибо они были сказаны человеком милым и симпатичным, а не цербером со Старой площади.

В фильме, который В.П. консультировал, был снят очень привлекательный эпизод. Снимали мы крупный институт в Вильнюсе, рассказывали о его деятельности. Директор института Альгердас Будвитис водил нас везде и все показывал. Показал и кладбище, прилегающее к территории института, и рассказал, что все сотрудники института ухаживают за могилами тех, кто работал у них. И он произнес такую фразу, которая заставила меня снять целый эпизод об этом институтском кладбище. Директор сказал тогда, что люди очень ценят эту заботу о могилах, и если судьба забрасывает куда то работающих в его институте, то они, уезжая, просят, чтобы, когда они умрут, перевезти их тела сюда и похоронить их на этом кладбище. Сняли мы это кладбище и рассказали о том, как люди ценят эту деятельность научного института - уход за могилами.

Эпизод о кладбище в фильме о сельскохозяйственной науке СССР получился самым привлекательным, придававшем серьезности научных изысканий человеческую теплоту.

Когда стал показывать милейшему Владимиру Петровичу немой вариант фильма,  он нежно без нажима, с заботой исключительно о зрителе, спросил, имея ввиду этот эпизод: "Что, будем говорить: Думайте о смерти?". Так он убедительно это произнес, милейший человек, но еще и авторитет, что я согласился, что о смерти то, действительно, говорить не стоит.

Хотя Дума о смерти первейшая заповедь Господа Христа: Ищите прежде Царство Божiе и Правду его и вся сия приложится вамъ! Но в Царство Божие переходят через смерть на земле. Значит, думать о своей смерти - это думать о том, каким ты предстанешь пред Богом.

Тогда я этого не знал и вырезал эпизод с кладбищем. Но... вопрос Владимира Петровича: Что, будем говорить: Думайте о смерти?, почему то крепко засел в меня на всю жизнь. Вопрос этот открыл мне, что есть темы, о которых человек слышать не желает. Это, как правило, духовные темы. И, прежде всего, это когда о Царстве Небесном и о Страшном суде. Ныне и духовенство в РФ всячески стремится избегать их. Ну, в храме, может быть, для порядка и проговорят. А уж, ежели, окажется кто из священства перед телевизионными камерами, например, то упоминание о Царстве Небесном и о Страшном суде... под страшным запретом! Почему? А вот, потому самому вопросу самого духа нашего времени:

Что, будем говорить: Думайте о Царстве Небесном и о Страшномъ суде? Но только уже не нежно, без заботы о людях, а утвердительно и приказно, и если вопрос еще звучит, то он звучит, как угроза: Ты, что о Царстве Небесном и о Страшномъ суде хочешь говорить? Подумай, а то вылетишь отовсюду!

Почему в воспоминаниях о Ларисе мы уклонились в столь длинное отступление от самой Ларисы?

А вот, потому и отступили, что, именно, через великие скорби Ларисы Господь и раскрыл, что, прежде-то всего, и надо думать… о смерти! Потому что:

Время нашей земной жизни бесценно: в это время мы решаем нашу вечную участь.                                    Свт. Игнатий Брянчанинов

Потому что ничто, как дума о смерти, не способно помочь исполнить главную и, в сущности, единственную просьбу Господа нашего Iисуса Христа: Научитесь от Меня: ибо Я кротокъ и смиренъ сердцемъ; и обрящите покой душамъ вашимъ (Мф. 11. 29)

Ну как научаться кротости и смирению, когда я так хочу того многого, что предлагает мне ныне сам дух нашего времени? Приходится думать и как достичь положения в обществе, а без тщеславия, как тут обойдёшься? И денежки, денежки не могут не будоражить воображение, и машинки, и квартирки, и дачи, и отпуск, ну, может быть не на Канарах, но тоже, чтобы удивить своего ближнего хотя бы селфи на фоне, и проч, и проч.

А дума о смерти и опрокинет всё это в мусорную корзину, открыв серым клеточкам путь к размышлению о Царстве Небесном, размышлению об Идеале Святой Руси, утерянному ныне большинством народа нашего.

Дума о смерти невольно каждому напомнит о предсмертном состоянии, которое он видел на примере своих близких родственников или друзей, состоянии кротости и смирения, которые подал умирающему уже Сам Господь через великие страдания, чтобы упокоить его в селениях праведных, идэже нэсть болэзнь, ни печаль, ни воздыханiе, но жизнь безконечная.

Мы всё это увидели во дни тяжких страданий Ларисы. Протоиерей Владимир Колобанов, приходивший причащать лежачую без движения Ларису, сказал : - Сейчас Лариса на кресте.

