Письмо Св. Митр.Иосифа Петроградского духовным чадам

(Недавно обретенное в его непреходящей и по сей день в России актуальности. Рс)

Душе, тоскующей среди невзгод и бурь нынешнего житейского моря.
Не ложно слово Господа обещавшего пребывать с нами до скончания века и сохранять Церковь Свою неодолеваемою вратами ада, т. е. и на краю погибели. Да, сейчас мы на краю погибели, и многие, быть может, погибнут; Церковь Христова умалится, быть может опять до 12, как в начале своего основания. Ведь не могут не исполниться и такие слова Господа: «Сын Человеческий пришед обрящет ли веру на земли?»

Все делается по предведению Господню, люди тут не могут ни прибавить, ни убавить ни на одну иоту. Не желающие погибнуть — более застрахованы от гибели и можно сказать: ад будет только для тех, которые сами желают его. Так эта истина да пребудет прежде всего утешением и подбодрением для унывающих от событий мира сего. Лишение храмов Божиих и подобных прежнему пышных Богослужений с обилием молящихся, блестящими сонмами священнослужителей, ангельскиподобным пением хоров и т. п. — конечно печально и жалости достойно, но от нас не отнято внутреннее служение Богу в тихости и умиленности и сосредоточенности въ себе духа. Подобно тому, как известные челюскинцы, лишенные носившего их корабля, не погибли, а сумели создать себе сносную жизнь и на обломках обманчивой плавучей льдины, пока не были вознесены от грозившей поглотить их пучины на крыльях самолетов, так и мы, после жалостного крушения наших духовных кораблей, не должны предаваться панике и терять самообладание и надежду на спасение, а должны спокойно начать приспособляться к новой обстановке и изощряться на все способы, хотя и в менее пышных формах, продолжать свой молитвенный труд служения Господу и наслаждаться им «во псалмах и пениях и песнях духовных», как молились первое время Апостолы и все верующие христиане.

Разве были тогда наши величественные храмы, колокола и пышные службы? И разве отсутствие всего такого мешало возгораться такою любовию к Господу, какой не достигли все последующие века?

А пустынники и пустынницы, добровольно проводившие вдали от храмов Божиих десятки лет, разве не более заслуживают нашей святой зависти, чем живущие среди храмов и пышных Богослужений и при всем том не достигшие такой близости к Богу и наслаждения Им?

Вы, лишенные недавних радостей молитвы в храмах Божиихъ, помните, — вы не освобождены от обязанности молитвенно устроять свою жизнь и не лишены возможности этого, помимо возможности иметь около себя постоянных служителей Христовых и пользоваться их духовной поддержкою и окормлением. Вы и без них должны проводить жизнь так, как-бы сами были своими жрецами, закалая свою жизнь в жертву Господу терпением всех скорбей и лишений, непрестанною к Нему молитвою души памятованием о Нем с любовию и благодарностью за все Его милости и скорби, и радости, и жаждать Его спасения, когда Он пошлет Ангелов Своих восхитить Ваши души от земных горестей и опасностей и на крылах вознести вас к Себе, где не будет «ни болезни, ни печали, ни воздыхания». А до того и для того обзаводитесь все печатными и письменными Богослужебными и молитвенными книгами и «пойте Богу нашему, пойте» разумно, как умеете и сколько успеете въ молитвах своих молитвенных углов в особо посвященное Ему время, свободное от других забот и трудов.
Богослужебные наши книги — неисчерпаемый источник утешений духовных и кто же не имеет возможности пользоваться ими. Одна псалтирь чего стоит: она пронизывает собою, как канва, все другие наши молитвенные книги и песнопения.

Не ослабевайте же, не падайте духом, и благость Божия с вами.

Аминь.

Митрополит Иосиф Петроградский

* * *

О ТОМ ПОЧЕМУ МОСКОВСКАЯ ПАТРИАРХИЯ  ЯВЛЯЕТСЯ «КРАСНОЙ ЦЕРКОВЬЮ»   

ЕПИСКОП ДИОНИСИЙ.  НОВГОРОДСКО-ТВЕРСКОЙ

Важнейшим вопросом, разделяющим христианские конфессии, является вопрос церковного Предания. Например, Предание Католической Церкыи сильно отличается от Предания Православного, протестанты отрицают богодухновенность Предания. При этом, как отмечают православные богословы, Предание Церкви отличается от Священного Писания не только тем, что передавалось устно, а было записано позже, но и тем, что полностью вообще не может быть записано. В состав Предания входит и учение церковных учителей, и литургические традиции и пастырская практика, и отношения с государством и с миром,  и народно-церковные обычаи, и многое другое. Предание постоянно обогащается и мистическим опытом, и текущей церковной жизнью. В церковном народе оно живёт на уровне подсознания, религиозного чувства, выражается в разных формах, но до конца не может быть формализовано, ибо касается иррациональной сути религии. В разных национальных Церквах есть местные предания, отличные друг от друга, образовавшиеся за века религиозной жизни разных народов.

Предания Зарубежной Церкви и Московской Патриархии, около 80 лет шедших разными путями сильно отличаются друг от друга. Вопрос сергианский является центральной частью особого предания МП, сложившегося за эти годы. Конечно, он не сводим только к декларации 1927 года и к сотрудничеству иерархов МР с КГБ – это только каноническая и нравственная сторона вопроса. Вопрос стоит глубже и шире – отношение Церкви к богоборческой революции 1917 года, к явлению большевизма и большевицкому режиму. Предание МП, хотя и с оговорками, принимает эту революцию как «выражение воли народа» и даже, как «проявление воли Божией». Уже отсюда вытекают практические выводы сергианства: пресловутые «ваши радости - наши радости» и «мы с нашим народом и нашим правительством». Предание Зарубежной Церкви имело центром отвержение богоборческой революции, сочувствие борцам с большевизмом и противостояние ему.

Как отмечал в своей работе видеый историк РПЦЗ протоиерей Лев Лебедев, советский народ («совки»), составляющие основу церковного народа МП, воспитан на принятии переворота 1917 года и советского строя, как «народного» и «нашего». Белое Движение времен Гражданской войны однозначно не принимается большинством прихожан МП, как «анти-народное» и «противное воле Божией». «Правое крыло» МП, критикующее своих иерархов за экуменизм и модернизм, еще более резко отрицает Белое Движение как «промасоненное», «анти-монархическое» и т. д.

Тем более отвергается патриархийным церковным народом и антибольшевицкое движение времён Второй Мировой войны. Напротив, с полным доверием воспринимаются разные мифы о мнимых чудесах от икон Божьей Матери на советских фронтах, о «глубоко верующем маршале Жукове» и «тайно верующем» вожде Сталине и тому подобная ерунда.

Этот «церковный патриотизм» в свое время выражался в виде славословий советских патриархов Сергия и Алексия Сталину. Но сейчас он живёт уже в сознании и в религиозном чувстве множества патриархийных верующих,  опирается на авторитет иерархов и старцев, почитаемых за святых. Литургическим выражением этого предания МП являются ежегодные возложения во многих местах к «вечному огню» венков дцуховенством МП 23 февраля и 9 мая во главе с самим патриархом Алексием Вторым, служение там же панихид и прочие «церковно-патриотические» мероприятия, которые никого не возмущают.

Показательно, что в недрах «правого крыла» МП родился кощунственный термин «православный сталинизм» и целая апологетическая литература по этому поводу. Через призму этого «православного сталинизма» эти люди смотрят и на русскую историю. Их шумиха по поводу канонизации царя Ивана и идеализация «опричнины» показывает, что они под этим понимают. Грозный в их сознании – это Сталин своего времени, а Сталин – это Грозный ХХ века. Малюта Скуратов – это глава царского НКВД, а чекисты – это советские опричники. Не случайно, что вслед канонизации Грозного предлагается и канонизация Сталина. Хотя за этими пропагандными кампаниями и чувствуется провокационная рука спецслужб, к сожалению, они находят отклик в больших массах патриархийного народа, воспитанного на советском церковном предании.

В состав этого предания МП входят и такие апокрифы, как нашумевшая в свое время книга «Отец Арсений», вроде бы повествующая о священнике в сталинских лагерях, но в которой неожиданно часто випечаются «хорошие, тайно верующие» коммунисты и чекисты в противопоставлении с «палачами-власовцами». К подлинной Катакомбной Церкви, например группе митрополита Иосифа Петроградского, патриархийное Предание относится отрицательно, опирясь на авторитет своих старцев, например митрополита Иоанна (Снычева).

Понятие о привилегированной Церкви в анти-христианском государстве, благословляющей правителей на все их дела; и сотрудничество с мафией и общий аморализм в сочетании с православной обрядностью и «благолепием» также входят в состав общего предания МП. По многим из этих вопросов нет четких постановлений Синода МП, или даже есть пропагандные заявления, осуждающие негативные явления, идущие вразрез с подлинным Православным Преданием. И тем не менее, именно патриархийное предание, вобравшее в себя все темное и больное, определяет реальную жизнь большинства прихожан, приходов и епархий.

Предание Церкви всегда мистично, оно не довольствуется одним хранением ранее принятого, но живёт духовным опытом. И патриархийное предание тоже мистично, опирается на откровения разных «старцев» и «блаженных», особенно умножившихся в последние годы. Целая волна нездоровой духовности и явной прелести заливает собою среду церковного народа МП – и входит в состав общего предания МП.

Для христианина, воспитанного в традиции Зарубежной Церкви, в её Предании, объединение с МП – это отречение от своего и принятие чужого и враждебного предания. Такая процедура не может не быть мучительной, подобной пересадке органов, причем больных вместо здоровых. Может быть это и имел в виду митрополит Кирилл Гундяев, когда в прошлом году в одном интерью по поводу объединения с РПЦЗ несколько раз повторил: «мы не хотим наносить новых ран» (если не иметь в виду «ран»  с точки зрения спецслужб).

Интересно, что эти рассуждения о глубокой разнице между преданиями РПЦЗ и МП мне впервые пришлось услышать от архиепископа Марка и протоиерея Николая Артемова в 1993 году. Пропасть отделяющую Патриархию, её народ и духовенство, от зарубежной традиции, они видели достаточно хорошо. Как случилось, что эти люди, при всем своем понимании проблемы, пошли против своих прежних убеждений? Вряд ли мы точно узнаем когда-либо об этом. Может быть понять нам поможет поведение митрополита Сергия, который, несомненно, был одним из самых ученых и опытных иерархов Русской Церкви и тем не менее стал её предателем и могильщиком. С давнего времени в МП стало модным выражение «безкровное мученичество митрополита Сергия». Несмотря на фальшивый демагогический оттенок, в нём все же, видимо, есть крупица истины. Человек, воспитанный в предании Русской Церкви, не мог чувствовать духовного комфорта, будучи соучастником разорения Церкви. Какие-то мучения совести, по крайней мере вначале, митрополит Сергий, наверное, испытывал. Но эти внутренние мучения были результатом подвига за Христа и за правду и потому были чужды благодатного утешения – того, которое имели Новомученики Российские. Это действительно были мучения совести, подобные мучениям у Иуды («согрешил я, предав кровь невинную»). И концом этих мучений было не вечное блаженство, а новый этап мучений, уже вечных.

Митрополит Сергий стоял на переходном этапе от Русской к Советской Церкви, иерархи которой в основном уже не испытывали никаких угрызений совести. Поэтому те из зарубежников, которые идут путем митрополита Сергия могут испытывать внутренние мучения, подобные ему. Это сходство «безкровного мученичества» может быть помогает им понять «особую мудрость» основателя сергианства – ту, которую они, пребывая в РПЦЗ, раньше не понимали. И убедить сомневающихся в сергианстве они могут лишь одним путем – приобщив их к своему греху, к своему духовному состоянию «безкровных мучеников» за ложь.

Не дай, Господи, попасть на этот путь предательства и лжи, вкусить горьких плодов сергианского «безкровного мученичества», предначинающего мучения вечные!

* * *

БЕГСТВО МОНАШЕСТВУЮЩИХ!  А СИНОД  РПЦЗ(Л)  МОЛЧИТ!

Г.М. Солдатов

За последние годы в Зарубежной Церкви произошли большие изменения. Под руководством трех Архиереев и нескольких протоиереев,  подготовлена уния РПЦЗ(Л) с МП. На последствия этого поспешного объединения  для жителей на Родине и в Зарубежье были предостережения   на страницах газет  и электронных сайтах. Несогласному духовенству сторонниками «унии» делались предупреждения, и угрозы с напоминанием о том, что они по канонам обязаны подчиняться духовному начальству.  Но некоторые духовные лица, все же опасаясь Божьего Суда, покидают Церковь, за что их сторонники унии обвиняют в «уходе в раскол».

Уже более года тому назад,  о. Александр подсчитал, что потери верующих и духовенства будет невелика – по его мнению, покинет  «южное благочиние» и мало кто из других. Как видно о. Александр забыл Евангельскую притчу об одной овце,   и что  потеря даже единичных душ верующих трагедия.  

Нью-Йоркский Синод на официальном сайте не удостаивает делать духовенству и верующим сообщения о том, что несогласные на унию с МП духовные лица и  приходы  покидают Церковь Митрополитов Антония, Анастасия, Филарета и Виталия.   У стремящихся  к унии  методы воздействия на несогласных и отношение к верующим подобны тем, какие были в СССР, где у населения мнения не требовалось, и сообщений делать также не было надобности, поскольку «правительство» все решает.  Церковь должна управляться соборно, о чем  управляющейся «митрополитбюро» МП со времени ее основания было забыто.

Верующие спрашивали своих духовных пастырей о том, что у них опасение в том, что подчинение МП может повести к уничтожению Зарубежной Церкви, поскольку ясных сообщений Синод не делал.   Синод оповестил о поездке к 17 мая  этого года в Москву Архиереев, духовенства, певчих и избранных верующих для присутствия при подписании «Акта», совместного богослужения и провозглашения имен патриарха и последнего Первоиерарха РПЦЗ.

Стремясь к унии с МП «Синод» совершенно игнорирует факт того, что происходит в Церкви  - уход монастыря Св. Мученика Эдварда Английского, Обитель Благовещения Пресвятыя Богородицы в Лондоне, Леснинской женской обители Пресвятой Богородицы во Франции, Св. Покровского Богородичного монастыря в Альберте – Канада,  приходов в различных странах и архимандрита Иоанна с духовенством и приходами Крымской епархии. В течение многих десятилетий верующие стремились поехать для поклонения в обители и монастыри, и происходящий их уход из Церкви вызывает у верующих  большое волнение о дальнейшей судьбе. Если подсчитать общее количество монашествующих в РПЦЗ(Л) и количество уже ушедших, то цифра в 25-30% для Зарубежной Руси пагубная по своим последствиям.  Многих верующих волнует дальнейшая судьба Св. Троицкого монастыря в Джорданвилле,  бывшего Зарубежной Лаврой и находящейся  там семинарии.

Заслуженные духовные лица, пользовавшиеся любовью своих пасомых,  покидают Церковь, дабы уйти от зла МП и ее зарубежных сотрудников, переходя в другие юрисдикции или уходя на «пенсию».

В среде верующих распространялись слухи о том, что будто бы изменений в РПЦЗ после объединения не будет так как «Первоиерархом» будет по-прежнему Митрополит Лавр. Но изменения,  уже до объединения,  во многих местах произошли,  как, например, в Миннеаполисе происходит сослужение с новостильным экуменическим духовенством, допущение к причастию без исповеди и т.д. а  последующие изменения после подписания «акта» не заставят себя ждать.

Было уже известно о том, что большое количество, как духовенства, так и мирян против сближения с МП до тех пор, пока она не покается в сергианской ереси и  не покинет экуменические организации. Но, не обращая внимания на протесты,  три архиерея и несколько протоиереев,  продолжали настойчиво вести Церковь к расколу.

Несколько дней тому назад,  нам была прислана копия письма матушки Анны Лардас,  в котором она пишет о том,  что не известно, о том, что в Церкви происходит, но необходимо доверять на мудрость Архиереев. Она написала, что была хорошая «причина, для того чтобы наши епископы нас  спросили не смотреть на электронные сайты», указывая, что не официальные сайты неприличны по своему содержанию, тенденциозны, не правдивы  и статьи в них людей без знания богословия. Она пишет, что когда наступит подходящее время, то архиереи известят верующих,  и нет необходимости волноваться.

Но именно причины для волнения имеются, и матушка сознательно о них умалчивает,  отвлекая читателей от действительных угроз Православной Вере.

Что касается несведущих,  и людей без богословского образования,  то если бы матушка потрудилась ознакомиться с содержанием журнала  Общества Блаженнейшего Митрополита Антония – «Верность», то она бы убедилась,  что в нем помещались труды Митрополитов Антония и Анастасия, Архиепископа Аверкия, Протоколы Соборов РПЦЗ и статьи архимандрита Константина (Зайцева). В «Верности» помещались статьи архиереев и духовенства высказывавшегося против унии с МП: Владык Архиепископов Алипия и Серафима, Епископов Даниила и Агафангела, моих соклассников по семинарии о.о. Иоанна Стукача и Алексия Микрикова, многих иноков и священников, а также представителей  РИПЦ – Архиепископа Тихона и Епископа Дионисия.

