ВЕРНОСТЬ - FIDELITY № 74 - 2006

DECEMBER/ДЕКАБРЬ 17

The Editorial Board is glad to inform our Readers that this issue of “FIDELITY” has articles in English, and Russian Languages.

С удовлетворением сообщаем, что в этом номере журнала “ВЕРНОСТЬ” помещены статьи на английском и русском языках.

CONTENTS - ОГЛАВЛЕНИЕ

1.  “НАШ ИДЕАЛ – ВЛАСТЬ ПРАВОСЛАВНОГО МОНАРХА”

2.  КЛЮЧ К ПОНИМАНИЮ ЦАРЯ. Г.М. Солдатов

3.  МИССИЯ НЕ ОКОНЧЕНА. Г.М. Солдатов

4.  СВЕТЛОЙ ПАМЯТИ СВ. ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА НИКОЛАЯ.  В.М.П.

5.  THE ABDICATION OF TSAR-MARTYR NICHOLAS. Dr. Vladimir E. Moss

6. НАСТУПИЛО ВРЕМЯ ВЫБОРА.  Протодиакон Герман Иванов-Тринадцатый

7.  РУБИКОН. Николай Казанцев

8.   MARTYR FOR PASCHA.  Dr. Vladimir E. Moss

9.    NEW HIEROMARTYR CONSTANTINE OF KIRZHEMANY. Dr. Vladimir E. Moss

10.  ВЛАДИМИР ВЛАДИМИРОВИЧ АЛЕКСАНДРОВ. (свящ., - Архиеп. Обновленческой церкви). Г.М. Солдатов

* * *   

Those who attack the Church of Christ by teaching that Christ's Church is divided into so-called "branches" which differ in doctrine and way of life, or that the Church does not exist visibly, but will be formed in the future when all "branches" or sects or denominations, and even religions will be united into one body; and who do not distinguish the priesthood and mysteries of the Church from those of the heretics, but say that the baptism and eucharist of heretics is effectual for salvation; therefore, to those who knowingly have communion with these aforementioned heretics or who advocate, disseminate, or defend their new heresy of Ecumenism under the pretext of brotherly love or the supposed unification of separated Christians,   Anathema!

Общество Блаженнейшего Митрополита Антония, со времени своего основания, следуя примеру своего небесного покровителя, непрестанно стремилось объединить разразненные части, совсем еще недавно, бывшей единой Русской Православной Церкви Заграницей. Поэтому Общество с великим прискорбием относится ко всем возникающим распрям между этими разразненными частями и не поддерживает ни одну из них в отдельности, призывая их вновь сплотиться воедино для совместного противостояния унии с Московской Патриархии, пока МП не вернется на путь истиного Православия.

* * *

Где бы не были русские беженцы и эмигранты, всегда по близости находится их мать -- Зарубежная Церковь. Она их духовно окормляет, опекает и заботится о них. Они в ней молятся, крестятся, венчаются и умирают. Они в ней говеют, исповедоваются и причащаются. Они в ней встречают своих, близких по духу людей и соотечественников.

Русские люди, живущие на чужбине, да и перешедшие в Православие, благодарны Господу Богу, что у них есть Зарубежная Церковь ведущая их спасению душ. Для многих из них существование без нее было бы просто немыслимо.

А теперь? А теперь,  мы с ужасом наблюдаем как - презрев заветы Митрополитов Антония, Анастасия, Филарета и Виталия - духовенство Церкви,  не только уселось за один стол, и не только лобызается, но и сослужит с духовенством МП, становясь на необновленческий путь, не считаясь,  ни с церковными канонами, ни с традициями Церкви, ни с волей своей паствы - не желающей быть с прокоммунистическими и аморальными архиереями МП.

* * *

КЛЮЧ К ПОНИМАНИЮ ЦАРЯ 1)

Г.М. Солдатов

Невозможно без волнения смотреть фильм киностудии «Святого Великомученика Меркурия», под названием “Гефсимания Царя-Мученика”. Режиссер Вадим Петрович Виноградов тщательно собрал на родине и в Зарубежной Руси необходимый материал для отображения и понимания внутреннего мира Императора Николая Александровича.

До сих пор люди могли читать такие ценные книги как С. С. Ольденбурга «Царствование Императора Николая II”, В.Д. Набокова:»Письма Императрицы Александры Феодоровны к Императору Николаю II-му» «Письма Царской Семьи из заточения»  и много других. Но большинство из них освещало экономическую и политическую ситуацию в Российской Империи, касаясь только поверхностно духовного мировоззрения  Царя.

После отречения Государя 2/15 марта 1917, врагами Православия и Самодержавия уже на государственном уровне началось преследование Церкви и Царя. Не успев утвердиться, Временное Правительство спешило принимать меры по разрушению Церкви, Армии и России. В попытке дискредитации выискивались поводы для возможных обвинений Царя и верных ему людей. Для этого правительство организовало «Чрезвычайную Следственную Комиссию Временного Правительства», занявшуюся допросами родственников Царской Семьи и членов правительства. Стенографические записи допросов были напечатаны в семи объемистых томах.

Но несмотря на все попытки, комиссией не было найдено ничего предосудительного. Также не было обнаружено никаких доказательств гнусному обвинению, что Императрица якобы имела сношения с Германией во время войны.

Очень немногие люди понимали нашего последнего Венценосца. Среди них был Владыка Антоний Храповицкий, который видел в Царе богоустановленную власть для России. Когда бушевало революционное движение, 21 октября 1905 года, он произнес в Житомире свою знаменитую проповедь о личности Государя. В ней Владыка напомнил о данной Государю присяге, отметил, что Государь любит Бога, благоговеет перед святыми угодниками, старается исполнять церковные обязанности, помня о том, что невозможно служить Богу и мамоне. По словам Владыки Антония, слава Божия являлась главным началом деятельности Царя. Общество того времени Владыка обличил в вероломности и мятеже; в  его действиях он усматривал атаку на Русь. Один Государь, -  считал Владыка Антоний, - является щитом растерзанной родины, и поэтому его враги являются злейшими врагами России.

Император Николай Второй применил все усилия для прославления Св. Серафима Саровского и для открытия в России домов для бедных. На Гаагской Конференции он выступил с предложением прекратить  международные войны. Семья Царя, по словам Владыки Антония, служит примером всем христианам.

Многие верующие сравнивают Государя,  родившегося в день Праведного Иова Многострадального с этим святым. Святой Иов потерял семью и все земные богатства и Господь Бог его наградил, вернув потерянное. У Святого Царя в годы его правления гибнут от коварной руки революционеров родственники и до 1800 министров, губернаторов и других высших представителей власти. Вследствие этого Государь оказался одним, среди не понимавших его людей, непротивлением злу готовивших дорогу богоборчеству.

Свои чувства Государь высказал в разговоре с Петром Аркадиевичем Столыпиным, который докладывал о том, что в стране за последние времена ежегодный прирост валового продукта достиг около 12% и страна экономически процветает. На это Государь ответил премьер-министру, что экономика его не волнует, она не так важна. Но его волнует отхождение народа от исполнения христианских заповедей, в стране распространяется разврат, идет разрушение душ, разрыв уз святого брака, внушается ненависть к родине и вносится анархия в сердце народа, что влечет Россию к погибели.

“Учитесь у Царя, русские люди”, призывал Владыка Антоний. Однако слова святителя падали на мертвое поле. Развращенные люди начали верить в самих себя. У них появилась неограниченная самоуверенность и слепая вера в достижения науки, что приводило к отступлению от Бога. Без молитвы к Господу о помощи, люди поступали, как им было угодно, но не как учил Спаситель.

И пошел Святой Государь на муки искупления за Россию, став жертвой Богу. А за ним пошли бесчисленные Новомученики Всероссийские.

Вадим Петрович весьма удачно передал душевные переживания нашего Царя-Мученика, использовав слова поучений Св. Иоанна Шанхайского и Санфранцисского, Митрополита Антония Храповицкого, Святителя Иннокентия Херсонского и протоиерея Льва Лебедева. Он показал с какой любовью относится современный русский верующий народ к Царю Николаю Второму, понимая его святость именно как мученика, - то, что иерархи МП, оторванные от народа не видят, смотря на Государя исключительно с политической точки зрения – почему и согласились канонизировать его только как “страстотерпца”.

Нужно радоваться, что на Руси, после десятилетий богоборческой власти, еще сохранилась искра верности Богу и Государю. Мы верим, настанет час, когда она разгорится в сияющее пламя, к которому устремится наш народ.

Мы русские, на родине и в Зарубежной Руси, должны быть глубоко благодарны таким людям как В. П. Виноградов, который самоотверженно, преодолевая большие затруднениями, взялся за дело служения Церкви и Отечеству, правдиво и талантливо запечатлев в своих фильмах жизнь Святого Императора, прошедшую в мучениях и службе Православной Церкви и России.

Наша Страна № 2807 – 17 ноября 2006

1)  Сообщаем  что в редакции «Верности» имеется ограниченное количество кинофильмов "Гефсимания Царя – Мученика"  (2 видеодиска DVD),  а также "Русская Тайна" (1 видеодиск).

О стоимости дисков, а также о необходимом для их просматривания техническом оборудовании,  будет сообщено в следующих номерах «Верности».