Кто хочет] идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест] свой, и следуй за Мною.

Чтобы великими скорбями войти в Царство Небесное.

Скорби Ларисы назвать можно только великими. Так для чего же первым делом надо думать о смерти?

А вот, только для того, чтобы стать, как дэти.

Повторим начальный эпиграф,чтобы приступить, наконец, к жизни духа.

И вот, великое множество людей, которых никто не мог перечесть, стояло пред престолом и перед Агнцем в белых одеждах...

Один из старцев спросил меня: - Сии, облеченные в белые одежды, кто, и откуда пришли?

Я сказал ему: - Ты знаешь, господин.

И он сказал мне: - Это те, которые пришли от великих скорбей...

(Откр. 7. 9-17)

 

О ВЕЛИКИХЪ СКОРБЯХЪ

За что страдает невинный?

Вечеря Иова

Былъ человекъ въ земле Уцъ, имя его Iовъ; и былъ человекъ этотъ непорочнъ, справедливъи богобоязненъ и удалялся отъ зла.

 - Почему такой страшной напасти Господь подверг человека непорочного, справедливого и богобоязненного и удаляющегося от зла, (ибо нет такого, как он, на земле)  лишив его детей, крова, согласившись наслать на него страшный недуг? Зачем надобно наказывать безвинного?

Я есьмъ испытующий сердца и внутренности; и воздамъ каждому изъ васъ по деламъ вашимъ. (Откр.2,23)  Испытующий! А в переводе: экзаменующий.

- Для чего же такие страшные испытания для непорочного, справед-ливого и богобоязненного и удалявшегося от зла человека?

- Се, стою у двери и стучу. Если кто услышитъ голос Мой и отворитъ дверь, войду къ нему, и буду вечерять съ нимъ и онъ со Мною. (Откр. 3, 20) Непорочность, справедливость и богобоязненность и удаление Iова от зла как раз и отворили дверь сердца Iова, в которую вошёл Господь Богъ Iисусъ Христосъ и стал вечерять с Iовомъ.

- Так что же, сидение Iова на гноище - это его вечеря с Богом?

- Именно, Iовъ на гноище - это его вечеря со Господомъ Богомъ Iисусомъ Христомъ.

Сначала Iовъ, как и все мы грешные, не понимал, что это его вечеря с Христом, что таким образом он удостоился сораспяться Христу. А раз Iовъ удостоился вечерять со Христом, то Господь и отверз ему вещие зеницы. И Iовъ, прозрев, произносит, наконец: Я слышал о Тебе слухом уха, теперь же мои глаза видят Тебя; поэтому я раскаиваюсь в прахе и пепле. «Видят Тебя», - что Iовъ явственно увидел Бога? Нет, конечно, не плотскими очам увидел он Бога, а воззрел умом и внял сердцем, Что и означает, что он удостоился благодати Всесвятаго Духа. То есть, стал претерпевать всё зло, болезни и раны радостно за возлюбившего его, Iова, Господа Бога Iисуса Христа, прообразом страданий Которого он, Iовъ, удостоился стать.

Или иначе: Господь посылает неимоверные испытания своим возлюбленным (ибо нет такого, как он, на земле), чтобы через них, если они его выдержат, уподобившись Христу, ещё больше приблизить к Себе. Или, выражаясь земными понятиями, исполнить всякую правду, а именно, приблизить к Себе не просто хорошего человека, пусть и непорочного, справедливого и богобоязненного и удаляющегося от зла, а того, кто, как и Он Сам, способен пройти скорбный путь несения креста. Таким образом, за то страдает невинный, чтобы оказаться на Вечере у Христа! Страдание невинного - это и есть пропуск на Вечерю со Христомъ.

“Нет на земле высшей красоты, чем страдание правды ради, нет большего сияния, чем сияние безвинного страдания”, - записывал архимандрит Iоаннъ Крестьянкин.

То, что страдания праведника и есть посещение его Христомъ, подвижники благочестия чувствовали на своем личном духовном опыте и не скрывали этого. Когда они заболевали, то говорили так:

Господь посетил меня.

Но посещал их Господь только потому, что они отворяли Ему дверь своего сердца, у которой Он всегда стоит и в которую всё время стучит, ожидая непорочности, справедливости и богобоязненности, и удаления от зла?

