Vernost'Number 77

The Editorial Board is glad to inform our Readers that this issue of “FIDELITY” has articles in English, and Russian Languages.

С удовлетворением сообщаем, что в этом номере журнала “ВЕРНОСТЬ” помещены статьи на английском и русском языках.

2. ПИСЬМО ВЫСОКОПРЕОСВЯЩЕННЕЙШЕМУ МИТРОПОЛИТУ ЛАВРУ ОТ О. ГЕОРГИЯ ЭДЕЛЬШТЕЙНА

3. ЛЖЕСИМФОНИЯ С СОВЕТСКИМ ГОСУДАРСТВОМ ПОД ЛГУЩЕЙ ВЫВЕСКОЙ «ОТДЕЛЕНИЯ» О. Георгий Эдельштейн

На складе вестника ВЕРНОСТЬ еще осталось небольшое количество обоих фильмов –

ГЕФСИМАНИЯ ЦАРЯ-МУЧЕНИКА И РУССКАЯ ТАЙНА –

которые мы подробно описали в 74 номере Верности.

Удешевленная стоимость за оба фильма (на трехDVD), включая пересылку в США, составляет только $25.

At a time when True Orthodoxy, the One, Holy, Catholic and Apostolic Church, is suffering one blow after another, the latest blow being the falling away of the Russian Church Abroad from the faith, it gladdens the heart of every True Orthodox believer to read of the heroic resistance put up by the Athonite monastery of Esphigmenou to the uniate Patriarch Bartholomew of Constantinople.

Esphigmenou is one of the twenty official monasteries of the Holy Mountain of Athos. It is especially dear to Russian hearts because it was from Esphigmenou, and with the blessing of its abbot, that St. Anthony of Kiev set off to found heremitical monasticism in his native land. Three centuries later, St. Gregory Palamas, who laid the theological foundations of the hesychast movement, was abbot of Esphigmenou.

In 1924, when the Ecumenical Patriarchate, followed by the State Churches of Greece and Romania, anticanonically introduced the papist Gregorian calendar into the Orthodox Church, the monks of Esphigmenou were among the Athonite monks who led the defence of Orthodoxy by rejecting the calendar innovation.

In 1972, Abbot Athanasius of Esphigmenou led the rebellion on Athos against the heresy of ecumenism, breaking communion not only with the Patriarchate of Constantinople and the other official Churches of World Orthodoxy that participated in the ecumenical movement, but also with all the other monasteries on Mount Athos, which, while preserving the Orthodox Calendar, remained in communion with World Orthodoxy. This remains the position of Esphigmenou to the present day. Under its famous banner, “Orthodoxy or Death”, it has inspired True Orthodox around the world who might otherwise have grown weak in their defence of the truth. The monastery has founded important metochia (podvoria) in Greece, including the monastery in which the leader of the True Orthodox Church of Greece, Archbishop Chrysostom (Kiousis), lives, at Megara; and an Esphigmenou monk, Schema-Hieromonk Akakije, has led the restoration of True Orthodoxy to Serbia. So influential has it become that the ecumenist heretics have even tried to drive the monks out of the monastery by force, besieging it by land and sea, confiscating its property and creating a new legal entity, the pseudo-monastery of “Esphigmenou”, as a legal ploy to take over the monastery by illegal means. Five monks (out of 117) have so far died as a direct result of the aggression waged against the monastery; and that figure may well rise if the soldiers assembled in the capital of Mount Athos today succeed in entering the monastery. Truly, it is a question of Orthodoxy or death on Mount Athos today…

Just as the autonomous monastic republic of Mount Athos transcends national and jurisdictional boundaries, so the significance of the battle for Esphigmenou transcends the struggle for truth in the Greek-speaking lands. The case may go to the European Court of Human Rights; and the Athenian newspaper Kathimerini says that the American administration is watching events on Athos closely, because of the powerful lobby of the Old Calendarists in the United States. To tell the truth, the present writer had no idea that the Old Calendarists have such a powerful lobby in the United States, and very much doubts that this is the case. But the perception that such a lobby exists is a tribute to the influence of the Esphigmenou monks, and the fear in which the leaders of World Orthodoxy hold this small band of confessors. For “how should one chase thousand, and two put ten thousand to flight, unless their Rock had sold them, and the Lord had shut them up? For their rock is not as our Rock” (Deuteronomy 32.30-31). For their rock is the feeble human wisdom of the ecumenists, whereas our Rock is the Lord Jesus Christ Himself…

Of particular interest is the interest taken by the Moscow Patriarchate in this struggle. Why should the MP, whose leaders are rabid ecumenists, and whose heresy has been exposed many times by the publications of Esphigmenou, decide to intercede on behalf of the monastery and warn the Ecumenical Patriarch not to interfere? Clearly not out of love for the truth, but out of a desire to embarrass their chief rivals in World Orthodoxy…

The quarrel between Moscow and Constantinople for pre-eminence in World Orthodoxy is rapidly developing into a farce. The one side is backed by the Russian Federation, the other – by the United States, and so the ecclesiastical rivalry between two heretical churches, which has swung recently from Estonia to London to Greece, has become a proxy war masking the resumption of cold war hostilities in the political world. In fact, there is nothing at all ecclesiastical in the rivalry: it is entirely a matter of politics, which fits in perfectly with the essential nature of ecumenism (or “ecucommunism”), which is the dogmatic justification of the practice of political compromise and appeasement in the realm of dogmatic truth.

Esphigmenou is placed like the tiny state of Old Testament Israel between the rival pagan blocs of Moscow-Babylon and Constantinople-Egypt. While they stand for the naked lust for power and influence, for worldly interests and worldly conquests, Esphigmenou stands for “the one thing necessary”, the pearl of great price, the Orthodox faith, for which the man who found it was prepared to sell everything that he had. While they amass friends in the world, money and property, Esphigmenou looks only to the Lord God, the Rock of Salvation; for “friendship with the world is enmity with God” and “what is a man profited if he gains the whole world but loses his soul?”

If the Esphigmenou monks are driven out of their monastery, this will not be a defeat for them, but only yet another sign that the truth lies with them, and not with their heretical persecutors. And in that truth lies a power that will scatter all their enemies like dust on the day that the Lord stands up to save His people. In this lies their significance, not only for us, the True Orthodox, and not only for our former, fallen brothers, the ecumenist Orthodox, but for the whole world…

Высокопреосвященнейшему митрополиту Лавру,

Первоиерарху Русской Православной Церкви Заграницей

Ваше Высокопреосвященство, глубокочтимый Владыко,

Я решился обратиться к Вам с данным письмом потому, что нет в России православного человека, которого в той или иной мере не беспокоит вопрос церковного разделения. Несомненно не в меньшей степени он волнует и наших братьев и сестер в Русской Православной Церкви Заграницей.

Никак не могу забыть свое первое паломничество в Свято-Троицкий монастырь в Джорданвилле в 1989 г. По благословению Вашего Высокопреосвященства братия собрались в зале и почти три часа задавали самые разные вопросы от чрезвычайно глубоких и принципиальных до детски наивных, почти смешных. Интерес был искренним, неподдельным. Насельники монастыря оставили все свои дела и готовы были слушать еще три часа. Потом Вы благословили нам идти на трапезу. Брат, который приносил еду, задавал какие-то вопросы (чаще по-английски), а в конце подвел итог трехчасовому братскому диалогу: "Тарелки, из которых вы ели, нужно разбить и выбросить, из них даже собак кормить нельзя, потому что вы – иуды и еретики". Никакой злобы или неприязни ко мне лично он не испытывал, беседовал благожелательно, это была резолюция на прошении о взаимопонимании, молитве и любви.

Когда я шел в келью, меня остановил какой-то иеромонах (или игумен), довольно пожилой, и попросил взять конверт: "Здесь тысяча четыреста пятьдесят долларов, это все, что у меня сейчас есть. Употребите их в России так, как считаете нужным. Мы живем здесь только для того, чтобы молиться о возрождении России. Я верю, что Господь вернет меня в Россию, и мы будем стоять у одного Престола".

Архиепископ Антоний Женевский приглашал меня жить в его квартире, сослужить ему на вечерне и на молебне (я не дерзнул без благословения моего правящего архиерея). Митрополит Виталий (не самый ревностный защитник Московской Патриархии) наградил юбилейной медалью РПЦЗ. А другой епископ, полемизируя со мной, два года назад писал, что РПЦЗ "анафематствует таких как о. Эдельштейн в день Торжества Православия". "О. Эдельштейн находится в числе палачей православия, есть "злые" палачи, а есть "добрые", но все они составляют единой целое". И здесь речь шла, конечно, не обо мне, а о "безблагодатной" Московской Патриархии, это ее следует анафематствовать.

Четырнадцать лет я слышу диаметрально противоположные, взаимоисключающие суждения о Московской Патриархии, каждый говорящий и пишущий считает свою точку зрения единственно правильной, предпочитает говорить не "я, имярек," а "наша Церковь", сплошь и рядом узурпируя власть Первоиерарха, Синода, Собора. И все они (повторим формулировку одного из епископов) составляют едино целое, именуемое Русская Православная Церковь Заграницей.

Я ясно осознаю сложность начатого Вами и Архиерейским Синодом дела и жизненную необходимость нашего общего свидетельства о православии в нынешнем теплохладном мире.

Я не дерзаю давать Вам какие-то советы, у меня нет никаких готовых рецептов, я не знаю ни одного ответа на вопросы, которые ежедневно сам себе задаю.

Я знаю только то, что знал 14 лет назад, когда беседовал с монахами Свято-Троицкого монастыря: нужно сказать правду и покаяться. Когда каждый из нас – мирянин, священник, епископ – будет готов среди дня и ночи говорить о язвах своей общины, своей ветви Православной Российской Церкви более охотно, чем о язвах других ветвей, мы твердо станем на путь к единству. До сего дня, к великому сожалению, мне приходилось слышать только хорошо аргументированную критику других, только камни в чужой огород.

В 1991 г. Архиерейский собор РПЦЗ обратился ко всем верным чадам Русской Православной Церкви во Отечестве и в рассеянии сущим с дивным, исполненным глубокой духовной мудрости посланием.

«Раскол можно преодолеть только смиренной молитвой, покаянием и братской любовью ко всем падшим в тяжелое время гонений и заблудшим в настоящее время... Возрождение веры должно начаться с духовного обновления нас самих, с покаяния и очищения нас от греховной нечистоты и самооправдания. Лишь Всероссийский собор, где будут представлены все ветви Русской Православной Церкви, полномочен произвести суд об истории Церкви за все окаянные 70 лет и начертать ее дальнейшие пути. Результатом деяний Собора явится единение в молитве, единение в вере, единение в таинствах, когда причащающиеся из единой Чаши собратья свидетельствуют перед Святым Престолом: «Христос посреди нас». — «И есть, и будет».

Эти слова находятся в полном соответствии с двухтысячелетним опытом Церкви, именно так преодолевала расколы и нестроения древняя Церковь, именно так относилась Она ко всем падшим в тяжкое время гонений, ко всем заблудшим, - какова бы ни была причина их заблуждений.

Естественно, послание не было никем услышано и понято, ни у вас, ни у нас, ибо оно лишено было мирской премудрости, а мир шел своим путем.

Уже через три года, в ноябре 1994 г., восемь мирян РПЦЗ обратились к очередному Архиерейскому Собору с неким "контрпосланием", где слово "покаяние" встречается лишь один раз, да и то в "Открытом письме" протоиерея Дмитрия Дудко "депутату Государственной Думы Г.П. Якунину".

Цель "контрпослания" – засвидетельствовать, что зарубежная иерархия безнадежно отстала от нашего времени, не желает считаться с самоочевидной реальностью. Ведь общеизвестно, что Московская Патриархия уже не та и возглавляющие ее иерочекисты уже не те. Говорят, они уже избрали нового Патриарха на альтернативной основе, и все как один перестроились. Отсюда и глас народной мудрости (контрпослание восьми простых верующих): "Не посрамите своих седин углублением раскола".

Рядовые верующие (Г. Рарр, С. Каргай и др.) предложили начать преодоление раскола с того, в чем архиереи видели его завершение – с восстановления евхаристического общения. Без братской любви и без покаяния. Нечто в православии неведомое и немыслимое.

Теперь, в 2003 году, архиереи Зарубежной Церкви вняли гласу восьми простых верующих и решили откорректировать свое послание 1991 года с учетом их рекомендаций.

Попробуем оценить прогресс зарубежного Архиерейского Собора, достигнутый за 12 лет (1991-2003). Правда, сделаны только первые шаги, но в скором будущем откорректировать придется многое, например, иконы и службу святым Новомученикам Российским. Придется изъять все, что там говорится о митрополите Петроградском Иосифе, отредактировать, те стихиры и тропари, где повествуется о "собратиях, в правде церковней не устоявших". Ведь именно с этими собратьями сегодня лобзаетесь, завтра будете литургисать.

1. Первый и самый главный вопрос: требуется или не требуется покаяние с обеих сторон. Послание Собора 1991 г. не есть догматическое определение, его можно полностью отменить или исправить. Но ответить церковному народу на этот вопрос – долг архипастырей.

2. Первый раунд переговоров был проведен за закрытыми дверями. В этом уже важная победа Московской Патриархии. ОВЦС специализируется в области тайных закулисных переговоров и интриг уже 50 лет, его сотрудники – профессионалы высшего класса, они способны одинаково хорошо исполнять должности наперсточника и шулера или Штирлица и Зорге. В искусстве словоблудия им нет равных во всем мире, соперничать с ними в дипломатии может разве что Ватикан.

Характерно, что в нынешних переговорах участвовали постоянные члены Священного Синода митрополиты Ювеналий, Филарет, Кирилл, т.е. все те иерархи, которые возглавляли ОВЦС за последние 30 лет.

3. Предположим, высокие договаривающиеся стороны к обоюдному удовольствию отвергли документы Собора 1991 г. и позабыли о них. Обычные переговоры государственных функционеров, чиновников.

Одним из первых возникает вопрос об имени нашей Церкви. К сожалению сейчас здесь царит полная неразбериха и произвол. Но христианство никогда не было и не может быть безразлично к имени, в православии оно трактуется по аналогии с иконой.

Имя "Русская Православная Церковь" свидетельствует, что здесь не одна из равноправных ветвей, а вся полнота. К ней могут присоединяться одна, две, три ветви, но она останется все той же Русской Православной Церковью. Не случайно Патриарх Алексий II в интервью 20 ноября 2003 г. однозначно и без колебаний назвал ее "Матерью-Церковью", а все остальные ветви Российского Православия – "находящимися вне Церковной ограды".

В литургических текстах РПЦЗ постоянно говорится о Церкви Российской, именно таковой она была в Своде Законов Российской Империи и в документах Поместного Собора 1917-18 гг., но сегодня этих слов нет нигде кроме Служебников и Требников, напечатанных в Джорданвилле.

Правильно было бы именовать эту часть только Московской Патриархией, наш официальный печатных орган называется "Журнал Московской Патриархии", а не "Журнал Российской (или Русской) Церкви".

4. Много лет РПЦЗ утверждала, что путь к братскому диалогу с Московской Патриархией перегорожен тремя огромными завалами: сергианством, лжесвидетельством на Новомучеников и экуменизмом без берегов. О каких-то своих грехах РПЦЗ предпочитала молчать. Таких препятствий РПЦЗ не видит.

Сегодня завалы остаются на прежних местах и в прежнем объеме (разве что экуменическая активность спала), а РПЦЗ закрыла на них глаза и готова заявить, что их нет. Точная дата исчезновения пока не установлена.

Сергианство ни в коем случае нельзя ограничивать пресловутой "Декларацией о радостях". Декларация только верстовой столб, веха на 75-летнем пути. Сердцем, душею, мозгом сергианства, его альфой и омегой является "ложь во спасение", всегда бесстыдная, многоликая и многообразная.

15 февраля 1930 г. митрополит Сергий и члены его Синода дали пресс-конференцию для советских журналистов, здесь были развиты и прокомментированы гнилые идеи "Декларации о радостях".

"Представители советской печати обратились с рядом вопросов к митрополиту Сергию и присутствовавшим при беседе членам Синода. На поставленные вопросы митрополит Сергий и Синод дали следующие ответы:

Вопрос. Действительно ли существует в СССР гонение на религию и в каких формах оно проявляется?