Неужели это статьи  авторов «незнакомых с богословием»,  которые советовалось «нашими Архиереями» не читать?

Скоро настанет время, когда после подписания «акта» в храмах Митрополии Лавра будут предоставлены верующим  «Журналы Московской Патриархии», в которых конечно все будет истина, и там будут сообщения о назначениях, перемещениях, увольнениях, всемирных экуменических встречах, и т.д.   А сколько «духовенства и наставников»  "для перевоспитания" будет направлено из МП в Зарубежную Русь?

Причина молчания членов комиссии РПЦЗ(Л) по переговорам была серьезная. Они скрывали,  что на заключение унии Зарубежной Церкви с МП,  в РФ смотрят как на политический акт, как на окончание борьбы с Белой Армией и Эмиграцией. Конечно,  с таким взглядом МП и правительства РФ,  многие русские архиереи и духовенство не могли согласиться. По мнению многих,  борьба против коммунизма не окончена,  и будет продолжаться,  как на Родине так и в Зарубежной Руси.

* * *

ИСТИННЫЕ ЗАРУБЕЖНЫЕ СВЯЩЕННИКИ В АВСТРАЛИИ

В городе Сидней (Австралия), по благословению председателя Архиерейского Синода Русской Истинно-Православной Церкви Архиепископа Омского и Сибирского Тихона (Пасечника), состоялось говение духовенства и Пастырское Совещание Австралийского Благочиния РПЦЗ под омофором Катакомбной Церкви.

Совещание проведено с целью восстановления церковно-канонической жизни на началах соборности и нормализации церковно-приходской жизни, осложненной после утверждения Ньюиоркским Синодом РПЦЗ(Л) "Акта" о единстве с МП, подписание которого официально запланировано на 17 мая 2007 года.

В Пастырском Совещании приняли участие митрофорный протоиерей Петр Семовских, митрофорный протоиерей Иоанн Стукач, протоиерей Михаил Константинов и иерей Владимир Цуканов.

В первый день пастырского собрания духовенство соборно молилось в храме Свв. Царственных Мучеников и всех Новомучеников и Исповедников Российских, настоятелем которого служит иерей Владимир Цуканов, а на следующий день в храме св. Архистратига Божия Михаила была соборно отслужена Божественная Литургия, после чего открылось Пастырское Совещание Австралийского Благочиния РПЦЗ.

На Совещании было заявлено "о недействительности и неканоничности прещений со стороны уклонившихся в унию с МП иерархов-отступников РПЦЗ(Л), в частности архиепископа Илариона, накладываемых ими на противников унии, желающих по-прежнему оставаться верными Истинному Православию и духовному наследию Истинной РПЦЗ".

Протоиерей Михаил Константинов по этому поводу заявил: "В связи с оповещением из канцелярии Австралийско-Новозеландской Епархии РПЦЗ(Л), извещаем  всех  верных  чад,  что РПЦЗ(Л) становится самоуправляемой частью Московского Патриархата и ея Первоиерархом де-факто становится "патриарх московский" Алексий 2-й. Она принимает ереси "экуменизма" и "сергианства". Митрополит Лавр 7 сентября 2006 г. фактически  сложил  с себя права и обязанности предстоятеля Зарубежной Церкви. Первое богослужение 17-го мая возглавит первоиерарх  объединенной  Церкви  "патриарх  Московский" и митрополит Лавр будет ему сослужить. Уход  названных "в оповещении"  священнослужителей от архиепископа Илариона был законным и совершен на основании Св. Канонов. "От отступивших или отступающих Епископов уходи..." (3го Вселенск. 3). Епископ Даниил Ирийский (24/11/06) предупреждал, что соединяющиеся с МП потеряют свою каноничность (Прав. Ап. 30 и 7 Всел. 3). "Блюдите како опасно ходите".

В ходе Совещания его участники поведали о гонениях и захватах храмов, учиненных сторонниками унии с МП. В частности, протоиерей Михаил Константинов рассказал, как по указанию и в присутствии архиепископа Илариона были взломаны замки и захвачен Св. Михаило-Архангелький храм, настоятелем которого является о. Михаил. После захвата храма его настоятель с большинством прихожан, по примеру Святителя Иоанна (Максимовича), переделали отдельно стоящий гараж (12 метров х 5 метров) и оборудовали в нем храм, где теперь совершаются регулярные богослужения. На службы собирается до 70 человек.

У отца Владимира Цуканова почти такое же положение – храм Свв. Царственных Мучеников и всех Новомучеников и Исповедников Российских они обустроили в гараже, где совершаются регулярные богослужения, а по воскресным дням снимают класс в государственной школе. В ближайшем будущем о. Владимир планирует вместе с прихожанами создать благотворительное общество и построить полноценный храм, на что получено благословение от Архиепископа Тихона. Как отмечает отец Михаил Константинов: "Нам, конечно, не легко, но жизнь церковная налаживается. И школа наша прицерковная продолжает существовать, и богослужения регулярные совершаются, и паства во всем не только поддерживает нас, но и старается помогать чем может".

Обсудив насущные вопросы, на Пастырском Совещании Австралийского Благочиния РПЦЗ было решено, чтобы в Австралии везде употреблять название нашей Церкви, как "РПЦЗ (Катакомбная)". Также принято решение признавать митрофорного протоиерея Иоанна Стукача Благочинным Австралийского Благочиния РПЦЗ(К) и при нем  учредить Канцелярию, секретарем которой назначить протоиерея Михаила Константинова.

Обсуждался и ряд других вопросов, касающихся церковно-приходской жизни. Закончилась работа Пастырского Совещания совместной молитвой.

Ведомости РИПЦ

АРХИЕПИСКОПУ ИЛАРИОНУ, ПОДЛЕЖАЩЕМУ ПРЕЩЕНИЮ

Мы, группа клириков Австралийско-Новозеландской Епархии, написали Вам  два письма. Первое я лично передал Вашему Преосвященству  в присутствии  о. Иоакима Лапкина 12 октября 2006 г. Второе письмо было от  12 ноября 2006 г. В этих письмах  мы изложили причины, по которым не можем принять "Акт о каноническом общении" с так называемым "патриархом Московским" (избрание его не было признано РПЦЗ) - возглавителем крупнейшей церковной группировки (сергианской),  находящейся в расколе с Российской Поместной Церковью.

В своем "заявлении" от 25 сентября 2006 г. Вы писали, что сердечно болеете за вверенную Вам паству и не желаете  отпадения  ни  единой души...  но  на  наши письма  Вы не ответили.  Не нашли нужным  и возможным объяснить нам наши "заблуждения", ЕСЛИ ТАКОВЫЕ ИМЕЛИСЬ.

"Уния Зарубежной Церкви с советской патриархией de facto состоялась, и вряд ли кто-то еще осмелится лицемерно уверять, что и этот предательский  "Акт" Ньиоркского Синода всего лишь невинный, ничего не значущий документ.  Нет, этот "Акт" навсегда войдет в историю  Вселенской  Церкви – как  акт ВЕЛИЧАЙШЕГО падения некогда православных иерархов.  По  своему значению  и последствиям он превышает Брестскую унию 1596 г. И даже унию, заключенную митрополитом Сергием с богоборческой властью в 1927 года… И уже не столь важно, когда этот "Акт"  будет окончательно введен  в действие:  в мае,  в октябре, или опять через три года. Важно, что  самый факт присоединения к нераскаянной МП был вынесен на рассмотрение Собора РПЦЗ и получил его принципиальное, СОБОРНОЕ  ОДОБРЕНИЕ.  Его  формальное исполнение – лишь "дело техники и времени"... И это говорит о полной утрате иерархами РПЦЗ(Л)  духовных  ориентиров, о потере ими духа РПЦЗ, ее духовного наследия и идеологии, а значит – об их отпадении от Истинной РПЦЗ в РАСКОЛ." (Архиепископ Тихон, Омский и Сибирский).

15-м правилом Двукратного Константинопольского Собора, каждый православный обязывается выйти из послушания епископу или патриарху даже до соборного осуждения таковых, в случае если те открыто проповедают ересь "осужденную Соборами и Отцами".

К величайшему моему сожалению принятие и оправдывание ересей  "экуменизма"  и  "сергианства"  и  твердое  намерение РПЦЗ(Л) стать неотделимой (самоуправляемой) частью Московской Патриархии, то-есть перейти в юрисдикцию так называемого "Московского Патриарха", заставляет  меня  заявить,  что я не могу иметь ничего общего с "СЕРГИАНСКИМ РАСКОЛОМ" (МП) и ОСТАЮСЬ  в  РПЦЗ  под омофором  Архиепископа  Тихона Омского и Сибирского.

Законное священноначалие в Вашем лице прекратило свое существование  с момента  принятия  Синодом (Л) "Акта"  о каноническом общении  с МП. Определение  преосвященного  Епископа  Даниила Ирийского (24/11/06, , что те, кто соединяется с МП теряют свою каноничность (благодать). Основанием для такого определения является правило 7 Всел. Собора 3 (так же Апостол. 30): "Аще  который Епископ, мирских Начальников употребив, через них получит епископскую власть: да будет извержен и отлучен и ВСЕ ОБЩАЮЩИЕСЯ С НИМ."

Как избирались кандидаты во епископы советской церкви определено в докладе В. Фурова, заместителя председателя Совета по делам религии, сделанного им членам Центрального Комитета КПСС (т.е. советскому  правительству) в 1978 г. Среди  самых верных "епископов" советской церкви вторым стоит имя Алексея Ридигера. Все время  подчеркивают,  что  советской власти больше нет. Но не было и покаяния в "сергианстве", не было его соборного осуждения и не было возвращения МП к каноническим основам Всероссийского Поместного Собора 17-18 гг. "Епископы" МП в настоящее время ставятся теми, кто по вышеприведенным священным канонам сами "извержены и отлучены" и, следовательно, епископами не являются и законных епископов поставить не могут.

В  результате  общения Вашего  Преосвященства с так называемым  “патриархом  московским",  если  Вы  уже не под прещениями  правил Апост. 30  и  7 Всел. 3, то будете 17 мая, когда  сослужа  (сообщаясь) с ним будете извержены и отлучены и потеряете епископскую благодать.

Протоиерей Михаил Константинов

Настоятель храма Архангела Михаила РПЦЗ, Австралия

* * *

СВЯТОТАТСТВО  В  РОКЛЕЕ

Николай Казанцев

Процесс насильственного поглощения Зарубежной Церкви Московской Патриархией воспроизводит, увы, – в микро-масштабе, но не менее остро – отвратительные картины Гражданской войны: люди идут на святотатсво, сын восстает на отца, брат на брата, поругаются святыни… Так, настоятель Богородице-Владимирского прихода в Роклее, Австралия, - состоящего главным образом из забайкальцев, - 45-летний иерей Петр Фомин, 22 апреля этого года был выгнан из собственного храма во время литургии за поминовение Первоиерарха Русской Истинно Православной (Катакомбной) Церкви архиепископа Тихона.

Еще великим постом архиепископ Иларион (Капрал) спросил о. Петра о его отношении к соединению с МП. Тот ответил, что он против вхождения в юрисдикцию МП. Тогда епископ заставил о. Петра написать об этом рапорт и дал указание его диаконам сразу же остановить богослужение в том случае, если о. Петр перестанет поминать архиепископа Илариона. Затем на заседании Церковно-Приходского Совета в Роклее было объявлено, что с 29 апреля о. Петр освобождается от своих обязанностей, и что в этот же день на приход будет поставлен другой священник.

После этих событий о. Петр, следуя велению совести, обратился к Высокопреосвященнейшему Тихону, Омскому и Сибирскому и 16 апреля был принят под его омофор.

В воскресенье 22 апреля, за неделю до увольнения, о. Петр служил свою последнюю литургию в храме, где много лет был настоятелем. И за этим последним богослужением о. Петр решил помянуть настоящего, не про-униатского епископа. Зная о настроенности диаконов против себя, о. Петр не предупредил их о своем решении и намеревался после окончания литургии обратиться к пастве со словом о поминовении архиепископа Тихона.

Служба началась как обычно и все три диакона, Александр Бородин, Джон Вир и Константин Семовских, были на местах. На ектениях и Великом Входе диаконы поминают церковное священноначалие и только уже после освящения Святых Даров у о. Петра была первая (и последняя за этим Богослужением) возможность возгласить: «В первых помяни Господи ... Господина нашего Высокопреосвященнейшего Тихона, Архиепископа Омскаго и Сибирскаго». Диаконы сразу задернули завесу и стали отталкивать своего, в то еще время, настоятеля от престола, и срывать с него облачение, говоря, что они делают это по повелению архиепископа Илариона. Видя намерения о. Петра выйти на амвон и обратиться к народу, диаконы силой удерживали его, но он все же вырвался и обратился к молящимся. Тогда диаконы стали выгонять прихожан из церкви, говоря, что служба продолжаться не будет, мол уходите. Они громко кричали (и это в храме), чтобы не дать людям понять, о чем говорил настоятель. Три сына о. Петра, прислуживавшие в алтаре, плакали. Плакали и многие прихожане, видя насилие над любимым пастырем. Печально, но некоторые из присутствовавших, выражали поддержку диаконам.

О. Петр пытался сказать молящимся, что прервать литургию – недопустимое кощунство. Действительно, в Служебнике сказано, что даже если убийцы проникнут в алтарь во время литургии, когда Дары уже освящены, но еще не потреблены, то долг священника до последнего пребывать в алтаре и потребить Святыню, «… во еже не остатися в поругание и попрание…, аще же не отступит, -- говорится далее в служебнике, -- лучше сотворит: ибо аще убиен будет, мученический венец приемлет» (Служебник, 1991, с. 529). Но в Служебнике говорится об иноплеменницах и убийцах, ныне же о. Петр не смог завершить литургию и потребить Дары из-за своих же, православных клириков, которые еще вчера, и еще сегодня утром, назывались его духовными чадами и братьями во Христе. Зайдя в Алтарь и сопротивляясь диаконам, о. Петр просил дать ему возможность закончить службу и пообещал им, что после богослужения он мирно уйдет из храма. Ведь и они знают о помещенном в Служебнике правиле. Но диаконы снова стали выталкивать о. Петра из алтаря. Тогда настоятель попросил их дать ему слово, что они оберегут Преосуществленные Дары от осквернения, но они на это заявили, что никаких обещаний давать не будут. С тем его вытолкали из алтаря и из церкви. Что стало с Дарами – неизвестно. Один из прихожан успел снять происходящее на видеопленку, но диаконы, разгоряченные «сражением», нисколько не смутились этим.

О. Петр, не дав сорвать с себя облачение, вышел из храма на улицу, где стояли его расстроенные духовные чада. Прихожане говорили между собой о том, что о. Петр, как исповедник, терпит поругание ради Христа. Тут же верующие стали предлагать своему пастырю временные помещения для совершения богослужений. Так о. Петр покинул храм, в котором настоятельствовал много лет.

Через неделю один из диаконов, австралиец Вир, был рукоположен во священство и назначен настоятелем прихода вместо о. Петра.

Печально, но произошедшее до боли напоминает те изгнания духовенства из собственных храмов, которые творила МП, когда клирики в России переходили под омофор РПЦЗ. То же безчинство, то же неблагоговейное отношение к священнодействию, более того, презрение к нему, к святым канонам. И то же попрание святыни. Не так ли вели себя клирики МП по отношению к тем, кто еще вчера назывался отцом или братом во Христе? Не так ли вели себя и большевики, пытаясь уничтожить Русскую Церковь? Печально, что эти нравы уже проникли и в РПЦЗ(Л). Сейчас, когда официального соединения с МП еще не произошло, по происходящим событиям можно судить о том, что на самом деле, на более глубоком уровне, соединение уже давно совершилось…

Наша Страна № 2820

* * *

A LETTER FROM THE BLESSED VIRGIN OF VLADIMIR PARISH.

The following is a factual and accurate account of the events which took place in our church on Sunday 22^nd April 2007 when our beloved Father Peter Fomin was forcibly and unceremoniously removed by Deacons John Weir, Alexander Boradin and Constantine Semovskih.

We had some very sad news today of the first and worst event that has happened to the ROCA church in the last eighty years.

On Saturday, 21^st April 2007, Fr. Michael Klebansky sacked our Fr. Peter Fomin of The Blessed Virgin of Vladimir parish at the suburb of Rocklea, Brisbane, Australia on the orders of Bishop Hilarion. Fr. Peter was to finish serving on 28^th April, 2007. This situation happened because Fr. Peter did not agree with the joining with the Moscow Patriarchate (MP).

At the church service on Sunday 22^nd April 2007 Fr. Peter Fomin read out to the congregation an open letter written by Fr. Andronicus Ktljarov the Abbot of the Mt. Olives Mission in Jerusalem (see Fidelity-Vernost’ No. 83). This letter presented his views to the Synod of Bishops meeting held recently in New York, explaining and supported by facts, the reasons why it is wrong to join with the MP.

Later, at the remembrance time just before the Lords Prayer, in the Altar, when Fr. Peter Fomin commemorated Archbishop Tikhon, rather then Archbishop Hilarion and Metropolitan Laurus, two of the Deacons stopped the Divine Service, under the instruction of Archbishop Hilarion.