* * *

МИССИЯ НЕ ОКОНЧЕНА 1)

Г.М. Солдатов

Еще не так давно, как в зарубежье, так и на родине, хорошо понимали значение РПЦЗ для Руси, как хранительницы русских духовных ценностей. Верующие в зарубежье и на родине мечтали о том, что Зарубежная Церковь вернется в «Дом Пресвятой Богородицы», когда там уже не будет богоборческого правительства и опять  народ сможет свободно исповедывать веру своих предков.

Будучи антирусской и антихристианской, коммунистическая власть видела в РПЦЗ своего врага номер 1 и посему всячески вредила ей, внедряя своих агентов и внося расколы.

В киностудии «Святого Великомученика Меркурия», талантливый режиссер Вадим Петрович Виноградов выпустил замечательный фильм «Русская Тайна»,  в котором описывается роль Русской Православной Церкви Заграницей.

На родине многие люди давно знали о РПЦЗ, не обращали внимания на  пропаганду правительства и МП, стараясь, когда возможно, слушать радиопередачи из заграницы русских эмигрантских проповедников и добывать религиозные заграничные издания.

Митрополит Виталий, Первоиерарх РПЦЗ, видел значение русской эмиграции, - которое раньше воспринималось как сугубо политическое, - в ультра-религиозном плане.

«Великий Исход» какого история мира никогда не знала, исход миллионов русских воинов и штатских после Гражданской войны, по словам Митрополита, произошел для сохранения Православия для Руси и всего мира.

Съемки этого фильма Виноградова заканчивались именно в те дни, когда готовилось предательство Митрополита Виталия; когда на РПЦЗ  обрушились силы адовы. Совершился захват русского монастыря и прочего имущества на Святой Земле, злостное уничтожение тысячелетнего Мамврийского Дуба, под которым пророку Аврааму явилась Святая Троица, произошло убийство сатанистами брата Иосифа Муньоса – хранителя мироточивой Иверской Монреальской иконы Божией Матери, перед которой русская эмиграция, во всех странах мира, молила Богородицу о милости к Родине и к самим себе. Это было время, когда члены «митрополитбюро» лицемерно заявляли эмигрантам о своей любви к ним, а на Родине одновременно обвиняли РПЦЗ в связях с нацистами и разведками разных стран.

Чудотворная Икона Иверской Божией Матери как бы предостерегала русских эмигрантов о грозящих им будущих опасностях. Однако,  как в свое время русские люди не слышали пророчества и предупреждения Св. Иоанна Кронштадтского, призывавшего к покаянию и обращению к Богу, так и теперь мало кто из верующих слышал голос Митрополита Виталия, говорившего о том, что нам необходимо прежде всего «обновить свои сердца», ибо без сердца ничего не может совершаться. Сердце, -  говорил он, - нужно исцелить от безбожия, заполнить молитвой,  и тогда восстановится благосостояние и мир на Руси. Примером для нас может служить древнееврейская история. Из Святого Писания мы знаем о том, что когда народ отступал от Бога, то наказывался, а когда прекращал блудить и обращался к Богу, - получал всё ему необходимое.

Господь Бог дал русскому народу все земные блага. При Царе-Мученике Николае Втором Русь кормила не только себя, но и большую часть Европы. Однако когда оскудела вера в народе, то изобилие прекратилось, начались неурожаи, наступил голод.

С радостью можно констатировать факт, что вера во Христа, будучи крепко заложенной в русских людях, позволила многим увидеть неправду сергианства и экуменизма, отвергнуть обновленчество. Митрополит Сергий умер, но сергианство, увы, осталось и русский народ, во главе с многочисленными Новомучениками, пошел на Русскую Голгофу, ожидая возвращения на Русь своей Церкви, сохранявшейся в Зарубежной Руси.

Митрополит Антоний (Храповицкий) говорил, что самая главная для Церкви книга - сборник канонов. Он говорил о «Великой Русской Тайне», о том, что только чрез веру спасется Русь. Молитвы русского народа Господь слышал и сохранил для него очаги Руси в зарубежье. 

В фильме В.П. Виноградова показаны некоторые из этих очагов. В первую очередь монастыри на Святой Земле: Елеонский и в Гефсимании,  в США «Русскую Зарубежную Лавру» - Свято Троицкий монастырь в Джорданвилле, а также обители и храмы в Австралии.

Фильм знакомит с тяжестями воспитания подрастающего молодого поколения в чужой среде и культуре, и вообще, показывает как нелегко было для русских эмигрантов устраивать свою жизнь на чужбине.

Русские эмигранты сознавали порученную им миссию и верили, что наступит день, когда всеобщее покаяние начнется на Руси. О необходимости покаяния говорит в своем только что вышедшем фильме «Остров» и другой православный кинорежиссер, Павел Лунгин.

Возрождение Руси совершится только чрез покаяние и молитву.

Для присоединение МП к РПЦЗ было необходимо, в первую очередь, соблюсти то, о чем говорил Митрополит Антоний – верность канонам. Этого не произошло, МП по-прежнему  не живет в согласии с правилами Святых Апостолов, Святых Соборов Вселенских и Поместных и Святых Отцов.

Поэтому миссия Русской Зарубежной Церкви не окончена. Она, как и прежде, должна служить маяком для православных христиан.

Наша Страна № 2808 – 24 ноября 2006

1)  Сообщаем  что в редакции «Верности» имеется ограниченное количество кинофильмов "Гефсимания Царя – Мученика"  (2 видеодиска DVD),  а также "Русская Тайна" (1 видеодиск).

О стоимости дисков, а также о необходимом для их просматривания техническом оборудовании,  будет сообщено в следующих номерах «Верности».

* * *

СВЕТЛОЙ ПАМЯТИ СВ. ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА НИКОЛАЯ [1]

В.М.П.

«Русский народ!

Где гробница твоего последнего Царя венценосца?» – Этими словами начал одну из своих вдохновенных проповедей в русском храме в Белграде епископ Гавриил, скончавшийся в 1933 году.

Нет такой могилы. Нет такой гробницы и в усыпальнице Императоров Российских. Никто не может с благоговением подойти к месту вечного упокоения Помазанника Божия – Св. Государя Императора Николая Александровича…

В ночь с 16 на 17 июля 1918 года принял Он со всею семьей и оставшимися при Нем до конца верными слугами мученический венец, и душа его отошла к Царю Царей на суд праведный и нелицеприятный. В мрачном подвале Ипатьевского особняка в Екатеринбурге был зверски ритуально убит Самодержец Всероссийский, потомок Михаила Феодоровича Романова, триста лет перед тем в Ипатьевском монастыре принявшего от народа венец избрания на престол Царей Русских.

Русский народ!

Нет на земле ни могилы Св. Государя Императора Николая II-го ни достойного Его памятника, у которого мог бы «с поникшей головой» остановиться русский человек! Но наступит время – и оно близко – когда история царствования Царя-Мученика будет привлекать к себе внимание не одного исследователя. Придет пора, когда потомство отдаст справедливость эпохе, которая была славным царствованием, и Царю, который был Великим Монархом. Ибо немного государей насчитывает история Европы, которые осуществили бы столько благодетельных реформ и дали своей стране такое громадное развитие, как это сделал Император Николай II.

Можно спорить о мнениях и оценках, но не о фактах и не о цифрах. А беспристрастные факты и сухие, нелицеприятные цифры свидетельствуют хотя бы о том, что за 22 года царствования Св. Государя Николая Александровича была начата и отчасти осуществлена величайшая земельная реформа, которую когда-либо знала история. За 22 года царствования Св. Императора Николай II экономическое развитие России и рост благосостояния народных масс шли таким быстрым темпом, который уступал – и то далеко не во всем – лишь Соединенным Штатам Америки: по сравнению с последним годом царствования Императора Александра III продукция во всех отраслях народного хозяйства возросла на 40-400 проц. Вот лишь некоторые цифры:

Рост продукции:

Хлеб (пшеница)  116%

Уголь                   400%

Нефть                     65%

Золото                    40%

Медь                     375%

Марганец             364%

Сахар                    245%

Хлопок                 224%

Золотой запас Государственного Банка увеличился с 648.000.000 до 2.257.800.000 рублей. Вся страна покрылась сетью прекрасных железных дорог, которым могли бы позавидовать самые передовые государства мира. С неслыханной быстротой была построена самая большая железнодорожная линия в мире - Великий сибирский путь. Фабрики и заводы вырастали, как из-под земли, на всей обширной территории Российской Империи. Государственные доходы увеличивались темпами, неведомыми ни одному другому европейскому государству. С 415.000.000 рублей в 1867 году они выросли до 3.417.000.000 рублей в 1913 году.

Что же это благосостояние было осуществлено ценою непосильных налогов? Обратимся опять к цифрам. Цифры налогов на одну душу населения составляли в 1912 году в рублях:

Прямые налоги:

Россия  3,11

Австрия 10,19

Франция  12,35

Германия  12,97

Англия 26,75

Косвенные налоги:

Россия        5,98

Германия     9, 64

Австрия      11,28

Англия        13,86

Франция      16,00

Иначе говоря, бремя прямых налогов в России было в 8,5 раз меньше, чем в Англии, и в три с лишним раза меньше, чем во Франции.