Ответ. Гонения на религию в СССР никогда не было и нет. В силу декрета «Об отделении церкви от государства» исповедание любой веры вполне свободно и никаким государственным органом не преследуется. Больше того. Последнее постановление ВЦИК и СНК РСФСР «О религиозных объединениях» от 8 апреля 1929 г. совершенно исключает даже малейшую видимость какого-либо гонения на религию.

Вопрос. Верно ли, что безбожники закрывают церкви, и как к этому относятся верующие?

Ответ. Да, действительно, некоторые церкви закрываются. Но проводится это закрытие не по инициативе властей, а по желанию населения, а в иных случаях даже по постановлению самих верующих.

Вопрос. Верно ли, что священнослужители и верующие подвергаются репрессиям за свои религиозные убеждения, арестовываются, высылаются и т.д.?

Ответ. Репрессии, осуществляемые советским правительством в отношении верующих и священнослужителей, применяются к ним отнюдь не за их религиозные убеждения, а в общем порядке, как и к другим гражданам, за разные противоправительственные деяния. Надо сказать, что несчастье Церкви состоит в том, что в прошлом, как это всем хорошо известно, она слишком срослась с монархическим строем. Поэтому церковные круги не смогли своевременно оценить всего значения совершившегося великого социального переворота и долгое время вели себя как открытые враги соввласти (при Колчаке, при Деникине и пр.). Лучшие умы Церкви, как, например, Патриарх Тихон, поняли это и старались исправить создавшееся положение, рекомендуя своим последователям не идти против воли народа и быть лояльными к советскому правительству. К сожалению, даже до сего времени некоторые из нас не могут понять, что к старому нет возврата и продолжают вести себя как политические противники советского государства.

Вопрос. Соответствуют ли действительности сведения, помещенные в заграничной прессе, относительно жестокостей, чинимых агентами соввласти по отношению к отдельным священнослужителям?

Ответ. Ни в какой степени эти сведения не отвечают действительности. Все это — сплошной вымысел, клевета, совершенно недостойная серьезных людей. К ответственности привлекаются отдельные священнослужители не за религиозную деятельность, а по обвинению в тех или иных антиправительственных деяниях, и это, разумеется, происходит не в форме каких-то гонений и жестокостей, а в форме, обычной для всех обвиняемых. (Цитируется по книге "Акты Святейшего Патриарха Тихона и позднейшие документы о преемстве высшей церковной власти 1917-1943", в 2-х частях, сост. М.Е. Губонин, издание Православного Свято-Тихоновского Богословского института, М., 1994 г.)

Это было не частное мнение одного из иерархов, но заявление всего Синода от лица всей Поместной Церкви. Несомненно, лжесвидетельство должно быть опровергнуто на том же уровне и так же громко.

В 1942 г. в "Издательстве Московской Патриархии" был напечатан роскошный фолиант "Правда о религии в России" тиражом 50 000 экземпляров. Редактор – митрополит Николай (Ярушевич), предисловие самого митрополита Сергия. Вот какая правда засвидетельствована Московской Патриархией.

Глава первая. "О свободе религиозного исповедание в России" (подписана "От редакции").

"Декрет советской власти о свободе совести, о свободе религиозного исповедания снял тот гнет, который лежал над Церковью долгие годы, освободил Церковь от внешней опеки. Это принесло внутренней жизни Церкви громадную пользу. Декрет предоставляет свободу и гарантирует неприкосновенность этой свободы всем религиозным объединениям.

Величайшее благо для нашей Православной Церкви, что она перестала быть господствующей и в этом отношении, как некий рычаг самодержавной власти, связывать религиозную совесть других вероисповеданий".

"С полной объективностью надо заявить, что Конституция, гарантирующая полную свободу отправления религиозного культа, решительно ни в чем не стесняет религиозной жизни верующих и жизни Церкви вообще.

За годы после Октябрьской революции в России бывали неоднократные процессы церковников. За что судили этих церковных деятелей? Исключительно за то, что они, прикрываясь рясой и церковным знаменем, вели антисоветскую работу. Это были политические процессы, отнюдь не имевшие ничего общего с чисто церковной жизнью религиозных организаций и чисто церковной работой отдельных священнослужителей. Православная Церковь сама громко и решительно осуждала таких своих отщепенцев, изменяющих ее открытой линии честной лояльности по отношению к советской власти.

Когда, например, целая группа церковных людей во глав с бывшим ленинградским митрополитом Иосифом выступила с чисто политическими антисоветскими взглядами, пытаясь затушевать эти взгляды мнимыми каноническими расхождениями с главой Церкви митрополитом Сергием, Патриаршая Православная Церковь сразу же приняла свое твердое решение, осудив этих церковников как раскольников, презревших и церковные каноны о подчинении своему главе и нарушивших божественное и апостольское учение о подчинении власти.

Нет, Церковь не может жаловаться на власть". (с. 21-27)

Предисловие написано примерно так же правдиво.

"Эта книга есть ответ прежде всего на «крестовый поход» фашистов, предпринятый ими якобы ради «освобождения» нашего народа и нашей Православной Церкви от большевиков. Но вместе с тем книга отвечает и на общий вопрос: признает ли наша Церковь себя гонимой большевиками и просит ли кого об освобождении от таких гонений?

Для тех, кто убежден в наличии гонений, линия поведения, принятая нашей Церковью в отношении фашистского нашествия, конечно, должна казаться вынужденной и не соответствующей внутренним чаяниям Церкви, а молитва о победе Красной Армии может казаться лишь отбыванием повинности, проформой, иначе говоря, одним из доказательств несвободы Церкви даже в стенах храма.

Не будем замалчивать, что для известных людей, живущих корыстными, эгоистическими интересами, а не интересами Церкви, смотрящих на вещи пристрастно, более приемлема неискренность, чем искренность в поведении Церкви относительно советского строя, в частности в вопросе о молитвенной и иной помощи красному фронту. Они охотно простят нам лицемерие в этом деле, но приходят в ярость, когда замечают, что мы и думаем в душе то, что говорим.

Даже и теперь, в 25-й год после революции, можно встретить кое-где такие настроения, о прежних же годах и говорить нечего. Известно, что тема о гонениях на религию в России и прежде не сходила со страниц заграничной враждебной прессы, а в прессе церковно-эмигрантской остается лейтмотивом и доселе. При этом имеются в виду не какие-нибудь эксцессы, неизбежные при всяком массовом восстании, а предполагаются официальные систематические меры советской власти к истреблению верующих и в особенности духовенства. Эмигрантская пресса без стеснения проводила параллель между гонениями первых веков христианства и современными «гонениями» в России. Наиболее озлобленные публицисты не уставали выдумывать всяческие небылицы. Например, помнится напечатанный в карловчанской газете рассказ, как большевики настигли где-то около железной дороги странствующего пешком епископа Андрея Ухтомского и расстреляли его на месте: так он и упал на рельсы «с котомочкой за плечами». А «расстрелянный» еще много лет потом благополучно здравствовал и занимал епархию. Или, например, в самое недавнее время один из непримиримейших карловчан, известный епископ Виталий, оповестил в Америке, что большевиками «замучен» архиепископ Острожский Симон во время занятия Красной Армией западных областей Украины, и вдруг в Америке вскоре узнают, что «замученный» архиепископ Симон по-прежнему здравствует. Значит, не всегда можно рекомендовать к руководству благочестивую сентенцию «ложь—конь во спасение».

В связи со всем этим позволительно поставить вопрос: что же заставляет эмигрантских агитаторов переходить на зыбкую почву вымыслов, которым они и сами, конечно, не верят и которые всегда могут быть разоблачены? Заставляет их горькая необходимость приноровляться к понятиям о гонении, которыми живет простой православный народ, прежде всего прикарпатский, где поблизости осели наши карловчане.

Церковная буржуазия видит гонение, главным образом, в отказе государства от векового своего союза с Церковью, в итоге чего Церковь, точнее церковные учреждения (например, монастыри), и духовенство, как сословие или профессия, лишились некоторых прав: владения землей и коммерческими предприятиями, разных сословных привилегий, сравнительно с «простым народом», и т. п." (с.7-9)

По сей день Московская Патриархия не назвала сергианство подлой и наглой ложью. Напротив, официальные издания Патриархии, не краснея, именуют всю эту галиматью "чистой правдой". Именно так – "чистой".

"Одним из самых болезненных вопросов, вокруг которых разгораются сейчас споры отечественных экклезиологов (как профессионалов, так и дилетантов), является вопрос о пресловутом "сергианстве". По упрощенной схеме, бытующей в леволиберальной прессе демо-христиан, выходит, что с кончиной Патриарха Тихона кончилось для Русской Церкви и время бескомпромиссного стояния в вере, а началась эпоха беспросветной "лжи во спасение", теоретическое обоснование которой было дано в столь ненавистной для многих "Декларации" митрополита Сергия и в "одиозном труде "Правда о религии в России" ("правда" эта для всякого поборника справедливости и апологета гласности представляется чистейшей ложью). Апофеозом же и квинтэссенцией лжи, запечатленной пером и устами российского иерарха, является его печально известное "Церковь в СССР свободна". "Как?! – воскликнет, верно, иной церковный оратор, приобвыкший за последнее время к микрофонам и диктофонам. – Как можно было всерьез говорить о "свободе" Церкви, новомучеников которой "тьмы, и тьмы, и тьмы"? В Церкви, верные чада которой неустанно пополняли застенки того ГУЛАГа, каким была тогда вся страна?…" Но как бы убедительно для "внешних" ни звучал такой демократический возглас, дерзаем утверждать: человек, сказавший "Церковь в СССР свободна", сказал чистую правду, потому что Церковь свободна всегда и везде".

"Сергий вырастил свой епископат, начало которому положили те "всего-навсего" несколько епископов, милостью Божией сохраненных и для земной Церкви. Таким образом, отказ от "сергианства" (к которому нас усиленно склоняют как наши друзья из-за рубежа, так и отечественные ревнители благочестия) равнозначен отказу от всего нашего епископата и всего священства – сплошь "сергианского". ("Московский Церковный Вестник" № 20(38), сентябрь 1990 г., издание Московской Патриархии)

Синод и Собор РПЦЗ свободны согласиться с официальным органом Московской Патриархии "Московским Церковным Вестником" или отринуть панегирик сергианству. Но ни Синод, ни Собор не вправе вводить в заблуждение свою паству, молчать, т.е. пассивно следовать сергианскому курсу. Все сергианцы – Великие Молчальники.

5. Все в той же "Декларации" 1927 г. митрополит Сергий и его Синод засвидетельствовали: "Мы с нашим народом и с нашим правительством". Единство с народом, разумеется, тоже было "чистой правдой". Орган ЦК ВКП(б) газета "Правда" (основана В.И. Лениным в 1912 г. выходит по сей день) ежедневно свидетеьствовала, что народ и партия едины.

Единство с правительством организационно оформилось сентябрьской ночью 1943 в кабинете И.В. Сталина в Кремле и сегодня, в 2003 г. является краеугольным камнем Московской Патриархии

Популярные рассказы о том, как сергианцы чему-то "противились", но их "заставляли", "вынуждали", "преследовали" – просто красивая басенка, одна из мифологем, состряпанных известной и влиятельной "конторой" на Лубянке. Там у них всегда был специальный отдел, фабриковавший и распространявший по всему свету подобную "чистую правду". Наше Министерство Любви и Министерство Правды (Minlove and Mintruth) всегда работали в тесном сотрудничестве. А Патриархийный ОВЦС был филиалом тандема. Там были изготовлены, например, выступления Патриарха Пимена с высоких трибун в Женеве и Нью-Йорке, обращения Его Святейшества к президенту США Р. Рейгану и прочая продукция коммунистического агитпропа.

Советские историки давно уже поведали миру с кем неизменно были и ныне пребывают сергианцы – с народом или с правительством.

"Таким образом, не только между государством и церковью складывались едва ли не самые теплые отношения, но и лично между Сталиным и Алексием.

...Начало сентября 1947 года. Страна празднует 800-летие Москвы. Участвует в торжествах и Русская православная церковь. Но патриарха в Москве нет. На этот раз Сталин пригласил его провести свой отдых и подлечиться на одну из государственных дач для высшего руководства в Сочи. Патриарх, конечно, как и Сталин (ведь они почти ровесники), нуждался в лечении. Ему шел восьмой десяток лет. Приняли его и патриаршью свиту в Сочи превосходно. Алексий особенно восхитился предоставлением в пользование ему роскошного правительственного лимузина «ЗИС-110» с персональной охраной. Автомобили были предоставлены и свите. Патриарху нравилось автомобильным эскортом путешествовать по окрестностям Сочи, курсировать к минеральным источникам. Обслуга была в высшей степени предупредительна, отмечал в одном из писем из Сочи Алексий, условия проживания, питания, лечения отличные. Стояла прекрасная погода, рядом плескалось море, природа радовала глаз.

В субботу, 13 сентября, на дачу к патриарху приехал помощник председателя Совнаркома А. Н. Поскребышев, который сообщил ему, что Сталин находится здесь же, на одной из дач в Сочи, и интересуется здоровьем Алексия, а также, как ему отдыхается, его свите, нет ли у них каких-либо просьб. Может быть, они недостаточно хорошо устроены, обеспечены? Поскребышев сказал, что Сталин поручил ему как можно лучше разместить Алексия и, если есть нужда, перевести в большую по размерам дачу".

"В письме Г. Карпову 15 сентября Патриарх сообщал, что во время беседы с Поскребышевым: "Я просил передать дорогому Иосифу Виссарионовичу, что я глубоко тронут его вниманием ко мне… Я был бы счастлив лично повидаться с Иосифом Виссарионовичем и благодарить его за заботу обо мне, но не решаюсь ставить этого вопроса." Примерно через неделю после визита Поскребышева он в следующем письме Г. Карпову ликует: "Дорогой и глубокоуважаемый Георгий Григорьевич!.. Сейчас от отца Колчицкого (управделами Патриархии. – В.А.) получил телеграмму, что сегодня Патриархия получает машину ЗИС-110. Ура! Я здесь на ней езжу и вижу, какая это замечательная машина"… Сталин умел играть на людских слабостях.

Усиленная работа велась РПЦ по отвоеванию приходов в США, Канаде, а также во Франции, Сербии, Албании у т. н. «карловчан» — зарубежной Русской православной церкви, созданной еще в начале 20-х годов эмигрировавшим духовенством, не признававшим Московскую патриархию. Это была важная деятельность, так как численность русской эмиграции в мире значительно возросла после второй мировой войны и нужны были каналы для укрепления связи этих людей с Родиной".

Статья В.А. Алексеева в журнале "Агитатор" (№ 11, 1989 г.) называется "Маршал Сталин доверяет Церкви".

6. 26 сентября 2003 г. российские СМИ сообщили из Нью-Йорка: "Архиерей Зарубежной Церкви увидели во Владимире Путине русского православного человека и патриота".

Но почему архиереи не вспомнили, что к В.В. Путину ежедневно обращаются со словом "товарищ" – "товарищ Президент", "товарищ Верховный Главнокомандующий". Архиереи знают, что товарищ В. Путин спокойно взирает на звезды московского Кремля, своим указом президент РФ В.В. Путин утвердил Красное Знамя и слегка подправленный Гимн Советского Союза.

Большевики были лютыми врагами не только Православной Церкви, но и России и русского народа. Поместный Собор в 1917 г. называл кощунством захоронения извергов рода человеческого в центре Москвы у Кремлевских соборов. Недопустимо смешивать Россию с Советским Союзом, русский и советский патриотизм.

"По словам архиепископа Марка, встречу с президентом РФ В.В. Путиным можно рассматривать как "основу для более плодотворных действий", которые в конечном итоге могут привести к единству РПЦЗ и Русской Православной Церкви, пребывающих пока вне евхаристического общения" – сообщает агентство ИТАР ТАСС.

Как такая "основа" сопряжена со "смиренной молитвой, покаянием и братской любовью" ни агентство, ни архиереи не объяснили.

Если кого-то удивили в данном тексте термины "РПЦЗ и Русская Православная Церковь" можно вернуться к пункту 3, об имени.

Архипастыри РПЦЗ не вправе заблуждаться. События последних лет в Хевроне, Иерихоне, в разных концах Европы не позволяют питать никаких иллюзий: соответствующие структуры в Московской Патриархии успешно продолжают все ту же "усиленную работу по отвоеванию приходов у т.н. "карловчан" – зарубежной РПЦ". Судя по бурно развивающимся событиям последних трех-четырех месяцев, как писал А.С. Пушкин, "близок, близок час победы"… "еще напор"… и т.д.