Fr. Peter subsequently addressed the parishioners in a quiet, firm, calm and pious voice and announced above the loud, raised voices of the Deacons that they had done the wrong thing to stop the Divine Service at this critical and most holy stage, as the Chalice was ready, with the Body of Christ in it, awaiting communion to be given to our faithful. Fr. Peter announced that he belongs to the Diocese of Right Rev. Archbishop temporarily and he received an AKT (instruction) from the Archbishop Tikhon in confirmation.

As a result, the whole church fell into what seemed like chaos. People were shaking and crying and standing dumb-founded in shock looking at the actions of the two Deacons. At this point while the two deacons were doing their utmost to speak louder which tried to prevent the congregation from hearing Fr. Peter’s explanation of the wrongfulness of their actions, they were joined by Deacon Constantine Semovskih. Father Peter was letting the parishioners know how wrong it was to join the MP organization while also explaining how wrong it was to deny parishioners communion, as this is a Mortal Sin.

Many people were in tears watching this terrible event unfold, as it was a heart-wrenching experience that we will never forget for the rest of our lives.

The following day a number of people rang distressed and traumatized by the behaviors of the Deacons and looking for support and counseling. If this is an example of people living in Christian love we do not want anything to do with this organization of the MP.

“Mother of God pray for us in persecution!!”

We need to point out some very important issues of this terrible day. The time that the Deacons stopped the service, the Chalice was at the point that the Holy Body and Blood had been fully converted to Christ Himself. The Chalice was ready for distribution to the frail, elderly, the sick, the young and people suffering spiritually and was ready to cleanse them.

Nobody at this stage should put himself above Christ in the giving of these most Holy Sacraments as the remembrance of the name of Archbishop Tikhon was remembered after the conversion of the wine and bread to Christ. The Divine Service should have been allowed to continue and at its completion, the priest could have been reported and other action taken at a later date.

We believe that this instruction from Archbishop Hilarion to the Deacons was sinful beyond sins. In our Orthodox religion, Christ in the Chalice is above any Bishop or Deacon and the Holy Mysteries should have been respected and given out.

We must note that Archbishop Tikhon is a member of the “Catacomb Church” and ROCA recognized this church since 1982.

We would also like to add that in the middle of December of 2006 at a clergy meeting in Australia Archbishop Hilarion stated that he had already joined with the MP. How is it possible then that Archbishop can give instructions to the ROCA Church when he had already left ROCA and joined with the MP? Our understanding is that ROCA still had not officially joined the MP at this point.

We have also been informed that in Russia during the persecution of our Church, the KGB & NKVD officers used to wait until the priest got to this stage of the conversion of wine and bread to the Body of Christ and would rush into the Altar, spill the Chalice and desecrate it. The priests were then imprisoned and worse. This issue at The Blessed Virgin of Vladimir parish in Brisbane sounds very similar.

Deacon Constantine Semovskih physically put his hands on Father Peter Fomin while in the Holy Altar and tried to push him out through the side door, however, Father Peter told him firmly, calmly without raising his voice to take his hands off him, as he would leave by the front door.

One of the Deacons grabbed the Icon of Christ off the stand in the center of the church (“Annaloy”) and ran with it into the Altar when one of the parishioners shouted out, “Where are you taking the Icon of Christ?” and another parishioner answered, “Christ is leaving us”.

Father Peter was escorted out of the church by the three Deacons reminding us of the KGB stand-over tactics.

Father Peter Fomin was very concerned about what happened to the Holy Mysteries and asked Deacon Alexander what they did with the contents of the Chalice to which he received the reply, “Do you think I performed witch craft over them?” So to this day, nobody of us knows if the Holy Mysteries were thrown out or consumed.

Deacon Alexander kept on the attack against Father Peter outside the church in a loud, disrespectful manner while being observed by people in despair, some crossing themselves in fear of this onslaught that was not abating. Father Peter remained calm and answered the Deacon’s attacks which negated all of Deacon Alexander accusations.

All this could have been done quietly in a Christian manner, and NOT against the writings of our Holy Saints and Christ Himself. This situation at The Blessed Virgin of Vladimir church created so much trauma and stress to so many parishioners as this was a display of a power struggle and was not based on the loving Christian church ethics we have all been taught. On this day we witnessed a typical struggle of the demons against a long serving priest in ROCA.

We have been involved in the Orthodox Church for many decades but this was the most devastating event we have ever witnessed and it makes us believe that this is only the start of a long and problematic journey. The denying of Holy Communion resulted in that fact that many people will NOT be attending The Blessed Virgin of Vladimir church or the MP organization.

Written and collated by several very concerned parishioners who witnessed the unfolding of these terribly traumatic events.

Sunday, April 22, 2007                          “In fear of persecution!!!”

We ask all to pray for us here!!

“Mother of God Pray for us in Suffering!!”

 * * *

ВЕЛИКАЯ ДИВЕЕВСКАЯ ТАЙНА.

Почему МП нужны святыни Русской Зарубежной Церкви?  Правда о мощах Св. Прп. Серафима Саровского Чудотворца.

"Неоднократно, - пишет Мотовилов, - слышал я из уст великого угодника Божия старца о. Серафима, что он плотью своею в Сарове лежать не будет. И вот однажды осмелился я спросить его: - Вот вы, батюшка, все говорить изволите, что плотию вашею вы в Сарове лежать не будете. Так нешто вас Саровские отдадут?

На сие батюшка, приятно улыбнувшись и взглянув на меня, изволил мне ответить так:

 - Ах, ваше боголюбие, ваше боголюбие, как вы! Уж на что царь Петр-то был царь из царей, а пожелал мощи св. благоверного князя Александра Невского перенести из Владимiра в Петербург, а святые мощи того не похотели и в Петербурге их нет.

 - Как не похотели? - осмелился я возразить великому старцу. - Как не похотели, когда они в Петербурге в Александро-Невской Лавре почивают? - В Александро-Невской Лавре, говорите вы? Как же это так? Во Владимiре они почивали при вскрытии, а в лавре под спудом - почему же так? А потому, - сказал батюшка, - что их там нет.

 - И много распространившись по сему поводу своими богоглаголивыми устами, батюшка Серафим поведал мне следующее:

 - Мне, убогому Серафиму, от Господа Бога положено жить гораздо более ста лет. Но так как к тому времени архиереи русские так онечестивятся, что нечестием своим превзойдут архиереев греческих во времена Феодосия Юнейшего, так что даже главнейшему догмату Христовой веры – Воскресению Христову и всеобщему воскрешению и веровать уже не будут, то посему Господу Богу благоугодно взять меня, убогого Серафима, до времени от сея привременныя жизни и посем, во утверждение догмата воскресения, воскресить меня, и воскресение мое будет аки воскрешение седми отроков в пещере Охлонской во времена Феодосия Юнейшего".

"Открыв сию великую и страшную тайну, великий старец поведал, что по воскресении своем он из Сарова перейдет в Дивеево и там откроет проповедь всемiрного покаяния. На проповедь же ту, паче же на чудо воскресения, соберется народу великое множество со всех концов земли… И тогда вскоре настанет и конец всему".

Такова великая Дивеевская благочестия тайна, открытая мною (С.А.Нилусом, - ред.) в собственноручных записях симбирского совестного судьи Николая Александровича Мотовилова, сотаинника великого прозорливца чина пророческого - преподобного и богоносного отца нашего Серафима Саровского и всея России чудотворца» 

(Нилус С.А. На берегу Божьей реки. Записки православного. – Сан-Франциско, США, 1969. – Т. 2. – С. 192-194; Русский Паломник, № 2, 1990. – Чико, Калифорния, США. – С. 93-96; Литературная учеба. – Кн. 1, 1991. – С. 132-133; Фомин С. Россия перед вторым пришествием. – М.: Издание Троице-Сергиевой Лавры, 1993. – С. 335-339; Угодник Божий Серафим /Сост.  А. Н. Стрижев. - М., 1993. - Т. 1. - С. 175-192 ). 

Великая Дивеевская тайна 

 – одно из самых загадочных эсхатологических пророчеств, оставленных прп. Серафимом Саровским. Сегодня оно является достоянием не только Катакомбной Церкви, но многотысячными тиражами перепечатывается в изданиях официальной Московской патриархии.

Со времени, когда оно впервые было опубликовано С.А. Нилусом, многие пытались постичь его таинственный смысл. Мотовилов, затем Нилус, многие Новомученики Российские и Отцы-Исповедники Катакомбной Церкви отмечали, что это пророчество относится к судьбе святых мощей прп. Серафима, и связанной с ними судьбе Русской Церкви (видимо, неслучайно и исчезновение мощей Прп. Серафима совпало с 1927 г., - ред.). И как видно из самого пророчества, святой старец неоднозначно указывал, что наступят такие времена, когда всеми будет считаться, что мощи его как бы есть, а на самом деле их не будет…  

Уже в 1920-е гг., когда богоборческой властью в России была начата массовая кампания по осквернению святых мощей, в русском православном сознании стало распространенным ожидание и уверенность, что с мощами Св. прп. Серафима Саровского обязательно должно произойти нечто невероятное и чудесное. Православные готовы были к тому, что мощи прп. Серафима должны их покинуть. Такой уход мощей святого переживался как наказание за грехи и призыв к покаянию. В житиях святых есть случаи ухода святого покровителя из города, осквернившегося преступлением или неверием. Именно так многие склонны были тогда смотреть на дальнейшую судьбу святых мощей прп. Серафима. Поэтому, когда Архиепископ Тамбовский Зиновий (Дроздов), еще до попытки богоборцев изъять честные останки, заблаговременно дал поручение сокрыть их на Кавказе, иеромонах, которому такое поручение было дано, не стал их преждевременно увозить из Сарова, будучи уверенным, что Святой сам не даст свои мощи в руки святотатцев. И до самого 1927 г. мощи Св. Серафима оставались в Сарове открытыми для всеобщего поклонения, и лишь после попытки богоборцев увезти их в Москву, были чудесно сокрыты верными чадами Церкви Христовой.   

Даже чувствительная к духовным переживаниям народа русская поэзия не оказалась безучастной в Серафимой тайне. Еще в 1919 году, в поэме «Серафим» Надежда Павлович именно с ожидавшимся тогда вскрытием раки в Сарове своеобразно связала уход преподобного (его оживших мощей!) в гущу страждущего народа (РГАЛИ. Ф. 410 (Н.А. Павлович). Оп. 1. Д. 5). В поэме Павлович Св. Серафим воскресает во время кощунственного “освидетельствования”… Другая поэтесса, Анна Ахматова, с еще большей, присущей ей проницательностью, в 1922 году прощается со святыми, – и в частности со Св. Серафимом Саровским, – которые за грехи людей покидали «двор Господень»:

«…И выходят из обители, Ризы древние отдав, Чудотворцы и святители, Опираясь на клюки. Серафим – в леса Саровские, Стадо сельское пасти…» (Ахматова А. Стихотворения и поэмы. – Л., 1977. – С. 163).

Поэтическая чувствительность и проницательность Анны Ахматовой неподдельно передают переживания самого православного русского народа, связанные с уходом  мощей Св. Серафима. И не случайно, по-видимому, акцент сделан именно на «уходе в леса», «стадо сельское пасти». Именно таков был путь большинства последователей и почитателей Св. Серафима, «малого стада» – Церкви Христовой, вынужденной уходить в леса, в подполье. Здесь уже более ясно видна и причина, почему Св. Серафим Саровский свою Великую Дивеевскую тайну связывал с будущим  нечестием «архиереев русских», которые, по словам преподобного, «нечестием своим превзойдут архиереев греческих во времена Феодосия Юнейшего».

Нилус Сергей Александрович

Соприкасаясь с Великой Дивеевской тайной, невозможно не задаться вопросом: о чем же в действительности говорится в пророчествах святого старца? И о каком «уходе» его мощей и «воскресении» преподобного может идти речь, если они официально переданы советской властью Московской патриархии в 1991 г. и открыты для всеобщего поклонения?  

Изучение этого вопроса показывает, что именно этот факт, возможно, и имеет непосредственное отношение к некоторой разгадке Великой Дивеевской тайны.

При ознакомлении с печатными материалами о судьбе мощей прп. Серафима Саровского, якобы переданных советской властью в январе 1991 г. Московской патриархии, сомнения в их подлинности подтвердились.

Как оказалось, ни в Москве, ни в Ленинграде мощей прп. Серафима Саровского никогда не было, и не могло быть, поскольку в 1927 г. они у богоборцев были выкрадены и надежно сокрыты дивеевскими монахинями. Впервые об этом, после длительного вынужденного молчания открыто было засвидетельствовано еще в 1991 г. в беседе, опубликованной официальным изданием РПЦЗ «Православная Русь» (см. об этом ниже). 

По официальной же версии МП, неизвестные останки, объявленные мощами прп. Серафима Саровского, были «случайно найдены в запасниках всесоюзного музея истории атеизма в Ленинграде», причем ни в одной из описей музея они не значились. Каким образом и когда они там оказались – неизвестно. Обнаружены останки были в декабре 1990 г. накануне расформирования музея, работники которого на протяжении 60-ти лет даже не подозревали об их наличии (что уже само по себе сомнительно). По официальной легенде директора музея, они находились среди массы запыленных от времени старых ковров, тканей и других материалов завернутые в рогожу (не исключено, что какие-то останки действительно могли быть накануне “обретения” специально привезены). На мощах не было никаких обозначений, поэтому выяснить, чьи это останки, совершенно не представлялось возможным.

Однако, несмотря на это, как и в случае с Иконой Божией Матери «Державной» (или как в случае с неизвестными «екатеринбургскими останками», безосновательно объявленными посткоммунистическим режимом Ельцина «останками Свв. Царственных Мучеников»), руководство Московской патриархии, переживавшей в нач. 1990-х гг. глубокий кризис из-за обнародования фактов сотрудничества епископата МП с КГБ, по-видимому с целью укрепить свой пошатнувшийся авторитет и «монополию на православие» в стране, в найденных неизвестных останках “увидело” «мощи Св. Серафима Саровского», и без каких либо на то оснований и доказательств, подозрительным образом найденные в запасниках музея неизвестно чьи останки были объявлены «мощами Св. Серафима Саровского».

После этого руководство Московской патриархии, при содействии коммунистического руководства СССР в феврале 1991 г. устроило торжественное перенесение “обретенных” останков через всю страну в Дивеево. Финансирование торжеств осуществлялось, главным образом, за счет государственного бюджета. В их организации и проведении впервые официально принимали участие представители партийной номенклатуры, КГБ, МВД и армия. Для перевоза останков из Ленинграда в Москву был выделен специальный железнодорожный состав, для процессии по стране выделено около десятка комфортабельных микроавтобусов. В самом Дивеево в двухнедельный срок силами Министерства обороны СССР было построено несколько палаточных городков на 20 тысяч человек, а армейские полевые кухни обезпечивали безплатное питание тысяч паломников.

На таком уровне и такого масштаба церковное мероприятие в СССР организовывалось впервые. В это время по всей стране властями осуществлялась передача МП православных святынь и мощей, но ни одно мероприятие подобного рода не было “почтено” столь пристальным вниманием и опекой ЦК КПСС, КГБ, МВД и Министерства обороны СССР. Как и ожидалось, в среде верующих оно действительно вызвало определенное духовное напряжение. Тысячи паломников ожидали чудотворений от мощей, но, как отмечала та же советская пресса, «чудо не произошло». Даже официальные издания Московской патриархии умалчивали тогда, были ли зафиксированы конкретные факты чудотворений или исцелений от мощей. Тогда же среди дивеевских старожилов и верующих пронесся упорный слух, что мощи не настоящие…  

Появившиеся подозрения о подлоге мощей были оперативно дезавуированы. Торжественные мероприятия, объявленные МП «духовно-политическим возрождением страны», всесторонне освещались в советской партийной прессе, на телевидении и радио. Коммунистическая идеологическая машина профессионально выполняла новый заказ по созданию очередного мифа «новейшей истории». Замалчивая, правда, что в это же время в Прибалтике, Грузии, на Украине и других республиках СССР коммунистический режим, пытаясь любой ценой сохранить свою власть, предпринимал жестокие попытки подавить оппозицию, вплоть до применения против гражданского населения танков и огнестрельного оружия (как это было в Литве и Грузии).

Сегодня, по прошествии почти 15 лет, нет сомнений, что подлог и широкомасштабные торжества с неизвестными останками были предприняты в политических целях, равно необходимых тогда как агонизировавшему богоборческому режиму, так и сотрудничавшей с ним Московской патриархии, от которой в этот период стали массово отходить верующие и духовенство в России и на Украине. Угроза распада не только СССР и КПСС, но и официальных структур советской патриархии в нач. 90-х гг. ХХ ст., в результате подъема и активизации общественности, ее антикоммунистических настроений, была более чем реальностью. Ставшие возможными, в результате ослабления гонений, выход из катакомб и открытие легальных приходов РИПЦ-РПЦЗ, массовый переход к ним верующих и духовенства МП, аналогичные процессы на Украине, массовое и повсеместное недовольство верующих прокоммунистической позицией иерархии МП, угрожало «официальной церкви» оказаться на грани распада.