Теперь этого стука Господа в дверь сердца каждого человека, заполненного пустотой, соблазнами и заблуждениями, человечество уже не слышит. И потому дверь сердца, в которую всё время стучит Господь Богъ наш Iисусъ Христосъ, постоянно на крепком засове. О крепости этого засова непрестанно заботится сам сатана, через своих верных служак, которых благодаря земным соблазнам становится всё больше и больше. И каждый сможет сбросить этот засов и услышать стук Господа в свою дверь и отворить её Господу только, когда заимеет ключ, изготовленный по указанию апостола Павла. То есть, когда в сердце возникнет непреодолимое желание сораспяться со Христомъ. Дверь его души тогда сама отворится и в неё войдёт Господь Богъ Iисусъ Христосъ и будет вечерять с готовым сорас-пяться Ему.

Но для этого сначала необходимо обрести непорочность, справед-ливость и богобоязненность, и удаляться от зла!

Нагъ я вышелъ изъ чрева матери моей, нагъ и возвращусь. Господь далъ, Господь и взялъ; (какъ угодно было Господу, такъ и сделалось,) да будетъ имя Господне благословенно! (Iов. 1, 21) Как говаривал один благочестивый старец: «это каждому надо помнить и никогда не забывать».  Потому что человек во время своего земного жительства ничего своего не имеет. Все, что он имеет, это только видимость, все это только дано на прокат, и ничего из того, к чему я привязан, мне не захватить с собою после первой смерти. Да, и на земле, до его перехода в вечность, у него все может быть отнято множеством различных способов: пожар, кража, дефолт, обман, и т. д. и т. п. Потому что - всё Божiе! Даже мысли, и те, от Бога... И единственно, что дано человеку, что не может быть у него отнято, это свобода. Вот ею он должен распорядиться сам. Он её хозяин! Но свобода, данная человека от Бога, сделала его способным принимать мысли и слева от других. И человек не замедлил воспользоваться своей свободой для при-нятия диавольских наветов. И чем дальше он следовал этим наветам, тем всё больше и больше не желалось ему вспоминать, что он нагъ вышелъ изъ чрева матери своей, нагъ и возвратится. Что всё, что у него есть, дал ему Господь, и что Господь и возьмёт у него всё, когда Ему станет это угодно. И, естественно, что, следуя за сатаной,  человек  всё реже и реже  повторял: Будетъ имя Господне благословенно отъ ныне и до века!

Это о страдании невинного.

А ежели человек Божiй, но… с грешками?

Что Господь не будет пытаться подать ему оставление прегрешений?

Как? Так тоже, только через страдания

И ещё раз повторим слова, которые мы здесь сделали эпиграфом

И сегодня ещё находятся те, кто стяжалъ рай на земле (именно смиренно принимал тяготы, а не являл всему свету "свою праведность), рай, который с большим трудом могут представить себе люди обмiрщенные. 

                                                                                  Иеромонах Серафим Роуз

Благодаря раку умершими от этой болезни наполнена рай.

Старец Паисий

И все эти великие скорби посылаются человеку для того, чтобы он стал как дэти (не будите, как дети, не войдёте въ Царство Небесное) чтоб сердцем вознестись во области заочны.

Так, не были ли великие страдания Ларисы в последние дни её земной жизни стяжанием рая на земле, о котором мы можем себе представить с большим трудом?

А мы свидетельствуем, что Лариса смиренно принимала посланные ей великие скорби, и в последние дни своей земной жизни являла собою дитё, которое ничем не гордилось, не превозносилось, не искала своего, а беспокоилась о многих, не раздражалась, всё переносила…

И потому мы надеемся, что она сподобилась рая уже на земле, да, того рая, который с большим трудом мы можем себе представить.

    

И потому надеемся, что душа Ларисы сейчас там, идэже нэсть болэзнь, ни печаль, ни воздыханiе, но жизнь безконечная.

Сороковой день Ларисы пришёлся на Соборъ Предтечи и Крестителя Господня Iоанна. “Сороковой день после смерти человека считается наиболее важным, а сам сороковой день едва ли не наиболее трагической датой даже более трагической, чем сам факт физической кончины”.

И думается, уместным будет отдать дань этому дню таким вот размышлением, и то, только потому, что слова: За истину пострадал, радуяся, всегда вызывали у Ларисы какую-то благоговейную радость.

УСЕКНОВЕНIЕ

Редкий православный храм в России не имеет иконы «Усекновение главы Пророка, Предтечи и Крестителя Iоанна». Святого, особенно любимого рус-ским верующим народом.

Уже в постановке ножек святого Iоанна передана иконописцем вся суть этого образа. И суть эта в том, что это совершеннейший пластический образ того, что звучит в  Церкви Христовой по всей вселенной всякiй день:

Жертва Богу - духъ сокрушенъ, сердце сокрушенно и смиренно Богъ не уничижитъ!