7. 9/22 октября архиепископ Марк сделал очень важное заявление к заседанию Архиерейского Синода РПЦЗ от 11/24 октября 2003 г.

Заявление содержит наивную, но страшную попытку намеренно ввести в заблуждение себя и других, сделать первый роковой шаг по пути добровольного принятия и усвоения сергианской доктрины "Церковь необходимо спасать ложью". Коготок увязнет – всей птичке пропасть.

"Несомненно, - заявил архиепископ Марк, - мы с полным правом относились к Московской Патриархии весьма критически еще 10-15 лет назад. Но за это время произошли коренные перемены (в том числе в количественном и качественном составе епископата). Явно начался и продолжается процесс оздоровления".

Несомненно, архиепископ Марк отлично видит, знает и понимает, что все прежние недуги Московской Патриархии за последние 10-15 лет только усугубились. До юбилейного 1988 г., до так называемой "перестройки", у всех апологетов сергианства было хоть какое-то хилое, мало для кого убедительное, но все же оправдание, что Московская Патриархия, мол, "плененная"; кое-кто относил к Московской Патриархии и определение "гонимая Церковь Российская". Но в последние 10-15 лет кажется никто уже во всем мире не назовет ее ни "гонимой", ни "плененной", а она абсолютно ни в чем не изменилась.

С 1990 г. не было ни одного поместного Собора. Священники и миряне полностью лишены всякого голоса в Церкви.

Поместный Собор 1917-18 гг. вычеркнут из истории Церкви, все его решения и определения игнорируются. Патриарх Алексий II даже теоретически обосновал такое беззаконие: "Тот Собор проходил в совершенно иных исторических условиях". Теория безукоризненная, но она требует прежде всего вычеркнуть из истории Церкви все Вселенские и Поместные Соборы первых полутора тысяч лет христианства. Впрочем, Зарубежная Церковь тоже не очень часто обращается к опыту и Деяниям Поместного Собора 1917-18 гг.

Священный Синод Московской Патриархии остается все таким же странным, неведомо кем и по какому принципу формируемым учреждением. Каноническая несостоятельность ныне действующей практики формирования Священного Синода Московской Патриархии была внимательно исследована и показана в историко-канонической и юридической справке архиепископа Ермогена (Голубева) "К 50-летию восстановления Патриаршества в России" в 1967 г. Ни эта "Справка", ни все другие труды архиепископа Ермогена Московской Патриархией не опубликованы и не изучены.

Московская Патриархия добровольно отвергает основной канонический принцип православного строя – соборность. Не только "коренных", но даже мало-мальски заметных признаков восстановления соборности нет, и в ближайшие годы не предполагается.

Архиепископ Марк усматривает коренные перемены в Московской Патриархии за последние 10-15 лет "в количественном и качественном составе епископата". О количестве и качестве следует говорить раздельно. Почему и в каком смысле сто пятьдесят сергианских епископов коренным образом отличаются от ста или восьмидесяти семи – загадка весьма мудреная.

Какие качественные изменения можно обнаружить среди высшего епископата Московской Патриархии, в том числе среди постоянных членов Священного Синода, с которыми встречалась делегация РПЦЗ? Вопреки всем православным канонам, епископат в России формируется только Синодом, который формирует сам себя. Епископы всегда назначаются и никогда никем не избираются. Архиепископ Ермоген указывал, что неканоничность такого порядка назначений епископов предельно ясна.

"К сожалению, несмотря на то, что порядок избрания епископов является единственным каноническим порядком формирования епископата, несмотря на то, что его восстановил тот самый Собор, который 50 лет назад восстановил и патриаршество, — епископат и сейчас формируется у нас неканоническим порядком назначений, чем наносится определенный ущерб каноническому достоинству Русской Церкви".

"Нужно констатировать, что порядок назначений епископов, помимо своей неканоничности, неизбежно приводил на практике к назначениям на высокие церковные посты лиц заискивающих, угодничающих, мало пекущихся о церковном благе".

"Известно, что во всех областях государственной и общественной жизни награждают или повышают по должности за определенные заслуги, проявленные в той или иной области: военных награждают за храбрость, профессоров за ученые труды и т. д. Можно было бы предположить, что этот принцип, единственно правильный, положен в основу продвижения и по церковно-иерархической лестнице и что на такой ответственный пост как члена Синода должны назначаться лица, имеющие пред Церковью определенные заслуги. К сожалению, это предположение не всегда оказывается верным.

Так, 30 марта 1964 года Киевским митрополитом и постоянным членом Синода был назначен епископ Винницкий Иоасаф (Лелюхин), несмотря на то, что вся церковная деятельность этого иерарха была противопоказанием к назначению его на эти высокие посты.

До архиерейской хиротонии он 3 раза был рукополагаем во священника: первый раз в обновленческом расколе, второй раз во время гитлеровской оккупации Украины епископом Геннадием, юрисдикции епископа Поликарпа Сикорского и третий раз архиепископом Днепропетровским Андреем (Комаровым). Будучи хиротонисан во епископа Сумского, способствовал закрытию епархии. Будучи, по закрытии епархии, перемещен на кафедру епископа Днепропетровского и Запорожского, принял епархию с 286 действующими приходами и, будучи через непродолжительное время перемещен на Винницкую кафедру, оставил в Днепропетровской епархии менее сорока приходов, а в Виннице через очень короткое время закрыт был кафедральный собор.

Одна уже возможность назначений на ответственнейшие церковные посты лиц, абсолютно неподходящих к занятию их, свидетельствует о серьезных ненормальностях в формировании нашего Синода". (Вестник РХД №86, 1967)

Архиепископ Ермоген иллюстрирует свои теоретические выводы только одним примером, можно привести много. По сей день Московская Патриархия не осудила ни одну такую хиротонию.

Не только коренных, но вообще никаких канонических изменений в формировании епископата в Московской Патриархии за эти годы не произошло. Оно было и остается канонически порочным.

Давать какие-то положительные или отрицательные оценки каждому архиерею, рукоположенному после 1988 г., - занятие априорно бессмысленное и не христианское. Вряд ли архиепископ Марк имел в виду личные оценки.

В качестве иллюстрации можно только вспомнить, что несколько самых соблазнительных и грязных скандалов, которые с нескрываемым злорадством смаковали российские СМИ в последние годы, были связаны с именами архиереев, рукоположенных после 1988 г.

Таких скандалов было не менее десяти, число достаточно большое с учетом числа хиротоний. Речь шла и о недопустимой грубости, о хамстве вплоть до рукоприкладства, о коррупции, о различных извращениях и непотребствах, о них же срамно есть и глаголати. Современное общество, выше всего поставляющее и ценящее "политическую корректность", именует их "нетрадиционными сексуальными отношениями". Церковь учит нас, что они вполне традиционны, эта гнусная традиция существует более трех тысяч лет и неразрывно связана с именем города, испепеленного Господом за процветавшее в нем непотребство.

К сожалению, ни один случай не стал предметом разбирательства гласного церковного суда.

Еще одна маленькая иллюстрация. В конце 1991 г. – начале 1992 г. были опубликованы документы, неопровержимо свидетельствовавшие, что многие (сохраним вежливую формулировку) высшие иерархи Московской Патриархии – матерые стукачи, кагебешники с многолетним стажем. Специальная комиссия высшего законодательного органа России направила в Священный Синод документы и официальный запрос.

Комиссии президиума Верховного Совета Российской Федерации

по расследованию причин и обстоятельств ГКЧП

Руководителям, иерархам Русской Православной Церкви:

Комиссия обращает внимание руководства РПЦ на антиконституционное использование Центральным комитетом КПСС и органами КГБ СССР ряда церковных органов в своих целях путем вербовки и засылки в них агентуры КГБ. Так, по линии Отдела внешних церковных сношений выезжали за рубеж и выполняли задания руководства КГБ агенты, обозначенные кличками "Святослав", "Адамант", "Михайлов". "Топаз", "Нестерович", "Кузнецов", "Огнев", "Есауленко" и другие. Характер исполняемых ими поручений свидетельствует о неотделенности указанного Отдела от государства, о его трансформации в скрытый центр агентуры КГБ среди верующих.

Через посредство агентуры держались под контролем международные религиозные организации, в которых участвовала и РПЦ: Всемирный Совет Церквей, Христианская

Мирная Конференция, Конференция Европейских Церквей. Председатель КГБ СССР Ю. Андропов докладывал ЦК КПСС о том, что КГБ держит под контролем отношения РПЦ с Ватиканом.

Такая глубокая инфильтрация агентуры спецслужб в религиозные объединения представляет собой серьезную опасность для общества и государства: органы государства, призванные обеспечивать влияние как на многомиллионные религиозные объединения, так и через них, на ситуацию в стране и за рубежом. Как показал государственный переворот 19-21 августа 1991 года, возможность использования религии в антиконституционных целях была реальной.

Глубокую обеспокоенность вызывает визит митрополита Питирима (Нечаева) к объявленному Президентом России вне закона государственному преступнику Б.К.Пуго 21 августа 1991 года. На дипломатическом языке — это признание "де-факто". Питательной средой для такого визита явилось то обстоятельство, что Издательский отдел Московской Патриархии контролировался агентурой КГБ. В отчетах 5 управления КГБ СССР по линии Издательского отдела постоянно упоминаются агенты "Аббат" (из иерархов) и "Григорьев", часто ездившие за рубеж и, очевидно, занимавшие (занимающие) высокие посты в этом учреждении.

Несомненная вина в сложившемся положении — на КПСС и подотчетных ей органах государства. Но несомненно и то, что сами религиозные объединения не знают всей правды о своих сотрудниках. Люстрация церковной агентуры могла бы быть жестким, даже жестоким актом по отношению к Церкви, и без того много пострадавшей. Комиссия считает, что лучше если верующие сами найдут способ очищения от привнесенных, антиконституционных элементов.

Но, к сожалению, руководство Церкви до сих пор не высказало официального отношения к проблеме своей деполитизации. Референт Патриарха Алексия II диакон Андрей Кураев, объявил публикации о материалах Комиссии гонением на Церковь и даже "триумфом" самого КГБ ("Московские новости" № 10 за 1992 год). Однако архиепископ Вильнюсский Хризостом по существу опроверг диакона Кураева и рассказал о своем 18-летнем сотрудничестве с КГБ ("Российская газета" № 52/388 за 1992 год, стр. 7).

Ввиду отсутствия официальной точки зрения руководства Церкви Комиссия рекомендует внести в канонические и гражданские уставы запреты на тайное сотрудничество ответственных работников Церкви с органами государства, а также изучить предшествующую деятельность своих органов управления и международных отделов в свете соответствия этой деятельности конституционному принципу отделения Церкви от государства. Со своей стороны, для устранения опасности использования Церкви в антиконституционных целях. Комиссия предложила внести поправки в действующее законодательство, воспрещающие привлекать священнослужителей к оперативно-розыскной деятельности. Однако добиться практического исполнения этого положения можно только при запрете с обеих сторон — и со стороны государства, и со стороны самой Церкви.

Комиссия выражает надежду, что РПЦ сможет преодолеть тяжелое наследие прошлого.

На Архиерейском Соборе 1992 г. было решено организовать комиссию из восьми молодых архиереев, рукоположенных после 1988 г., как предполагалось, никак не связанных с ЧК-ГПУ-НКВД-КГБ. Председателем комиссии был избран очень молодой и чрезвычайно активных епископ Костромской и Галичский Александр. Комиссия в поте лица своего, не покладая рук, трудилась десять лет. Епископ Александр регулярно заверял всех интересующихся, что проделана громадная работа, изучены чуть ли не тонны документов, в ближайшее время будут сделаны и опубликованы сенсационнейшие выводы. А в июне нынешнего, 2003 г., выяснилось, что комиссия была мертворожденной, что она вообще ни одного раза не собиралась и никакие документы не изучала. Зато очень энергичный епископ Александр, перепрыгнув через головы 24-х собратьев, старших по хиротонии, очень скоро стал архиепископом. Надо полагать, не в последнюю очередь за успешное руководство комиссией. Священный Синод умеет ценить преданных и сообразительных.

Вот краткая заметка в газете "Московские новости", подводящая итоги работе комиссии из восьми молодых архиереев:

При упоминании аббревиатуры «КГБ» церковные власти демонстрируют завидные способности к маневрированию

По договоренности с приемной архиепископа Костромского и Галичского Александра, «МН» обратились к нему с вопросами о работе руководимой им Комиссии по расследованию обвинений в связях священнослужителей с КГБ. Теми самыми вопросами, на которые несколько лет смиренно ждет ответа отец Георгий.

Сначала от имени владыки был обещан ответ по факсу. Затем, когда ответа в нужное время не оказалось, в приемной архиепископа стали под благовидными предлогами тянуть время. В конце концов корреспондента «МН» соединили с одним из функционеров епархии, представившимся архимандритом Геннадием.

- Комиссия по расследованию связей священнослужителей со спецслужбами прекратила свою работу едва ли не сразу после своего создания в 1992 году. - поведал архимандрит. - Ей просто не был предоставлен доступ к соответствующим документам.

Емко и убедительно. Непонятно лишь, почему столь простого ответа нам надо было ждать три дня, а отцу Георгию - годы.

Остальные семь Преосвященных членов комиссии молчат еще красноречивее и упорнее, чем Высокопреосвященный Костромской и Галичский.

Надо полагать, что архиепископ Марк, работая над "Заявлением к заседанию Архиерейского Синода от 11/24 октября 2003 г.", руководствовался и справкой архимандрита Геннадия (Гоголева), ректора Костромской духовной семинарии. Коренные качественные перемены в Московской Патриархии, как говорится, "налицо".

Ни одна Поместная Церковь не застрахована от появления в ее рядах недостойных священнослужителей – дьяконов, священников, епископов. Но если она имеет твердую волю оставаться здоровой, отсекать больные члены, она должна идти святоотеческим путем, во всех (даже самых трудных) обстоятельствах говорить правду, как говорили ее святые Евангелисты, уповать на раскаяние и на милость Божию, как уповали апостол Петр, гонитель Савл, блудницы, мытари и разбойники, а не на хитрое плетение словес о количестве, которое, согласно учению диалектического материализма, переходит в качество. Не уповать на "явно начавшийся и продолжающийся процесс оздоровления", который не разглядеть даже в самый сильный электронный микроскоп. "Оздоровление" Московской Патриархии существует только на бумаге, о нем высокопарно разглагольствуют с сентября 1943 г. на всех юбилейных Соборах, Ассамблеях, Конференциях, на всех приемах и застольях в самых фешенебельных ресторанах Москвы, Киева и Петербурга.

8. Если уж сам глава делегации РПЦЗ архиепископ Марк в официальном Заявлении Архиерейскому Синоду поднял эти далеко не праздные, жизненно важные вопросы, необходимо ответить на них честно и недвусмысленно:

I. По каким причинам РПЦЗ относилась к Московской Патриархии "весьма критически" еще 10-15 лет назад.

II. Можно ли утверждать, что РПЦЗ относилась "весьма критически" "с полным правом", или это было ошибкой, следствием дезинформации,"распропагандированности епископата РПЦЗ", как выразился в интервью Патриарх Алексий II, следствием консервативности и косности мышления зарубежных иерархов и т.д.

III. Общеизвестно и не требует доказательств утверждение, что Московская Патриархия обрела внешнюю свободу. Это подтверждается новым государственным законодательством, бурным ростом числа епархий, приходов, монастырей, духовных семинарий, подтверждается тиражами и простым перечнем издаваемых святоотеческих творений, богослужебных книг, разнообразной церковной утвари. Но обрела ли Церковь вожделенную внутреннюю свободу, свободны ли епископы, священники, миряне Московской Патриархии и в чем и как эта свобода выражается.

IV. Необходимо не просто декларировать, но пункт за пунктом точно перечислить "коренные перемены", которые произошли в Московской Патриархии.

V. Что послужило началом "процесса оздоровления" и что свидетельствует, что "процесс продолжается поныне".

VI. Шестьдесят лет назад апологеты Московской Патриархии увидели начало процесса "возрождения" и "оздоровления" (наиболее восторженные говорили даже о "воскресении") в исторической встрече трех митрополитов Сергия, Алексия, Николая с генсеком ВКП(б) И.В. Сталиным сентябрьской ночью 1943 г. Правильно ли датировать начало нынешнего оздоровления и возрождения встречей постоянных членов Священного Синода с генсеком КПСС М.С. Горбачевым в канун 1 мая 1988 г.