В политической обстановке того времени, «советской церкви» было чрезвычайно важно во что бы то ни стало заполучить мощи прп. Серафима, поскольку именно этот великий старец, один из наиболее почитаемых русским народом, считается «голосом совести Русской Церкви», «печальником земли Русской». В его эсхатологических пророчествах раскрывается великая Тайна Русской Церкви последних времен. Но главное, эти пророчества непосредственно касаются отступнической  иерархии Московского патриархата «советской церкви»: «Мне, убогому Серафиму, Господь открыл, что на земле Русской будут страшные бедствия. Православная вера будет потоптана, архиереи Церкви Божией и другие духовные лица отступят от чистоты Православия, и за это Господь тяжело их покарает. Я, убогий Серафим, три дня и три ночи молил Господа, дабы Он лучше лишил меня Царства Небесного, а их помиловал. Но Господь ответил: “Не помилую их, ибо они учат учением человеческим, и языком чтят Меня, а сердце их далеко отстоит от Меня”» (Житие Преп. Серафима Саровского // Настольна книга священнослужителя. – М.: Московская патриархия, Т.3, 1979. – С. 601-602). Эти пророчества прп. Серафима, еще в 1979 г. напечатанные Московской патриархией в «Настольной книге священнослужителя», как грозная надпись на стене чертога вавилонского царя Валтасара (Дан. Гл. 5) служат самообличением для беззаконной иерархии советской церкви.

Однако, вместо покаяния в своих антиканонических деяниях и беззакониях, сергианские иерархи в нач. 1990-х гг. заложили основу “богословского” оправдания своему отступлению. С этой же целью, чтобы отвлечь внимание своей паствы от пророчеств, запутать и показать, что пророчества эти не касаются их, а сама МП будто бы и является той самой “Церковью Св. Серафима” (поскольку мощи его вновь обретены именно в МП, что ныне пытаются представить как одно из доказательств ее “исторической преемственности” с дореволюционной Российской Церковью и “каноничности”), нужно было во что бы то ни стало обрести мощи преподобного, в крайнем случае - создать видимость, что его мощи у них. 

О политических мотивах их действий завуалировано свидетельствует речь  Московского патриарха и как подлинно известно многолетнего агента КГБ Алексия Ридигера (агентурное прозвище в КГБ – «Дроздов»), произнесенная им 11 января 1991 г. все в том же духе «покорности властям» в то время, когда народ впервые за 70 лет богоборчества начал пробуждаться и становиться в оппозицию безбожному режиму. Вместо того, чтобы поддержать это народное пробуждение, духовно возглавить и направить общество к подлинному духовному возрождению, патриарх и иерархи МП вновь стали защищать тоталитарную систему, используя церковную риторику пытались удержать народ в «покорности властям». Поэтому не удивительно, что рядом с речью по поводу «передачи мощей» на страницах того же «Московского церковного вестника» было опубликовано и другое обращение Алексия  II (Ридигера) (растиражированное также в центральном органе ЦК КПСС – газете «Известия»), уже более откровенно раскрывающее политический смысл подлога с неизвестными останками:

«С глубокой скорбью узнал о случившемся в Литве. Тем более прискорбно было мне получить известия о крови на улицах Вильнюса, что в эти самые дни православные верующие получали великое духовное утешение – вновь были обретены мощи великого печальника земли Русской преп. Серафима Саровского… Эти дни, боюсь, никак не приблизили установления подлинного гражданского мира в нашей стране (богоборческом СССР, – авт.) и нашем обществе… Литовцы, надеюсь, сами смогут найти свои промахи и трезво оценить, где и в чем они поддались духу утопизма и националистической мечтательности… Всем же моим согражданам хочу напомнить мысль преп. Серафима Саровского о том, что путь ко спасению тысяч окружающих людей лежит через стяжание мирного духа» (Московский церковный вестник, официальный орган Московской патриархии, № 2 (47), январь 1991 г., стр.3) . В этой речи советского патриарха нет ни единого слова обличения советской власти за допущенные жестокости против мирного населения.

В другой ситуации и в другом государстве подобная «миротворческая» речь патриарха не вызвала бы недоумений, поскольку внешне, как будто, все сказано верно. Но нужно учесть, что именно в это время в Вильнюсе советские танки под своими гусеницами давили мирных и невооруженных граждан, вышедших на улицы с требованием ликвидации коммунистического режима. К сожалению, патриарха тогда, судя по всему, больше беспокоил вопрос сохранения богоборческого СССР и коммунистического режима, а не судьбы его соотечественников.

Налицо применение тех же механизмов, что и в нач. 1940-х гг., когда висевший на волоске кровавый сталинский режим активно использовал Церковь для усиления собственного пошатнувшегося авторитета, умиротворения населения и удержания его в покорности, прибегая к известной риторике, вроде: «нет власти аще не от Бога», «будь покорен властям, над тобою поставленным», «стяжай мирный дух» и т.п.

В такой атмосфере и с такой целью агонизирующим богоборческим режимом в СССР и были инсинуированы подлог и широкомасштабные торжества с неизвестными останками. 

О том, как были найдены эти останки и объявлены «мощами Св. Серафима Саровского», в своем рапорте, публиковавшемся в официальных печатных органах Московской патриархии, повествует непосредственный участник тех событий, приближенная особа советского патриарха – архиепископ Истринский Арсений (Епифанов), прославившийся грубостью в обращении с духовенством:

«Директор музея официально сообщил, что в фондах музея мощей больше нет, кроме частиц в иконах, которые предполагается возвратить в храмы. Но… Неожиданно позвонил С.А. Кучинский (директор музея). Мы договорились о встрече, и он приехал ко мне.  Станислав Алексеевич сообщил о том, что после решения о возвращении РПЦ Казанского собора, в котором размещался музей атеизма, началось освобождение запасников… И вот в одном из запасников, среди гобеленов, были найдены завернутые в рогожу останки, по-видимому, какого-то святого. В описи они не значились. Когда рогожу развернули, увидели мощи с надетыми (кем и когда? – авт.) на руки рукавичками. На одной было вышито: “Преподобне отче Серафиме”, на другой – “Моли Бога о наc”.

Сказанное директором музея было поразительно, но это еще не давало основания утверждать, что найдены мощи преподобного Серафима Саровского.

О находке я сообщил Патриарху, и С.А. Кучинский повторил ему свой рассказ. Святейший Патриарх благословил, прежде всего, найти в архивах документы, связанные с мощами преподобного Серафима, сохраняя все в тайне до тех пор, пока не будет уверенности в том, что это мощи преподобного. На поиски документов ушло некоторое время. Наконец, из Российского центрального архива были получены копии и акты, связанные со вскрытием мощей преподобного Серафима после революции.

…Наконец, мы приехали в Казанский собор, нас провели в комнату, куда принесли длинное ложе, покрытое толстой синей бумагой, под которой в какой-то материи и вате находились останки святого. Когда сняли бумагу, мы увидели, что святые мощи составлены в скелет, во весь рост… Надо сказать, что с самого начала мы были поражены тем, насколько все совпадает с актом вскрытия мощей в 1920-е годы (О достоверности и авторитетности подобных актов и документов богоборцев можно лишь догадываться, – авт.)… Единственное, что косточки располагались не в том порядке, как описывалось в документе. Но это не удивительно… Не хватало епитрахили. Уже позже для облачения мощей сшили новую… Когда освидетельствование закончилось, святые мощи снова закрыли бумагой, перенесли в особую комнату и опечатали ее. Мы сразу поехали в епархиальное управление, откуда позвонили Святейшему Патриарху, сообщили о том, что это, несомненно, мощи преподобного Серафима, и поздравили Святейшего.

Теперь предстояло решить вопрос о торжественном перенесении мощей преподобного Серафима. Необходимо было объявить о их обретении и уточнить дату официальной передачи.

С 25 декабря (дня освидетельствования святых мощей) до 10 января были оформлены все документы, получено разрешение Министерства культуры СССР, в ведении которого находился музей атеизма, была сделана рака и сшито новое облачение для мощей преподобного Серафима. Это определило дату официальной передачи святых мощей – 11 января 1991 года» (Епископ Истринский Арсений, Второе обретение мощей преп. Серафима Саровского / Страсти по мощам. – СПб, 1998. – С. 73 – 81) .

Так, согласно официальной легенде МП, странным образом оказавшиеся в музее атеизма (незадолго до его расформирования) неизвестные останки были объявлены «мощами Св. Серафима Саровского». Тот факт, что на них были обнаружены рукавички с молитвой Св. Серафиму (если они действительно были), для такого серьезного вывода еще никак не может служить основанием. Этого слишком мало. Попытка же сослаться на малодостоверные акты освидетельствования богоборцами мощей прп. Серафима Саровского в 20-е гг., не выдерживает критики. Как уже отмечалось, в действительности мощи прп. Серафима были выкрадены дивеевскими монахинями, в Москву же на освидетельствование Комиссией был доставлен лишь пустой ящик. Так что о том, как могли быть составлены кощунниками акты, догадаться не трудно. Но даже если бы акты богоборцев были подлинными, только лишь на их основании утверждать, что найденные неизвестные останки – «мощи Св. Серафима Саровского» – для христианского сознания неприемлемо.  

Да и как вообще акты кощунников, палачей, которые тысячами расстреливали православное духовенство и верующих, разрушали храмы, конфисковывали, глумились, подменяли и уничтожали православные святыни, могут служить единственным и неоспоримым доказательством в таком ответственном вопросе, как идентификация мощей неизвестных святых? Ведь они могли подменить любую святыню, чтобы надругаться над таинствами Церкви.

Но даже здесь не все так гладко. Оказывается, найденные неизвестные останки не соответствовали и описаниям в большевицких актах. Как проговорился архиеп. Арсений (Епифанов): «косточки располагались не в том порядке, как описывалось в документе» (Епископ Истринский Арсений, Второе обретение мощей преп. Серафима Саровского. – С. 76).

Подозрительным выглядит также и то, что представителями МП не было произведено тщательного исследования, все делалось в спешке и тайно. При этом проигнорированы документы церковной Комиссии по обретению и освидетельствованию подлинных мощей прп. Серафима Саровского в 1903 г. и воспоминания и свидетельства очевидцев изъятия, осквернения и конфискации мощей святого старца в 20-е гг., кои в то время еще были живы. Вопрос этот вообще не был тщательно изучен.

Исходя из отчета архиеп. Арсения (Епифанова), единственным, более-менее веским доказательством того, что обнаруженные неизвестные останки принадлежат именно Св. Серафиму Саровскому, является то, что на руках были надеты рукавички с вышитой надписью: «Преподобне отче Серафиме» - «Моли Бога о нас». Выше мы уже отмечали, что подобное решение столь серьезного и ответственного вопроса вызывает лишь недоумение. Ведь сам по себе факт надписи на рукавичках имени Серафима еще не может быть доказательством принадлежности останков именно Св. Серафиму Саровскому.

Чтобы понять, как на неизвестных останках могли появиться сыгравшие решающую роль рукавички, достаточно обратиться к архивным документам музея.

Оказывается, в 1947 г. в ленинградский музей из московского Центрального антирелигиозного музея, цитируем: «отдельные предметы (хранившееся в Москве в ковчежце с частицами мощей Св. Серафима, – ред.) — епитрахиль, поручи и др. упакованы и отправлены в Ленинград, ящик № 268» (ГА РФ. Ф. Р-6991. Оп. 2. Д. 605. Л. 7). Как видим, в Ленинград действительно были доставлены некоторые предметы церковных облачений, ранее хранившиеся в Москве в ковчежце с частицей мощей Св. Серафима Саровского. Но в этих документах идет речь лишь о частице мощей, но никак не о самих мощах. К тому же в Ленинград были переданы даже не частицы мощей, а лишь некоторые отдельные предметы, среди которых – поручи, епитрахиль и др. Вероятнее всего рукавички, о которых говорит архиеп. Арсений (Епифанов) как о единственном доказательстве, именно из этого «ящика № 268», и попали они в музей не с останками, а были на них надеты значительно позже.

В музее атеизма, а за ним и в МП создали миф, что мощи Св. Серафима будто бы были доставлены в Ленинград из московского Центрального антирелигиозного музея, куда, в свою очередь, они будто бы были доставлены из часовни на Первой Мещанской улице в Москве.

Еще 3 декабря 1947 года директором ленинградского Музея истории атеизма В. Бонч-Бруевичем были направлены на имя председателя Совета по делам РПЦ, генерала НКВД Карпова два списка. Один включал перечень мощей, отправленных в Ленинград после упразднения в 1946 г. московского Центрального антирелигиозного музея. Во втором списке значились мощи, ещё остававшиеся в фондах музея в Москве. Оба списка, с инвентарными номерами "экспонатов", были составлены 5 ноября 1947 г. Во втором списке читаем: «5985 Мощи Серафима Саровского. Кости скелета, плохой сохранности, в специально устроенной витрине под стеклом, получены из часовни — 1-я Мещанская ул. в Москве, мощи находятся в фонде, отдельные предметы — епитрахиль, поручи и др. упакованы и отправлены в Ленинград, ящик № 268» (ГА РФ. Ф. Р-6991. Оп. 2. Д. 605. Л. 7).

На основании информации Бонч-Бруевича заведующий отделом Совета по делам РПЦ при Совете Министров СССР И.И. Иванов, заведовавший вопросами передачи мощей и других святынь МП, в 1948 г. составил «Сведения о "мощах", находящихся в фондах музея истории религии, а также музеях, подведомственных комитету по делам культурно-просветительных учреждений при Совете Министров РСФСР» (ГА РФ. Ф. Р-6991. Оп. 2. Д. 605. Лл. 12-15). Согласно этим Сведениям в Музее истории религии в Москве находятся мощи «Серафима Саровского — кости плохой сохранности» (ГА РФ. Ф. Р-6991. Оп. 2. Д. 605. Л. 12).

На первый, поверхностный взгляд может показаться, что этих двух документов достаточно, чтобы обосновать легенду появления «мощей Св. Серафима» в запасниках ленинградского музея атеизма. Но, как отмечает тот же Бонч-Бруевич, «кости скелета плохой сохранности», принадлежавшие Св. Серафиму Саровскому, московским музеем были «получены из часовни — 1-я Мещанская ул. в Москве». Однако, как оказалось, из четырех часовен, расположенных на Первой Мещанской улице, лишь в часовне преподобного Серафима Саровского Серафимо-Дивеевского монастыря хранился ковчежец с частицей мощей преподобного и список с чудотворной Серафимо-Дивеевской иконы Богородицы. Закрыли часовню осенью 1929 года (См.: Сорок-сороков / Автор-составитель П.Г. Паламарчук. – М., 1995. – Т. 3. – С. 453). Нужно заметить, что здесь находились не целые мощи, а лишь их частица. Ни в каких документах и мемуарах нет ни слова о пребывании мощей преподобного на Первой Мещанской. Да они и не могли там находиться, т.к. до изъятия их чекистами пребывали доступными для всеобщего поклонения в саровском монастыре. Разницу же между мощами и их частицей мог не увидеть лишь человек, совершенно далекий от Церкви, коими и были в большинстве своем работники музея. Подобные ковчежцы с частицами мощей Св. Серафима Саровского тогда хранились во многих храмах по всей России. Нет сомнений, что в документах музея из-за невежества его работников произошла путаница, соединившая происхождение целых мощей Св. Серафима и их частицы, которую музей действительно мог получить из закрытой часовни.

Таким образом, нынешние попытки МП ссылаться на списки В. Бонч-Бруевича или  И. Иванова безосновательны, поскольку из вышеприведенного видно, что в часовне на Первой Мещанской, а затем в московском Центральном антирелигиозном музее хранились не целые мощи Св. Серафима Саровского, а лишь ковчежец с частицей его мощей. Эта частица мощей и другие предметы церковных облачений имели свой «инвентарный номер». К тому же, в документах нигде не значится, что сама частица мощей была отправлена в Ленинград. Повторимся, по документам в Ленинград были отправлены лишь «отдельные предметы — епитрахиль, поручи и др.» И даже более того, говорится, что «мощи находятся в фонде», а в Ленинград переданы предметы облачений: «мощи находятся в фонде, отдельные предметы — епитрахиль, поручи и др. упакованы и отправлены в Ленинград, ящик № 268»

Этим и объясняется, что в 1991 году неожиданно найденные неизвестные останки, объявленные «мощами Св. Серафима», не значились в описях музея. Ведь если бы в Ленинград была доставлена хотя бы частица мощей, имевшая свой инвентарный номер в московском музее, то при получении ее в Ленинграде сотрудник, принимавший «экспонаты», обязан был сделать соответствующую запись. Однако этого сделано не было, почему в описях ленинградского музея нигде даже не упоминались не то чтобы мощи Св. Серафима Саровского, но и частицы его мощей. Таким образом возможность появления мощей Св. Серафима Саровского в ленинградском музее атеизма и здесь исключается.

Из всего вышеизложенного становится ясным, что в спешном порядке объявленные представителями МП «мощами Св. Серафима Саровского» останки, по всей видимости, принадлежали какому-то другому угоднику Божию, или вообще неизвестному человеку.

Поспешные же выводы МП, желание во что бы то ни стало в найденных неизвестных останках видеть “мощи нужного святого”, объясняются целенаправленным стремлением создать эффект чуда и манипулировать им в народном сознании в политических и других целях.