Одновременно расходы на просвещение по государственному бюджету возросли на 628 %, а число учащихся в учебных заведениях увеличилось:

В начальных школах на  159 %

В средних школах на       264 %

И в высших школах на    430 %

Добавим к этому, что нигде в мире женское образование не стояло так высоко, как в «отсталой» России.

Говоря о личности Св. Императора Николая II, следует подчеркнуть, что никто, даже самые явные, но не лишенные элементарной честности недоброжелатели его не были в состоянии указать ничего такого, что могло бы поколебать прочно установившееся мнение о нем, как о монархе с необычайно высоко развитым чувством долга (это мнение не разделяется «патриархом» Алексием II и его просоветским митрополит-бюро - ред.), как о человеке в высшей степени благородном и необыкновенно обаятельном. Приведем хотя бы свидетельства некоторых иностранцев, и притом таких, которые не питали особых симпатий ни к России, ни к самодержавию, ни к отдельным российским монархам.

«Он предан своим идеям», - замечает французский президент Лубэ о Государе Императоре Николае II. Он защищает их с терпением и упорством. У Него задолго продуманные планы, которые он постепенно осуществляет. Под видимостью робости, немного женственной, Царь обладает сильной душой и мужественным, непоколебимым, верным сердцем. Он знает, куда идет и чего хочет».

Эту же черту  высокое понимание долга – отмечает у Государя и французский посол в Петрограде, Морис Палеолог, в своих мемуарах.

А вот краткая выдержка из статьи Уистона Черчилля: «… И почему же не признать за Ним этой славы? Несмотря на большие, страшные ошибки, тот строй, который был в нем воплощен, строй этот к этому моменту выиграл войну для России. Вот он будет свергнут. Темная рука безумно меняет его судьбу. Царь уходит. Его и всех, кого Он любит, отдают на муки и смерть. Пусть Его усилия преуменьшают, пусть на Его действия набрасывают тень (вспомним критику и участие в антигосударственной деятельности еще до революции 1917 года будущего сталинского «патриарха» Сергия – ред.), пусть оскорбляют Его память, но пусть тогда нам скажут, - кто же другой оказался пригодным? Кто или что могли управлять Российским Государством? В людях талантливых и смелых, в людях честолюбивых и властных, в умах дерзающих и повелевающих, - во всем этом недостатка не было, но никто не оказался способным ответить на те несколько простых вопросов, от которых зависели жизнь и слава России. На пороге победы она рухнула на землю, заживо пожираемая червями, как в древности Ирод».

Согласно книге под названием «Против смертной казни» (Москва, 1907 г. издание 2-е дополненное), которая, по замыслу оппозиционно настроенных авторов ее, должна была изобличать старый режим, в России от 1826 г. до 1906 г. было присуждено к смертной казни 1630 человек. Итак: 1630 человек присужденных (казненных было на 23,5 % меньше) за 80 лет царствования четырех императоров – Николая I, Александра II, Александра III и Николая II! Что же касается статистики «казней», совершенных революционерами над должностными лицами и солдатами, хотя бы в период 1905-1906 гг. – ее не существует, ибо ею никто не занимался.

Редкое благородство души, и широта государственного кругозора Государя проявились не только в делах внутреннего управления, но и во внешних сношениях.

В наш век, век частых мирных конференций, не принято вспоминать о том, кто был истинным творцом идеи построения международных отношений на началах правды, справедливости и человеколюбия. И никому иному, как именно Св. Императору Николаю Второму, принадлежит почин в деле.

1.     сокращение вооружений,

2.     миролюбивого разрешения споров между государствами,

3.     предотвращения жестоких способов ведения войны.

По настоянию Государя, в 1899 г. была создана в Гааге (в Голландии) первая всемирная конференция для обсуждения его предложений по этим вопросам. Несмотря на искренность намерений и склонность к большим уступкам со стороны России, конференция достигла лишь частичных успехов из-за недоверия государств друг другу.

По первым двум вопросам ничего существенного не сделано до сей поры. Ибо, как однажды с удивительной точностью выразился один известный европейский философ и историк, ни Лига Наций, ни подобные ей учреждения не могут исполнить своего назначения, и в мире не может наступить прочный мир, доколе не вернется в семью народов Россия, историческая миссия которой заключалась в стоянии на страже вселенской справедливости.

Но, тем не менее, мы видим, что, не взирая на длительное отсутствие России в деле созидания всеобщего мира – благородные идеи нашего Государя,  побеждают всех, в ком еще не заглохли, голос совести и чувство ответственности за судьбу человечества.

В вопросе предотвращения жестоких способов ведения войны (сюда относится гуманное обращение с пленными, неприятельскими ранеными, мирным населением оккупированной территории и т.д.) почин Государя принес еще более ощутительные результаты.

В итоге работы гаагской конференции был составлен целый кодекс правил ведения войны и поведения во время нее. Кодекс вошел в систему норм международного права, став неотъемлемой частью этого права.

Он не только признается современными государствами, но исполняется ими, хотя, к сожалению, не во всех случаях. Особенно тяжелы, стали случаи нарушения этого кодекса как раз в отношении русского народа, с тех пор, когда этот народ лишился могучей защиты своего природного Вождя и Хозяина – Царя!

Таковы в кратких словах подвиги Св. Государя Императора Николая Второго за время Его жертвенного царственного служения Богу, России и всему человечеству.

Когда Русские люди избрали на престол первого царя из дома Романовых, то они постановили на Великом Московском Соборе 21 февраля 1613 года: "«заповедано, чтобы избранник Божий, Царь Михаил Феодорович Романов, был родоначальником Правителей на Руси из рода в род, с ответственностью в своих делах перед единым Небесным Царем, а кто же пойдет против сего соборного постановления, - Патриарх ли, вельможа ли и всяк человек, да проклянется таковой в сем веке и в будущем, отлучен бо он будет от Святыя Троицы»…

А 2 марта 1917 года Св. Государь Император Николай Александрович занес на страницы своего дневника горькие слова: «Кругом измена и трусость и обман»…

* * *

THE ABDICATION OF TSAR-MARTYR NICHOLAS

Dr. V.E. Moss

The abdication of Tsar Nicholas II on March 2, 1917 (old style) was the single most important event in modern history, whose consequences are still reverberating to the present day. And yet it remains in many ways shrouded in mystery. For there is no consensus on several critical questions raised by it, such as: Did the Tsar in fact abdicate? Did he have the right to abdicate? Was he right to abdicate?

In the months leading up to the abdication, the Tsar was put under increasing pressure by the political and military leaders of Russia. They were convinced that his abdication in favour of a government “responsible to the people”, i.e. a constitutional monarchy or parliamentary democracy, would bring peace and prosperity to the country. But Nicholas, with his deeper knowledge of God’s ways and his country’s needs, was doubtful, repeatedly asking: "Are you confident that my abdication will save Russia from bloodshed?"

 They reassured him that it would. But the Tsar knew the quality of the men who were advising him. As he sadly wrote in his diary on the day of his abdication: "All around me I see cowardice, baseness and treason."

And again, on the same day, while holding a bundle of telegrams from the Corps of Generals and even from his own uncle, he said: "What is left for me to do when everyone has betrayed me?"

And indeed, there was very little he could do. He could probably continue to defy the will of the social and political elite, as he had done more than once in the past. But could he defy the will of his generals? Perhaps he could count on the support of some military units. But the result would undoubtedly be a civil war, whose outcome was doubtful, but whose effect on the war with Germany could not be doubted: it would undoubtedly give the Germans a decisive advantage at a critical moment when Russia was just preparing for a spring offensive.

It was probably this last factor that was decisive in the Tsar’s decision: he could not contemplate undermining the war effort for any, even the most plausible reason. For the first duty of an Orthodox Tsar after the defence of the Orthodox faith is the defence of the country against external enemies; and if his continuing in power was likely to undermine that defence, then it would be undermining the very purpose of his service as Tsar. And so, after an entire night spent in prayer, he laid aside the crown for what he felt was the good of his country. For, as he wrote: "I am ready to give up both throne and life if I should become a hindrance to the happiness of the homeland." And again: "There is no sacrifice that I would not make for the real benefit of Russia and for her salvation."

What has been called “the Abdication Manifesto” was in fact a telegram to the Chief of Staff of the Army, General Alexeyev: “During the days of the great struggle against the external foe which, in the space of almost three years, has been striving to enslave our Native Land, it has pleased the Lord God to send down upon Russia a new and difficult trial. The national disturbances that have begun within the country threaten to reflect disastrously upon the further conduct of the stubborn war. The fate of Russia, the honour of our heroic army, the well-being of the people, the entire future of our precious Fatherland demand that the war be carried out to a victorious conclusion, come what may. The cruel foe is exerting what remains of his strength, and nor far distant is the hour when our valiant army with our glorious allies will be able to break the foe completely. In these decisive days in the life of Russia, We have considered it a duty of conscience to make it easy for Our people to bring about a tight-knit union and cohesion of all our national strength, in order that victory might be the more quickly attained, and, in agreement with the State Duma We have concluded that it would be a good thing to abdicate the Throne of the Russian State and to remove Supreme Power from Ourselves. Not desiring to be separated from Our beloved Son, We transfer Our legacy to Our Brother Grand Duke Mikhail Alexandrovich, and bless Him to ascend the Throne of the Russian State. We command Our Brother to conduct State affairs fully and in inviolable unity with the representatives of those men who hold legislative office, upon those principles which they shall establish, swearing an inviolable oath to that effect. In the name of our ardently beloved Native Land We call upon all faithful sons of the Fatherland to fulfil their sacred duty before it, by submitting to the Tsar during the difficult moment of universal trials, and, aiding Him, together with the representatives of he people, to lead the Russian State out upon the path of victory, well-being and glory. May the Lord God help Russia. Pskov. 2 March, 15.00 hours. 1917. Nicholas.”