Справедливо ли датировать "начало поисков единства" Православной Российской Церкви днем встречи иерархов РПЦЗ с президентом РФ В.В. Путиным, даже если архиереи РПЦЗ увидели в нем не очередного генсека, а русского православного человека.

Как будет выглядеть периодизация истории Церкви, если основные вехи на пути - "от генсека А до генсека В"?

9. Печать, радио и телевидение сообщили всему миру, что "трехдневные переговоры о восстановлении Русской Православной Церкви (РПЦ) и Русской Православной Церкви Заграницей (РПЦЗ) завершились взаимным примирением".

Выступая три года назад на Рождественских чтениях, Патриарх Алексий II заявил, что иерархи Русской Православной Церкви Заграницей находятся под контролем секретных спецслужб, поэтому они – не свободны… Поэтому отношения двух Церквей не меняются к лучшему, и о перспективах объединения не приходится говорить.

Это говорит человек, который, по сообщению российских СМИ, был удостоен специальной грамоты КГБ СССР за подписью шефа КГБ В. Крючкова за тридцатилетнее плодотворное сотрудничество.

Слова Патриарха – еще один красноречивый комментарий к утверждению архиепископа Марка, что в Московской Патриархии произошли коренные перемены, что в ней явно начался и продолжается процесс оздоровления.

10. Зарубежные гости преподнесли в дар Патриарху Алексию икону подвижника благочестия ХХ века Иоанна Шанхайского и Сан-Францисского, причисленного к лику святителей Русской Православной Церковью Заграницей. Мне кажется, что одновременно следовало поднести в дар и икону священномученика митрополита Петроградского Иосифа и других "иосифлян".

В августе 1929 г. митрополит Сергий и Временный при нем Синод приняли Постановления о священнодействиях, совершенных "раскольничьим клиром" (№ 1864). Постановление гласит, что таинства, совершенные последователями митрополита Иосифа (Петровых), Гдовского епископа Димитрия (Любимова), Уразовского епископа Алексия (Буя) недействительны.

"Умерших в обновленчестве и в указанных расколах не следует хотя бы и по усиленной просьбе родственников отпевать, как и не следует совершать по них и заупокойную литургию. Разрешать только проводы на кладбище с пением "Святый Боже"."

Сохраняет ли Постановление силу до сего дня, имеет ли священник Московской Патриархии право хоть помолиться об упокоении митрополита Иосифа?

Московская Патриархия причислила к лику святых многих Новомучеников и Исповедников, но мы не покаялись перед ними, не попросили прощения за 70-летнюю клевету и лжесвидетельство на них.

Мы веруем и исповедуем, что вся Небесная Торжествующая Церковь совершает Божественную Литургию вместе с нами, недостойными и грешными. Митрополит Кирилл наотрез отказывался литургисать с митрополитом Сергием и единомысленными с ним епископами. Но мы силой, против его воли, схватили митрополита Кирилла и поставили его у Святого Престола рядом с сергианскими епископами. Но сразу неизбежно возникает еще один вопрос: как быть с теми Новомучениками и Исповедниками, которые, выражая несогласие с Декларацией, не разорвали евхаристическое общения с митрополитом Сергием или перед смертью покаялись и признали отделение от Сергия роковой ошибкой, как протоиерей Валентин Свенцицкий (см его "Предсмертное письмо" от 11.09.1931.)

"Наставнице святителей твердых, Пречистая Дево, настави нас мыслити и глаголати, и деяти точию правая, ревнующе не пожалевшим себе исповедником." (Богородичен пятой песни канона свв. Новомученикам и Исповедникам Российским).

Можно написать еще 10 ил 100 пунктов, но можно сократить все письмо до одной короткой фразы: нужно сказать правду, нужно покаяться в 75-летней лжи.

Лучшей основы для братского диалога, чем молитва, покаяние и братская любовь, не существует.

с. Карабаново, Красносельский р-н, Костромская епархия

ЛЖЕСИМФОНИЯ С СОВЕТСКИМ ГОСУДАРСТВОМ ПОД ЛГУЩЕЙ ВЫВЕСКОЙ «ОТДЕЛЕНИЯ» *)

Многие зарубежные историки Русской Церкви считают своим учителем профессора А.В. Карташева[1] Попробуем проверить их верность учителю не на словах, а на деле. Вот его кредо, вот краеугольный камень его учения о взаимоотношении Православной Церкви и советского государства.

«Перед нашими глазами отталкивающая карикатура лжесимфонии, лжесоюза (да еще под лгущей вывеской того же якобы «отделения»!) за железным занавесом. Все, что там творится, - сплошная патология, подлежащая упразднению и чистке вместе с распадом коммунистической диктатуре. Чуждые России умы и сердца изучают вышеуказанную патологию с наивной надеждой найти в куче навоза жемчужные зерна. Наше русское достоинство не позволяет нам участвовать в этом неумном занятии».[2]

Есть основания полагать, что железный занавес уже грузят на платформы и скоро повезут на свалку, говорят, что коммунистическая диктатура после провала августовского путча вот-вот распадется, а отталкивающая карикатура лжесимфонии под лгущей вывеской "«отделения"»никем не воспринимается как сплошная патология. Со всех сторон несутся радостные клики о возрождении, оздоровлении и процветании Московской Патриархии. Редактор «Вестника Русского Христианского Движения» (Париж, Нью-Йорк, Москва) профессор Н.А. Струве из номера в номер помещает редакционные передовицы о дивных преобразованиях в Московской Патриархии.

«Факт возрождения и оздоровления православной Церкви в России налицо!.. Принятие нового закона в значительной мере закрепляет независимость Церкви!»; «Этот благословенный, чудодейственный, поворотный момент в истории русского православия»[3]; «Русская Церковь за два-три года гласности (начавшейся для нее лишь в 1988 г.) уже успела обрести независимость по отношению к государству»[4].

И недосуг профессору проверить факты, задуматься, что гласность существует только в государстве, а в Московской Патриархии сегодня нет даже отдаленного намека на гласность. Профессор хорошо знает, что за эти три года Патриархия ухитрилась не опубликовать ни одного секретного документа из своих архивов, ухитрилась не сказать ни слова правды о своем 60-летнем прошлом и только в последние месяцы опубликовала два-три робких критических замечания в адрес поверженных коммунистов. А пока коммунисты были у власти сам Святейший Патриарх Алексий II охотно сотрудничал с редакцией органа ЦК КПСС «Правда», на словах и на деле презирая заветы соловецких епископов-исповедников, стремясь к симбиозу с коммунистическим государством, расхваливая идеи Хьюлетта Джонсона[5] и его книгу «Христиане и коммунизм».

Бывший генерал КГБ О. Калугин заявил, что именно КГБ всегда назначал руководителей религиозных организаций. Совсем недавно другой генерал повторил его слова. Тридцать первого октября 1991 года газета «Известия» писала: «Генерал подтвердил причастность бывшего Совета по делам религий и некоторых служителей культа к КГБ, сообщил о существовавшем некогда в структуре идеологического управления КГБ так называемого отдела «зет», курировавшего церкви»[6] Это говорил заместитель нынешнего шефа КГБ генерал Николай Столяров. Генералы подтверждают, что КГБ назначал руководителей религиозных организаций, а Московская Патриархия отрицает очевидное. Стыдно признаться, но сегодня КГБ более открытое и более правдивое учреждение, чем Московская Патриархия, а профессор Н. Струве усмотрел в ней какую-то «гласность».

И ни один профессор не шепнет сегодня о том, что Священный Синод Русской Православной Церкви целиком и полностью укомплектован 20-25 лет назад двумя внецерковными учреждениями – Идеологическим отделом ЦК КПСС и соответствующим отделом КГБ СССР. Идеологического отдела нет, даже ЦК нет и, страшно сказать, самой КПСС нет, а их креатуры ходят после путча чуть не в героях. Никто не шепнет, что и сегодня процветает созданный и взлелеянный Комитетом государственной безопасности Отдел внешних церковных сношений Московской Патриархии. Все почему-то дружно забыли, что наши архиререи по-прежнему успешно трудятся в департаменте прокоммунистической агитации и пропаганды, каковым является Советский комитет защиты мира, забыли, что покойный Патриарх Пимен и ныне здравствующий митрополит Минский Филарет были назначены народными депутатами СССР именно от этого позорнейшего учреждения. Раковая опухоль – КПСС – ликвидирована после провала августовского путча, но ее метастазы распространились по всему организму государства. Один из них – Советский комитет защиты мира, где столько лет трудились наши архиереи. Кстати, именно митрополит Филарет еще в 1988 году твердо заверял президента США Р. Рейгана, что наша Церковь свободна, что она была отделена от государства еще ленинским декретом в январе 1918 года. Боюсь, что тогда, в 1988 году, профессор Н. Струве постыдился бы подтвердить слова митрополита. Сегодня, надеюсь, сам митрополит Филарет тоже стыдится этого утверждения. Не сомневаюсь, что через три года профессор Н. Струве тоже постыдится того, что говорит сегодня о Московской Патриархии.

Не станем обманывать себя: если мы забудем о предупреждении А.В. Карташева, карикатура может превратиться в стальной кулак в бархатной перчатке, который сокрушит не одну челюсть.

После провала путча, пожалуй, любой согласится, что пути и судьбы России ХХ века – загадка. Единственная область, где всем все ясно, где апломб всеведения и дар прозрения до того возросли, что уже граничат с абсолютной слепотой и глухотой, - это нынешняя жизнь Русской Православной Церкви. Хотя и вчера, не станем греха таить, много было про нее лыгано и своими, и чужими, но все же на волне нынешней перестройки и гласности лжесвидетельствуют куда более кучно и искустно. И не в пример более успешно. Наипаче наши зарубежные друзья и благожелатели.

Американские историки изображают жизнь Московской Патриархии «в профиль».

Три года назад, 29 апреля 1988 года, Патриарх Пимен и постоянные члены Священного Синода были приняты в Кремле генеральным секретарем ЦК КПСС М.С. Горбачевым. Встреча более чем странная, по своей должности М. Горбачев был тогда только верным стражем идеологических завоеваний Октября, только продолжателем великого дела бессмертного Ленина (или бессмертного дела великого Ленина?). И больше никем. Президентом он стал значительно позднее. Но это историческое событие принято считать краеугольным камнем эпохальной перестройки в церковно-государственных отношениях, хотя оно, думается, может ясно свидетельствовать лишь о том, что область прав Церкви и верующих всегда регулировалась в СССР не законодательством, а личной волей всесильного генсека. В любом цивилизованном государстве ни одному епископу, тем паче Патриарху, вообще не было бы никакой нужды не то что ездить на поклон к секретарю компартии, но даже осведомляться о его имени отчестве.

Да беседы генсека с членами Синода потоки клеветы и дезинформации о положении Церкви и верующих в СССР о взаимоотношениях Церкви и государства текли огромными полноводными реками. Дезинформацию распространяли все средства массовой информации, ее распространяли чиновники Совета по делам религий, ее распространяли все высокопоставленные функционеры Московской Патриархии, ее распространяли многочисленные делегаты и гости «форумов мира» и прочие представители «прогрессивной мировой общественности». Но не пресекался все прошлые годы и небольшой встречный поток, официально именовавшийся в нашей церковной и внецерковной печати и в «академических» исследованиях по научному атеизму «клеветнической буржуазной пропагандой», «грязными инсинуациями» или «буржуазной фальсификацией положения верующих в СССР и странах победившего социализма». Этими несколько громоздкими терминами обозначались статьи и книги зарубежных исследователей, более или менее полно, правдиво и добросовестно анализировавших проблему «христианство и коммунизм», описывавших реальное положение Церкви и верующих в нашей стране после Октябрьского переворота. Среди них было несколько интересных авторов из Православной Церкви в Америке (далее – ПЦА). После исторической встречи с генсеком и особенно после помпезного празднования 1000-летия Крещения Руси, стоившего верующим более 11 миллионов рублей, разорившего Православную Церковь, лжесвидетельство и дезинформация о возрождении, оздоровлении и процветании разлились по всему миру в безбрежный океан. Все наши газеты и журналы, все программы советского радио и телевидения, театр и кино умильно поют, сюсюкают и витействуют, шепчут и глаголют о дивной симфонии и грядущей гармонии, о сказочном возрождении и необратимой перестройке, о легендарном размахе и чудесном взлете. Встречный поток спокойной и объективной информации зарубежных исследователей обмелел до ручейка и почти полностью затерялся в необъятном океане кликушества и пропаганды, а реки научных исследований священнослужителей и историков из ПЦА обратилась назад и потекла вспять, пролагая для своих вод новое русло, почти параллельное руслу коммунистического эгитропа и «Журнала Московской Патриархии», который, впрочем, мало чем отличается от других ведомственных изданий того же агитпропа, например «Военно-исторического журнала».

Давным-давно трем одинаково талантливым художникам было приказано нарисовать портрет грозного правителя, у которого был кривой глаз, сухая рука и хромая нога. Первый художник нарисовал все как есть и был строго наказан за то, что предпринял попытку выдать страшную тайну и соблазнить малых сих – простых граждан. Второй нарисовал владыку с двумя здоровыми руками и ногами и тоже был наказан за попытку возбудить сомнения в умах сограждан. А третий нарисовал правителя в профиль, косой глаз был спрятан, сухую руку закрывал щит, хромую ногу – круп коня. Основополагающий принцип наших доброжелателей – рисовать жизнь Московской Патриархии «в профиль», т.е. прямо никогда по возможности не лгать, не измышлять, но и правду ни в коем случае не говорить, прятать от малых сих хромую ногу, сухую руку, кривой глаз.

Мы охромели и окривели от дружеских объятий коммунистической державы, от лжесимфонии и лжесоюза, но не вопим к Врачу с мольбой об исцелении, а по-прежнему остаемся прикованны к источнику заразы. Все новые и новые документальные фильмы, статьи, лекции, интервью, репортажи с Соборов бодро свидетельствуют, что в СССР открываются новые приходы, распространяется религиозная литература, организуются библиотеки и богадельни, но упорно молчат о том, что мы, священнослужители, систематически грабим своих прихожан, что вся наша администрация погрязла в коррупции, что религиозная литература, которую нам бесплатно передают со всего мира, продается по очень высоким ценам, и ни один человек из внешних не знает, куда идут те деньги, беднейшие сельские храмы не получают из них ни копейки. Самое главное, упорно молчат о том, что Московская Патриархия остается интегральной частью эсэсэсэровской государственности, что все до единого руководители Патриархии отобраны и назначены на свои должности Идеологическим отделом ЦК КПСС и КГБ. Те, кто отбирали и назначали, давным-давно отправлены на покой, а те, кого они отобрали и воспитали, продолжают успешно трудиться в Московской Патриархии, реализуя заветы своих «отбирателей». Все, кто говорят и пишут сегодня о жизни Московской Патриархии в замечательном журнале «Вестник РХД», словно условились забыть обо всех документах, статьях и свидетельствах, публиковавшихся в том же «Вестнике» несколько лет назад. Увы, сегодня независимые газеты в Москве и Петербурге более объективно рассказывают о Московской Патриархии, чем парижский «Вестник». «Русская Православная Церковь… как известно, сожительствовала с коммунистическим режимом, сотрудничествовала с его спецслужбами; за большие заслуги перед тоталитарным государством служители РПЦ не раз получали награды. Сегодня политика государственного протекционизма РПЦ в многоконфессиональной республике все более очевидна»[7] После августовского путча связь Церкви с различными структурами нашего государства не ослабела, а значительно усилилась.

Если отвлечься от частностей, можно с полным основанием утверждать, что вольно или невольно «религиозные деятели» из Московской Патриархии, функционеры из Совета по делам религий при Совете Министров СССР (далее – СДР) и наши благожелатели – зарубежные историки делают сегодня одно общее дело, хотя методы у них, естественно, разные и тактика тоже разная. Их главная забота – консервация Московской Патриархии точно в том виде, как она была сформирована при Сталине, Хрущеве, Брежневе, т.е. спасение сергианства. Ибо любезное их сердцу сергианство – это выпестованное коммунистами и гэпэушниками красно-поповское обновленчество в русле благообразного православия. Или, иными словами, их общее дело – дружное совместное противостояние подлинному возрождению Русской Православной Церкви, противостояние решениям Поместного Собора 1917-1918 годов и идеям соловецких епископов-исповедников. Не случайно, что наша официальная церковная печать никогда не публиковала эти документы.