Чтобы не быть голословными в таком серьезном, ответственном и страшном для христианского сознания обвинении, обратимся к источникам самой Московской патриархии.

Одним из существенных, надежных и, что главное, непредвзятых подтверждений сомнительности имеющихся в МП «мощей Св. Серафима» являются опубликованные в официальном печатном органе Московской патриархии – газете «Московский церковный вестник» № 2-3 (89-90) за 1993 г., стр. 7, – воспоминания одной из последних дивеевских монахинь, м. Серафимы (Булгаковой, + 1998), бывшей прямой свидетельницей изъятия чекистами в 1927 г. честных мощей прп. Серафима Саровского и их чудесного спасения.

Вот как сообщает со слов м. Серафимы официальный орган Московской патриархии:

«…В понедельник Крестопоклонной недели приехало много начальства. Сгребли все святыни (!?): чудотворную икону Живоносный Источник, гроб-колоду, в котором лежал 70 лет в земле батюшка Серафим, кипарисовый гроб, в котором находились мощи, и другое. Все это сложили между царскими покоями и северным входом Успенского собора, устроили костер, зажгли. Послушник Борис сумел сфотографировать, он приносил нам показать снимок этого костра. Мощи же батюшки Серафима, то есть его косточки, как они были облачены в мантию и одежды, все это свернули вместе и вложили в синий просфорный ящик. Ящик запечатали, а сами разделились на четыре партии, сели на несколько саней и поехали в разные стороны, желая скрыть, куда они везут мощи. Ящик со святыми мощами повезли на Арзамас через село Онучино, где и остановились ночевать и кормить лошадей. Однако как ни хотели скрыть концы, но когда тройка со святыми мощами въехала в село Кременки, там на колокольне ударили в набат.

Мощи везли прямо в Москву. Там их принимала научная комиссия. К этой комиссии сумел присоединиться священник Владимiр Богданов (известный московский духовник, сподвижник оо. Алексия и Сергия Мечевых, архим. Серафима /Батюкова/), о. Владимiра Криволуцкого и др., - ред.). Когда вскрыли ящик, то, по свидетельству отца Владимiра, мощей в нем не оказалось. Я слышала это от его духовных детей. Это же говорил и покойный владыка Афанасий (Сахаров, – авт.), бывший после в ссылке вместе с отцом Владимiром в Котласе.

Говорили, что, приехав на ночлег, кощунники ящик со святыми мощами заперли в амбаре, а ключи взяли себе. Но сами выпили…»

На этом официальный орган МП повествование м. Серафимы о чудесном спасении и сокрытии от богоборцев честных мощей прп. Серафима Саровского обрывает. Однако даже из этих скудных свидетельств одной из последних дивеевских монахинь видно, что подлинные мощи прп. Серафима Саровского не были доставлены в Москву для освидетельствования, поскольку были спасены и надежно упрятаны монахинями неподалеку от Дивеево.

Другая, тоже из последних дивеевских монахинь, матушка Серафима (Куркай), в 1927 г. по благословению старца Нектария Оптинского не принявшая воззрения патриарха  Сергия (Старгородского), сотрудничествовавшего с комунистической властью и поставленного на патриаршество Сталиным, и всю последующую жизнь принадлежавшая к Катакомбной  Церкви, также со слов очевидцев неоднократно свидетельствовала (в т.ч. и авторам этой записки), что дивеевские монахини сильно напоили большевиков, а когда те уснули, подлинные мощи прп. Серафима Саровского похитили и надежно сокрыли от богоборцев, так что ни в Московский, ни в Ленинградский музей атеизма они никак не могли попасть. В нач. 90-х гг. матушка Серафима (Куркай) ездила в Дивеево и встречалась с м. Серафимой (Булгаковой), которая ее узнала и с радостью встретила.

Эти живые свидетельства последних дивеевских насельниц-исповедниц для нас являются самыми важными и достоверными документами, подтверждающими, что МП так и не обрела подлинных мощей прп. Серафима Саровского.

* * *

О ГРЕХЕ ОТРЕЧЕНИЯ РУССКИХ ОТ СВОЕГО ЦАРЯ.

Т.Л. Миронова,

В 1865 году умер наследник Престола Николай Александрович, старший сын Императора Александра II, и это большое русское горе неожиданно вызвало злую радость не только вне России, но и в самой России. Потрясенный Федор Иванович Тютчев отозвался на злобное ликование странно звучавшим стихотворением:

О, эти толки роковые,

Преступный лепет и шальной

Всех выродков земли родной,

Да не услышит их Россия, —

И отповедью — да не грянет

Тот страшный клич, что в старину:

«Везде измена — Царь в плену!»

И Русь спасать Его не встанет.

И только полвека спустя, в 1917 году, обнажился пророческий смысл тютчевских строк. Плененный своими же генералами, понятно, что изменниками, но от этого не легче, в поезде под Псковом Император всея Руси Николай II, покинутый Церковью, преданный народом, пишет в своем дневнике горько и точно: «Кругом измена и трусость, и обман». Генералы Рузский, Алексеев, Эверт, Брусилов и думские масоны требовали тогда у Царя отречения от Престола в пользу Наследника.

Исчисление событий, непосредственно связанных с отречением Государя, надо вести, очевидно, с 14 февраля 1917 года, когда недовольные скудостью жизни военного времени толпы вышли на улицы Петрограда с лозунгами «Долой войну!», «Да здравствует республика!». 17 февраля стачечная зараза охватила крупнейший Путиловский завод и чумовой волной покатилась по всему городу. Рабочие громили хлебные лавки, избивали городовых. 23 февраля бастовало уже 128 тысяч человек. 26 февраля восстала распропагандированная революционерами 4-я рота запасного батальона Павловского гвардейского полка, которая открыла огонь по полиции, пытавшейся пресечь беспорядки. Начался переход петроградского гарнизона на сторону толпы... К этому времени уже весь Петроград захлестнули демонстрации рабочих, требовавших хлеба, преступным умыслом не подвозимого в город, намеренно не продаваемого в лавках. Начался народный бунт, спровоцированный масонским заговором. Масонам мало было Государственной думы, они рвались к всевластию в России. Им мешал монархический строй, преградой на их пути стоял Государь.

Государя Николая Александровича и до того нельзя было упрекнуть в нерешительности, а в те мятежные дни жесткость его приказов на подавление предательского бунта в столице была поистине диктаторской. Вечером 25 февраля генерал Хабалов получает приказ Государя о немедленном прекращении всех беспорядков в столице — там громили магазины, грабили лавки, избивали и убивали городовых. В помощь Хабалову Государь посылает из Ставки корпус генерала Иванова. Считая и это недостаточным, едет поездом к командующему Северным фронтом генералу Рузскому, чтобы направить в Петроград подтянутые с фронта войска. Не медля, Царь подписывает Указ о приостановке на месяц работы Государственной думы и Государственного совета. Деятельность думских говорунов объявляется незаконной. По замыслу Государя власть сосредотачивается в его руках и в руках его Правительства с опорой на верную Царю Армию.

Но события развиваются вопреки воле Государя. Его приказы не выполняются. Генерал Иванов не доводит свой корпус до Петербурга. Солдаты петербургских полков отказываются подчиняться генералу Хабалову. Дума противится указу Государя, организует Временный комитет, а затем на его основе Временное правительство... Будь у Государя в тот момент хотя бы триста солдат, преданных ему, Присяге и Закону, способных исполнить железную волю Царя, Россию можно было удержать на краю разверзшейся пропасти: думский Временный комитет разогнать, Советы «рачьих и собачьих депутатов», как их тогда называли умные люди, расстрелять. Но в Пскове Государь встретил от командующего Северным фронтом генерала Рузского не верности себе, присяге и крестоцелованию, а ... требование отречения. Генерал-адъютант (одно из высших воинских званий в царской России) Рузский, исполняя порученную ему Временным комитетом роль, предложил Николаю Второму «сдаться на милость победителя». Генерал царской свиты Дубенский вспоминал потом: «С цинизмом и грубой определенностью сказанная Рузским фраза «надо сдаваться на милость победителя», с несомненностью указывала, что не только Дума, Петроград, но и лица высшего командования на фронте действуют в полном согласии и решили произвести переворот».

Стремительная измена не только Рузского, который два месяца спустя похвалялся в газетных интервью о своих «заслугах перед революцией», но всего поголовно командования Армии. Вот свидетельство самого Рузского: «Часов в 10 утра я явился к Царю с докладом о моих переговорах. Опасаясь, что он отнесется с моим словам с недоверием, я пригласил с собой начальника моего штаба генерала Данилова и начальника снабжений генерала Саввича, которые должны были поддержать меня в моем настойчивом совете Царю ради блага России и победы над врагом отречься от Престола. К этому времени у меня уже были ответы Великого князя Николая Николаевича, генералов Алексеева, Брусилова и Эверта, которые все единодушно тоже признавали необходимость отречения».

«Кругом измена и трусость, и обман», — записал Государь в своем дневнике.

Одни сознательно изменяли — Алексеев, Рузский, Брусилов, Корнилов, Данилов, Иванов; другие трусливо покорялись изменникам, хоть и проливали слезы сочувствия Императору, — его свитские офицеры Граббе, Нарышкин, Апраксин, Мордвинов...; третьи, вырывая у Императора отречение, лгали ему, что это делается в пользу Наследника, на самом деле стремясь к свержению монархии в России. Зловещие фигуры Временного комитета Государственной Думы: Родзянко, Гучков, Милюков, Керенский, Шульгин — разномастная и разноголосая, но единая в злобе на Русское Самодержавие свора подлецов и предателей России.

1 марта 1917 года Государь остался один, практически плененный в поезде, преданный и покинутый подданными, разлученный с семьей, ждавшей и молившейся за него в Царском Селе. Оставшись один, Николай Александрович берет себе в совет и укрепление Слово Священного Писания, читает, подчеркивает избранное. Эта книга сохранилась, и первое, что непреложно встает из государевых помет в Библии — твердая вера Императора в Божий Промысел, убежденность, что Господь с ним: «Не бойся, ибо Я с тобой» (I Быт. 26, 24), «Не бойся, Я твой щит» (I Быт. 15,1), «Бог твой есть Бог благий и милосердый, Он не оставит тебя и не погубит тебя» (Второзак. 4, 31).

Государь поступил единственно возможным в тех обстоятельствах образом. Он подписал не Манифест, какой только и подобает подписывать в такие моменты, а лишь телеграмму в Ставку с лаконичным, конкретным, единственным адресатом «начальнику штаба», это потом ее подложно назовут «Манифестом об отречении», но, уже подписывая телеграмму, кстати, подписывая карандашом, и это единственный государевый документ, подписанный Николаем Александровичем карандашом, Государь знал, как знало и все его предательское окружение, что документ этот незаконен. Незаконен для всех по очевидным причинам: во-первых, отречение Самодержавного Государя да еще с формулировкой «в согласии с Государственной думой» не допускалось никакими Законами Российской Империи, во-вторых, в телеграмме Государь говорит о передаче наследия на Престол своему брату Михаилу Александровичу, тем самым минуя законного наследника царевича Алексея, а это уже прямое нарушение Свода Законов Российской Империи. Телеграмма Государя в Ставку, подложно названная «Манифестом об отречении», была единственно возможным в тех обстоятельствах призывом Государя к своей Армии. Из телеграммы этой, спешно разосланной в войска начальником штаба Ставки Алексеевым, всякому верному и честному офицеру было ясно, что над Государем творят насилие, что это государственный переворот, и долг присягнувшего на верную службу Царю и Отечеству повелевает спасать Императора, чего однако не случилось. Войска сделали вид, что поверили в добровольное сложение Государем Верховной власти, клятвопреступники, они не услышали набата молитвенно произнесенных когда-то каждым из них слов Присяги: «Клянусь Всемогущим Богом, пред Святым Его Евангелием в том, что хочу и должен Его Императорскому Величеству, своему истинному и природному Всемилостивейшему Великому Государю Императору Николаю Александровичу, Самодержцу Всероссийскому, и Его Императорского Величества Всероссийского Престола Наследнику, верно и нелицемерно служить, не щадя живота своего, до последней капли крови... Его Императорского Величества Государства и земель Его врагов, телом и кровью ... храброе и сильное чинить сопротивление, и во всем стараться споспешествовать, что к Его Императорского Величества верной службе и пользе государственной во всех случаях касаться может. Об ущербе же его Величества интереса, вреде и убытке... всякими мерами отвращать... В чем да поможет мне Господь Бог Всемогущий. В заключение же сей моей клятвы целую Слова и Крест Спасителя моего. Аминь».

Не встала армия спасать Царя! Хотя никакой документ об отречении, будь даже всамделишный Манифест об отречении, не освобождал воинство от присяги и крестоцелования, если об этом в документе не говорилось напрямую. Год спустя, когда Император германский Вильгельм отрекался от Престола, он специальным актом освободил военных от верности присяге. Такой акт должен был подписать и Государь Николай Александрович, если бы действительно мыслил об отречении.

По сей день не только историков озадачивают непостижимые факты, как могла Красная Армия, в основе своей состоявшая из дезертиров, из кромешного сброда, стаей воронья слетевшегося на лозунг «Грабь награбленное», возглавляемая прапорщиком Крыленко, в Первую мировую войну бывшего лишь редактором-крикуном «Окопной правды», руководимая беглым каторжником Троцким, не имевшим и малейшего, даже прапорщицкого военного опыта, предводительствуемая студентом-недоучкой Фрунзе, юнкером Антоновым-Овсеенко, лекарем Склянским, как могла вот эта Красная Армия теснить Белую гвардию, громить Корнилова, Деникина, Врангеля, Колчака, лучших учеников лучших военных академий, опытнейших военачальников, умудренных победами и поражениями японской и германской войн, собравших под свои знамена боевых, закаленных на фронтах офицеров, верных солдат-фронтовиков... Почему вопреки неоспоримым преимуществам, очевидному перевесу сил, опыта, средств, Белая армия под началом лучших офицеров России потерпела поражение? Да потому, что на каждом из них: и на Корнилове, и на Деникине, и на Колчаке, равно как и на каждом солдате, прапорщике, офицере — лежал тяжкий грех клятвопреступника, предавшего своего Государя, Помазанника Божьего. Для православного ясно: Бог не дал им победы. Трагичные, жуткие судьбы генерала Алексеева, это он держал в руках нити антимонархического заговора, генерала Рузского, пленившего Государя и требовавшего от него отречения в псковском поезде, генерала Корнилова, суетливо явившегося в Царское Село арестовывать Августейшую Семью и Наследника Престола, которому он, как и Царю, приносил на вечную верность Присягу, генерала Иванова, преступно не исполнившего Государев приказ о восстановлении порядка в Петрограде, адмирала Колчака, командовавшего тогда Черноморским флотом, имевшего громаднейшую военную силу и ничего не сделавшего для защиты своего Государя, и судьбы этих генералов, как и печальные судьбы тысяч прочих предателей Царя, свидетельствуют о скором и правом Суде Божьем. Рвавшиеся уйти из-под воли Государя в феврале 1917 года, жаждавшие от временного Правительства чинов и наград и предательством их заработавшие, но уже через год, максимум два, они расстались не только с тридцатью полученными серебряниками, с жизнью расстались, — такова истинная цена предательства. Генерал Рузский, бахвалившийся в газетных интервью заслугами перед февральской революцией, зарублен в 1918 году чекистами на Пятигорском кладбище. Генерал Иванов, командовавший Особой южной армией, которая бежала под натиском Фрунзе, умер в 1919 году от тифа. Адмирал Колчак расстрелян большевиками в 1920 году, успев прежде пережить, сполна испить чашу горечи измены и предательства. Генерал Корнилов погиб в ночь перед наступлением белых на Екатеринодар. Единственная граната, прилетевшая в предрассветный час в расположение белых, попала в дом, где работал за столом генерал, один осколок — в бедро, другой — в висок. Священный ужас охватил тогда войска, Божью кару узрели в случившемся солдаты, судьба наступления была роковым образом решена. Грех клятвопреступления стал трагической судьбой всей Белой армии, от солдат до командующих.

Армия не встала спасать Самодержца, явив собой скопище, как и предсказывал Тютчев, «всех выродков земли родной». И как ни больно признавать, но это русская армия по приказу самозванного масонского Временного правительства арестовала Императора, хотя если бы отречение являлось законным, кому был бы опасен гражданин «бывший царь». Это русская армия бдительно охраняла царственных пленников в Царском Селе, в Тобольске и требовала снять погоны с Царя, запретить прогулки Его детям, отказать Семье в возможности ходить в церковь. Это русская армия, подняв белое знамя сопротивления против большевизма, начертала на нем не имя Монарха, а противные монаршему строю демократические лозунги, вовсе не помышляя об освобождении Императора, находившегося в то время в екатеринбургском заточении. А ведь русской армии давалась от Бога последняя возможность спасти Царя и очистить себя от греха клятвопреступления. В Екатеринбурге пребывала тогда Российская Академия Генерального Штаба! По соседству с большевиками и с заточенным ими Царем беспрепятственно работали, обучались кадровые военные бывшей царской армии, имевшие опыт наступательных операций, диверсионной, разведывательной служб, здесь были высочайшего уровня профессионалы своего дела, но не оказалось верных Государю и Присяге воинов. На одно только и хватило слушателя старшего курса Академии гвардии капитана Малиновского: «У нас ничего и не вышло с нашими планами за отсутствием денег, и помощь Августейшей Семье, кроме посылки кулича и сахара, ни в чем не выразилась».