It has been argued that the telegram was not an abdication, but a final coded appeal to the army to support him. But such a supposition cannot be reconciled with the plain meaning of the text. And since everyone agrees on the crystal-clear sincerity and selflessness of Nicholas’ character, there is no reason not to believe the plain meaning of the text.

It has also been argued that the “abdication”, if that is what it was, had no legal force, that there was no provision for abdication in the Fundamental Laws. Thus, as Mikhail Nazarov points out, the Basic Laws of the Russian Empire, which had been drawn up by Tsar Paul I and which all members of the Royal Family swore to uphold, “do not foresee the abdication of a reigning Emperor (‘from a religious… point of view the abdication of the Monarch, the Anointed of God, is contrary to the act of His Sacred Coronation and Anointing; it would be possible only by means of monastic tonsure’ [N. Korevo]). Still less did his Majesty have the right to abdicate for his son in favour of his brother; while his brother Michael Alexandrovich had the right neither to ascend the Throne during the lifetime of the adolescent Tsarevich Alexis, nor be crowned, since he was married to a divorced woman, nor to transfer power to the Provisional government, or refer the resolution of the question of the fate of the monarchy to the future Constituent Assembly.

“Even if the monarch had been installed by the will of such an Assembly, ‘this would have been the abolition of the Orthodox legitimating principle of the Basic Laws’, so that these acts would have been ‘juridically non-existent’, says Zyzykin (in this Korevo agrees with him). ‘Great Prince Mikhail Alexandrovich… performed only an act in which he expressed his personal opinions and abdication, which had an obligatory force for nobody. Thereby he estranged himself from the succession in accordance with the Basic Laws, which juridically in his eyes did not exist, in spite of the fact that he had earlier, in his capacity as Great Prince on the day of his coming of age, sworn allegiance to the decrees of the Basic Laws on the inheritance of the Throne and the order of the Family Institution’.

“It goes without saying that his Majesty did not expect such a step from his brother, a step which placed the very monarchical order under question…”[1]

M.A. Babkin points out that Great Prince Michael’s statement contained the sentences: “I made the firm decision to accept supreme power only if that would be the will of our great people, to whom it belongs in the Constituent Assembly to establish the form of government and the new basic laws of the Russian State. Therefore I ask all citizens of the Russian Realm to submit to the Provisional Government until the Constituent Assembly by its decision on the form of government shall express the will of the people”. “We can see,” writes Babkin, “that the talk was not about the Great Prince’s abdication from the throne, but about the impossibility of his occupying the royal throne without the clearly expressed acceptance of this by the whole people of Russia. Michael Alexandrovich presented the choice of the form of State government (in the first place – between people power and the monarchy) to the Constituent Assembly. Until the convening of the Constituent Assembly he entrusted the administration of the country to the Provisional Government ‘which arose on the initiative of the State Duma’.”[2]

Since Great Prince Michael had presented the choice of the form of State government to the Constituent Assembly, many firm opponents of the revolution – for example, Hieromartyr Andronicus, Archbishop of Perm – were prepared to accept the Provisional Government on the grounds that it was just that – provisional. They were not to know that the Constituent Assembly would hardly be convened before it would be dissolved by the Bolsheviks, and therefore that the monarchical order had come to an end. So the results of the Tsar’s abdication for Russia were different from what he had hoped and believed. Instead of an orderly transfer of power from one member of the royal family to another, Great-Prince Michael also abdicated, the Constituent Assembly was not convened, and the whole dynasty and autocratic order collapsed. And instead of preventing civil war for the sake of victory in the world war, the abdication was followed by defeat in the world war and the bloodiest civil war in history, followed by unprecedented sufferings and persecutions of the faith for generations. Indeed, in retrospect we can see that this act brought to an end the 1600-year period of the Orthodox Christian Empire that began with the coming to power of St. Constantine the Great. “He who restrains” the coming of the Antichrist, the Orthodox Christian Emperor, “was removed from the midst” (II Thessalonians 2.7) – and very soon “the collective Antichrist”, Soviet power, began his savage torture of the Body of Holy Russia. St. John of Kronstadt had said that Russia without the Tsar would no longer even bear the name of Russia, and would be “a stinking corpse”. And so it proved to be…

So was the Tsar right to abdicate, if there was no provision for such an act in the Fundamental Laws and if the results of his decision were so catastrophic for Russia?

Even the saints were not unanimous, it would seem, in their answer to this question. Let us take the words of three holy eldresses.

First, Blessed Duniushka of Ussuruisk, who was martyred in 1918: “The Tsar will leave the nation, which shouldn’t be, but this has been foretold to him from Above. This is His destiny. There is no way that He can evade it.”[3] “Which shouldn’t be”, said the eldress. But is that the same as: “he shouldn’t have done it”, especially in view of the fact that this was “his destiny”, there was no way he could evade it, it was foretold him from Above.  

Another great eldress, Blessed Matrona of Moscow (+1952), was more categorical: ”In vain did Emperor Nicholas renounce the throne, he shouldn’t have done that. They forced him to do it. He was sorry for the people, and paid the price himself, knowing his path beforehand.”[4]

And yet a third great eldress, Paraskeva (Pasha) of Sarov (+1915), who had foretold the Tsar’s destiny at the glorification of St. Seraphim of Sarov in 1903, is reported to have said: “Your Majesty, descend from the throne yourself”.[5]

So he was both right and wrong to descend from the throne. How are we to resolve this conundrum?

"Let us approach this problem, not from the side of the Tsar, but from the side of the Church. This is natural, because the philosophico-religious foundation of the Orthodox autocracy is the “symphony” between Church and State, whereby the State receives its legitimisation and sanctification from the Church and in turn protects the Church from external enemies and internal division, the welfare of the Church being the ultimate purpose and justification of the State. Christian States fall when this symphony is destroyed for one or another reason. It may be that the State falls through heresy, while the Church remains unshaken. More rarely, the Christian rulers may remain Orthodox while the Local Church is shaken by heresy, and the majority, if not all of the people, withdraws its support for the ruler. This is what happened in the seventh century, when large parts of the Orthodox East fell away from the Christian Roman Empire. Or both Church and State may agree with each other in going down the path of heresy. This is what happened in 15^th-century Byzantium, when both Church and State adopted the false unia with Rome. The result of this “pseudo-symphony” – a “symphony” that was for evil rather than for good – was the fall of Constantinople in 1453. This had been foretold by an anonymous Greek prophecy of the eighth-ninth century, which said that "the sceptre of the Orthodox kingdom will fall from the weakening hands of the Byzantine emperors, since they will not have proved able to achieve the symphony of Church and State."[6]

In 1917 the Emperor was unshaken in his Orthodoxy. In fact, he was the most Orthodox of all the Tsars, and was counted worthy of a martyr’s crown. The symphony between Church and State was destroyed, not by betrayal on his part, but by betrayal on the part of the majority of the educated population, which had fallen away from Orthodoxy into the western heresy of social democratism, while even many of the workers and peasants were deeply infected by a spirit of rebellion. Moreover – and this is what made the fall still more catastrophic – even the Church hierarchy wavered in its loyalty to the Tsar.

At first sight, this may elicit surprise and disagreement. After all, the Church in the persons of most of its leaders remained to the end at least formally faithful to the Tsar and Tsarism; the Holy Synod, unlike the generals or the Duma leaders, did not call on the Tsar to abdicate. At the same time, the surprising reaction of the Church to the Tsar’s abdication – passivity bordering on indifference - should make us pause…

The first question that needed to be answered concerned the legitimacy of the new Provisional Government. As we have seen, the constitution of the Russian Empire did not allow for any transition to a non-autocratic, still less an anti-autocratic form of government. However, the Synod showed itself to be at a loss at this critical moment. At its session of February 26 (old style), it refused the request of the Assistant Procurator, Prince N.D. Zhevakhov, that the creators of disturbances should be threatened with ecclesiastical punishments.[7] Then, on February 27, it refused the request of the Procurator, N.P. Raev, that it publicly support the monarchy.

 “On March 2,” the day of the Tsar’s abdication, writes M.A. Babkin, “the Synodal hierarchs gathered in the residence of the Metropolitan of Moscow. They listened to a report given by Metropolitan Pitirim of St. Petersburg asking that he be retired (this request was agreed to on March 6 – M.B.). The administration of the capital’s diocese was temporarily laid upon Bishop Benjamin of Gdov. But then the members of the Synod recognized that it was necessary immediately to enter into relations with the Executive committee of the State Duma. On the basis of which we can assert that the Holy Synod of the Russian Orthodox Church recognized the Provisional Government even before the abdication of Nicholas II from the throne. (The next meeting of the members of the Synod took place on March 3 in the residence of the Metropolitan of Kiev. On that same day the new government was told of the resolutions of the Synod.)