Американские историки и очевидцы, свидетельствующие о дивной свободе и чудесном возрождении и оздоровлении, пришли на помощь советским чиновникам и архиереям совершенно бескорыстно, из благородного стремления содействовать перестройке, утихомирить «Шатающихся на религиозной почве диссидентов и эмигрантов» и, самое главное, сплоченными рядами противостать общему страшному врагу – Русской Православной Церкви Заграницей, с которой у ПЦА какие-то давние счеты не сведены.

Следуя основополагающему принципу КПСС, «о мертвых дозволено все, если требуется ныне правящих обелить и спасти», американские историки охотно поливают грязью покойного носителя высокой патриаршей харизмы Пимена, но категорически воспрещают кому бы то ни было не только критиковать, но даже призывать к покаянию ныне здравствующаго Патриарха или его ближайшее окружение. Так, канадский профессор Д. Поспеловский без малейшего благоговения рассказывает о жутких порядках, господствовавших в Московской Патриархии всего лишь в прошлом году: «В последнее десятилетие, когда покойный Патриарх Пимен фактически был уже не у дел, Церковью управляли его именем временщики, окружавшие Патриарха, а временщиками в значительной степени управляла небезызвестная «контора», нередко посредством шантажа»[8]. Страшная, горькая, но правда, так и было. Профессор Д. Поспеловский повторяет здесь то, что много раз говорили и писали всякие «шатающиеся на религиозной почве диссиденты», как именовали группу священников и мирян официальные документы Священного Синода Московской Патриархии. Это писал, например, о. Глеб Якунин в своей статье «Патриархат или матриархат?», опубликованной при жизни Патриарха Пимена. Жаль только, что профессор Д. Поспеловский, по неизменной традиции рисовать «в профиль», говорит о каком-то «последнем десятилетии», хотя, будучи специалистом по истории Русской Церкви ХХ века, отлично знает, что это – просто попытка спрятать часть правды: точно так же жила Московская Патриархия и в предыдущие десятилетия, дело вовсе не в болезни и дряхлости Патриарха Пимена. Если в какие-то годы одна группа временщиков сменяла другую, то «контора» оставалась той же. И ее излюбленные методы шантажа, клеветы, дезинформации не менялись никогда. В нынешнем году появилось уже несколько статей отечественных и зарубежных апологетов сергианства, где все наши беды, болезни, нестроения сводятся к личным недостаткам и слабостям Его Святейшества. Несомненно, что это делается для того, чтобы пожертвовав покойным Первоиерархом, отвести критику от системы. В той же статье, двумя страницами ниже, сам Д. Поспеловский пишет: «Личность, возглавлявшая Церковь, Патриарх Пимен, была по своей бездеятельности, серости и безвольности вполне под стать личности, возглавлявшей государство и партию. Да и коррупция, окружавшая Пимена, была под стать брежневской». Очень точно пишет профессор. Жаль только, что запоздала характеристика: она была бы не в пример более полезна и уместна в год празднования славного 1000-летнего юбилея Крещения Руси, за два года до смерти Пимена, когда власть временщиков, беспредел и коррупция в Патриархии достигли апогея. Тут бы профессору и написать обо всей этой мерзости подробную статью, например для «Журнала Московской Патриархии». Особенно о коррупции, это очень помогло бы нам сегодня: Патриарх Пимен умер, но все члены Священного Синода живы и здоровы и все так же заседают в Синоде, все так же занимают свои кафедры и все так же помалкивают о том, что творилось в Патриархии в прошлом году. В помпезных торжествах 1988 года принимала участие большая и очень представительная делегация Православной Церкви в Америке, членом которой является профессор Д. Поспеловский. Вот и выступил бы глава делегации или один из ее членов на одной из многочисленных пресс-конференций. Огромную пользу принесли бы Патриархии!

Патриархи менялись, а система оставалась неизменной.

Нашу Патриархию стоит только копнуть, и сразу выясняется, что Патриархи менялись, а система оставалась неизменной все послевоенные годы: ведь совершенно то же самое было при предшественнике Патриарха Пимена Алексии I (Симанском). Вот, например, что рассказывал сам будущий Патриарх Пимен в «доверительной беседе» высокопоставленному сотруднику СДР А. Плеханову (в примечании к документу редактор «Гласности» указал, что А. Плеханов – полковник КГБ). «Здесь (в Москве) я таких прав не имею, - говорил Пимен, - и приходится только выполнять указания Патриарха, а вернее Остапова (тогдашнего временщика. – Г.Э.), который нажужжит Патриарху, а потом передает от его имени, что надо сделать… Остапов это ведь такой нахал и провокатор, что пробы ставить негде, ужасный человек»[9]. Почти в каждой «конфиденциальной беседе» с гэбэшниками из Совета по делам религий митрополит Пимен жаловался, что «Остапов все держит в своих руках», что Патриарх «делает то, что ему постоянно накручивает Остапов», что «в хозяйстве и мастерских Патриархии сидят жулик на жулике и жуликом погоняют, творят они всякие комбинации». Временщики, кругом одно жулье, повальная коррупция. Об этом говорит не «шатающийся на религиозной почве диссидент», а постоянный член Священного Синода митрополит Крутицкий и Коломенский, в ближайшем будущем – Святейший Патриарх Московский и всея Руси. Он то не стал бы А. Плеханова в заблуждение вводить и Патриархию чернить. Жаль только, что о «конторе» умолчал. Но А. Плеханов знал о ней побольше самого митрополита, можно было и не объяснять. «Контора» правит всеми при каждом Патриархе, при любом временщике. В каком году было иначе?

Разумеется, ни архиереи Московской Патриархии, ни чиновники СДР не могут позволить себе рассказывать вслух подобные непристойности ни о Патриархе Алексии I, ни о Патриархе Пимене, ни о мастерских Хозяйственного управления Московской Патриархии, где, по определению митрополита, сидят жулик на жулике и жуликом погоняют. Не могут потому, что ведь это они сами, архиереи и чиновники, взявшись за руки с временщиками, дружно и весело водили хоровод вокруг номенклатурной единицы ЦК КПСС – Святейшего Патриарха Московского и всея Руси, именно они, поощряемые «конторой», установили систему чудовищной коррупции и снимали с нее жирные пенки. Да и зависимость от «конторы» у архиереев и чиновников была куда более прочной и стабильной, чем у внеклановых временщиков. Правду об истинном положении в Патриархии можно рассказывать, оставшись с глазу на глаз со своим собратом-архиереем или с высоким чином из КГБ, вроде того же А. Плеханова или отправленного на покой уже в нынешнем году полковника тех же войск, тоже заместителя председателя Совета по делам религий Е. Милованова. А для профанов существует только образ ангельски чистого и непорочного Владыки в белоснежном клобуке или куколе, в роскошном черном лимузине с правительственными номерами, образ преемника Новомучеников и Исповедников Российских, спасающего своим крестным подвигом Церковь. Не менее того.

Читая статьи о современной Русской Православной Церкви, слушая лекции и репортажи очевидцев, и сидя в кино, необходимо постоянно иметь в виду, что историки и очевидцы очень успешно морочили общественное мнение во все прошлые годы. Сотни религиозных деятелей из десятков государств, возвращавшиеся с форумов и конференций, год за годом рассказывали, что они сами убедились в безграничной свободе религии в СССР. Ведущие американские телевизионные компании в самые мрачные годы ухитрялись снимать документальные фильмы о Русской Православной Церкви, где не говорилось ни слова об экономическом, политическом, идеологическом или юридическом подавлении Церкви, ни слова о преследовании верующих. Совершенно правдивые и бескорыстные повествования г-на Билли Грэма, полагаю, памятны всем. Сегодня это делается еще более искусно, сегодня даже историкам русского зарубежья и очевидцам дозволяется рассказать только кусочки правды о вчерашнем дне, без экстраполяций событий 1990 года на 1991, и непременно только о покойниках. А о здравствующих, заседающих на съездах народных депутатов, сохраняющих неизменной сталинско-брежневскую структуру Патриархии, правящих этой Патриархией – ни-ни. Здесь и лежит коренное различие между «шатающимися на религиозной почве диссидентами» и благовоспитанными и благонравными историками и очевидцами: «шатающиеся» стремятся говорить правду в лицо живым и правящим, три года назад они обращались к Патриарху Пимену, обращались к архиерейским и поместным Соборам, сегодня они обращаются к Патриарху Алексию II, они называют грех по имени и зовут к покаянию, к врачеванию греха, рискуя испытать на себе гнев власть имущих. Историки курят фимиам власть имущим и, ничем не рискуя, копытят покойников.

По словам профессора Поспеловского, «РПЦ, наконец, только-только встает на собственные ноги», обретает независимость», «начинает говорить собственным церковным голосом, а не по подсказке СДР». Наши религиозные деятели и чиновники охотно соглашаются с профессором: «Да, встает, обретает, начинает». Правда, только вчера эти же самые функционеры и деятели клятвенно заверяли нас, что подлинную независимость Православная Церковь обрела лишь после Великой Октябрьской Социалистической Революции, как они именовали узурпацию власти кучкой заговорщиков-большевиков, а на собственные ноги ее поставил в январе 1918 года ленинский декрет об отделении Церкви от государства. Собственным церковным голосом она начала говорить, если верить функционерам, не позднее 16/29 июля 1927 года, когда митрополит Сергий опубликовал свою декларацию «о радостях». Каждому православному христианину в России очень хорошо памятно велеречивое по форме, лживое по мысли и холуйское по духу Послание, с которым Священный Синод обратился ко всем верным чадам Церкви во Отечестве нашем и в рассеянии сущим в канун всенародного праздника 70-летия Великого Октября. Настоятелям всех православных храмов было предписано торжественно огласить сей опус после праздничной Божественной Литургии с церковных амвонов.

Подлинные документы и «правдоподобные мнения».

Туманная формулировка профессора Д. Поспеловского «РПЦ говорила по подсказке СДР» означает, что все иерархи Московской Патриархии, начиная с пресловутой декларации «о радостях», безропотно подписывали документы, составленные внецерковными органами, подчас враждебные и губительные для православия. Эта формулировка отсылает нас к секретным документам СДР, закрывающим закулисный механизм руководства Московской Патриархией. «Шатающиеся на религиозной почве диссиденты» предъявили всему миру эти уникальные документы более двенадцати лет назад. Тогда-то о них и узнали впервые Д. Поспеловский и о. Д. Константинов из «Вестника РХД». Но в нашей стране они не опубликованы и по сей день, несмотря ни на какую перестройку и гласность. Как, впрочем, не опубликовано Соловецкое послание 1926 года, письмо епископа Дамаскина митрополиту Сергию, письмо Патриарху Алексию священников Николая Эшлимана и Глеба Якунина и любопытнейшие отзывы на это открытое письмо правящих архиереев, как не опубликована ни единая строчка из секретных архивов КГБ и Московской Патриархии. Эти секретные документы, предъявленные миру «шатающимися» в 1979 году, - отчет о работе СДР, написанный заместителем председателя СДР В. Фуровым для членов ЦК КПСС, известный как «Доклад Фурова», и около двух десятков «Справок» о «доверительных беседах» (в просторечии – доносах), с которыми Их Высокопреосвященства, постоянные члены Священного Синода, по своему почину, из любви к ремеслу или по вызову ездили к чиновникам Совета. Две из этих «конфиденциальных бесед», составленных полковником КГБ А.Плехановым после доверительной беседы с митрополитом Пименом, цитировались выше.

И доклад В. Фурова, к кагэбэшные «Справки» ужасно не нравятся всем трем группам апологетов сергианства – церковным деятелям из Московской Патриархии, функционерам Совета по делам религий и заокеанским историкам и очевидцам. Но каждая группа по преимуществу использует свою тактику опровержения этих документов. Чиновники СДР, составлявшие справки о доносах архиереев для каких-то вышестоящих инстанций, и сами Высокопреосвященнейшие Собеседователи готовы поклясться, что никогда в глаза не видывали тех документов и слухом о таковых никогда не слыхивали. Для русских зарубежных историков такая тактика равносильна научному самоубийству: в своих «доперестроечных» статьях, книгах, лекциях, интервью они десятки раз именовали их ценнейшими источниками, способствовали их публикации, никогда не сомневались в их подлинности, цитировали их, подтверждали ими свои гипотезы и выводы. Поэтому сегодня никак нельзя притвориться невеждой, изумленно спросить, как уже несколько лет спрашивают у меня председатели Совета по делам религий: «Доклад Фурова? Какой такой доклад? Никогда не приходилось в руках держать». Историки идут иным путем, они подрывают общественное доверие к этим уникальным документам. Вот как это делается: «На сцену выплывает печально знаменитый, темный и липкий доклад Фурова, его характеристики российских архиереев, далеко не стопроцентной правильности; берется на веру заявление духовно неграмотного коммуниста и противопоставляется мнение Поместного Собора РПЦ… Берется 13-й выпуск независимого журнала «Гласность» (декабрь 1987 года) и рассматривается как абсолютно достоверный источник. В нем, оказывается, были опубликованы документы Совета по делам религий, бросающие тень на Патриарха. Они говорят о том, что в бытность свою митрополитом нынешний Патриарх доносил или осведомлял о деятельности митрополита Пимена, в то время будущего Патриарха». Это цитата из статьи протоиерея ПЦА Д. Константинова, который вполне справедливо называет себя «историком Церкви, работающим в этой области без малого 50 лет». Отцу протоиерею отлично известно, что до журнала «Гласность» эти же документы публиковались в нескольких зарубежных изданиях (Кэстон Колледжем и в «Вестнике РХД» № 130 и 131), что ни один историк никогда не усомнился в подлинности и достоверности этих документов, он и сам их цитировал в прошлые годы и никогда в них не сомневался. Он-то все это знает, да читатели «Нового русского слова», где была опубликована его статья, знать этого всего не могут они-то не историки.

Вот другой историк, другая тактика дискредитации ненавистных сергианцам документов: «Всем, кто вешает ярлык стукача на Патриарха Алексия II, очень рекомендую изучить внимательно архив Совета по делам Русской Церкви за 1934-65 гг. Там вы найдете точно такие же «беседы» или «доносы» митрополита Николая Крутицкого (Ярушевича) и Патриарха Алексия I (Симанского) друг на друга. Возникает, однако вопрос, почему на Запад попали лишь записи бесед с архиепископом Алексием и митрополитом Пименом, а в «Гласности» за декабрь 1987 г. оказались только плехановские записи бесед с архиепископом Алексием? В России существует вполне правдоподобное мнение, что документы эти были подброшены диссидентам в 1987 году теми, кто не хотел избрания митрополита Алексия в Патриархи, чтобы скомпрометировать его, представив дело так, что он служил чуть ли не профессиональным доносчиком. А ведь такого рода компромат можно было пустить в самиздат и на любого другого члена Синода». Это цитата из статьи профессора Д. Поспеловского.

Могу легко развеять все сомнения уважаемого профессора и однозначно ответить на все его недоуменные вопрошания, категорически опровергнуть все якобы вывезенные им из России «правдоподобные мнения», боюсь, подброшенные ему нашей вездесущей «конторой». У них есть специальный отдел, где фабрикуются «правдоподобные мнения», которым так охотно верят многие западные профессора.

Во-первых, слова «служил чуть ли не» совершенно неуместны в контексте обсуждаемых документов. Ныне здравствующий Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II действительно долгое время служил профессиональным доносчиком, за что регулярно получал плату от своего внецерковного начальства в виде быстрого продвижения по служебной и иерархической лестнице, в виде шикарных лимузинов, кремлевских приемов, правительственных наград и орденов. Профессионал вовсе не обязательно получает зарплату только в окошечке кассы.