Предав своего Императора, порушив Закон и Присягу, армия (вся!), и в этом состоит ответственность перед Господом всех за грехи многих, понесла заслуженное наказание — разделение на белых и красных, гибель и отступничество вождей, крушение воинского духа. Армии, не вставшей спасать своего Царя, Бог не даровал победы.

За трагедией Армии встает трагедия Русской Православной Церкви. Почему ее, единую, с почти тысячелетней историей, мощную, родившую на рубеже веков великих святых — преподобного Иоанна Кронштадтского, преподобных оптинских старцев, преподобного Варнаву Гефсиманского, прославившую в одном только начале XX века мощи семи угодников Божиих, открывавшую в те годы новые храмы, монастыри, семинарии, духовные училища, и этот нерушимый, казалось, оплот Православной Веры и Самодержавного Царства вдруг в одночасье поразил гибельный пожар раскола, внутренних распрей, жестоких гонений со стороны безбожников и иноверцев. Что сталось с православными, не с горсткой новомученников, исповедавших Христа и верность Государю Императору и с именем Христовым на устах погибших, а массой русских христиан, «страха ради иудейска» отвергшихся от своего христианского имени и все-таки попавших под мстительный меч репрессий. Где были их прежние духовные вожди и наставники, кто бы остановил повальное богоотступничество?

Коренное зло было совершено в Церкви 6 марта 1917 года, когда Церковь в лице Святейшего Синода не усомнилась в законности Царского отречения. «Поразительнее всего то, что в этот момент разрушения православной русской государственности, когда руками безумцев насильно изгонялась благодать Божия из России, хранительница этой Благодати — Православная Церковь — в лице своих виднейших представителей молчала. Она не отважилась остановить злодейскую руку насильников, грозя им проклятием и извержением из своего лона, а молча глядела на то, как заносился злодейский меч над священною Главою Помазанника Божия и над Россией...», — писал о тех днях товарищ обер-прокурора Святейшего Синода князь Николай Жевахов, который еще за неделю до псковского пленения Императора умолял митрополита Киевского Владимира, бывшего в Синоде первенствующим членом, выпустить воззвание к населению, чтобы оно было прочитано в церквах и расклеено на улицах. «Я добавил, что Церковь не должна стоять в стороне от разыгрывающихся событий и что ее вразумляющий голос всегда уместен, а в данном случае даже необходим». Предложение было отвергнуто».

Пока Святейший Синод в дни с 3 по 6 февраля 1917 года раздумывал и медлил — решал, молиться ли России за Царя! (страшное, к краю погибели подводящее решение!) — в синодальной канцелярии ужасающей грудой накапливались телеграммы: «Покорнейше прошу распоряжения Святейшего Синода о чине поминовения властей», «Прошу руководственных указаний о молитвенных возношениях за богослужениями о предержащей власти», «Объединенные пастыри и паства приветствуют в лице вашем зарю обновления церковной жизни. Все духовенство усердно просит преподать указание, кого как следует поминать за церковным богослужением». Под телеграммами подписи Дмитрия, архиепископа Таврического, Александра, епископа Вологодского, Нафанаила, епископа Архангельского, Экзарха Грузии архиепископа Платона, Назария, архиепископа Херсонского и Одесского, Палладия, епископа Саратовского, Владимира, архиепископа Пензенского... Они ждали указаний, забывши тысячелетний благодатный опыт русского Православия — опыт верности Царю-Богопомазаннику, опыт, благословенный патриархом Гермогеном, святым поборником против первой русской смуты: «Благословляю верных русских людей, подымающихся на защиту Веры, Царя и Отечества, и проклинаю вас, изменники».

5 марта 1917 года в Могилеве, не убоявшись гнева Божия, не устыдившись присутствия Государя, штабное и придворное священство осмелилось служить литургию без возношения Самодержавного Царского имени. «В храме стояла удивительная тишина, — вспоминал позже генерал-майор Дубенский. — Глубоко молитвенное настроение охватило всех пришедших сюда. Все понимали, что в церковь прибыл последний раз Государь, еще два дня тому назад Самодержец Величайшей Российской Империи и Верховный главнокомандующий Русской армии. А на ектеньях поминали уже не Самодержавнейшаго Великаго Государя Нашего Императора Николая Александровича, а просто Государя Николая Александровича. Легкий, едва заметный шум прошел по храму, когда услышана была измененная ектенья. «Вы слышите, уже не произносят «Самодержец», — сказал стоявший впереди меня генерал Нарышкин. Многие плакали».

Это свершилось в присутствии великой русской православной святыни — Владимирской иконы Божией Матери, привезенной в Ставку перед праздником Пресвятой Троицы 28 мая 1916 года. Икона, благословившая начало Русского Царства, нерушимое многовековое Самодержавное Стояние его, узрела в тот час, как Россия перестала открыто молиться за Царя. Уже назавтра этот самовольный почин был укреплен решением Святейшего Синода: «Марта 6 дня Святейший Синод, выслушав состоявшийся 2 марта акт об отречении Государя Императора Николая II за себя и за сына от Престола Государства Российского и о сложении с себя Верховной власти, и состоявшийся 3 марта акт об отказе Великого Князя Михаила Александровича от восприятия Верховной власти впредь до установления в Учредительном собрании образа правления и новых основных законов Государства Российского, приказали: означенные акты принять к сведению и исполнению и объявить во всех православных храмах... после Божественной литургии с совершением молебствия Господу Богу об утишении страстей, с возглашением многолетия Богохранимой Державе Российской и благоверному Временному Правительству ея». Так Синод благословил не молиться за Царя и Русское Царство. И в ответ со всех концов России неслись рапорты послушных исполнителей законопреступного дела: «Акты прочитаны. Молебен совершен. Принято с полным спокойствием. Ради успокоения по желанию и просьбе духовенства по телеграфу отправлено приветствие председателю Думы».

Кто в Церкви в те дни ужаснулся, кто вздрогнул в преддверии грядущей расплаты за нарушение одного из основных Законов Православной Российской империи: «Император яко Христианский Государь есть верховный защитник и хранитель догматов господствующей веры и блюститель правоверия и всякого в Церкви Святой благочиния... В сем смысле Император... именуется Главою Церкви»? Имена верных своему Главе иерархов Церкви мы знаем наперечет, их мало, их очень мало: митрополит Петроградский Питирим, арестован 2 марта вместе с царскими министрами, а 6 марта Постановлением Св. Синода уволен на покой; митрополит Московский и Коломенский Макарий, уволен на покой с 1 апреля 1917 года; архиепископ Харьковский и Ахтырский Антоний, заявивший: «От верности Царю меня может освободить только Его неверность Христу», вскоре изгнан из Харькова на Валаам; епископ Тобольский и Сибирский Гермоген, мученической смертью запечатлевший верность Царю и Его Семье, утоплен красными в Туре 16 июня 1918 года; епископ Камчатский Нестор, возглавил единственную попытку спасения Царской Семьи; архиепископ Литовский Тихон, будущий Патриарх, впоследствии посылавший Государю в заточение благословение и просфору, вынутую по царскому чину, через епископа Тобольского Гермогена... О верности Царю других в священноначалии ничего не известно.

Так случилось, что большие люди Церкви возомнили себя больше Царя, а следовательно, больше Господа. Они забыли, а может, и не знали предупреждения о. Иоанна Кронштадтского о грядущем цареотступничестве: «Если мы православные, то мы обязаны веровать в то, что Царь, не идущий против своей облагодатствованной совести, не погрешает». И вправду, Господь, управляющий народом через своего Помазанника, может ли ошибаться? Но тогда большие люди Церкви в несомненно дьявольском наваждении рассудили, что Царь грешен, немощен, недалек, и «для завоевания гражданской свободы» они призвали русских православных христиан «довериться Временному правительству», они безоглядно поверили в никогда не существовавшее отречение Царя, невозможное ни по каким Законам Русского Царства и Православной Церкви, на которое Император Николай Александрович не согласился бы и под угрозой смерти. Они благословили цареотступничество: «Да свершилась воля Божия. Россия вступила на путь новой государственной жизни. Да благословит Господь нашу великую Родину счастьем и славой на новом пути!» (Из обращения Св. Синода Верным чадам Св. Православной Церкви).

Горько сегодня читать эти строки, ибо мы знаем о том «счастье» и о той «славе», которые ждали Россию без Царя, а потому и Россию без Бога. Когда большие люди Церкви благословили цареотступничество, маленькие люди Ее, верные чада, промолчали. Маленькие люди посчитали себя слишком маленькими, чтобы отстоять Русское Царство. Не встала Православная Русь спасать своего Белого Царя. Отшатнулись от Императора те из духовных, кто по долгу своему должны были ни на шаг не отступать от Него. Заведующий придворным духовенством протопресвитер Придворных соборов Александр Дернов смиренно испрашивает указаний Синода «относительно того, как будет в дальнейшее время существовать все Придворное духовенство», чем ему кормиться и кому подчиняться. Из 136 человек причта придворных соборов и церквей — протоиереев, священников, протодьяконов, дьяконов, псаломщиков — ни один не последовал за Государем в заточение, ни один не разделил с Ним его мученического креста. Что говорить, были среди пошедших на крест за Императором дворяне, и дворянин доктор Е.С. Боткин писал из Екатеринбургского заточения: «Я умер — умер для своих детей, для друзей, для дела..., чтобы исполнить свой врачебный долг до конца». А дворянин генерал-адъютант И.Л. Татищев вспоминал о своем решении на просьбу Государя поехать с ним в ссылку: «На такое монаршее благоволение у кого и могла ли позволить совесть дерзнуть отказать Государю в такую тяжелую минуту». Были среди верных слуг Царевых крестьяне и мещане, и камердинер Государыни крестьянин Волков о своей верности Царю говорил просто: «Это была самая святая чистая Семья!». Были у Семьи верные слуги-иностранцы и иноверцы — англичанин Гиббс и француз Жильяр. Духовных лиц среди последовавших за Царем в заточение не было.

Епископ Екатеринбургский Григорий, поведший с большевиками примирительно-соглашательскую политику, имел возможность не только облегчить положение узников, а если бы желал, и помочь их спасению, однако ничего для этого не сделал. Уже после злодейского страшного убийства на допросе у Соколова он даже не выразил сочувствия мученикам. Екатеринбургский священник о. Иоанн (Сторожев) трижды служил обедницу в Ипатьевском доме, был рядом с Государем накануне Его смерти, но и обмолвиться словом не решился. Страшно было, как же, на обеднице присутствовал сам комендант Юровский, «известный своей жестокостью». Зато с этим иудеем-палачом священник нашел время поговорить о своем здоровье, кашель-де одолел. Но именно этому человеку, носившему звание священнослужителя, Волею Божией довелось приуготовить Государя и Семью Романовых к последнему смертному пути, причем сам он понял это уже много позже свершенного убийства. Следователю Соколову сам Иоанн Сторожев об этом рассказывал так: «Став на свое место, мы с дьяконом начали последование обедницы. По чину обедницы положено в определенном месте прочесть молитвословие «Со святыми упокой». Почему-то на этот раз дьякон, вместо прочтения, запел эту молитву, стал петь и я, несколько смущенный таким отступлением от устава (а поют «Со святыми упокой» на отпевании и панихиде — Т.М.). Но едва мы запели, как я услышал, что стоявшие позади нас члены семьи Романовых опустились на колени. Когда я выходил и шел очень близко от бывших Великих Княжен, мне послышались едва уловимые слова: «Благодарю».

Царская семья, с изумлением отмечал Сторожев, выражала «исключительную почтительность к священному сану», при входе в зал священника отдавали ему поклон. Сам же Сторожев не имел воли выразить почтительность к священному сану Царя и лишь «молчаливо приветствовал» Семью. «Молчаливо приветствовал»! Какое страшное признание в цареотступничестве стоит за этими словами. Еще недавно он дерзнуть не мог, помыслить даже о чести оказаться вблизи Помазанника Божия, а теперь «молчаливо приветствовал» Его Величество, то есть кивал ему головой, отвергая в страхе иудейском голос совести, что Царь остался Царем, что воля людская, отвергшая Его Самодержавие и презревшая Его Помазанничество, — ничто в очах Божиих.

Такие, как Сторожев, спешно собирали соборы и собрания в уездах и губерниях, чтобы засвидетельствовать свою поддержку «новому строю», а на самом деле, чтобы предать поруганию Царство. «Духовенство города Екатеринодара выражает свою радость в наступлении новой эры в жизни Православной Церкви...», «Омское духовенство приветствует новые условия жизни нашего Отечества как залог могучего развития русского национального духа», «Из Новоузенска. Отрекаясь от гнилого режима, сердечно присоединяюсь к новому. Протоиерей Князев», «Общее пастырское собрание города Владивостока — оплота далекой окраины Великой России — приветствует обновленный строй ее», «Прихожане Чекинской волости Каннского у. Томской губ. просили принести благодарность новому Правительству за упразднение старого строя, старого правительства и Воскресение нового строя жизни. От их имени свящ. Михаил Покровский», «Духовенство Чембарского округа Пензенской епархии вынесло следующую резолюцию: в ближайший воскресный день совершить Господу Богу благодарственное моление за ниспосланное Богохранимой державе Российской обновление Государственного строя, с возглашением многолетия Благоверным Правителям. Духовенство округа по собственному своему опыту пришло к сознательному убеждению, что рухнувший строй давно отжил свой век», «Тульское духовенство в тесном единении с мирянами, собравшись на свой первый свободный епархиальный съезд, считает своим долгом выразить твердую уверенность, что Православная Церковь возродится к новой светлой жизни на началах свободы и соборности», «Из Лабинской. Вздохнув облегченно по случаю дарования Церкви свободы, собрание священно-церковнослужителей принимает новый строй»...

Духовенство всей России — от Витебска до Владивостока, от Якутска до Сухума — представлено в таких вот телеграммах. Как затмение нашло на этих облеченных долгом людей, доверившихся революционной пропаганде, начитавшихся газетной травли, напитавшихся крамольным духом демократии, в безотчетности, что нарушают Присягу, принесенную ими при поставлении в священнический сан на верность Государю Императору, которую Государь Император для них не отменял:

«Обещаюсь и клянусь Всемогущим Богом пред Святым Евангелием в том, что хощу и должен Его Императорскому Величеству, своему истинному и природному Всемилостивейшему Великому Государю, Императору Николаю Александровичу, Самодержцу Всероссийскому, и законному Его Императорского Величества Всероссийского Престола Наследнику верно и нелицемерно служить и во всем повиноваться, не щадя живота своего до последней капли крови... В заключение сего клятвенного обещания моего целую Слова и Крест Спасителя моего. Аминь».

Как можно было не ведать православному священству, что нарушение Присяги, принесенной ими на Евангелии, что осквернение ими крестоцелования навлекут на них страшные бедствия, ведь отречение от Царя, Помазанника Божьего, являлось отречением от самого Господа и Христа Его. Но это в тот час никого не пугало, одна за другой летели в Святейший Синод телеграммы: «Обер-прокурору Св. Синода. 10.3.1917. Из Новочеркасска. Жду распоряжений относительно изменения текста присяги для ставленников. Крайняя нужда в этом по Донской Епархии. Архиепископ Донской Митрофан». Чудовищно, но к ставленнической Присяге священника Царю отнеслись, как к устаревшему и должному быть упраздненным обычаю, не более.

Так стоит ли удивляться размерам бедствий, что карающей десницей послал Господь на Церковь.

Март 1918-го. Убит священник станицы Усть-Лабинской Михаил Лисицын. Три дня водили его по станице с петлей на шее, глумились, били. На теле оказалось более десяти ран, и голова изрублена в куски. Это отсюда, из Лабинской, неслось в Синод приветствие собрания священнослужителей новому строю.

Апрель 1918-го. В Пасху, под Святую заутреню, священнику Иоанну Пригоровскому станицы Незамаевской, что рядом с Екатеринодаром, выкололи глаза, отрезали язык и уши, за станицей, связавши, живого закопали в навозной яме. Духовенство Екатеринодара всего год назад выражало радость от наступления новой эры в жизни Церкви.

Весной 1918-го в Туле большевики расстреляли крестный ход из пулеметов. Совсем недавно тульское духовенство «в тесном единении с мирянами» надеялось на возрождение Церкви «к новой светлой жизни на началах свободы и соборности».

Июль 1919-го. Архиепископ Донской и Новочеркасский Митрофан сброшен с высокой стены и разбился насмерть. Это он четыре месяца назад торопил Синод с изменением текста присяги для ставленников.

Март 1920-го. В Омской тюрьме убит архиепископ Сильвестр Омский и Павлодарский. Это подчиненное ему духовенство одобряло телеграммой новые условия жизни Отечества...