“The first triumphantly official session of the Holy Synod after the coup d’état took place on March 4. Metropolitan Vladimir of Kiev presided and the new Synodal over-procurator, V.N. Lvov, who had been appointed by the Provisional government the previous day, was present. Metropolitan Vladimir and the members of the Synod (with the exception of Metropolitan Pitirim, who was absent – M.B.) expressed their sincere joy at the coming of a new era in the life of the Orthodox Church. And then at the initiative of the over-procurator the royal chair… was removed into the archives… One of the Church hierarchs helped him. It was decided to put the chair into a museum.

“The next day, March 5, the Synod ordered that in all the churches of the Petrograd diocese the Many Years to the Royal House ‘should no longer be proclaimed’. In our opinion, these actions of the Synod had a symbolical character and witnessed to the desire of its members ‘to put into a museum’ not only the chair of the Tsar, but also ‘to despatch to the archives’ of history royal power itself.

“The Synod reacted neutrally to the ‘Act on the abdication of Nicholas II from the Throne of the State of Russia for himself and his son in favour of Great Prince Michael Alexandrovich’ of March 2, 1917 and to the ‘Act on the refusal of Great Prince Michael Alexandrovich to accept supreme power’ of March 3. On March 6 it resolved to accept these acts ‘for information and execution’, and that in all the churches of the empire molebens should be served with a Many Years ‘to the God-preserved Russian Realm and the Right-believing Provisional Government’.”[8]

But was the new government – almost entirely masonic and social-democratic in its membership - really “right-believing”? Could supporters of the revolution really be “right-believing”? Was the Church allowing her members vote for masonic or democratic delegates to the Constituent Assembly? After all, that Assembly would determine the future form of government of the Russian land. Had the Church so quickly renounced Tsarism, which had formed one of the three foundation stones of Russian identity for nearly 1000 years?

Babkin continues: “The members of the Holy Synod understood the ambiguity of the situation and foresaw the possibility of an alternative resolution of the question of the choice of the form of State power in Russia, which was witnessed in the Synodal resolutions of March 6 and 9. In them they said that Great Prince Michael Alexandrovich had refused to accept supreme power ‘until the establishment in the Constituent Assembly of the form of government’. Nevertheless, already on March 9 the Most Holy Governing Synod addressed an epistle ‘To the faithful children of the Orthodox Russian Church with regard to the events now being experienced’. In it there was an appeal to entrust themselves to the Provisional Government. Moreover, the epistle began as follows: ‘The will of God has been accomplished. Russia has entered on the path of a new State life. May the Lord bless our great Homeland with happiness and glory on her new path.’

“De facto, the Synod had officially proclaimed the beginning ‘of a new State life’ in Russia, while the revolutionary events were declared to have accomplished ‘the will of God’. This epistle was characterised by B.V. Titlinov, professor of the Petrograd Theological Academy, as ‘an epistle blessing a new and free Russia’, and by General A.I. Denikin as ‘sanctioning the coup d’état that has taken place’. To the epistle were affixed the signatures of the bishops of the ‘tsarist’ composition of the Synod, even those who had the reputation of being monarchists and ‘black hundredists’, for example, Metropolitan Vladimir of Kiev and Metropolitan Macarius of Moscow. This witnessed to the ‘loyal’ feelings of the Synodal hierarchs…”[9]

Although Metropolitan Macarius soon rejected the Provisional Government, the “democratic revolution” in the Church continued and even became stronger, with old bishops being voted out of office and new ones voted in. Moreover, the old Synod was forcibly retired and a new one put in its place, with only Archbishop Sergius (Stragorodsky), the future traitor and first “patriarch” of the Sovietised Moscow Patriarchate, accepting a place in the new synod. This revolutionary fervour made itself felt even at the beginning of the Local Council of the Russian Orthodox Church, which began in August. Many delegates opposed the restoration of the patriarchate because of its supposedly “monarchist” connotations. By the time of the October revolution, it is true, the revolutionary tide had turned, the “monarchist” principle of the patriarchate had been restored to the Church in the person of Patriarch Tikhon, and in January, 1918 the Council even anathematised Soviet power. However, there was no explicit call for a return to the Tsarist order; and it was left to the All-Emigration Council meeting in Karlovtsy, Serbia in 1921 to sound the old note of devotion to “Faith, Tsar and Fatherland” publicly for the first time since the revolution. The conclusion to be drawn must be that, in spite of her formal loyalty to the Tsar up to the moment of his abdication, the Church’s rapid and fairly sustained renunciation of Tsarism in the months and years that followed demonstrated an inner infidelity, if not of the Church as a whole at any rate of many of its leading members, that must have been there before, and that the Tsar’s words about the “treason, cowardice and deceit” all around him must be deemed to include many, if not all of the Church leadership…

The question then arises: if the Tsar had been inwardly betrayed, not only by the Duma, the aristocracy and the army, but even by the Church, traditionally the closest support of the monarchy, did he really have any alternative but to renounce the throne?

* * *

In an important address entitled “Tsar and Patriarch”, P.S. Lopukhin approaches this question by noting that the Tsar’s role was one of service, service in the Church and for the Church. And its purpose was to bring people to the Church and keep them there, in conditions maximally conducive to their salvation. But if the people of the Church, in their great majority, cease to understand the Tsar’s role in that way, then he becomes literally of no service to them.

“The understanding of, and love and desire for, the ‘tsar’s service’ began to wane in Russia. Sympathy began to be elicited, by contrast, by the bases of the rationalist West European state, which was separated from the Church, from the religious world-view. The idea of the democratic state liberated from all obligation in relation to God, the Church and the spiritual state of the people began to become attractive. The movement in this direction in the Russian people was long-standing and stubborn, and it had already a long time ago begun to elicit profound alarm, for this movement was not so much ‘political’ as spiritual and psychological: the so-called Russian ‘liberation’ and then ‘revolutionary movement’ was mainly, with rare and uncharacteristic exceptions, an areligious and anti-religious movement.

“It was precisely this that elicited profound alarm in the hearts of St. Seraphim, Fr. John of Kronstadt, Dostoyevsky and Metropolitan Anthony…

“This movement developed inexorably, and finally there came the day when his Majesty understood that he was alone in his ‘service of the Tsar’.

 “The Orthodox Tsar must not be in spiritual isolation. For example, the ‘theocrat’, the ruler who believes that he is sent by God to rule a given people, that a God-established aim is the very fact of this monarch’s power over this people, such a monarch can drench the country in blood, subdue it, in order that everyone should tremble in fear, and ideologically he would be justified.

“The Orthodox Tsar has authority in order that there should be a Christian state, so that there should be a Christian-minded environment. The Tsar bears his tsarist service for this end.

“When the desire for a Christian state and environment is quenched in the people, the Orthodox monarchy loses both the presupposition and the aim of its existence, for nobody can be forced to become a Christian. The Tsar needs Christians, not trembling slaves.

“In the life of a people and of a man there are periods of spiritual darkening, of ‘stony lack of feeling’, but this does not mean that the man has become completely stony: the days of temptation and darkness pass, and he is again resurrected. When a people is overcome by passions, it is the duty of the authorities by severe means to sober it up and wake it up. And this must be done with decisive vividness, and it is healing, just as a thunderstorm is healing.

“But this can only be done when the blindness is not deep and when he who is punished and woken up understands the righteousness of the punishment. Thus one peasant reproached a landowner, asking why he had not begun to struggle against the pogroms with a machine-gun. “Well, and what would have happened them?’ ‘We would have come to our senses! But now we are drunk and we burn and beat each other.’

“But when the spiritual illness has penetrated even into the subconscious, then the application of force will seem to be violence, and not just retribution, then the sick people will not longer be capable of being healed. Then it will be in the state in which the sinner was whom the Apostle Paul ‘delivered to Satan for the tormenting of the flesh, so that his spirit may be saved’ (I Corinthians 5.5).

“At the moment of his abdication his Majesty felt himself to be profoundly alone, and around him was ‘cowardice, baseness and treason’, and to the question how he could have abdicated from his tsarist service, it is necessary to reply: he did this because we abdicated from his tsarist service, from his sacred and sanctified authority…

“But perhaps his Majesty made a mistake in thinking that he was so alone. Perhaps quite close to him there was cowardice, meanness and treason, but further away and deeper in the people there was both courage and faithfulness and honourableness?

“At such a time, when his Majesty was deciding these questions, it was impossible to calculate or vote: the question was decided through intuition. But was the intuition of his Majesty reliable? Was it true that he was so alone, that there was already no place for the tsar’s service and nobody and no sympathetic environment for whom he could bear this service?”[10]

No, as we have seen, his intuition was reliable. The next four-and-a-half years, until the Russian Church Council at Karlovtsy, demonstrated a remarkable absence of enthusiasm for the idea of the Orthodox autocracy even in the Church, even in the White movement. And Karlovtsy was not situated in Russia… The Tsar was alone; and since the leadership of a Christian State must be dual – through a partnership or “symphony” of Church and State – he could not continue to rule as an Orthodox Christian tsar. Just as it takes two to make a marriage, so it takes two powers to make a Christian state. The bridegroom in this case was willing and worthy, but the bride was not. And so the marriage ended, de facto if not de jure.