Вовторых, если профессор располагает какими-то другими документами, неопровержимо доказывающими, что такого же рода деятельностью занимались митрополит Николай и Патриарх Алексий I, если профессор твердо убежден, что такого же рода деятельностью занимался любой другой член Священного Синода РПЦ, мне хочется горячо поблагодарить его за поддержку основной мысли всех моих статей и выступлений. В мае 1990 года, накануне Поместного Собора, избравшего на Патриарший Престол Алексия II, я писал в статье «Выборы Патриарха: на распутье или в тупике?», опубликованной вскоре в газете «Русская мысль»: «Бессмысленно делить членов Синода на какие-то группы, выискивать кандидатов от аппарата, от «патриотов», от левых и правых, от каких бы то ни было общественных групп, движений и направлений. Различия между ними всеми ничуть не более существенны, чем различия между хорошо нам знакомыми членами Политбюро: Брежневым, Черненко, Сусловым, Устиновым, Гришиным, Громыко. Кого бы из тогдашних деятелей ни выбрали, будь голосование на пленуме ЦК открытым или тайным, альтернативным или нет, результаты тех выборов и судьбу державы под таким водительством можно было бы с абсолютной точностью предсказать заранее. И сегодня совершенно бессмысленно гадать: кто наденет патриарший куколь? Велика ли разница между тремя последними возглавителями Русской Православной Церкви – Сергием, Алексием, Пименом? Разве что в степени владения французским языком». Когда профессор Д. Поспеловский пишет, что и Патриарх Алексий доносил чекистам на брата своего, и Патриарх Пимен доносил, и все члены Священного Синода друг друга стоят, он подтверждает мои слова.

В-третьих, на Запад попали те документы, которые священнику Глебу Якунину удалось купить в 1979 году у бывшего сотрудника Совета по делам религий. Остальные документы не попали только потому, что в ноябре того же года кагэбэшники упрятали отца Глеба в тюрьму. Уже после приговора его навестил там высокий чин КГБ, обещавший пересмотреть дело и вдвое сократить срок, если о. Глеб поможет раскрыть хотя бы один эпизод, которым чрезвычайно заинтересованы следственные органы: где и как он раздобыл те секретные документы? Именно эти документы, как говорил о. Глеб, послужили главной причиной жестокого приговора. Выйдя из заключения, о. Глеб Якунин попросил меня передать машинописные копии тех же документов редактору «Гласности» С.И. Григорянцу, что я и исполнил. Когда появился сигнальный экземпляр журнала, я немедленно отвез его управляющему делами Московской Патриархии и заверил его, что если Патриархия располагает какими-то сведениями, позволяющими опровергнуть эти документы или поставить под сомнение любые излагаемые в них факты, редактор журнала готов немедленно опубликовать их без каких-либо изъятий или комментариев. Меня поблагодарили, попросили оставить журнал. Никаких опровержений или уточнений не последовало. Дней через десять из печати вышел основной тираж. Могу добавить, что потом я видел свой сигнальный экземпляр, уже изрядно потрепанный, на столе заместителя председателя СДР.

Если профессор Д. Поспеловский имел возможность много лет цитировать доклад Фурова и секретные «Справки» в своих лекциях, если он имел возможность цитировать их в своей двухтомной «Истории Русской Церкви», то лишь потому, что о. Глеб передал их на Запад, а сам сел за это в тюрьму. Никаких других документов у профессора Д. Поспеловского не было. Никакие новые документы не стали известны «диссидентам» в 1987 году, они «были заброшены» диссидентами на Запад за одинадцать лет до избрания митрополита Алексия в Патриархи. Не верьте окружающим вас в России гэбэшникам, профессор, не цитируйте их «правдоподобные мнения», непременно оконфузитесь.

И уж совсем дико звучит вывод, который якобы следует из анализа дружеских собеседований иерарха с полковником КГБ, когда иерарх готов раскрыться перед гэбэшником словно на духу, повествует ему обо всем, как родному: «Это свидетельствует, - заявляет профессор, - о его озабоченности судьбами Церкви, а не о каком-то злостном стукачестве!". Ссылкой на благие намерения легко обелить не только миллионы советских стукачей, но и само стукачество. А потом шантаж. А потом провокации. А потом политические убийства, геноцид. Так и Феликс Эдмундович с Лаврентием Павловичем в рыцари без страха и упрека попадут. И все, кто десятилетиями разводил чумных блох или создавал водородную бомбу, окажутся совестью человечества.

А.В. Карташев предупреждал: «Если еще за железным занавесом многое объяснимо духовной костоломкой, сокрушением воли и ясного сознания через систему грубого и утонченного террора, то бесспорным свидетельством слабости и ума и совести является принятие антихристовой СССР-овской государственности людьми, по эту сторону грани живущими. Особенно страшна эта болезнь в людях религиозных… Людям религиозным, а следовательно обязанным разбираться в вещах не только материальных, «плотских», но и в духовных, непростительно смещивать святое и нечестивое, благовоние фимиама и зловоние сероводорода, Божье и диавольское. Если такое смешение не показной самообман, то это болезнь совести, схождение с совести как сходят с ума. Это интервенция мистических темных сил в грешную человеческую жизнь, духовно не огражденную от козней диавольских. Словом, мы стоим перед страшным фактом потери различия добра от зла»[10].

Я готов вместе с А.В. Карташевым объяснить соглашательство с безбожниками и прямое предательство интересов Церкви иерархами Московской Патриархии «сокрушением их воли и ясного сознания через систему грубого и утонченного террора». Все мы люди, все мы человеки. И вместе с А. Карташевым я останавливаюсь в недоумении перед нашими заокеанскими доброжелателями: мне совершенно непонятны их мотивы лжесвидетельства. И вместе с А. Карташевым мне пригодится повторять горькие слова обвинения всем благожелателям Московской Патриархии, фанатичным апологетам зловредного сергианства, проживающим в Париже, Лондоне, Вашингтоне или Оттаве, упорно не желающим видеть сегодня, что вся администрация Московской Патриархии – это духовно сломленная и искалеченная часть той самой эсэсэровской государственности. Мне хочется кричать вместе с А. Карташевым: непростительно смешивать святое и нечестивое, благовоние фимиама и злостное сероводорода, Божье и диавольское. Непростительно[11]

*) ЗАПИСКИ СЕЛЬСКОГО СВЯЩЕННИКА. Протоиерей Георгий Эдельштейн. Российский государственный гуманитарный университет. Серия История и память. 369 стр. ISBN 5-7281-0748-6 Москва 2005. , 478 стр. © ISBN 2-9807705-0-7. (Редакция "Верности" благодарит о. Георгия за его любезное разрешение перепечатать его труды).

[1] Карташев Антон Владимирович (1875-1960). Историк, богослов, церковный и общественный деятель. Окончил С-Петербургскую духовную академию, доктор церковных наук. Профессор истории Церкви, Ветхого Завета и еврейского языка в Петербурге и Париже. Последний обер-прокурор Святейшего Синода (1917), министр исповеданий Временного правительства. 15(28) августа 1917 г. от лица Российского государства открывал первое заседание Поместного Собора.

[2] Карташев А.В. Церковь и государство//Православие в жизни: Сб. статей. Нью-Йорк: Изд. имени Чехова, 1953. С. 178

[3] Вестник РХД. 1990. № 159. С. 3

[4] Там же, № 160. С. 3

[5] Джонсон Хьюлетт (1874-1966), англиканский священник, настоятель Кентерберийского собора, многолетний пламенный поборник англо-советской дружбы.

[6] Молитва на Лубянке//Известия. 1991, № 260. 31 окт.

[7] Мегаполис-Экспресс. 1990. №33

[8] Вестник РХД. № 159. С.212.

[9] «Справка» от 21 февр. 1967 г.

[10] Карташев А.В. Указ. Соч. Стр. 148

[11] Доводы сергианцев всегда вызывают недоумение. Вот как полемизировал со мною протоиерей Димитрий Константинов: «Полностью согласен с Вами, о. Георгий, полностью! Наконец-то мы добрались до цели и начали затрагивать чуть-чуть духовные вопросы. Только надо разобраться еще в том – забивает ли в данном случае сероводород фимиам, или фимиам забивает запах сероводорода. Это весьма существенно для конечных выводов. Но об этом Вы не пишете» (Церковные полемисты антицерковного направления// Русская жизнь. Сан-Франциско, 1992. 18 янв.

* * *

Chekists in Cassocks: The Orthodox Church and the KGB

KEITH ARMES*

Of all Russian central institutions, the Russian Orthodox Church and the security bureaucracies alone have survived the collapse of the Communist system. In fact, the last six years have seen an impressive revival of religious life throughout the former Soviet Union. Despite this rebirth, the institution of the church, in particular the Moscow Patriarchate, is having difficulty maintaining its identity and credibility after seventy years of faithful service to the Communist Party.

Today, the church faces not only the ugly confirmation of the KGB's active role in its day to day affairs and the personal corruption of some of its highest leaders, but also the establishment of an independent Ukrainian church, a bid for the loyalty of its flock from the Russian Orthodox Church Abroad, an invasion of well-financed Protestant evangelists, and a backlash against its ecumenical policies. Thus, on the one hand, the Russian Orthodox Church can celebrate its recent advances: 6,000 reopened churches since 1987; the appointment of chaplains to Cossack units which may lead to their integration into the armed services; and the political ascension of former church dissidents like Father Gleb Yakunin to legitimate roles in government. On the other hand, the highest ranks of the institution remain shadowed and marked by a history of allegiance to temporal politics.

The opening of some KGB archives since August 1991 has made available for the first time clear evidence of the subordination of the Orthodox hierarchy to the Soviet government. An investigative journalist, Alexander Nezhny, was able to establish the close relationship between a number of bishops and the “organs,” and to determine the identities of the bishops involved on the basis of the chronology of missions abroad undertaken by hierarchs at the behest of the KGB and references to the agent names (klichki) by which they were known. In particular, the KGB affiliation of three prominent hierarchs is now established: the recently deposed Metropolitan Philaret of Kiev (code name “Antonov”),

Metropolitan Yuvenali of Krutisk and Kolomna, who was head of the foreign relations department of the patriarchate (code name “Adamant”), and Metropolitan Pitirim of Volokolamsk and Yurev, head of the publishing department of the patriarchate (code name “Abbat”). It is also established that the present patriarch, Aleksi II, served the KGB under the poetic name

* Keith Armes is associate director of the Institute for the Study of Conflict, Ideology and Policy, Boston University.

THE ORTHODOX CHURCH AND THE KGB “Blackbird” (Drozdov).

Investigations carried out in the KGB archives by Lev Ponomarev, chairman of the short-lived Russian Supreme Soviet Commission to Investigate the Causes and Circumstances of the Putsch, and Father Gleb Yakunin, who served as a member of that commission, make it clear that the chain of command for controlling the church ran directly from the Politburo through the CPSU Central Committee Department of Agitation and Propaganda, to the USSR Council of Ministers' Council on Religious Affairs, and finally to the KGB, which had a special subdivision (Fourth Department of the Fifth Administration) for religion. There is abundant evidence of the KGB's control of the church's activities abroad and its success in ensuring that the World Council of Churches (WCC) consistently adopted positions advantageous to the Soviet leadership. Thus in 1980, a KGB report signed by the head of the Fourth Department states, “. . . the secretary general of the World Council of Churches, Philip Potter, has been in Moscow as a guest of the Moscow Patriarchate.

A favorable influence was exercised on him by agents `Svyatoslav,' `Adamant,' `Mikhailov,' and `Ostrovsky.' Information of operational interest was obtained on the activities of the WCC.” In 1983, the KGB dispatched 47 [sic] agents to attend the WCC General Assembly in Vancouver. In the following year, KGB reports make it clear that the Uruguayan Emilio Castro was elected WCC general secretary with the assistance of its agents attending the session of the selection committee.

At a major Orthodox Church conference in Moscow in 1988, the “situation among the participants was checked” by clandestine means, and a “positive communiqué was adopted in which a principled appraisal was adopted by the episcopate of the Russian Orthodox Church of the activities of religious extremists [dissidents] in our country.” The KGB reported on its work at the July 1989 WCC meeting in Moscow, “As a result of measures carried out, eight public statements and three official letters were adopted which were in accordance with the political line of socialist countries . . . Thanks to our agents a positive effect was exercised on the foreigners, and additional ideological and personality data were obtained, [as well as] information on their political views and the positions they occupied in their own countries. Numerous interviews took place that were favorable to us.”

A facsimile document dated November 1987, and published by the former

“[The Ponomarev Commission discovered] that the chain of command for controlling the church ran directly from the Politburo through the CPSU Central Committee Department of Agitation and Propaganda, to the . . . Council on Religious Affairs, and finally to the KGB. .. ”

DEMOKRATIZATSIYA

KGB officer Stanislav Levchenko, confirmed in striking fashion the extent of Party control over the Orthodox Church's affairs. According to this paper, the approval of the Ministry of Foreign Affairs, the KGB, the Council on Religious Affairs (in the person of its chairman, Konstantin Kharchev), and the CPSU Central Committee's Propaganda Department, was required for the church to send priests to serve Orthodox parishes in Brazil and Uruguay.1) There is evidence that KGB officers were sent to study at seminaries abroad in order to become priests and serve in the Soviet Union.2) The KGB paid particular attention to relations with the Vatican. A 1989 report by Col. V. Timoshevsky, head of the KGB's Fourth Department, states, “The most important journeys were those by the agents `Antonov,' `Ostrovsky,' and `Adamant' to Italy for negotiations with the Pope on questions of future relations between the Vatican and the Russian Orthodox Church, in particular the problems of the Uniates.”3)

The patriarchate's External Affairs Department consisted almost entirely of KGB agents. The department's main ideologist, Buevsky, a KGB officer now venerable leastwise in years, has been responsible for writing the patriarch's public statements and encomia on successive national leaders since 1946.4)

A prominent priest, Father Georgi Edelshtein, has stated that one-half of the clergy were overt or covert KGB employees through the end of the Gorbachev era. He has confirmed that the hierarchy took large bribes from priests seeking transfers to rich parishes and from candidates for bishoprics. Father Edelshtein comments, “Do you know where our present-day church ends and the KGB begins? The only difference was that some wore hoods and some had shoulder boards.”5) Until very recently, the conduct of some members of the episcopate showed no trace of aggiornamento. In 1990, a group of students asked the Bishop of Chelyabinsk for help in organizing an Orthodox youth group to look after new converts. This prelate requested a list of the organizers, which he then sent to the local KGB. The KGB, however, wrote back to the bishop informing him that their duties no longer included such “internal matters,” and passed on copies of the correspondence to the city soviet for publication.6)

Father Gleb Yakunin has stated that within the top church hierarchy, nine out of ten were KGB agents.7) Significantly, none of the prominent bishops attending a conference in Moscow on 19 August 1991, condemned the putsch. Not one came to the White House to bless its defenders who faced death protecting the legal government of Russia from the overthrow attempt by military forces.8) It is a reasonable assumption that many hierarchs were recruited by the KGB at the seminary—or even initially sent to the seminary by a patron with blue

“. . . none of the prominent bishops attending a conference in Moscow on 19 August 1991 condemned the putsch. Not one came to the White House to bless its defenders. . .”

THE ORTHODOX CHURCH AND THE KGB

epaulettes—and marked out from the beginning for a distinguished clerical career. For these men, the practice of religion meant the search for and attainment of warm places and high preferment. So far, however, documentary evidence for such recruiting is lacking. In January 1992, further access to the archives was denied to Supreme Soviet investigative commissions with the approval of the chairman of the Supreme Soviet, Ruslan Khasbulatov, after joint presentations had been made to him by the chairman of the Russian External Intelligence Service, Yevgeny Primakov, and Patriarch Aleksi.9) Particularly damaging to the credibility and moral stature of the Orthodox hierarchy is the degree to which the current patriarch is morally compromised by a career of subservience to the Politburo. According to the KGB archives, in February 1988, the KGB chairman rewarded Aleksi II with a “Certificate of Honor” for successful performance.10) In 1965, as Archbishop of Tallinn, Aleksi demanded that Archbishop Hermogen of Kaluga, who at the time was undoubtedly the most courageous of all the bishops of the Moscow Patriarchate, go into forced retirement for signing a protest against the complicity of the Synod in the Soviet government's campaign of church closures.11)

The patriarch's behavior during the August coup was a classic case of temporization. After initially failing to condemn the putsch, the following day he released a carefully measured statement: “[The] situation is troubling the conscience of millions of our compatriots who are beginning to question the lawfulness of the newly formed State Emergency Committee. . .We are hoping that the USSR Supreme Soviet will give a principled assessment and take resolute measures to stabilize the situation in the country.” Aleksi was well aware that there was no prospect of the Supreme Soviet's meeting in the immediate future, nor a possibility for taking “resolute measures.” It was not until the afternoon of August 21 that the patriarch, sensing which way the wind was blowing, agreed to sign an appeal that condemned the putsch leaders' shedding of innocent blood and rejected Communist ideology.12)

Despite repeated calls upon him for a public and formal expression of contrition for his servility to the Communist leadership and lies on its behalf, Aleksi has always declined to make a public declaration of repentance. For those who still hoped for change at the highest level of the hierarchy, a recent episode proved especially discouraging. There is indisputable evidence that in recent months Patriarch Aleksi lied in denying charges that, in November 1991, he had approached a U.S. undersecretary of state to put pressure on Voice of America to change its programming about the Russian Orthodox Church.13) The patriarch felt impelled to make this extraordinary démarche by his concern about the “bias against the patriarchate” displayed in programs produced by a prominent priest of the Russian Orthodox Church Abroad, Father Viktor Potapov.