Армия и Церковь — две организованные русские силы, которые согласно Законам Русского Царства и приносимой каждым из служащих Присяге обязаны были защищать Русское Царство, Государя и Его Наследника до последней капли крови, нарушили и Закон, и Присягу и понесли за это наказание, узрев в лицо, что есть чудо гнева Божия. Не видеть Божьего воздаяния за нарушение клятвы и за свержение Царя (именно за свержение, а не добровольное отречение!) в последовавших за этим революционных событиях — в большевистском восстании, в гражданской войне, в гонениях против Церкви — значит ничего не понимать в русской истории, совершающейся по Промыслу Божию.

Судьбы Армии и Церкви явились предтечей судьбы всего русского народа, который не мог не ответить за Цареотступничество, весь народ ответил за грех многих из него. Именно в нарушении клятвы — Соборного Постановления 1613 года на вечную верность русских царскому роду Романовых — причина нескончаемых русских бед.

Государя убила горстка «выродков земли родной», служившая жидам, латышам, венграм, но грех Цареубийства лег на всех русских и будет лежать, отягощая нас божьими казнями, доколе соборно не покаемся в содеянном. Ведь и Христа убили немногие иудеи, но грех Богоубийства лежит на всем еврейском народе и будет лежать печатью богоотверженности до скончания веков. Наш же грех подобен иудейскому во всем, ведь иудеи прогнали Господа, а мы прогнали Царя, на котором благодатно пребывал Господь. Мы уподобились богоненавистникам иудеям в том, что поверили иудейской лжи о черных делах Императора и Его Семьи, не Иоанну Кронштадскому поверили, говорившему: «Царь у нас праведной и благочестивой жизни», а газетным клеветам и вымыслам, умело внедряемым в сознание «читающей публики» еврейскими идеологами, которые две тысячи лет назад Господа Нашего Иисуса Христа оклеветали, «ложью схватили и убили» (Мф. 26, 4). Как когда-то евреи-богоубийцы «заплевали лице Христа и пакости Ему деяли» (Мф. 26, 67), ведомому на крестную смерть, так и русские выродки, обвиняя Царя и Царицу в измене, требовали расправы и даже останавливали на путях поезд, везший Семью в Тобольск, кричали: «Николашка, кровопийца, не пустим!». Превыше сил человеческих Царю терпеть поношение от своего народа, но Он, как Христос, терпел и молчал. Из Тобольска в Екатеринбург Его, Государыню и великую княжну Марию везли на телегах, устланных соломой, взятой от свиней. «Режим Царской Семьи был ужасен, их притесняли... Княжны, по приезде в Екатеринбург, спали на полу, не было для них кроватей». А Государь и Государыня говорили, скорбя и терпя: «Добрый, хороший, мягкий народ. Его смутили худые люди в этой революции. Ее заправилами являются жиды. Но все это временное. Это все пройдет. Народ опомнится, и снова будет порядок». Так говорил Сам Христос: «Отче, отпусти им, не ведают бо, что творят» (Лк. 23, 34).

* * *

«И Русь спасать Его не встала», не встали русские люди спасать своего Царя, а должны были, обязаны были по долгу принесенной в 1613 году Соборной клятвы на вечную верность роду Романовых, по долгу христианской совести с ее природным монархизмом, по долгу национального стояния русских за русского Императора перед скопищем захвативших власть иноплеменников и иноверцев. Так стоит ли удивляться и сетовать при нахождении на Россию и ее народ нескончаемой череды национальных бедствий и безбожных правителей — кровь Его на нас и на детях наших. Нам, русским, отягощенным по сей день наследным грехом наших предков — грехом отречения от своего природного Царя — не будет прощения до соборного в том грехе покаяния — до того часа, когда русский народ, переставший в марте 1917 года молиться за Царя, возмолится Своему Царю, утвердившись в святости Его христианского подвига: «Святый Царю Николае, искупителю грехов наших, великомучениче, моли Бога о нас!»

Т.Л. Миронова, Из книги: Из-под лжи,

Краснодар, «Пересвет»,  2004 г.  (Текст дается с небольшими сокращениями)

* * *

ВОЙНА  КАК  ПУТЬ  К  БОГУ.

О нашей  победе

Вадим Виноградов

Надеясь спасти и возродить Россию осуществлением своих программ, общественные деятели почти всегда выпускают из вида, что кроме действий человеческих в исторических событиях проявляется Перст Божий.

Святитель Иоанн (Максимович)

Не земными расчетами, а Десницею Божией управляется Россия.

Святитель Антоний (Храповицкий)

1. С ним есм в скорби

В чем состояла истинная духовная победа народа нашего в Великой Отечественной войне? С первого мгновения войны русские люди вынуждены были зажить аскетической жизнью: война оставила им только работу, пост и молитву. Работали целыми сутками. Кроме пайки хлеба, мало чего еще можно было поесть. А русской женщине, переставшей уповать на Бога, проводившей на фронт мужа и трех сыновей, и начавшей получать похоронки, ничего не оставалось, как возопить: «Господи, спаси хоть Колю!» А уж на фронте такой возврат к взыванию Бога увеличивался все более и более. За 60 лет свидетельств тому опубликовано великое множество. Обратимся к одному из них: "Невыдуманные рассказы. На земле мы только учимся жить" протоиерея Валентина Бирюкова. Он всю войну провел в самом пекле сражений, и вот одно из его свидетельств о духовной жизни в этом пекле, которое-то и раскрывает суть духовной победы нашего народа:

«Много страшного пришлось повидать в войну – видел, как во время бомбежки дома летели по воздуху, как пуховые подушки. А мы молодые были – нам всем жить хотелось. И вот мы, шестеро друзей из артиллерийского расчета (все крещеные, у всех крестики на груди), решили: давайте ребята жить с Богом. Все мы договорились, чтобы во всю войну никакого хульного слова не произносить, никакой раздражительности не проявлять, никакой обиды друг другу не причинять. Где бы мы ни были – всегда молились. Бежим к пушке, крестимся: – Господи, помоги! Господи помилуй! – кричали, как могли. А вокруг снаряды летят, и самолеты прямо над нами летят – истребители немецкие. Только и слышно: вжжж! – не успели стрельнуть, он и пролетел. Слава Богу – Господь помиловал.

Я не боялся крестик носить, думаю: буду защищать Родину с крестиком. И даже если будут судить меня за то, что я богомолец, – пусть кто мне укор сделает, что я обидел кого или кому плохо сделал...

Никто из нас никогда не лукавил. И у каждого горячая молитва и слезы. И Господь нас спасал в самых страшных ситуациях. Так было, когда в 1943 году нас перевели в Сестрорецк, в аккурат на Светлой седмице. Друг другу шепотом «Христос воскресе», сказали и начали копать окопы. И мне как бы голос слышится: «Убирай солдат, отбегайте в дом, сейчас сюда снаряд прилетит». Я кричу, что есть силы, как сумасшедший: «Быстро бегите отсюда! Сейчас сюда снаряд прилетит...» Мы всем нарядом убежали в дом. Точно, минуты не прошло, как снаряд прилетел, и на том месте, где мы только что были, уже воронка... Мы тогда поняли, что Господь за нас заступился».

Вот как на одной страничке уместилось раскрытие главной победы в Великой Отечественной войне, Победы духовной.

Война заставила многих людей заново, как 1000 лет назад, перед Крещением Руси, сделать выбор: Давайте ребята жить с Богом!

Война многих людей направила на исповеднический путь: Буду защищать Родину с крестиком.

Война сделала многих людей истинными православными: Никто из нас никогда не лукавил. («Вот подлинно Израильтянин, в котором нет лукавства». – Ин. 1.47)

И такого рода примеры были в изобилии. Другое дело, что большинство из них не стало достоянием, как теперь говорят, гласности. Но именно в возврате к взыванию Бога состояла самая главная составляющая духовной победы!

К 1940 году почти все Новомученики и Исповедники Российские, поднявшись на Небо, оставили Русскую землю в духовном сиротстве, оголили ее духовное поле. «Советская власть опирается на приспособленческие элементы, страстно цепляющиеся за жизнь и готовые на все» (Андрей Платонов. Дневник. 1932 год). И вот, в это время приспособленчества милость Божiя к России проявилась началом войны. Пока гром не грянет – мужик не перекрестится. Нужен был гром, чтобы вновь стали взывать к Богу русские люди. Война и стала этим громом, когда русский человек снова стал осенять себя крестом. Ужасы войны, смерть, подстерегающая каждого воина в каждую минуту его фронтовой жизни, сбросили с людей дурной страх приспособленца, не оставив им никакой защиты, кроме Бога.

«На фронте: ни света, ни воды, ни топлива, ни продуктов питания, ни соли, ни мыла. Правда, много было вшей, и гноя, и грязи, и голода. Зато на войне самая горячая молитва – она прямо к небу летит: "Господи, спаси!"». (Это тоже из о. Валентина Бирюкова.)

Почему фронтовая молитва летела прямо к небу? Да, потому, что фронтовая молитва была не простой молитвой, а молитвой сердечной. На Руси вновь возгорелся огонь сердечной молитвы. Вот она, главная-то победа! Сами условия войны призвали людей обратиться снова к Богу, и не с обычной рассеянной молитвой, а молиться ко Христу Спасителю умиленною душею и сокрушенным сердцем, со слезами. То есть, в России возобновилось хранение Русского Православия, которое совершается только единственным путем – сердечной молитвой. «Бог помилует Россию за Православие!», – такое обетование дано было России через преподобного Серафима Саровского. Помилует за Православие!? Да, за Православие, а не за видимость его. А Православие и есть – сердечная молитва. Непрестанно молитесь (1 Фес.5:17). «Где бы мы ни были – всегда молились. Бежим к пушке, крестимся: – Господи, помоги! Господи помилуй! – кричали, как могли». За эту непрерывную молитву, возобновившуюся в России в годы войны, и помиловал Господь Россию. Непрестанная сердечная молитва! Не единственный ли это путь, ведущий к возрождению России и сегодня?

Сердечная молитва отрывала безсмертную душу от земли, и у молящихся начал накапливаться опыт личного обращения ко Христу («Мы тогда поняли, что Господь за нас заступился»). А с этим опытом личного обращения ко Христу начиналась и сама жизнь во Христе. Испытав благодать от такой молитвы, многие из воинов, а также и из узников ГУЛага, расставаться с этой благодатью, ощутимой ими в период с 1941–1945 годов, больше уже не захотели. Это и стало причиной того обильного превращения воинов-красноармейцев в воинов Христовых, принимавших после войны священство. С русскими людьми, находившимися в скорбях и на фронте, и в тылу, и взывавшими к Богу, был Господь Бог Iисус Христосъ. В этом состояла наша духовная победа.

Сегодняшняя Россия, как и перед войной в 1941 году нуждается в новой духовной победе. Но способна ли сегодня Россия воззвать ко Господу так, как возопила она к Нему в 1941–1945 годах?

+ + +

Какие бы свидетельства о войне необходимо бы собрать от свидетелей войны в первую очередь? А вот те, о которых поведала в фильме "За други своя" регент храма святителя Николая: о внутренней радости людей, которая никак не соответствовала их внешней, тяжкой жизни. Что же это была за радость и откуда она? С нами Богъ! – вот открытие молящегося воина. Ощущения душой близости Бога. И не к Родине, довольно таки размытому слову, а вот лично ко мне, воину, всем сердцем взывающему: «Господи, спаси!». Это очень существенный момент: Бог был не с государством, ведущим войну, (по отношению к России, как мы видим, спустя 60 лет после победы, у Бога был совсем иной замысел о России, совсем не тот, который может представиться, если «с нами Богъ» отнести ко всей России). «С нами Богъ! – это Бог, для которого я не пушечное мясо. Бог, которому я не безразличен!» Вот открытие, вселившее в душу радость. Через эту радость люди и потянулись к Богу, восполняя число представителей Малого Христова стада, сильно поредевшего на нашей земле отшествием из него Новомучеников и Исповедников Российских. Именно этим самым увеличением числа Малого русского стада, русские люди и удостоились победы в той войне. «Воззовет ко Мне, и услышу его: с ним есм в скорби, изму его, и прославлю его... и явлю ему спасение Мое. Яко на Мя упова!»

Не этот ли единственный путь личного спасения ведет и сегодня к Возрождению России? Не во вступлении ли русских людей в число Малого русского стада состоит борьба за воскрешение Святой Руси? Не этот ли итог войны через 60 лет после ее победы должен вразумлять нас сегодня, прежде всего?

Та же радость сердечная наполнила во время войны и представителей Малого Христова стада, находившихся в ГУЛаге.

«Кто в войну не сидел, тот и лагеря не отведал» – рассказывал архимандрит Павел (Груздев). – «Словно в первые христианские века, когда богослужение совершалось зачастую под открытым небом, православные молились ныне в лесу, в горах, в пустыне и у моря. Когда удавалось договориться с начальником второй части, ведавшей пропусками, "лагерная епархия" выходила в лес и начинала богослужение на лесной поляне. Для причастной чаши готовили сок из разных ягод: черники, земляники, ежевики, брусники – что Бог пошлет; престолом был пень, полотенце служило как сакос, из консервной банки делали кадило. И архиерей, облаченный в арестантское тряпье, – разделиша ризы Моя себе и об одежде Моей меташа жребий... – предстоял лесному престолу как Господню, ему помогали все молящиеся.

Тело Христово примите, источника безсмертного вкусите, – пел хор на лесной поляне... Как молились все, как плакали – не от горя, а от радости молитвенной...

Что помогло России выстоять и сохранить веру православную – разве не молитвы и праведная кровь миллионов заключенных – лучших христиан России?»

И это тоже был не единичный случай.

В ГУЛаге же состоялась официальная церемония завершения Святой Руси. Естественно, она прошла не как Парад Победы с помпой. Она прошла для мiра просто незамеченной. Но она и предназначалась не для мiрского торжественного фейерверка. Господь Иисус Христос возносился на небо при малой горстке свидетелей. Завершать Святую Русь удостоились 20 000 верных чад Русской Православной Церкви. И не в каком-нибудь зале торжеств декорации Храма Христа Спасителя, а в ГУЛаге на берегу озера Байкал. Вот когда открылся скрытый смысл слов Ломоносова: «Россия будет прирастать Сибирью». Начавшись на берегах Днепра, Святая Русь постепенно переносила хранение чистоты Русского Православия, завещанного ей Богом, на берегах чистейших вод Байкала.

Да, никто не заметил тогда, 50 лет тому назад, этого акта уменьшения пламени Святой Руси до лампадного огонька Русского Малого стада. Но вот сегодня, когда для укрепления Русского Малого Христова стада стали открываться тайны уходившей Святой Руси – подвиги Новомучеников и Исповедников российских, живописной картиной, почти пером автора Тараса Бульбы, был явлен и акт прощания со Святой Русью. Думается, что строки эти великие необходимо повторять всякий раз, когда представляется хотя бы малейшая возможность это сделать. Итак, вот оно, прощание со Святой Русью.

«Приближался праздник Пасхи 1955 года. Отец Алексий благословил приготовить все необходимое к торжественному служению. Весь лагерь пришел в движение, шили ризы, вытачивали из дерева сосуды для богослужения. Накануне Пасхи начальник лагеря вызвал отца Алексия и спросил, почему заключенные возбуждены? Отец Алексий успокоил его, сказав, что никаких возмущений не будет и быть не может – сегодня наступает великий праздник Пасхи.

Перед началом пасхальной службы освятили престол – и вокруг все чудесно изменилось – появились 40 священников в белых ризах, сшитых из простыней и покрывал. В половине двенадцатого ночи хор запел ирмос канона "Волною морскою". Тогда явилось знамение – по Байкалу прошла огромная волна, ударила с шумом о берег, окатив водою всех собравшихся под открытым небом встречать Пасху, – и откатилась, затихая. Вдруг зажглись тысячи лучин – все пространство озарилось огнями. Ровно в 12 часов ночи священство и весь народ запели: "Воскресение Твое Христе Спасе, Ангели поют на небесах и нас на земле сподоби чистым сердцем Тебе славити", – тысячи голосов подхватили песнопение. Оно разносилось над лесом, над водами Байкала, поднималось к небу. Многие молились со слезами – и заключенные, и солдаты, и даже лагерное начальство. Отец Алексий первым воскликнул: Христос Воскресе! – Воистину Воскресе! – ответили 20 тысяч голосов, эхо ответа понеслось в тайгу… и все леса, облака, воды, вся природа откликнулись на этот призыв. В это время в воздух поднялись тысячи птиц. Они летали над лагерем, ликовали, радовались с людьми. Началась литургия – служили 40 священников, было приготовлено 40 деревянных чаш и все 20 тысяч заключенных причащались. Все христосовались друг с другом. Отец Алексий громко прочел огласительное слово святителя Иоанна Златоуста, 40 священников вышли с крестами, и все прикладывались к кресту».

Так самое страшное место на земле, ГУЛаг – был, оказывается, местом хранения Русского Православия.

* * *

«Се, стою у двери и стучу. Если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною» (Откр. 3:20).