In Deuteronomy 17.14 the Lord had laid it down as one of the conditions of the creation of a God-pleasing monarchy that the people should want a God-pleasing king. [11] The Russian people did not want their pious Tsar. And so the Scripture was fulfilled: “We have no king, because we feared not the Lord” (Hosea 10.3).

And yet in a sense the Tsar saved the monarchy for the future by his abdication. For in abdicating he resisted the temptation to apply force, to start a civil war, in a cause that was just from a purely juridical point of view, but which could not be justified from a deeper, eschatological point of view. He resisted the temptation to act like a Western absolutist ruler, and thereby refuted the critics in both East and West who looked on the Russian tsardom as just that – a form of absolutism.

He showed that the Orthodox Autocracy was not a form of absolutism, but something completely sui generis – the external aspect of the self-government of the Orthodox Church and people on earth. He refused to treat his power as if it were independent of the Church and people, but showed that it was a form of service to the Church and the people from within the Church and the people, in accordance with the word: “I have raised up one chosen out of My people… with My holy oil have I anointed him” (Psalm 88.18,19). So not “government by the people and for the people” in a democratic sense, but “government by one chosen out of the people of God for the people of God and responsible to God alone”.

In demonstrating this, not in words only but in the whole manner of his self-sacrificial life, the Tsar actually preserved the power of the Orthodox Autocracy, if not on earth, then in heaven. He handed that power over “for safe-keeping”, as it were, to God Who gave it, and to the Mother of God, the Queen and Protectress of the Russian Land. That is the mystical meaning of the miraculous appearance, at the precise day and hour of the Tsar’s abdication, of the “Reigning” icon of the Mother of God, in which the Queen of heaven is shown bearing the orb and sceptre of the Orthodox Tsars.

But if the Orthodox tsardom is to be restored from heaven to earth, it is now up to the Orthodox Church and people to show themselves worthy of it again. The Tsar did what he could; he demonstrated an image of self-sacrificing service to Church and people, an image that towards the end of the twentieth century began to captivate more and more hearts by its intrinsic, spiritual beauty; he preserved the Orthodox Autocracy undefiled, and even added to its glory by his own martyric sacrifice. It is now up to the Church and people to respond to that sacrifice and love with sacrifice and love, by casting aside her heresies and apostasies and internal divisions and calling on the Lord with true repentance for the return of the bridegroom. And when the bride is ready, the Lord will bring her her true bridegroom. For then “thou shalt not more be called ‘Forsaken’, neither shall thy land any more be called ‘Desolate’: but thou shalt be called ‘Hephzi-bah’, and thy land ‘Beulah’: for the Lord delighteth in thee, and thou shalt be married…” (Isaiah 62.4).

July 19 / August 1, 2004.

The Holy Fathers of the First Six Ecumenical Councils.

St. Seraphim of Sarov.

* * *

НАСТУПИЛО ВРЕМЯ ВЫБОРА. 

Протодиакон Герман Иванов-Тринадцатый

«А  может  быть  "они"-то  правы ?...», - недавно услышали мы от близкого нам человека. Вопрос был, конечно, чисто риторичный, и сам задававший его, по сути дела, сомнений не имел. Тем не менее вопрос характерен для той обстановки некоторой усталости и растерянности, несомненно всеми нами испытываемой. Мы всегда считали и твёрдо знали, что даже если вокруг нас все ценности рушатся и всё идёт вкривь, то мы имеем нашу Церковь, нашу славную Зарубежную Церковь, возвышающуюся нерушимой скалой над павшим миром. Вот уже 2000 лет знаем мы, что мир во зле лежит, и наша Церковь всегда стояла именно как-то вне мира сего. Таковой она по правде была в течении многих десятилетий, притягивая к себе лучших людей из инославия и других православных Церквей, в то время как всевозможные враги и ненавистники беспомощно ломали об неё свои ядовитые копья.

А во что превратилась она?... Куда ни посмотришь на лиц выдающих себя за представителей Зарубежной Церкви – то-ли позор, то-ли посмешище. И не исключено, -даже вероятно, – что худшее ещё впереди.

Конечно мы знаем, что не вся Церковь пала, да и пасть не может по обетованию Христову. Поэтому как никогда мы должны дорожить оставшимися осколками, объединять и подкреплять их. Знаем, что в этом можем в первую очередь рассчитывать на самоотверженную помощь наших российских братьев, объединённых в РИПЦ, но больше всего рассчитывать должны на самих себя, проявлять свою "Зарубежность" и наконец расстаться с ничуть не верным чувством, что порывая с предательской командой РПЦЗ(Л/МП) мы будто покидаем Зарубежную Церковь

Поймите Отцы и Братья дорогие: сейчас уже стоим у самого предела, дальше отступать нельзя и некуда. Следующий шаг – верная пропасть. И тут, на самом деле, это будет явный разрыв и бесславное покидание Зарубежной Церкви.

Итак – могут ли они быть правы? Казалось бы, что все доводы, все объяснения уже вдоволь даны, а тем не менее с каждым днём появляются новые возмутительные факты, доказывающие полную кощунственную неправду объединения с МП. Вспомним – что послужило внезапному развитию сношений с Советской Церковью? В первую очередь естественно понадобилось безобразное смещение законного Первоиерарха, ныне приснопамятного Митрополита Виталия. Затем посредничество В. В. Путина вкупе с заявлением о том, что Россия вновь будто стала Россией. Долго подготавливалась почва и последовательно обрабатывались умы, чтобы к этому прийти. Вспомним крылатые утверждения Вл. Марка о том, что можно только пожелать всем народам «иметь такого президента, как имеет Россия!» Напоминание бессовестному человеку таких его слов даже чувства стыда не рождает: цель ведь для него оправдывает средства.

Многое писалось уже и говорилось о том как восстановлен двуглавый орёл (спрашивается – с какой стати?), но он соседствует с красной звездой; восстановлен (и тут же опоганен) трёхцветный флаг, но в военных подразделениях красная тряпка не отменена; продолжает звучать, одно время отменённый и затем восстановленный, советский гимн; северной столице возвращено исконное название Санкт Петербурга, но область в которую она входит продолжает носить прежнее название лютейшего безбожного злодея, чьё капище с трупом продолжают осквернять духовный центр России. Восстановлен орден св. Георгия, но он соседствует с премией им. Андропова, и т. д. Иными словами каждый на первый взгляд положительный сдвиг имеет свою обратную сторону, своё "противоядие". Всё это и многое другое недвусмысленно показывает, что путинская Россия является, - и открыто себя считает, - наследницей в первую очередь безбожного, бесчеловечного Советского Союза. Всё та самая бочка мёда с дохлой крысой на дне, о которой столь уместно упоминал наш Блаженнейший Митрополит Филарет в одном знаменитом письме.

Не будем спорить, что на уровне простого народа всё чаще встречается желание возврата к прежним, исконным духовным ценностям, но среди власть имущих верхов, всех тех кто, будь то в политической или церковной области, вершит судьбами народа и страны, можно наблюдать, что обстановка никак не изменяется к лучшему. Наоборот, с каждым днём дано знакомиться с новыми тревожными и всё более возмутительными явлениями. Тот кто думает, что на высшем уровне покончено с советским сатанизмом -  либо самообманывается, либо умышленно вводит других в заблуждение.

Итак, только в первые дни ноября с. г. мы ознакомились с двумя такими отвратительными фактами. Во-первых, установление монументальной статуи-памятника бесам. Как отмечается в газетах это первая в России скульптура, посвящённая бесам. Чудовищная статуя водружена в государственном петербургском университете, - то есть на государственные деньги духовно отравляется университетская молодёжь. Статуя установлена по замыслу декана филологического факультета. Для полноты картины добавим, что этот поклонник бесовщины по горькой иронии судьбы называется Богданов и что за свою мерзость удостоился никакой иной, как «Царскосельской художественной премии»... Пусть нам объяснят: как это совместить с утверждениями о возрождении России? И стоило ли переименовывать города, чтобы так над ними издеваться?

Второй такой возмутительный случай тоже связан с Царским Селом. Когда после т. н. падения советской власти стали сносить памятники Ленину, известно что это очистительное движение было довольно быстро приостановлено, что уже было примечательным знаком духовного состояния страны. Но дальше – больше. В этом году,  самый день годовщины большевицкой революции, на центральной площади Царского Села, на месте разрушенного Екатерининсково собора, в крипте которого покоился первомученик протоиерей Иоанн Кочуров, чьё имя на каждой утрени поминается в списке особо чтимых святых, дерзко установлен памятник сатанисту Ленину!

Такие кощунства не могут не осуществляться без открытого согласия высших властей. Слышал ли кто-либо протест со стороны Московской Патриархии, будто благодаря принятой "социальной концепции" порвавшей с сергианщиной? Вот вам господа лавровцы да марковцы «воскресение России» и «самый православный президент»! Не свидетельствует ли это скорее о бесовском духе, продолжающем царить на нашей несчастной родине, после всего того, что в течение 80 лет она пережила?