За что же русский народ страдает более любого другого народа на земле? Ответ на этот вопрос находим как раз в тропаре Святому Иоанну Предтечи: За истину пострадал, радуяся.

За какой уж такой подвиг пострадал Святой Пророк, Предтеча и Креститель Господень Иоаннъ? Всего лишь за не должно тебе иметь её женой?

Да, стоило ли пророку всемирного покаяния так “мелочиться”?

Своим не должно тебе иметь её женой Святой Пророк на все века научил, что нет маленькой лжи, что самое маленькое поддакивание лжи, самое незначительное непротивление злу особенно в переходный, решающий час приводит к несоразмерной, казалось бы, по масштабам трагедии.

Вот эта радость страдания за истину, свойственная русскому народу, и не даёт покоя врагам Христа, вызывая к России постоянный гневъ.

За Истину до сих пор страдает русский народ! А совсем не по байкам о дураках и дорогах, или из-за загадочной русской души, потому что, видите ли, ведём себя не так, как другие народы.

Да, вся-то загадочность русской души и сводится, только лишь, к радости страдания за истину.

Но, вот как раз радостное страдание за истину и не под силу принять ни Западу, крепко и навсегда отступившему от Христа, ни западникам в России.

И тогда они выносят приговор русскому сердцу:

«Или прекратите эту нелепую свою радость, или, извините, мы вас будем немножко убивать. Мы готовимся к приходу антихриста и нам, служителям сатаны, только радостного страдания за Истину ещё не хватало».

Хотя русский народ уже давно и не стоит за Истину, как стояли его отцы, но, нося их гены кротости и смирения, в любой момент он может обратиться и вернуть себе сердца отцов. Вот о чём хорошо осведомлён враг рода человеческого. И потому он не позволяет забывать об этом своим служкам, прежде всего, иудеям и их службистам - либералам. И те неутомимо подкапывают вот уже 1000 лет русский корень, чтобы выкорчевать его напрочь и, тем самым, истребить даже память о нём.

Но этот прессинг вражий никак не должен смущать русских людей.

Потому что, как предтечево славное усекновенiе, смотренiе бысть некое божественное, так и наше страдание, усекновение главы русского народа, которое усекалось, прежде всего, отрублением главы Самодержавия, закреплённое гонениями советчиков, и продолжающееся свершаться сегодня ещё более страшным усекновением -  растлением человеческих душъ, гонением на сам Духъ Веры. Всё это должно оцениваться нами, как страдание славное, устроенное по смотрению Божiю. И потому, как и святой славный Пророк, Предтеча и Креститель Господень Иоаннъ за Истину пострадалъ радуяся, так и те русские люди, которые и сегодня в числе Малого русского Христова стада продолжают страдать за Истину, должны в подражание ему, радоваться. Именно от этой радости, радости страдания за Истину, исходило от преподобного Серафима Саровского нарицание всякого, кто притекал к нему: «Радость моя», то есть радующийся своему страданию за Истину.

Но чем же, все-таки, вызвана эта радость страдания за Истину?

А вот тем, что, когда кроткий и смиренный русский человек, обретает в своем сердце Христа, то он уже не боится ничьего меча, занесённого над его головой.

Радость страдания за истину легко превозмогает всякий страх.

И вот веру Святаго Пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна должна была явить Святая Русь.

Именно, таким образом она и сказала свое слово  мiру.

(«Россия скажет свое слово мiру» - Ф.М.Достоевский).

Как и Иоаннъ Креститель, сказав: «Не гоже», говорила и продолжает гово-рить Святая Русь свое «Не гоже»: и ереси жидовствующих преподобным Иосифом Волоцким, и анафематствованием советчины Святейшим Патри-архом Тихоном, и дивным явлением Новомучеников и Исповедников российких.

А ещё русский народ образом, склонённого пред мечём Предтечи Господнего Иоанна, выразил именно сущность Предтечи Господа Иисуса Христа, Который ради нас стал немощным, Который отложил Свое могу-щество, умалил Себя, став рядом с нами, разделив наше страдание.

Эта икона как раз и  являет собою образ Предтечи Христа распятого, указуя верующим русским людям и Путь, и Истину, и Жизнь.

Готовность к жертве! – вот что изобразил русский народ  иконой усекновения главы Иоанна Крестителя.

Готовность русского народа к такой же жертве, которую он осуществил через своих Новомучеников и Исповедников в начале ХХ века, сказав миру свое слово. Так, эта икона и стала прообразом Новомучеников и Исповедников Российских, ведомых Государем Николаем II.

Таким увидел себя народ Святой Руси.