DEMOKRATIZATSIYA

The Church in Ukraine

The career of Metropolitan Philaret of Kiev and Galicia has also gravely damaged the moral stature of the church. Philaret's rise was extraordinarily rapid, and he enjoyed successive preferment to Bishop of Vienna and Austria, and then rector of the Moscow Theological Academy. No less an authority than Konstantin Kharchev, former chairman of the Council on Religious Affairs, who was removed in 1989 for excessive independence, has confirmed Philaret's KGB connection. “Otherwise, he could never have pushed his way into a leading position in the Russian Orthodox Church.” As the elected Locum Tenens to the Patriarchal Throne, he had appeared destined to be the next patriarch. However, it was Aleksi who was elevated to the position in 1990. Kharchev finds the metropolitan's performance to have been exemplary in terms of satisfying the requirements of the Soviet government. “From the viewpoint of a Party official . . . Philaret was the most literate of all the members of the Holy Synod. All the tasks we assigned to him in the area of foreign relations he carried out brilliantly . . . He was a superb executor . . . Naturally it all boiled down to defending and advocating the party's position. Well, you know: `There's no pressure on the church, the church in our country runs its affairs freely,' in other words, pardon the expression, the raving of a gray mare.”14) Were it not for the baneful consequences for the church, Philaret would appear a picturesque personage, a prelate who would not have been out of place on the banks of the Tiber when slashed doublets and codpieces were in vogue. He ran his exarchy with a hand of iron, exiling and banning priests who dared criticize him. The prince of the church lives openly with a woman, known to the clerical fraternity as the “First Lady of the Exarchy”—or less reverentially as “Herodiada”—by whom, despite monastic vows of chastity, he has had three children. His consort openly attends church ceremonies in his company and is widely believed to be responsible for making church appointments in Ukraine, including episcopal nominations.15)

Under the ancien régime in Ukraine, when nationalism was persecuted, Philaret vilified Rukh leaders as “bandits” and “provocateurs,” and campaigned in elections for the CPSU. He prohibited his clergy from preaching in the Ukrainian language. As the strength of the Ukrainian independence movement grew, however, Philaret perceived where the future lay and hastened to serve the

“Under the ancien régime in Ukraine . . . [Metropolitan] Philaret vilified Rukh leaders as `bandits' and `provocateurs,' and campaigned in elections for the C PSU.”

THE ORTHODOX CHURCH AND THE KGB

new dispensation, attacking the Great Russian chauvinism of the Moscow Patriarchate. At the same time, Philaret conducted a violent campaign against a major rival, the Ukrainian Autocephalic Church, which had been established in 1989. This church is currently headed by the ailing 93-year-old Patriarch Mstyslav, who remains a resident of the United States. Although its canonicity is not recognized by other Orthodox, the church has had considerable success in winning parishes from the Ukrainian Orthodox Church under Moscow Patriarchal jurisdiction, as well as in securing financial support from abroad for its activity.

As Ukraine achieved political independence from Moscow, Philaret rapidly transformed himself from committed supporter of Soviet internationalism and Muscovite rule to a fervent Ukrainian nationalist. In 1985, Philaret, still a faithful ally of Politburo member and longtime Party ruler of Ukraine, Vladimir Shcherbitsky, rejected an offer of autonomy. However, to enhance his position with Ukrainian nationalist political forces, in the autumn of 1990, he obtained autonomous status for the Ukrainian Church from Moscow, and he naturally continued as its head.

President Leonid Kravchuk fully realized Philaret's value to his regime, and proposed to Patriarch Aleksi II that the new Ukrainian Orthodox Church be made autocephalous, and that Philaret be elevated to head of the new church. Despite Philaret's political conversion and political allies at the highest level, there continued to be enormous pressure in the press and within his own church to resign, including a public appeal by eight Ukrainian bishops that he lay down his office. Patriarch Aleksi continued to be unwilling to take any action against Philaret, although his scandalous administration of his exarchy and personal behavior damaged resurgent church life in Ukraine and bought the entire hierarchy into disrepute.

Finally in April 1992, Philaret stated his intention to step down, and the following month he formally committed himself to resign at an Episcopal Council in Moscow. Immediately on his return to Kiev, however, he withdrew his promise, stating that he had been subjected to moral torture of the cruelest kind. Following this, a Synod of the Church in Moscow revoked Philaret's ecclesiastical authority and threatened him with trial by an episcopal court. Philaret still refused to step down, and in June another Episcopal Council removed him as head of the Ukrainian Orthodox Church and revoked his ordination. Undaunted, Philaret responded by calling on the Patriarch of Constantinople to condemn the action and declare the Ukrainian Church to be completely independent of Moscow.

But a more stunning display of political virtuosity by Philaret was yet to come. At a joint press conference on 25 June 1992, with Metropolitan Antoni of the Ukrainian Autocephalic Church, Philaret announced that his church and the Ukrainian Autocephalic Church would form a United Kievan Patriarchate.

DEMOKRATIZATSIYA

Patriarch Mstyslav, still absent in the United States, was to become head of the United Patriarchate, while Metropolitan Philaret would occupy the Patriarchal Throne in Kiev as his Locum Tenens. To the amazement of the Orthodox world, Philaret and the Autocephalic Church succeeded in overcoming their violent hostility in order to combine forces against the Moscow Patriarchate. Philaret's spectacular switch of allegiance allowed him to seize the practical authority of the Ukrainian nationalist church on Ukrainian soil after having broken all his bridges with Moscow. Philaret has thus positioned himself to serve the regime of President Kravchuk by continuing the campaign for Ukrainian church independence from the pretensions of the Moscow Patriarchate. In addition, now that the anti-Moscow church forces in Ukraine are united, it is far more likely that the Ecumenical Patriarch in Constantinople will ultimately consent to grant canonical status to the restructured patriarchate in Kiev, which now represents itself to be the sole Ukrainian national church. In turn, it can be expected that the possession of canonicity would induce large numbers of priests who, due to their detestation of Philaret, had previously hesitated to abandon the Moscow Patriarchate to join the new native Ukrainian jurisdiction.16) The extraordinary difficulty the Moscow Patriarchate experienced in removing a metropolitan who had brought profound scandal and discredit on the church typifies the reluctance of the episcopate to deal with the destructive heritage of the Soviet era. The conclusion imposes itself that Philaret knows much that his church colleagues are most reluctant to see revealed. As long as the members of the present Moscow Patriarchate conceal their past conduct, they will remain vulnerable to pressure from those who would prefer not to lance the ulcers on the body of the church.

Whereas the Moscow hierarchy, headed by Aleksi, continues to jeopardize the moral repute of the church, there can be no question of the personal dedication to their flocks of the great majority of the ordinary clergy. Parish priests are frequently overwhelmed by the calls upon them by newly active believers to provide instruction and to celebrate the rituals of the church. The already existing grave shortage of priests has been aggravated by the fact that historically the majority of seminarians have come from Ukraine. With the growth of Ukrainian nationalist sentiment, most of the students have left the Moscow Patriarchate to serve churches in their homeland.

The Russian Church Abroad

Aleksi's sensitivity to criticism of the church by a prominent priest of the Russian Church Abroad reflects the influence that the Church Abroad, although based in the United States, is gaining in Russia. This church (otherwise known as the Synod) was founded by bishops who went into exile rather than subject themselves to Bolshevik rule. Alone among Russian Orthodox jurisdictions, the Church Abroad has always categorically rejected any accommodation with the

THE ORTHODOX CHURCH AND THE KGB

Moscow Patriarchate. The church's ability to attract prominent converts among intellectuals in the United States has contributed to its influence. Needless to say, both the Church Abroad and the Moscow Patriarchate regard each other as uncanonical. The Church Abroad maintains, in particular, that the Moscow Patriarchate's lack of canonicity proceeds from the election of a patriarch under Stalin in 1943, and the impermissible intervention of the temporal power in the supreme church appointment. Although many prominent Synodal clerics and laymen of the Church Abroad consider the patriarchate and thus its sacraments to be devoid of grace (bezblagodatny), it was not until very recently that statements were made by Metropolitan Vitali suggesting that this was the official view of the Church Abroad. Such a position puts the church at risk of being consideredsectarian and possibly heretical by many prominent Orthodox.17

In March 1990, the Church Abroad proclaimed the intention to extend its jurisdiction to Russia and begin to ordain priests in Russia. It would also accept priests already serving who were ready to abandon the Moscow Patriarchate and join its ranks. Thus within Russia there now exists what is termed the “Free Church” or the “True Church,” owing allegiance to the hierarchy of the Russian Orthodox Church Abroad. The extent to which the patriarchate is seen as morally compromised and unwilling to make amends for the unprincipled policies of the past makes many priests and faithful receptive to the arguments and witness of the Church Abroad. Seminarians regularly refer to the Holy Synod as the “Metropolitburo.” Moreover, the new concern for Russia's pre-Bolshevik heritage contributes to a readiness to see the Church Abroad as embodying historical religious values. Here an important element is the devotion of the Church Abroad to the Russian monarchy and its canonization of the last tsar, murdered by the Bolsheviks. Also contributing to the sympathy enjoyed by the Free Church among many Russian faithful is its implacable opposition to ecumenism, especially in view of the widespread resentment of the proselytization which is being conducted in Russia by missionaries belonging to Western Protestant churches and sects that combine their substantial financial resources with ignorance of Russian life and culture.18) Many Russian clerics reject religious pluralism and strongly condemn the activities in Russia of all non-Orthodox denominations. A Moscow priest is quoted as saying in late 1991, “Moscow isn't a Babylon for second cults, for Protestant congregations who resemble wild wolves rushing in here or Catholics like thieves using their billions to try to occupy new territory.”19) In addition, many Russian priests are highly unreceptive to theological modernism and

“Alone among Russian Orthodox jurisdictions, the Church Abroad has always categorically rejected any accommodation with the M oscow Patriarchate.”

DEMOKRATIZATSIYA

“libertarian” trends in Western churches, not to speak of liberation theology. Such tendencies are associated with the World Council of Churches, which is despised for defending the antireligious policy of the Communist government at the instigation of the KGB agents in cassocks, while it did nothing to support the priests and faithful who rotted in the gulag for their beliefs. “That the Kremlin managed to handcuff the largest predominantly Protestant organization in the world is one of its greatest foreign policy achievements since World War II.”20)

The intransigently anti-ecumenical position of the Church Abroad in contrast to the patriarchate's cooperation with alien Protestant organizations at the behest of the Soviet government permits the Free Church to be seen as a bulwark against Western encroachments on the Orthodox faith. Needless to say, the Moscow Patriarchate is fiercely opposed to the policy of the Russian Orthodox Church Abroad of expanding its jurisdiction into Russia.

There have been many instances where, at the instigation of the patriarchate, the civil authorities have refused to register Free Orthodox parishes (in violation of the law) or have turned newly opened churches over to the patriarchate at the request of artificially constituted groups of lay persons. It has been reported that KGB agents and police have used violence against believers who wanted to have a priest of the Free Orthodox Church. In one much-publicized episode, a priest in St. Petersburg was persecuted with the cooperation of the city authorities for establishing a parish of the Free Orthodox Church in an abandoned monastery church, while the metropolitan of St. Petersburg threatened his parishioners with excommunication.21)

The creation of parishes in Russia by the Russian Orthodox Church Abroad is also opposed by a number of prominent clerics and laymen belonging to Orthodox jurisdictions outside Russia, who are willing to accept the authority of the Moscow Patriarchate in spite of its transgressions. Some opponents object strongly to what they view as the Russian church's “schismatic activity,” and reject any implication that the Moscow Patriarchal Church lacks grace. Prominent Orthodox lay author Nikita Struve writes, “To consider that the Russian Orthodox Church is devoid of grace is blasphemy against the Holy Ghost. . .”22) The Russian Orthodox Church Abroad, on the other hand, takes the view that its parishes in Russia have finally returned to the true Orthodox Church.

According to the Church Abroad, the Moscow Patriarchal Church must formally renounce Patriarch Sergi's 1927 declaration of support for the Soviet government “. . . the World Council of Churches . . . is despised for defending the antireligious policy of the Communist government at the instigation of the KGB agents in cassocks, while it did nothing to support the priests and faithful who rotted i n the gulag for their beliefs.”

THE ORTHODOX CHURCH AND THE KGB

in order to regain canonical standing. In addition, it must reject the heresy of ecumenism and glorify the “new martyrs” of the faith, including Tsar Nicholas II. The Church Abroad refuses to recognize as a renunciation of detestable “Sergianism” Aleksi's statements that the church's past policies should now be regarded as belonging to history, and that such acts were taken under pressure in order to safeguard the continued existence of the church. To this Bishop Georgi Grabbe of the Church Abroad responds, “The Patriarch is right when he says that the Declaration of 1927 is history. But what is there not in history? In it there are the exploits of the martyrs and the confessors, but in it there is also the treachery of Judas.”23)

The sensitivity displayed by the Moscow Patriarchate, as well as by non-Russian Orthodox jurisdictions, at the activity of the Russian Church Abroad on Russian soil reveals their alarm at the inroads that the Church Abroad is making among the faithful in Russia. If some priests go over to a church that is not guilty of complicity in the crimes of Stalin and his successors, mainly to escape the authority of a bishop with whom they are at odds, it is not surprising that in other cases parish priests are unwilling to submit to the sway of hierarchs who continue to enjoy opulent office after a career of KGB service, and moreover propagate ecumenism. These defections occur even though the disincentives against deserting the Moscow Patriarchate are great. Not only are such priests frequently subjected to persecution by the local authorities, but these family men who go over to the jurisdiction of the Free Church suffer greatly materially and lose the pension rights they would have otherwise enjoyed as members of the official church.

Despite the pressures on priests to conform to the Moscow line, the number of parishes in Russia under the jurisdiction of the Church Abroad has been steadily growing during the last few years. The Church Abroad now claims fifty-four parishes in Russia, Belarus, and Ukraine, including six in Moscow, one in St. Petersburg, and three in Nizhny Novgorod.24) In addition, most priests of the “Catacomb Church” who had gone underground with their flocks rather than subject themselves to the rule of the Moscow Patriarchate, have joined the Free Church. This church will retain its appeal to independent-minded and dedicated priests as long as the Moscow Patriarchate is seen by many as irrevocably morally comprised and more committed to material well-being and the elimination of dissent than the spiritual welfare of the faithful. “[The Church Abroad] will retain its appeal to independentminded and dedicated priests as long as the Moscow Patriarchate is seen by many as irrevocably morally comprised and more committed to material wellbeing and the elimination of dissent than the spiritual welfare o f the faithful.”

DEMOKRATIZATSIYA

Not surprisingly, the Free Church, guiltless of complicity in Communist crimes against Russia and devoted to the monarchy, readily attracts “patriotic” elements. Right-wing political groups endeavor to enlist the support of the church's adherents. As the political struggle intensifies, it will be difficult for the church to avoid association with Russian nationalism. Will a portion of the moral intransigence that the church has displayed in the past enable the Free Church to assert its refusal of co-optation by political factions?

Conclusion

Many senior clerics and lay people in Russia doubt that the Muscovite patriarchal hierarchy is capable of radical reform and spiritual regeneration. The policies of the patriarchate are likely to remain in history as an extreme example of zealous cooperation of an episcopate with an ideologically alien temporal power. In the past, prelates have not always bent the spine before a revolutionary or dictatorial regime. It will be remembered that only seven French bishops took the oath to the Civil Constitution of the Clergy in 1791, and that ten years later almost all the non-juror bishops preferred poverty in exile to subscription to the Concordat of 27 Messidor.