Как и русская литература просуществовала в советский период вопреки советской системе, так и вера народная продолжает существовать вопреки советской Церкви и новому политическому режиму.

При такой жуткой картине можно ли не испытать омерзительное чувство по отношению к руководству РПЦЗ(Л/МП), не постыдившегося представить на своём официальном интернетовском узле кощунственную торжественную передачу облачения, митры и посоха нашего святого Митрополита Филарета отъявленному кагебешнику, советскому "патриарху" Алексею, как якобы выполнение воли блаженнопочившего Святителя! Да, того самого Митрополита Филарета, того бесстрашного обличителя любого проявления советчины, чьи нетленные мощи были именно с ужасом обнаружены Вл. Лавром и им самим тут же прочно замурованы!

Можно ли будет это забыть? Можно ли это простить? Можно ли продолжать надеяться на предателя Лавра и говорить о нём, как о распинающейся жертве, пытающейся спасти Зарубежную Церковь?!

К вам обращаемся, дорогие Отцы и Братья, всё ещё не решившиеся порвать с Ньюиоркским Синодом:

Можно ли каяться перед нераскаянной МП и претендовать говорить от имени РПЦЗ?

Можно ли признавать сергианскую предательскую политику «спасительным церковным путем» и оставаться Зарубежной Церковью?

Можно ли довольствоваться лицемерными патриархийными объяснениями относительно их экуменического братания со всевозможными еретиками и претендовать быть той Зарубежной Церковью, которая в 1983 г. провозгласила анафему этой ереси ересей?

Можно ли объединяться с МП, не предавая память и подвиг Святых Новомучеников Российских и претендовать быть той Церковью, которая дерзновенно прославила их в 1981 году?

Можно ли признавать МП "матерью-церковью", не предавая всех наших четырёх Первоиерархов и весь дух и всю суть Зарубежной Церкви?

Можно ли признавать «христианским» режим постсоветской России и претендовать быть свободным голосом Русской Церкви?

Можно ли признавать, в угоду МП, учение Блаженнейшего Митрополита Антония его «частным мнением» и претендовать быть Зарубежной Церковью. Это не риторические вопросы. Это то, что стоит перед совестью каждого из нас.

Понимаем и знаем, что той Зарубежной Церкви, в которой мы родились больше нет и не будет, но у каждого из нас есть ещё возможность быть ей причастным и ей служить. В скором будущем, Владыка Архиепископ Тихон, Председатель Архиерейского Синода Русской Истинной Православной Церкви, должен посетить Северную Америку. Пусть каждый воспользуется этим случаем, чтобы отбросить всякую предвзятость, пусть не слушает наветы врагов и откроет глаза, сердце и ум на действительность.

Это тот выбор, который мы сделали с полным убеждением, что продолжаем служить Зарубежной Церкви, всё пребывая в ней, ставши временно под омофор РИПЦ, до того момента, если Богу будет угодно, когда сможем восстановить новую, верную нашему прошлому Зарубежную иерархию.

* * *

РУБИКОН 

Николай Казанцев

«Самые горячие места ада уготованы для тех, кто в эпоху нравственного шатания решают соблюдать нейтралитет».         Данте Алигиери

Теперь, когда Синод митрополита Лавра окончательно и бесповоротно ушел в сергианский раскол, для всех нас пробил час выбора. Делая его, мы можем ошибиться, наломать дров, опростоволоситься. Одно мы не можем: остаться инертными перед лицом чудовищного предательства, делать вид, что ничего не произошло, тешиться самообманом.

Есть целый ряд канонически приемлемых выходов из устроенной нам ловушки. Можно найти пристанище у греков-старостильников митрополита Киприана, у старо-болгар, у «противостоящих» румын. Одно лишь недопустимо: следовать в раскол за митрополитом Лавром, подчинившимся нераскаянному сексоту КГБ.

Изо всех имеющихся канонических возможностей, я отдаю предпочтение русскому не-экстремистскому варианту. В воскресенье 16 ноября я удостоился приобщиться Святых Таин в храме Св. Николая Чудотворца в Лионе, находящимся под омофором архиепископа Тихона, Омского и Сибирского, предстоятеля Русской Истинно-Православной (Катакомбной) Церкви.

Почему такой выбор? Потому что Катакомбная Церковь есть плоть от плоти исторической Зарубежной Церкви, её священноначалие было восстановлено нашим митрополитом Филаретом, она строго придерживается белого мировоззрения. Быть временно в ней – пока у нас не появится свой достойный епископ -  значит оставаться в истинной Зарубежной Церкви.

Правда, ошарашенные тем, в каком неприглядном свете показали себя целый ряд постсоветских «иерархов», примкнувшх в свое время к РПЦЗ, - назовём хотя бы Пивоварова Межгалактического, - многие зарубежники с недоверием стали относиться к любым российским епископам. И это можно понять. Но Церковь епископоцентрична. А не ошибается лишь тот, кто вообще ничего не предпринимает. Я уж, во всяком случае, предпочитаю ошибиться вместе с людьми такого духовного калибра как братья Алферовы, братья Шумило, Екатерина Александровна Раевская, протодиакон Герман Иванов-Тринадцатый или Евгений Соколов, нежели оказаться правым в компании перекрестышей или балабановых.

Я не делаю этот выбор с лёгким сердцем. Оно обливается кровью при сознании, что у меня отнимают мой намоленный храм, что мой настоятель решил идти по течению, что моя Зарубежная Церковь выхолощена и подменена.

Помилуй Бог, я всей душой хотел бы оставаться там, где всю жизнь пребывал!

Однако есть моменты в жизни человека, когда он обязан выбирать свою сторону баррикады. Теплохладных изблевает Бог из уст Своих.

* * *

MARTYR FOR PASCHA

Dr. Vladimir E. Moss

Protodeacon Procopius was the choir director in the village of Kamyshinka, Bystro-Istoksky uyezd, Altai district, Siberia, and also served as deacon in the Alexandrovskaya church in Biisk. At the end of the 1928 or beginning of 1929 he was arrested in Biisk and taken to the local police station. There they demanded that he renounce God, torturing him by dipping him through a hole in the ice of the river Bii. Then they threw him into a special punishment cell called the “secretka”, in which he could only stand. He was terribly beaten and tortured. Then he was transferred to the prison in Narym, where his wife Ekaterina came to visit him. She had been allowed a meeting only on condition that she tried to persuade her husband to renounce Christ and work at Pascha. One seeing him she hardly recognized him – he was completely covered in wounds. To the question why he refused to work at Pascha, Fr. Procopius replied: “Immediately I lift my axe, I see the Saviour Himself lying in front of me. How can I cut him?” And he went on: “When I went out of the gates to work at Pascha, I saw the Risen Christ and the Mother of God in great radiance, and He cried: ‘Christ is risen!’” After that they immediately took hold of him and cast him into the "secretka”. When his wife said that he should renounce God only in words and not forget Him in her heart, he replied: “Get thee behind me, Satan, and do not tempt me!” As they were driving all the clergy into exile under convoy, Fr. Procopius raised his arms and gazing at the sky, sang: “Christ is risen!” He was immediately taken out of the formation and shot.

                                                                                                 * * *

NEW HIEROMARTYR CONSTANTINE OF KIRZHEMANY

Dr. Vladimir E. Moss

Protopriest Constantine Romanovich Podgordsky was born in 1860 in the village of B. Tyvany, Simbirsk province into the family of a priest. He went to Simbirsk theological seminary, and shortly after married Nadezhda Dmitrievna, a priest’s daughter. They had nine children. He went to serve in the large church in the village of Kirzhemany, Simbirsk province, now Mordovia. Fr. Constantine paid much attention to education, building schools in the villages of Novoye Kachalovo and Rastislayevka, where he himself went to teach. His matushka also taught (in elementary classes) and was head of the volost temperance society. “Delegates” in leather jackets came from the city to the village to establish Soviet power. On the eve of the feast of St. Demetrius of Thessalonica, November 8, the “delegates” and the local poverty committee met to celebrate the first anniversary of the revolution. But the people did not want to share in this “triumph” with the authorities, but went instead to the church. The Bolsheviks decided to take revenge. They stormed into the church during the service, tore off Fr. Constantine’s outer clothes, handcuffed him, dragged him into the street and started to beat him. Batyushka did not resist, although he was very strong and could have done so. But he had decided to bear his cross to the end. “They beat him for several hours, and very hard,” recalls Maria Ivanovna Gerasimova. They broke his fingers and smashed his head. Then they yoked him to a carriage and took him round the village. The villagers were quiet, pulled down their shutters, they did not want to interfere. A terrible fear gripped hundreds of people… When he could no longer pull the carriage, they put a collar on him and dragged him around like that, beating him all the time. Then they dragged him to the church and up onto the porch by his hair, crucified him with nails on the door post and left him to die. The church watchman found him the next day, covered in blood. The church bell was sounded. The church warden and watchman took the body of the priest, washed the blood off and vested it in a new bright yellow vestment. Then they buried it in wasteland near the village, as the poverty committee commanded… After their evil deed the “delegates” went to the town. On the way, while crossing the river Menyu, their cart fell under the ice and they both drowned. All the families of the poverty committee ceased to exist – neither children nor grandchildren remained. In 1931 they removed the cross from the church. None of the villagers wanted to do it, so they forced an adolescent to do it. He then went to Kazan and soon died there. In the 1970s the church was taken down for firewood. The village, which before the revolution was rich, is now very poor. Fr. Constantine’s daughter Vera was arrested in 1937 and was killed in the Nadym camps. His son Anatolius died at the front. In 2002 they uncovered the grave of Fr. Constantine in order to rebury it near the church in the regional centre of B. Ignatovo as a righteous man. Fr. Alexander Nikitin, the rector of the church of the Archangel Michael in Ignatovo, three times cast lots to select three people out of forty to uncover the relics. The lot fell each time on the same three people. After a three-day fast they went to the cemetery, and after praying began to dig. Having removed the turf, they were amazed: a most wonderful fragrance came out of the earth. They took the wooden coffin out, amazed that after eighty-four years it was in such good condition. The body of Fr. Constantine was incorrupt. “We had hardly taken the lid off the coffin when we discovered a stream of the purest water flowing from underneath the boards,” recounts Nicholas Kondratyev, an inhabitant of the village of Bolshoye Ignatovo. “They lifted the lid of the coffin and found that inside was a black-haired priest with a long beard in a yellow riza – as if alive!” A Gospel lay on the chest of Fr. Constantine. Fountains of the purest spring water flowed from beside the legs and left shoulder of the priest. Miraculous healings take place at the relics of Fr. Constantine. The icons in the church of St. Michael have begun often to stream myrrh.