Таким, своим, увидел русский народ и своего Государя Николая II.

Такого, своего, он его и полюбил. Но как раз за это его смиренное состояние возненавидели Государя Николая II враги Христовы - вся эта цепочка, будившая друг друга: декабристы, не видевшие его, но уже ненавидевшие, герцены, народовольцы, большевики, а за ними и нынешние либералы, демократы, пиарщики.

Слабый, нерешительный, трусливый, мягкотелый - это всё отсюда.

Но слаб ли, нерешителен ли, труслив ли, мягок ли Святой Пророк, Предтеча и Креститель Господень Иоаннъ?

 Даже у Зинаиды Гиппиус, автора крылатой фразы:

 “Прогнившая воля Николая  сделала нас всех рабами“, наверное, не повернулся бы язык назвать Крестителя Господня слабым. И если таков же точно и Государь Николай II, то слаб ли, нерешителен ли, труслив ли он, а, Зинаида?

А разве не таков образ Новомучеников и Исповедников российских, добровольно ради Правды Христовой пошедших на смерть?  

А всё дело в том, что духъ нынешнего безбожного времени кротость и смирение почитает за слабость, за нерешительность, за трусливость, за мягкотелость.

Вот откуда: «слаб, нерешителен, труслив, мягкотел Государь Николай II» в глазах современников, пораженных духом гордыни, самомнения, духом страха перед ложно принимаемой ими силой.

Святой Пророкъ, Предтеча и Креститель Господень Iоаннъ, в совершеннейшем доверии к Богу, склонивший свою голову для меча, и есть образъ русского народа, воплотившегося в Новомучениках и Исповедниках российских, сказавших в начале ХХ-ого века то слово мiру, которое предсказал Ф. М. Достоевский в веке ХIХ-ом.

Сороковой день Ларисы пришелся на 7/20 декабря, день вразумления - лучшему представителю человечества (Изъ рожденныхъ женами не восставалъ большiй (Мф. 11. 11) Господь даровал такую вот смерть.

 

 

 

=================================

 

   

 ЛАРИСА ПЕТРОВНА ВИНОГРАДОВА

                  Правление Общества Ревнителей Памяти Блаженнейшего Митрополита Антония

              Храповицкого  выражает свои искренние соболезнования родным и близким покойной

ВЕЧНАЯ ПАМЯТЬ!

                    =============================================================================

                                       РУССКАЯ ВЕСНА

             Елена Семенова

Промеж славян безумная война -

Итогом векового преступленья.

Мы позабыли наши имена,

А вместе с ними славу поколений.

Как долго позволяли мы плевать

Себе в лицо, забыв былую силу,

О пращурах облыжно клеветать

И рвать на части нищую Россию.

Мы всем врагам открыли рубежи,

Предателей приняв покорно иго,

Отдали землю и потомков жизнь

На разоренье алчущим шишигам.

За сон души расслабленной платить

Приходится жестоким пробужденьем.

Настало время вновь мечи острить,

Когда идут враги под наши стены.

И Севастополь - русский бастион -

Ввысь русский стяг победный поднимает.

Напрасно ждут Россию на поклон

Времён новейших жадные мамаи.

Проснись, Россия! Вспомни, за тобой

Суворов, Невский, Скобелев, Нахимов...

И новый поведёт тебя герой

К победе. Только вспомни, вспомни имя

Своё! Стряхни ты сеть чужого сна

И вознесись душой прозревшей к Свету!

Да обратиться Русская Весна

Господним Летом!

НОВАЯ КНИГА

Составители: Сергей Гурьянов и Аленсандр Загороднев

ЛЖЕЦЕРКОВЬ (Сергианская ересь)

Mir Collection Publishing House, 8700 25th Ave, Suite 6G Brooklin, New York, 11214

Tel: 718-449-6245

2014, мягкий переплет, 444 стр.

Важная книга - трагического исторического прошлого Русской Православной Церкви после захвата государственной власти большевиками и духовенства,  пошедшего на соглашение с сатанистами,  и проведшими подмену церковного управления.  В книге много бывших неизвестных историкам Церкви документов. Когда после развала СССР на республики,  на короткое время было возможно, были сделаны копии документов находившихся под контролем КГБ, использованых теперь авторами книги. Как авторы отмечают ничего не изменилось. Как и прежде патриархией управляют государственные чиновники, со зверинной яростью уничтожающих тех,  кто не находится под их административным управлением. Как доказательство авторы приводят пример РПАЦ у которой восстановленные верующими храмы и собранное имущество в Суздале и других местах,  были насильно отняты правительственными органами и переданы МП.

===============================================================================================