There are signs that in order to assure its future position, the Moscow hierarchy is now seeking political allies on the right to replace its former patrons. It is noteworthy that in his official travels to places of pilgrimage, Aleksi permits himself to be guarded by blackshirted troopers from paramilitary groups of the Russian nationalist extreme Right. Pending a decisive turn of the tide, however, the hierarchy displays an astounding determination to demonstrate its subservience to political authority—even if that loyalty is to the collapsed Communist regime. Metropolitan Yuvenali, chairman of the Synodal Commission on Canonization, holds that martyrs of the church who suffered under Bolshevik rule cannot be canonized until the church receives official certification from the state that they were not “state criminals” and that they have been “politically rehabilitated.”25)

The crisis of trust in the church greatly reduces it stature and diminishes its capacity to make fitting contribution to building a new Russia. Nevertheless, the hierarchy continues to be resolute in resisting calls for public repentance for past acts and for the establishment of church courts to remove the most compromised members of the senior clergy. Many prominent lay- men also hold that only new institutions, such as a radically reformed governing body of the church with greatly expanded membership and the election of priests and bishops at assemblies in which lay persons participate, can restore confidence in the Russian Orthodox Church under the Moscow Patriarchate.26) If far-reaching reform measures are not adopted, the influence of less compromised and more vigorous Russian jurisdictions will continue to grow—and the missionary

THE ORTHODOX CHURCH AND THE KGB

activity of Protestant as well as non-Christian religious groups will find success with the Russian flock. In the meantime, one must agree with the view that the Moscow Patriarchate is an “island of Stalino-Brezhnevite reality.”27)

Notes

1) The quotations for KGB reports as well as the facsimile report referred to will be found in Stanislav Levchenko, «Pogony pod ryasami» (Shoulderboards Beneath Cassocks), Novoe Russkoe Slovo, 16 April 1992, p. 16. For evidence of WCC General Secretary Philip Potter's unwillingness to condemn religious prosecution in the Soviet Union, see Kent R. Hill, The Soviet Union on the Brink: An Inside Look at Christianity and Glasnost (Portland, Oregon: Multnomah, 1991), p.143-144.

2) Professor Yuri Rozenbaum, quoted in «Kamo gryadeshi, svataya tserkov?» Ogonek, No. 18-19 (May) 1992, p. 13.

3) Alexander Nezhny, «Tretye imya,» Ogonek, No. 4 (January) 1992, p. 3.

4) Information provided by a former employee of the department, Deacon Andrei Ribin. See Orthodox Life, No. 3 (1992), p. 33.

5) Father Georgi Edelshtein, interview, Argumenty i Fakty, No. 36 (September) 1991, p. 7.

6) Father Anthony Ugolnik, Franklin and Marshall College, “The Orthodox Church and Contemporary Politics in the USSR,” unpublished paper, 1991, p. 12.

7) Press conference of the Russian Federation Supreme Soviet Commission to Investigate the Causes and Circumstances of the Putsch (the Ponomarev Commission), 25 December 1991, Foreign Broadcast Information Service [FBIS]-SOV-91-248, 26 December 1991, p. 42.

8) Alexander Nezhny, «Nad bezdnoi,» Ogonek, No. 37 (September) 1991, p. 7.

9) Interviews of Father Gleb Yakunin and Father Vyacheslav Polosin by Kent R. Hill, in Hill, “The Orthodox Church and a Pluralistic Society,” p. 23, Russian Pluralism—Now Irreversible?, ed. Uri Ra'anan et al. (New York: St. Martin's Press, 1992) p. 181-82 . Lev Ponomarev believes that the reason that his Supreme Soviet Commission was closed down was its members' exposure of church hierarchs as KGB agents. («Kamo gryadeshi, svyataya tserkov?» p. 12).

1O) Text of document from KGB archive quoted in «Kamo gryadeshi, svyataya tserkov?», p. 13.

11) Jean Besse, «Quelle Voie Pour L'Eglise Russe,» Le Messager Orthodoxe, No. 115 (1990), p. 17.

12) Three Days in August: August 19-21, 1991. Chronicle of a Coup d'État (Moscow: Postfactum & Interlegal, 1991), p. 35; Savik Shuster, “The Role of Radio Liberty During the Putsch, The Impact of Foreign Broadcasts” in Russian Pluralism—Now Irreversible?, p. 159.

13) See Alexander Webster, The Price of Prophesy: Orthodox Churches on Peace, Freedom and Security (Washington, D.C.: Ethics and Public Policy Center, 1992), p. 119-120.

14) Interview of Kharchev by Alexander Nezhny quoted in Nezhny, «Ego blazhenstvo bez mitry i zhezla,» Ogonek, No. 48 (November) 1991, p. 9.

15) Alexander Nezhny, «Ego blazhenstvo bez mitry i zhezla,» Ogonek, No. 49 (December) 1991, p. 21-22.

16) See Ugolnik, p. 54-55, 58-59.

17) Telephone interview with Father Alexander F.C. Webster, Ethics and Public Policy Center, Washington, D.C., 22 June 1992.

18) See Mark Elliott and Robert Richardson, “Growing Protestant Diversity in the Former Soviet Union,” in Russian Pluralism—Now Irreversible? p. 189-203, and “Western Mission Perestroika in Central and Eastern Europe,” Evangelical Missions Quarterly, January 1992, p. 8-10.

19) Elisabeth Rubinfien, “Orthodox Revival,” The Wall Street Journal, 20 December 1991, DEMOKRATIZATSIYA quoted by Kent R. Hill, “The Orthodox Church and a Pluralistic Society,” Russian Pluralism— Now Irreversible?, p. 171.

20) Kent R. Hill, The Soviet Union on the Brink, p. 136. See the discussion by Hill of the WCC's policies (p. 135-165), including anecdotal episodes of subservience to Soviet views, written before documentary evidence of KGB involvement with the WCC became available.

21) See Pravoslavnaya Rus, No. 12 (1991) p. 15; No. 16 (1991), p. 11; No. 17 (1991), p. 17.

22) Struve, «Ot redaktsii,» Vestnik Russkogo Khristianskogo Dvizheniya, No. 159 (1990), p. 4.

23) Grabbe, «Dogmatizatsiya Sergianstva,» Pravoslavnaya Rus, No. 17, (1991), p. 6.

24) I am grateful to Father Roman Lukianov of Boston for information on the activity in Russia of the Russian Church Abroad. A list of the parishes of the Free Orthodox Church was received from Bishop Hilarion of New York.

25) «Kamo gryadeshi, svyataya tserkov?» p. 13.

26) See, for example, the program of church reform advocated by D. Pospelovsky, «Russkaya pravosavnaya tserkov segodnya i novy patriarkh,» Vestnik Russkogo Khristianskogo Dvizheniya, No. 159 (1990), p. 227-228.

27) Father Georgi Edelshtein, quoted in «Kamo gryadeshi, svyataya tserkov?» p. 13.

* * *

В фильме «Русская Тайна» покойный Владыка Митрополит Виталий призывал верующих к возрождению сердец. Без сердца ничего не будет достигнуто, говорил Первосвятитель РПЦЗ. В фильме повествуется о том, что всего на Руси было в изобилии, но после того как народ стал отступать от Бога, то русский народ был наказан – «и удерживал от вас дождь за три месяца до жатвы; проливал дождь на один город, а на другой город не проливал дождя; один участок наполняем был дождем, а другой, не окропленный дождем, засыхал.. и не могли до-сыта напиться; но и тогда вы не обратились ко Мне, говорит Господь» (Амос 4, 7-8).

Наш Первоиерарх напоминал нам о том, что с возродившимся сердцем верующие смогут вернуть на Русь милость Господню – «Ищите добра, а не зла, чтобы вам остаться в живых; - и тогда Господь Бог Саваоф будет с вами… возненавидьте зло и возлюбите добро и восстановите у ворот правосудие; может быть, Господь Бог Саваоф помилует..» (Амос 5, 14-15). Миссия РПЦЗ говорил наш Первосвятитель - борьба за Святую Русь. Эта борьба должна проводиться с молитвой и "если молитва не исходит от сердца, - предостерегал Владыка Виталий, - то ее нельзя назвать молитвой, это только слова; от такой формальной молитвы человек не получает никакой пользы!".

Призываем всех, кто ищет путь к Св. Руси и спасению души, прослушать советы покойного Первоиерарха РПЦЗ - Митрополита Виталия.

Этот фильм (1 диск) можно приобрести (в С. Америке). Заказы отправлять по адресу «Общества». За фильм просьба присылки добровольного пожертвования (рекомендуем 15 дол.).

Имеется также ограниченное количество фильмов «Гефсимания Царя-Мученика» (2 диска) Рекомендуется пожертвование 20 дол. с пересылкой. Все три фильма - 3 диска 25 долларов.. Все пожертвования идут на работу Общества Ревнителей Памяти Блаженейшего Митрополита Антония. .

Рецензии об этих фильмах были опубликованы в газете «Наша Страна» 17 и 24 ноября 2006 г, на сайте Западно-Европейской епархии - "Карловчанин" а также в «Верности» № 74.

Редакция предупреждает, что диски не могут просматриваться при употреблении очень старой аппаратуры, но с той, которая появилась на рынке за последние годы. Проверить подходит ли Ваша аппаратура (98% подходит) для проигрывания, посмотрите на список по адресу: http://www.metanthonymemorial.org/dvdcompatible.html

* * *

ОБЩЕСТВО РЕВНИТЕЛЕЙ ПАМЯТИ БЛАЖЕННЕЙШЕГО МИТРОПОЛИТА АНТОНИЯ

благодарит всех своих благожелателей за внесение членских взносов и пожертвований.

Напоминаем, что Общество зарегистрировано в Департаменте Казны США. Все пожертвования и подарки, начиная с 21 августа 2004 года, можно списать с подоходного налога. На суммы более чем 250 американских долларов необходимо прилагать при списывании дохода расписку от Общества, которое укажет номер. Федеральный Регистрационный Номер: EIN 68-0620503

Г.М. Солдатов В.В. Щегловский

Председатель Казначей и секретарь

* * *

A SINCERE GRATITUDE

On behalf of the The Blessed Metropolitan Anthony (Khrapovitsky) Memorial Society we extend our sincere gratitude to all of our valued members, generous supporters and well wishers for their continued timely support of the Society during this year.

We would like to remind you that all contributions to the Society that have been made since August 21, 2004 are tax deductible. In the U.S., reporting of a separate gift of $250 or more requires that one submit an appropriate statement from the Society.

The Blessed Metropolitan Anthony (Khrapovitsky) Memorial Society is a not-for-profit Corporation duly registered with the U.S. Department of the Treasury under Section 501(c)(3) of the Internal Revenue Code.

The Society’s tax-exempt number is: EIN 68-0620503

The Society is also registered as a not-for-profit Corporation (per Section 402) with the state of New York.

George Soldatow Valentin Scheglowski

President Secretary/Treasurer

=============================================================================

ВЕРНОСТЬ (FIDELITY) Церковно-общественное издание

   “Общества Ревнителей Памяти Блаженнейшего Митрополита Антония (Храповицкого)”.

      Председатель “Общества” и главный редактор: проф. Г.М. Солдатов.

      President of The Blessed Metropolitan Anthony (Khrapovitsky) Memorial Society and Editor in-Chief: Prof. G.M. Soldatow

     Сноситься с редакцией можно по е-почте: GeorgeSoldatow@Yahoo.com или

      The Metropolitan Anthony Society, 3217-32^nd Ave. NE, St. Anthony Village, MN 55418, USA

      Secretary/Treasurer: Mr. Valentin Wladimirovich Scheglovski, P.O. BOX 27658, Golden Valley, MN 55427-0658, USA

      Список членов Правления Общества и Представителей находится на главной странице под: Contact

      To see the Board of Directors and Representatives of the Society , go to www.metanthonymemorial.org and click on Contact

      Please send your membership application to: Просьба посылать заявления о вступлении в Общество:

      Treasurer/ Казначей: Mr. Valentin Wladimirovich Scheglovski, P.O. BOX 27658, Golden Valley, MN 55427-0658, USA

      При перепечатке ссылка на “Верность” ОБЯЗАТЕЛЬНА © FIDELITY

     Пожалуйста, присылайте ваши материалы. Не принятые к печати материалы не возвращаются.

Нам необходимо найти людей желающих делать для Верности переводы с русского на английский, испанский, французский, немецкий   и португальский языки.

Мнения авторов не обязательно выражают мнение редакции.   Редакция оставляет за собой право редактировать, сокращать публикуемые материалы.   Мы нуждаемся в вашей духовной и финансовой поддержке.

Any view, claim, or opinion contained in an article are those of its author and do not necessarily represent those of the Blessed Metr. Anthony Memorial Society or the editorial board of its publication, “Fidelity.”

==============================================================================================

ОБЩЕСТВО БЛАЖЕННЕЙШЕГО МИТРОПОЛИТА АНТОНИЯ

По-прежнему ведет свою деятельность и продолжает издавать электронный вестник «Верность» исключительно за счет членских взносов и пожертвований единомышленников по борьбе против присоединения РПЦЗ к псевдоцеркви--Московской Патриархии. Мы обращаемся кo всем сочувствующим с предложением записаться в члены «Общества» или сделать пожертвование, а уже ставшим членам «Общества» напоминаем o возобновлении своих членских взносов за 2006 год.

Секретарь-казначей «Общества»   В.В. Щегловский

The Blessed Metropolitan Anthony Society published in the past, and will continue to publish the reasons why we can not accept at the present time a "unia" with the MP. Other publications are doing the same, for example the Russian language newspaper "Nasha Strana" www.nashastrana.info (N.L. Kasanzew, Ed.) and on the Internet "Sapadno-Evropeyskyy Viestnik" www.karlovtchanin.com, ( Rev.Protodeacon Dr. Herman-Ivanoff Trinadtzaty, Ed.). There is a considerably large group of supporters against a union with the MP; and our Society has representatives in many countries around the world including the RF and the Ukraine. We are grateful for the correspondence and donations from many people that arrive daily. With this support, we can continue to demand that the Church leadership follow the Holy Canons and Teachings of the Orthodox Church.

=============================================================================================



БЛАНК О ВСТУПЛЕНИИ - MEMBERSHIP APPLICATION

ОБЩЕСТВО РЕВНИТЕЛЕЙ ПАМЯТИ БЛАЖЕННЕЙШЕГО

МИТРОПОЛИТА АНТОНИЯ (ХРАПОВИЦКОГО)

THE BLESSED METROPOLITAN ANTHONY MEMORIAL SOCIETY

     Желаю вступить в члены общества. Мой годовой членский взнос в размере $ 25

с семьи прилагаю. Учащиеся платят $ 10. Сумма членского взноса относится только к жителям США, Канады и Австралии, остальные платят сколько могут.

(Более крупные суммы на почтовые, типографские и другие расходы принимаются с благодарностью.)

     I wish to join the Society and am enclosing the annual membership dues in the amount of $25 per family. Students

       pay $ 10. The amount of annual dues is only for those in US, Canada and Australia. Others pay as much as they can afford.

(Larger amounts for postage, typographical and other expenses will be greatly appreciated)

ИМЯ - ОТЧЕСТВО - ФАМИЛИЯ _______________________________________________________________

NAME—PATRONYMIC (if any)—LAST NAME _______________________________________________________

   АДРЕС И ТЕЛЕФОН:___________________________________________________________________________

   ADDRESS & TELEPHONE ____________________________________________________________________________

Если Вы прихожан/ин/ка РПЦЗ или просто посещаете там церковь, то согласны ли Вы быть Представителем Общества в Вашем приходе? В таком случае, пожалуйста укажите ниже название и место прихода.

If you are a parishioner of ROCA/ROCOR or just attend church there, would you agree to become a Representative of the Society in your parish? In that case, please give the name and the location of the parish:

   ПОЖАЛУЙСТА ВЫПИШИТЕ ЧЕК НА:                                  Mr. Valentin W. Scheglowski

С ПОМЕТКОЙ:                                                                                           “FOR TBMAMS”

И ПОШЛИТЕ ПО СЛЕДУЮЩЕМУ АДРЕСУ:                                        P.O. BOX 27658

CHK WITH NOTATION:                                            Golden Valley, MN 55427-0658, USA

SEND COMPLETED APPLICATION TO:

_________________________________________________________________________                __________

Если Вы знаете кого-то, кто бы пожелал вступить в наши члены, пожалуйста сообщите ему/ей наш адрес и условия вступления.

If you know someone who would be interested in joining our Society, please let him/her know our address and conditions of membership. You must be Eastern Orthodox to join.

=================================================================================================