* * *

Владимир Владимирович Александров.

(свящ.-   Архиеп. Обновленческой церкви в Америке)

Г.М. Солдатов

Сын диакона Нового Посада,  Херсонской Епархии род. 14 июля 1870 г. Учился до 4 класса в Елизаветградском Духовном Училище.  Продолжил учение в г. Одессе на курсах для учителей, псалом­щиков и диаконов. 1891-95 был псаломщиком-учителем.  Был представлен Еп. Алеутскому Нико­лаю,  который принял его на службу в Америку. Назначен псаломщиком  в Джексон,  Калифорния. В 1896 г. стал псаломщиком в Сеаттле. С 1896-99 г. учился в Wilson Modern College. В 1899-1900 г. слу­шал лекции в Вашингтонском Штатном Ун-те. В 1896 г.  получил грамоту от Еп. Николая за мис­сио­нерскую работу по воссоединению с Православной Церковью униатов в штате Вашингтон, а в 1897 г. получил благословенную грамоту от Св. Синода. Его супруга – Евгения Теикурес была родом из Греции, в семье 3 детей.  В 1898 г. рукоположен в сан диакона. По поручению Еп. Николая  отпра­вился для миссионерства в Северо-западную Канаду. 19 марта, 1900 в г. Сан-Франциско Владыкою Тихоном (Белавиным) рукоположен в сан пресвитера с назначением настоятелем в Се­аттли.   В Ка­наде им было присоединено более 2000 человек, крещено около 300 младенцев, начаты постройки  6 церквей и часовен. За эти труды он получил грамоту, в которой он назван «первым Пра­вославным Миссионером Канады». В 1902 г. он получил Грамоту от Его Святейшества, Вселенского Патриарха Иоакима III-го за пастырское и миссионерское служение на пользу эллинов в Северной Америке.

В 1905 г. был переведен в Аллегени,  Пенсильвания, в 1906 г. в г. Ансонию, Коннектикут, где ос­новал братство Св. Князя Владимира и  вечерние курсы.  В 1908 слушал лекции при Ельском Ун-те. В 1909 г. назначен настоятелем Свято-Троицкой церкви в г. Чикаго, штат Иллинойс.  По представле­нию Архиеп. Платона в 1912 г. был награжден орденом Св. Анны 3-й степени и переведен настояте­лем Свято-Троиц­кого Собора в г. Сан-Франциско, откуда  он совершал миссионерские поездки по Калифорнии, Неваде, Юте и даже в Мексику. В своих поездках он встречался с русскими сектантами,  которых он  привлекал в Православие.  В 1915 г. в Сан-Франциско происходила Всемирная Выставка, где он выступал с докладами о Православии и России

Во время мировой войны содействовал посылке медицинской помощи в Россию. В Россию он поехал  для оказания медицинской и агрикультурной помощи.   Когда он прибыл в Петроград, то за­стал там управ­ление во главе с А. Керенским.  В работе созванного Собора Русской Церкви он был включен в одну из комиссий и встретился с Обер-прокурором Карташевым. 

Вернувшись в СШ, он выпустил деклара­цию,  обвиняя Арх. Александра Немоловского в том, что Владыка окружил себя «помощниками старого насильнического царского режима»,  которые не до­пускали народного собора в Америке. Он обвинял, что делалось это лицами, назначенными свержен­ным царем,  но не выбранными на должности свободными выборами. Он обвинял их в роскошной жизни  за счет нуж­дающегося духовенства, голодающих сирот и семейств верующих, в нелояльности к России,  заявивши,  что ставит себя непосредственно под руково­дство выбранного Патриарха и Си­нода.  За  выступления он был запрещен в служении.

После прибытия в Америку женатого,  обновленческого митрополита Иоанна Кедровского о. Владимир признал его назначение и 8 августа 1924 г. Кедровский выдал ему грамоту, по которой он назначался  быть Архиепископом Аляскинским и Тихоокеанским штатов Америки и Канады.  Кедровский помог Александрову в судебном деле об имуществе Спиридоновского прихода в Сеаттле. Суд решил дело в пользу Обнов­ленческой церкви в Америки. Александров желал хиротонии, на основа­нии выбора, но Кедровский оттягивал и хиротонисал в епископы своего сына Николая.  Александров обиделся и начал выступления против Кедровского. 26 Апреля, 1933 г. Кедровский от имени Синода запретил Александрова в священно­служении, после чего последний обратился в католичество. Перед своим уходом из Православия он пред­ложил к продаже церковь и имущество.

После перехода в католичество биография А. изменилась: Согласно католической прессе,  Имп. Нико­лай прислал в Америку в 1916 г. ст. инженера Мелинкова для руко­водства закупками, который привез Импе­раторский указ о. Владимиру содействовать инженеру и быть его советником.  Покидая  Америку, Мелинков передал свои полномочия о. Владимиру.  В 1916 г. он  был назначен настоятелем императорского собора в России, куда он поехал. Он был выбран делегатом и членом Русского Синода и был таковым до своего принятия 4 июня 1933 г. в состав клира Святого Римского Престола.  Как сообщила католическая печать о. Владимир был 15 июля 1924 г. выбран Св. Синодом быть Архиепископом Тихоокеанским, Канадийским, Аляскинским, Гавайским и Австралийским, и был личным доверенным Обер-прокурора (должность упразднена через месяц после начала заседаний Собор в 1917 г.). Его хиротония  не совершилась по причине сложной связи с Россией.  Архиепископ Владимир веря в единство Церкви и права Св. Петра согласно чему только Папа, будучи Викарием  Христа, может спасти Россию от безверия, принял католичество. В газетах было сообщено, что он был принят в состав католической церкви в сане архиепископа.  Дата его смерти неизвестна.

Ист.: Автобиография  В.В. Александрова,  Переписка с Митрополитом И. Кедровским и обновленческим духовенством в Америке. Архивы Обновленческой церкви в Америке.

Печ. Мат.: Декларация посланная …. от 3-го июля 1918 г. Епископу Александру Немоловскому и Северо-Американской Духовной Консистории, Новое Русское Слово 1932-33, Free Press Evening Bulletin, Winnipeg, Saturday, August 12, 1933, The Lamp, A Catholic monthly devoted to church unity and Mission, Vol. 31, No. 7. July 15, 1933. Pg. 208-9

        * * *

ОБЩЕСТВО РЕВНИТЕЛЕЙ ПАМЯТИ БЛАЖЕННЕЙШЕГО МИТРОПОЛИТА АНТОНИЯ

благодарит всех своих благожелателей за внесение членских взносов и пожертвований.

Напоминаем, что Общество зарегистрировано в Департаменте Казны США. Все пожертвования и подарки, начиная с 21 августа 2004 года, можно списать с подоходного налога. На суммы более чем 250 американских долларов необходимо прилагать при списывании дохода расписку от Общества, которое укажет номер. Федеральный Регистрационный Номер: EIN 68-0620503

Г.М. Солдатов                    В.В. Щегловский

         Председатель                   Казначей и секретарь

A SINCERE GRATITUDE

On behalf of the The Blessed Metropolitan Anthony (Khrapovitsky) Memorial Society we extend our sincere gratitude to all of our valued members, generous supporters and well wishers for their continued timely support of the Society during this year.

We would like to remind you that all contributions to the Society that have been made since August 21, 2004 are tax deductible. In the U.S., reporting of a separate gift of $250 or more requires that one submit an appropriate statement from the Society.

The Blessed Metropolitan Anthony (Khrapovitsky) Memorial Society is a not-for-profit Corporation duly registered with the U.S. Department of the Treasury under Section 501(c)(3) of the Internal Revenue Code.

The Society’s tax-exempt number is: EIN 68-0620503

The Society is also registered as a not-for-profit Corporation (per Section 402) with the state of New York.

            George Soldatow                      Valentin Scheglowski

                        President                                          Secretary/Treasurer