Война своими тяготами позволила и воину, и узнику услышать стук Господа, стоящего у его сердца, открыть Христу дверь своего сердца, и Спаситель вошел к нему и стал вечерять с ним, и тот вечерял с Господом Iисусом Христом. Вечеряющий с Господом в годы войны и воин, и узник ГУЛАГА, и уповающий на Господа труженик в тылу обретал ни с чем несравнимую духовную радость, то есть, благодать. Об этой необыкновенной радости, нисходившей на голодных, телесно обезсилевших людей, по земным понятиям обиженных и оскорбленных, свидетельствуют многочисленные рассказы и воинов, и узников, и молившихся в тылу. Эта-то духовная радость, наполнявшая души воинов и узников во время тяжких испытаний войны, и была сама по себе главной духовной победой русского народа в Великой Отечественной войне. Над верующими православными людьми в годы Великой Отечественной войны свершилось обетование Господне: «Воззовет ко Мне, и услышу его: с ним есм в скорби» (Пс. 90). В скорби с русскими верующими людьми во время войны был Господь Бог Iисус Христосъ, ибо народ, начавший позабывать Его, снова воззвал к Нему.

Потому Вторая Міровая война, или битва СССР с Германией, для русских людей стала Великой Отечественной войной. Снова вместо Родины промыслительно зазвучало слово Отечество. То есть, обнажился футляр, хранящий Русское Православие, его Отечество. И этим Отечеством, хранящим Русское Православие, было Малое русское стадо, вновь народившееся и на фронте, и в тылу, и в ГУЛаге. Оно-то и определило тот религиозный подъем, который проявился в годы войны и был заметен всему мiру. По этой причине повалил народ в храмы, как только они стали открываться. Представим себе, что храмы стали бы открывать до начала войны. Увидело бы мирное время в них такое количество людей, какое увидела война? Конечно же, нет. А это значит, что смело можно поставить диагноз тому времени: русский народ во время войны воззвал к Богу.

В нем есть духъ, – так каждый раз говорила, являясь преподобному Ионе, киевскому чудотворцу, Пресвятая Богородица, поднимая его простертого перед Ней с пола. Есть дух! Это значит, что его может и не быть? Именно так. «Народ сознавал свое безсилие», – так объяснил Государь Николай II причину, по которой он не призвал народ к защите самодержавия.

Так вот, во время войны у народа нашего снова был духъ. Свидетельство о внутренней радости и является, как раз свидетельством присутствия этого духа, который независим ни от каких внешних проявлений, потому что является даром Божиим тогда, когда: «Воззовет ко Мне, и услышу его: с ним есм в скорби». Дух кротости и смирения стал укрепляться во всем народе нашем.

А вот из дневников Геббельса, опубликованных недавно, видно, что немецкая армия лишена была этого духа. Хотя у каждого немецкого солдата на пряжке ремня была надпись: «С нами Бог». Но Бог был не с теми, у кого Он был на пряжках, а с теми, у кого Он был в сердце. Война начала исцелять опустошенное русское сердце, заполняя его молитвой сердечной.

«Я вижу русских солдат, стоящих на пороге своей родной земли, я вижу их охраняющими свои дома, где их матери, их жены молятся – да, ибо бывают времена, когда молятся все». Так открылась истина о России даже ее ненавистнику, Уинстону Черчиллю. Да, истину иногда могут прорекать и враги самой истины. Как это было, например, с Каиафой, заклятым врагом Христа, который вопреки своему желанию первым предвозвестил об искупительной смерти Христа: «лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели, чтобы весь народ погиб» (Ин. 11:50). Так и Черчилль, ненавидя Россию и все русское, инициатор Холодной войны (не только против СССР, но и против России), тоже, вероятно, вопреки своему желанию, выразил о воюющей России главное ее качество, определившее ее Победу: все молятся. Не для того ли в этой Холодной войне міровая закулиса, формально "борясь против коммунизма", одновременно постаралась, чтобы после него не восстановилась историческая православная Россия?

2. Изму его, и прославлю его... и явлю ему спасение Мое

Война сокрушила атеистический духъ, распространяемый в России безбожниками. В фильме "За други своя" есть эпизод о Союзе воинствующих безбожников, который прекратил свое существование сразу, как только началась война. Но вот прошло 60 лет после того, как наши люди прошли путем кротости и смирения тяжкие годы испытаний военных лет. Именно, кротость и смирение наших воинов запечатлены на кинопленке, снимаемой нашими кинооператорами, безстрашно выполнявшими свою работу на протяжении всей войны. Видим ли мы сегодня подобную кротость и смирение на новом носителе, запечатлевающем нашу эпоху, на ТВ? Только в микроскопических дозах, когда на экран ненароком попадают опять же наши воины в Чечне, например, или просто благочестивые люди, занимающиеся личным спасением, которое то и спасает Россию. Все же остальное время сегодняшнее ТВ запечатлевает совершенно иной дух, целиком лишенный духа кротости и смирения.

Как же сегодня этот дух говорит о Великой Отечественной войне русского народа? А вот примерно так: «Никакой победы не было, потому что погибших в этой войне было 40 миллионов человек, что в 10 раз больше, чем у противника. И потому это никакая не победа. Это только проявление жестокости режима к народу, которым этот режим управлял». Но увидим погибших наших отцов и братьев, наших дедов и наших дядьев не безбожным взглядом сегодняшних гуманистов, потомков Союза воинствующих безбожников, а так, как нам повелевает смотреть на тех, кто положил души свои за други своя, взглядом безсмертной нашей души. А этот взгляд заявляет: «Сорок миллионов душ, которых сегодняшние "гуманисты" называют погибшими, на самом деле оказались спасшимися, – вот, что означают жертвы Великой Отечественной войны». «Воззовет ко Мне, и услышу его: с ним есм в скорби, изму его, и прославлю его... и явлю ему спасение Мое». Изму его! – то есть возьму его к Себе на Небо.

И вот тут уместно привести шутливый вопрос С.С. Прокофьева: «А если бы Петя не поймал волка? Что тогда?», – задать очень серьезно. Если бы Господь не простер Свою руку и не разразилась бы эта страшная война, то разве бы адские силы "Союза воинствующих безбожников" и других союзов, не утянули бы за собою в ад эти миллионы, спасшихся от ада благодаря войне? Миллионы граждан России воззвали ко Христу, омылись кровью от своих тяжких грехов безбожия, и Христос Спаситель явил им Свое спасение, а совсем не погибель, которую им готовил "Союз воинствующих безбожников" вместе с другими союзами?

* * *

«Кончилась заупокойная служба, за ней и панихида, а молодая женщина, у которой один мальчонка на руках, другой за подол держится, продолжает плакать, не переставая – получила похоронку: ваш муж героически погиб, остановив танковую колонну. Как будет она без мужа, без отца ребятишкам, без главы семейства! Закончил батюшка служить, подошел к ней, погладил ее ласково по голове: Не плачь, милая, своим подвигом муж твой зажег свечу на земле, а огонек ее до небес доходит, все грехи его в нем сгорели. Господь в раю его упокоил со святыми. Поминай его, молись, чтобы у Господа попросил помощи своим сиротам, по его молитвам Спаситель с Богородицей вас не оставят, Сам главой семьи будет, под Свою защиту твоих сирот возьмет» (В. Сологуб. "Вечный огонь").

И разве не ко всем плачущим по сию пору о воинах, упокоившихся со святыми, обращено было это слово священника? Не милость ли это Божия, что миллионы душ, убиенных воинов, превратились в молитвенников за послевоенные поколения, которые с нарастающей скоростью начали удаляться от Бога?

3. О чем возвестил первый залп салюта победы?

Сегодня с расстояния в 60 лет мы не можем не видеть, что первый залп салюта победы возвестил о том, что огненное испытание народа нашего завершено, и что с этого мгновения русскому народу попущено новое испытание, испытание соблазном обмiрщения, соблазном, способным прельстить и избранных. России попускалось испытание, которое до нее не выдержал ни один народ на Западе. Оставалась, неподверженной этому испытанию соблазнами обмiрщения лишь Россия.

Потому сделать вид, что мы не замечаем того пути, по которому двинулась Россия, прогремев салютом победы, и целиком сосредоточиться лишь на салюте в честь военной победы, – это, прежде всего, умалить саму победу народа нашего в Великой Отечественной войне.

«Я вот радовался в жизни, когда кончилась война. А сейчас война еще не кончилась. Она идет, продолжается. По всей России – духовная война. Это то мы видим. И будущее страшит нас ужасно. Как дальше жить? Везде обман, насилие различное, убийство», – так сегодня подводит итог войны ее участник и воин Христов, протоиерей Валентин Бирюков.

Да, когда была одержана военная победа... духовная – стала потихонечку тускнеть, по синусоиде она стала спускаться со своей высоты. Появилось естественная потребность отдохнуть от тягот войны. Сердечная молитва снова стала замещаться молитвой рассеянной, что и повело к понижению уровня христианской жизни. 

И не был ли первый залп салюта в честь Победы концом того слова, которое говорила Россия мiру 25 лет страшных гонений на веру, так и не искорененную? Не готовило ли окончание войны то растление, которое сегодня накрыло всю Россию? Конечно, не победа 1945 года была причиной сегодняшнего растления. Но вирус его посеян был диаволом в России, пожалуй, в момент первого залпа салюта в честь Победы над Германией. После тяжелейших военных жертв и страданий либерализм в виде страстного желания жить в достатке ("по-человечески") приступил к пошиву своего нового наряда для управления Россией. Марксизм еще размахивал над Россией своим красным полотнищем, еще шли репрессии, но уже под ухмылки либерализма, через обмiрщение, потихонечку подчиняющего диаволу все народы победившей страны. Военная победа России в этой войне как раз и подготовила условия для ее обмiрщения. (Сталин мог еще генерал-полковника, прибрахлившегося в капитулировавшей Германии трофеями больше нормы, понизить до полковника, но остановить начавший распространяться с невероятной скоростью по всей России дух обмiрщения, даже Сталину было не под силу.)

Внешнее гонение на религию было прикрыто. Начали открываться храмы. Но эти снова открывшиеся храмы в своем внутреннем наполнении были совсем не теми храмами, в которых молились русские люди до их закрытия. Вместо православного Царя в них теперь молились о мирном житии с велиаром. Крестить, например, или венчать в них без подачи сведений уполномоченному по делам религий было запрещено. И других всевозможных ограничений было предостаточно. Наблюдение за подготовкой кадров для службы в храмах взяли на себя безбожники. Начался процесс созидания духовенства, не способного противостоять готовящемуся растлению народа. Созидалась новая организация, получившая наименование "Московская патриархия". Созидалась ширма, прикрываясь которой, любая власть сможет легче вводить русский народ в заблуждение. Промысел Божий, если он чуть и приоткрывается, то более всего через жизнь Церкви.

И другое свидетельство протоиерея Валентина Бирюкова обращает внимание на одно из существенных качеств русского человека, способствовавшее нашим людям обретать помощь Божiю в борьбе с неприятелем, а нас, сегодняшних, постепенно лишающихся этого качества, отдаляет от Христа Спасителя, делает неспособными слышать Его стук в дверь нашего сердца.

«Я помню, когда мы учились, у нас и понятия не было о хульном слове. Мы никогда не думали, чтобы обидеть кого-то или чужое взять. Не потому, что мы какие-то особенные были, – просто понятие о послушании, о правде, все-таки еще не было разрушено, несмотря на господство безбожной власти. А сейчас вместо христианской нравственности – разруха и обман. Вот почему и скорбей так много. Но скорби, попущенные Богом для исцеления души, часто вызывают у нас ожесточение. Появляется озлобление на всех и вся – бывает, готовы все керосином облить, спичку поднести, пусть все сгорит. Так действует скорбь в иных людях».

Не христианская ли нравственность Святой Руси, пронесенная русским народом через века и сохранявшаяся им до определенных пределов аж до 1945 года, несмотря на 300-летний напор вражий, уничтожавший ее в русском народе, была тем основанием, которое дало возможность русским людям взывать к Богу с 1941 по 1945 годы? В течение трехсот лет, как горящая свеча, неприметным образом, сокращалась христианская нравственность в русском народе. И не последней ли ее вспышкой, вызванной радостью обретенной победы, был тогда салют Победы, возвестивший о том, что главному достоянию русского народа, делавшего его хранителем Православия, христианской нравственности, предначертан конец? Что уже уготована полная замена ее на измену, трусость и обман?

* * *

Жития же побеждавших в войне для нашего времени одно из самых ценных наших богатств, помогающих нам сегодня не отстать от обоза, идущего в Царство Небесное. Это образное выражение преподобного Амвросия Оптинского дает, как камертон, чистый, не фальшивый тон, указывающий на единственно верное направление пути русского православного человека, оказавшегося на земле в ХХI веке, насквозь заполненного фальшивым звучанием.

«Только бы вам не отстать от нашего обоза!» – предупреждал преподобный оптинский старец отец Амвросий. Только бы вы не отстали!

Но, как не отстать от вашего обоза, который сегодня в тумане соблазнов, в тумане резвящихся, как никогда, всех ересей мiра, и разглядеть то, где он, ваш обозъ, требует невероятных усилий? Как определить его, где он, ваш обозъ, батюшка Амвросий?

А вот именно для того, чтобы русский обозъ, идущий в Царство Небесное, был виден всему мiру, Господь Бог Iисус Христос и благословил Россию сказать слово мiру, которое предсказывал еще Ф.М. Достоевский. Словом этим стало явление Новомучеников и Исповедников Российских, этой Филадельфийской Церкви, которую укреплял Господь Iисус Христосъ: Се, гряду скоро, держи, что имеешь, дабы кто не восхитил венца твоего. А вслед за ними Господь укреплял также и воинов Великой Отечественной войны, ставшими Христовыми воинами. И сегодня это слово совсем не трудно услышать с помощью духовной манны небесной, посылаемой нам, жителям ХХI века в изобилии Самим Господом Богом Iисусом Христом и Его Пречистой Матерью Пресвятой Богородицей в виде обширной житийной литературы о насельниках этого обоза, длинною в 25 лет. Эти свидетельства победы несгибаемой русской веры и, главное, помощи Божiей русским людям в хранении веры Православной – запечатленные в безчисленных книгах и книжечках, заполнивших сегодня церковные лавки.

Эти свидетельства военных лет, а также и предвоенных лет, которые никак нельзя отрывать от военного времени, потому что годы войны 1941–1945 являются органичным продолжением всех предыдущих периодов, включающих и внешне мирное время, которое с духовной точки зрения мирным никак и не назовешь. Вот у нас сейчас мирное время. Но повторим еще раз плач воина Христова и воина Великой Отечественной войны, нашего современника протоиерея Валентина Бирюкова: «Я вот радовался в жизни, когда кончилась война. А сейчас война еще не кончилась. Она идет, продолжается. По всей России – духовная война. Это то мы видим. И будущее страшит нас ужасно. Как дальше жить? Везде обман, насилие различное, убийство». А вовсе не возрождение, прибавим мы.

И если духовная победа Великой Отечественной войны завершала великое слово, которое Россия говорила мiру 25 лет, демонстрируя всему мiру пример стояния в вере Христовой, то результаты военной победы, как она была истолкована, во что превращена, – дают все основания считать ее началом отчета уже добровольного схода народа нашего с русского пути.

И только Русское Малое стадо, заквашенное Новомучениками и Исповедниками Российскими в годы гонений и годы войны, с русского пути никогда сойти уже не сможет. Именно потому, что закваска эта создавалась духовными победами, память о которых неспособна утратиться у избранников Божиих.

Но, видимо, не только Русскому Малому стаду, которое врата ада не смогут одолеть, суждено пройти еще одно страшное испытание. Только что, перед началом Великого поста, в год 60-летия Победы схиархимандрит Иоанникий, прозревая будущее России, предвозвестил: «Будут молиться те, кто и не думал молиться; и не придут в храм, а побегут».

И если над Россией суждено прогреметь новому страшному грому, который потребует от русского народа и новой жертвы, то вполне возможно, что и это новое страшное испытание народа нашего будет воспринято им, как милость Божия, как еще раз протянутая Господом рука ему, и сегодня еще хранителю Православной веры. Чтобы он через свою личную жертву правды смог и в грядущей скорби быть с Ним, чтоб наследовать Царство Небесное.

Таково вот, коротенькое литературное прибавление к фильму "За други своя", вызванное 15-летним размышлением над духовной победой русского народа в Великой Отечественной войне.

4. Послесловие

Война – благо?

Возникнет такое естественное недоумение у большинства, проклинающих войну.

Но ранее, чем возник этот вопрос, можно сказать, что не давал покоя верующему народу, видящему тотальное отступление от Христа, вопрос:

– Как будут спасаться люди в период всеобщего отступления и испытаний, посылаемых им за это отступление?

– Будут спасаться скорбями, – всегда отвечали подвижники, которым открывался Промысел Божий.

Войны? Не те ли это великие скорби, которыми Господь милостиво спасает тех, кто, имея чистое сердце, оказался во власти своего и общего врага, а потому спасением своим сам заниматься оказался – не способным?

* * *

Дорогие читатели!

На складе вестника ВЕРНОСТЬ еще осталось небольшое количество обоих фильмов –

 ГЕФСИМАНИЯ ЦАРЯ-МУЧЕНИКА И РУССКАЯ ТАЙНА –

которые мы подробно описали в  74 номере Верности.

Удешевленная стоимость за оба фильма (на трехDVD), включая пересылку в США, составляет только $25.

* * *